person

В. В. Миронов • Поп-культура как продукт глобального информационного пространства

коммуникативную систему. Ранее семиосфера (локальное 221 коммуникационное пространство + социокультурное пространство) была результатом диалога, который провоцировался самими культурами за счет необходимости понимания и адаптации другого. Сегодня коммуникация как таковая является самостоятельной силой, помещающей диалог культур (часто без их согласия) внутрь глобального коммуникационного пространства. Диалог здесь ведется, но по законам и правилам «новых условий коммуникации».

Именно в этих условиях и возникает феномен, который мы обозначаем термином поп-культура. Поп-культура – это антикультурный выброс из общей системы культуры части «низовой» культуры, ставшей массовой по характеру своего производства и потребления, продукты которой широко распространяются благодаря современным средствам массовой коммуникации. В этом смысле поп-культура противостоит не только «высокой» (элитарной) культуре, как «низовая» народная культура, в модели М. Бахтина, но культуре в целом, представляя собой контркультурное явление. Именно поэтому мы можем обозначать ее как симуляцию культуры, подменяющую собой культуру как таковую. Поп-культура начала складываться прежде всего с развитием научнотехнического прогресса в сфере коммуникации и получением возможности широкого тиражирования образцов данного искусства во всем мире в целом. Это новое интегративное образование, в котором практически все является общим, стереотипичным. Она не имеет своих генетических корней (даже если сопряжена с языком своей культуры), она достояние всех.

Главным отличием поп-культуры от классической культуры является изменение характера производства и потребления ее образцов, для которых важнейшим фактором становится огромная массовость и чрезвычайная оперативность распространения. Это, в свою очередь, порождает бесконечное преумножение сферы удовольствий и развлечений. Современное общество становится фабрикой развлечений, потребителями

Раздел II • Человек информационной эры

222продуктов которой становится все общество. Фабричное производство означает прежде всего унифицированное производство, то есть товары (продукты), которыми могут пользоваться все. Не случайно сам термин фабрика, например «фабрика звезд», используется почти в прямом значении.

Следующим признаком поп-культуры выступает неотделимость репродуцируемых произведений от воспринимающей его массовой среды и самих средств технической репродукции. Единство такого действа прекрасно выражает термин «шоу» как форма реализации поп-культуры. Например, исполняющий поп-музыку и слушающий ее – это одно целое, их невозможно представить друг без друга. В шоу господствует не индивидуальное, то есть отличное от другого творчество, а принцип соучастия. Участие само по себе становится формой коммуникации без необходимости какого-то понимания другого или передачи какого-то смысла. Поэтому и знание языка здесь практически не нужно или сведено к минимуму.

Поскольку бесконечное шоу поп-культуры пронизывает сегодня жизнь каждого человека, то оно не ограничивается только традиционными средствами развлечения, а превращает в развлечение всю окружающую действительность. Человек буквально во всем ищет зрелищности, а средства масс-медиа помогают их представить в соответствующей яркой форме.

Вопределенном смысле шоу на новом уровне представляет собой средневековый карнавал, который вошел в нашу жизнь, но в условиях совершенно иной информационной среды. В результате мы живем в обществе, где карнавал затянулся и вместо одной-двух недель или месяца длится почти постоянно, нарушая тем самым естественный баланс между «высокой» и «низовой» культурой в пользу последней. «Низовая» культура становится культурой официально признанной как

еепревращенная форма. В этих условиях образцы «высокой» культуры могут стать столь тиражированными, что становятся также предметом массового упрощенного потребления. Людям некогда «впитывать» новые ценности, соотнося постоянно их с предшествующими, они начинают их потреблять.

В. В. Миронов • Поп-культура как продукт глобального информационного пространства

Блестящим условием для «нарастания и закрепления» 223 карнавала становится Интернет. Общение в Интернете – это виртуальное карнавальное шествие, со всей его атрибутикой. Вместо собеседников – маски, которые позволяют говорить все, что угодно, включая оскорбления и пр. Это царство дураков, шутов и клоунов, надевающих длинные колпаки. Но в средние века люди, получив собственную порцию адреналина, возвращались в реальную жизнь, до следующего карнавала, Интернет же продлевает виртуальный карнавал, переводя его в реальную жизнь, смысл которой легко укладывается в известные три буквы на бесконечно длинном заборе. Мы не можем сконструировать внутри Интернета моральные принципы, перенеся их из нашей действительности. А поскольку их нет, а есть развернутое пространство информации, оно может, как сознательно, так и нет, подвергаться бесконечной интерпретации.

Шоу пронизывает политику, и сами политики становятся в большей, чем когда-либо, степени актерами, которые пользуются всеми возможными средствами повышения своей популярности. Реальная жизнь подменяется бесконечными реалити-шоу, вынуждающими нас смотреть самих себя на экране телевизора. Это пример наивысшей степени симуляции, которая не так безобидна, ибо вырабатывает в человеке однотипные, а значит, легко манипулируемые стереотипы поведения. Мы начинаем погружаться в «реальность», которая конструируется масс-медиа, и «знаки поп-культуры и зрелища масс-медиа все больше заслоняют чувство реальности людей»8. Современный мир превращается в большое шоу и работает по законам данного жанра. А жанр диктует, что зритель и исполнитель должны быть в буквальном смысле слиты, а восприятие не должно носить чисто индивидуального, внутреннего характера. Отсюда феномены «разогревания» публики перед выступлением поп-звезд и т. д. Традиционное прослушивание музыки (например, симфонической) представляло собой

8 Чернявичуте Ю. От высокой культуры к поп-культуре: производство и потребление культуры. URL: http://www.auditorium.ru/

Раздел II • Человек информационной эры

224внутренний диалог каждого отдельного человека с музыкальным произведением, и то, что в зале могло находиться много людей, не изменяло интимной сути восприятия музыки. Шоу всегда опирается на активное поведение и взаимодействие массы, сиюминутно учитывает ее реакцию. Исполнитель воспринимается слушателями как часть их самих, и они требуют от него соответствующего их настроению поведения, а не элитарной отстраненности.

Особенности поп-культуры – чрезвычайная агрессивность и всеядность: тиражированию (и моде) может быть подвержено все, в том числе и образцы высокого искусства. Сам фактор их тиражируемости по неким заданным стереотипам делает эти образцы также предметом современной поп-культуры. Оказалось, что музыка Баха сама по себе не является гарантией того, что она не станет продуктом массовой культуры. Естественный баланс между «высокой» и «низовой» культурой, который был характерен для классического периода развития культуры, нарушился, и диспропорции ее частей сменились в пользу последней. Более того, благодаря средствам масс-медиа поп-культура как бы «вырвалась» из самой системы культуры, став ее современной превращенной формой, симулируя ее на современной стадии развития человечества. Наступил, по выражению Г. С. Кнабе, период господства оппозиции «низа», то есть плебейской культуры.

Таким образом, одним из проявлений современного кризиса культуры стала ситуация, когда «на глазах одного-двух поколений рядом с Культурой “с большой буквы” создалось особое культурное состояние, альтернативное по отношению к традиционному»9. Для такого состояния культуры характерны признаки «низовой» культуры с определенной заданностью создаваемых культурных объектов, их широкой тиражируемости и массовости потребления. В ее центре стоит так или иначе понимаемая повседневность как наивысшая куль-

9 Кнабе Г. С. Диалектика повседневности // Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре античного Рима. – С. 37.

В. В. Миронов • Поп-культура как продукт глобального информационного пространства

турная ценность, которая, в свою очередь, сопряжена с таки- 225 ми формами жизненного поведения, как достижение успеха любыми средствами, стремление к комфорту и т. д.

Выше мы показали, что поп-культура – это некоторое отражение, некоторая имитация реальной культуры, реальной деятельности. Ее условием является постоянная раскрутка СМИ, а последние описывают не только развлекательную сферу, но и иные сферы бытия человека. Соответственно, такие описания в большей степени связаны с «законами раскрутки», чем с действительным анализом положения дел. И вот, что парадоксально, все эти законы проникают и в такую сферу, как наука.

Естественно, что если речь идет, например, о науке и научных открытиях, то на рынок выбрасывается адаптированная часть результатов данного вида деятельности, причем часто адаптированная до неузнаваемости или даже до своей противоположности. Как есть поп-звезды эстрады или религии, справедливо отмечает С. Кардонский, точно так же возникают и поп-ученые с полным набором атрибутики поп-звезды. «Мнения поп-ученых, иногда обоснованные их научными результатами, но чаще всего не обоснованные, стали весьма ходким рекламным товаром. Ведь технологизированная наука жизненно нуждается в массовом потребителе, а значит – в воспитании и формировании массовых потребностей в новых наукоемких товарах. Оказалось, что вкладывать деньги в персонифицированную научную рекламу и научные страшилки гораздо эффективнее, чем в получение нового знания»10.

В классической культуре ученый всегда выступал от имени истины, которая чаще всего была недоступна обыденному сознанию. Над ним могли смеяться, его могли уважать, но его не обязаны были понимать все. Сегодня внешние обстоятельства в виде рынка стали детерминировать, как это ни кощунственно прозвучит, даже научную продукцию. «А это при-

10 Кардонский С. Кризисы науки и научная мифология // Отечественные записки. URL: http://www.strana-oz.ru/numbers/ 2002_07/2002_07.

Раздел II • Человек информационной эры

226вело к тому, что востребуемыми в первую очередь оказались не столько фундаментальные знания и творческая потенция ученого, оригинальные идеи и глубина замысла исследовательского проекта, сколько умение подать “товар” лицом, найти нужные формулировки и формы для рекламы этого товара, включив в них именно те значимые, ключевые, “магические” слова и аргументы, которые смогли бы произвести решающее впечатление на людей, распоряжающихся заветными фондами. В итоге преимущество получают не фундаментальные исследования, перспективность которых обосновать и доказать обывателю, сидящему в кресле распорядителя финансами, не просто трудно, но подчас и невозможно, а прежде всего проекты прикладного характера, реализация которых сулит быстрые, конкретные и весомые результаты»11.

Все это могло бы показаться некоторой натяжкой и увлечением автора тематикой, однако появляются все новые и новые аргументы в пользу данной позиции. Симуляция как признак современного состояния культуры выражается в науке нарастанием фактов прямой имитации научной деятельности, что проявляется в увеличении доли недобросовестности. Серия скандалов прокатилась по Германии. Так, например, «видный гематолог и исследователь рака Фридхельм Херманн в своих многочисленных публикациях подтасовывал данные. DFG в течение трех лет проводило собственное расследование, после чего сообщило: из 347 статей, опубликованных этим плодовитым биологом, 52 “содержат фальсификации”, а еще в 42 обнаружены основания подозревать манипуляцию данными»12.

Но здесь не всегда виноваты сами ученые, скорее СМИ, которые нацелены на сенсацию, дабы заинтересовать читателя. Фактически именно СМИ выполняют роль «попсизации» науки. Это было в той или иной степени всегда, особенно когда речь шла об адаптации научных открытий к научно-

11Акопян К. Шлягеризация науки // Отечественные записки. URL: http://www.strana-oz.ru/numbers/ 2002_07/2002_07.

12Покровский В. Научная полиция против поп-науки // Независимая газета. – 2002. – 26 июня.

В. В. Миронов • Поп-культура как продукт глобального информационного пространства

популярным журналам. Дело в том, что ученые выдвигают 227 гипотезы, которые иногда требуют годы и годы проверок и доказательств. Часто эти гипотезы, еще не подтвержденные, попадают в СМИ как последнее слово науки.

Увеличение объема информации из мира науки, ограничение времени на разъяснение проблемы, особенно по ТВ, привели к тому, что «научное сообщение резко трансформируется – оно начинает жить по законам журналистики, а не научной публикации. И если эти две ипостаси еще можно хоть как-то совместить в солидной научно-популярной статье… то в короткой, на две странички, заметке это сделать практически невозможно. Попробуйте-ка пересказать за две минуты что-нибудь вроде “Влияние спектра метахиразы на мультипликативную w-хромосому у регуляризованной Pochericia Coli”»13.

Одной из особенностей поп-культуры выступает ее подростковый характер, невзирая на возраст ее носителей или возраст ее воспринимающих. Этому также есть свое объяснение. Как показал Г. С. Кнабе14, распространение контркультуры, как части массовой культуры, было связано с демографической ситуацией в мире, сложившейся после Второй мировой войны. После войн (это закон демографии) резко повысилась рождаемость, и число молодых людей в 1950-60 гг. оказалось необычайно высоким. Одновременно они были вынуждены занять места тех взрослых людей, которых общество после войны недосчиталось. Заняв эти места, но не выйдя из системы подростковых ценностей и стереотипов поведения, они взвалили на себя все бремя ответственности за общество в целом. Это было поколение людей разочарованных в традиционных ценностях, которые не помешали уничтожению огромного количества людей во время войны и господства тоталитарных режимов. Они ожидали свободы и равенства, их объединяла с небывалой остротой пережитая ситуация отчуждения от государства, традиционной общественной структуры и культуры и страстная

13Там же.

14См.: Кнабе Г. С. Проблема контркультуры // Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре античного Рима.

Раздел II • Человек информационной эры

228потребность нащупать из этой ситуации выход»15. А если к этому добавить, как мы уже отмечали, возможности новых средств коммуникации, от радио и грампластинок до телевидения и Интернета, то распространенность данной системы ценностей становится очевидной. Внимательно проанализировав телепередачи по их жанру и построению, даже сделанные для взрослых, мы поймем, что это все равно чисто подростковая «жвачка», с набором вопросов и ответов. Страшно иное: что новые поколения подростков уже не имеют выбора, кроме, пожалуй, переключения каналов, что в сущности ничего не меняет.

Доминирование ценностей поп-культуры (не обязательно плохой по качеству исполнения) стало объективно разрушать ценности высокой культуры. Одно из заметных проявлений такой оппозиции – нарушение диалектики «прикровенности и откровенности». В культуре всегда часть известных всем отношений между людьми тем не менее признавалась закрытой для широкого распространения. В рамках современной культуры такая оппозиция прикровенности и откровенности исчезает, и то, что раньше считалось необходимым скрывать от глаз «посторонних», переходит в свою противоположность, становясь открытым. В обществе произошла сексуальная революция, которая обнажила традиционно прикрытые отношения между людьми и соответствующие переживания, выведя их за рамки индивидуальной интимности. Ю. М. Лотман оценивает сексуальную революцию как наиболее мощный таран антикультуры ХХ столетия16, как яркое проявление контркультуры или антикультуры, которой трудно что-либо противопоставить по силе воздействия на массу людей. При этом цивилизация вряд ли изобрела здесь что-либо принципиально новое, например, по сравнению с «Камасутрой». Поэтому в рамках расширения сферы получения удовольствий огромное место занимает «эротизация поп-культуры» как проявление высшей свободы выбора индивидуального удовольствия. Сам

15Кнабе Г. С. Проблема контркультуры. – С. 59.

16Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. – СПб: Искусство СПб, 1994. – С. 8.

В. В. Миронов • Поп-культура как продукт глобального информационного пространства

термин «интимность» семантически перевернулся. Сегодня 229 на уровне обыденного сознания понятие «интимность» сопряжено не столько со словом «прикрытость», сколько с публичным раскрытием прикрытия, отражающего сам факт демонстрации запретного на широкую аудиторию.

Поп-культура – это прямая реализация рыночных отношений. Производится то, что потребляется, а массовость потребления определяет тенденции производства. Соответственно, главной оценочной характеристикой является цена товара.

С одной стороны, можно занять морализирующую позицию

ис порога отвергнуть даже саму возможность рыночной оценки, например, произведений искусства. Но ведь реально это осуществляется. Более того, мы вполне реально тратим на это свои деньги, которые, по Марксу, являются определенным эквивалентом части нашей жизни. Тратя деньги, мы отдаем часть своей жизни, до этого затраченной на зарабатывание этих самых денег. Кроме того, все произведения искусства в нынешнем мире, нравится нам или нет, – оценены и расположены в масштабах некоей оценочной шкалы. Следовательно, встает проблема – кто и как ее определяет

иможно ли выработать объективный критерий для этого17. Мастерство написанной художником картины мы определяем

согласно нашему вкусу, который, в свою очередь, воспитывается некоей культурной системой. Но является ли оценка работы мастера, выраженная в некоей цене, оценкой его мастерства или времени, затраченного на работу? Ни то, ни другое. Критерием оценки выступает общественное мнение или общество. Именно оно задает планку этой оценки. Более того, цена произведения искусства, как правило, растет. «Каждое великое произведение искусства представляет собой как бы купюру определенного достоинства»18.

17 Очень интересно пытается решать данную проблему А. Долгин, выдвигая идею эквивалента, неких особых денег, для действительной оценки произведений искусства, который должен соотноситься и с обычным денежным эквивалентом. См.: Долгин А. Прагматика культуры. – М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2002.

18 Матюшов Г. Платье Мерлин Монро, как финансовый документ // Наша улица. – 2001. – № 3. – С. 30.

шкала ценностей достаточно объективной? Значит, в основе оценки такого рода лежит не только затраченная работа (ибо гениальное может быть создано в кратчайший срок), а нечто духовное, соединенное с материальным. «Слава и цена обуславливают друг друга и влияют друг на друга; взаимодействуя между собой, они образуют как бы источник развития, лежащий в основе механизма самовозрастающей стоимости»19.

И, как справедливо отмечает Г. Матюшов, цена, определяемая рынком и модой, и слава, как достигнутое состояние мастера, заинтересованы в собственном единстве. Слава (не всегда связанная с талантом) определяет цену. Цена далее определяет славу. Рост цены может поднять славу художника. А это, в свою очередь, поднимет цену на его произведения.

В период локальных культур данная диалектика была весьма гармонична, а вот в ситуации диспропорции культуры, когда ее массовый характер, ее «низовая» часть довлеет над «высокой», осуществляется и диспропорция оценок славы и цены произведений. Цена, как и все остальное, становится предметом «раскрутки», и полное собрание сочинений работ Платона будет на рынке стоить меньше носового платка Джона Леннона. «Вещи поп-звезд начинают приравнивать к высшим произведениям искусства. Так оскорблять культуру не решались даже самые варварские эпохи»20.

Таким образом, для описанного состояния культуры характерны все признаки «низовой» культуры, в центре которой стоит, как отмечает Г. С. Кнабе, так или иначе понимаемая повседневность, которая, в свою очередь, сопряжена с такими формами жизненного поведения, как достижение успеха любыми средствами, стремление к комфорту и т. д.

Повседневность, ставшая наивысшей культурной ценностью.

19Матюшов Г. Указ. соч. – С. 30.

20Там же.