§ 2. Актовые материалы

 

Ценнейшими источниками по истории северо-восточной Руси XIV—XV вв. являются многочисленные акты и юридические памятники.

Количество сохранившихся актов увеличивается по мере приближения к нашему времени. В то время как от XIII в. их осталось немного, XVI, а в особенности XVII вв. представлены громадным количеством актового материала.

Большинство грамот XIII в. является остатками архивов древней Руси. Подобные архивы существовали, например, в Новгороде, вероятно, при вечевой башне, а в Пскове — при соборе Троицы. Выражение «спрятать в ларь» означало — отдать документ на хранение в архив при Троицком соборе. По - видимому, в Новгородском архиве хранились договоры Новгорода с великими князьями. Они попали в казну великих московских князей, — конечно, не случайно, а были взяты Иваном III при падении новгородской вольности.

Договоры Новгорода с великими князьями являлись документами большой исторической и практической важности. Они начинаются обычно перечислением лиц, от которых составлялись грамоты, — владыки (новгородского архиепископа), посадника, тысяцкого и всего Великого Новгорода.

Далее, в договорах следуют статьи, устанавливающие права и обязанности князя в Новгородской земле. Обычно договоры скреплялись печатями владык, посадников и тысяцких. Так, к договору 1270 г. привешены 2 печати, а к договору 1317 г. с тверским великим князем Михаилом Ярославичем — 11 вислых печатей из свинца. На одной из них написано: «Новгородская печать и посаднича», на другой — «Печать Ондреянова посадника Новгород[ского]» и т. д.

Возможность изучать договоры на протяжении более чем 200 лет очень ценна для историка. На основании договоров можно проследить историю взаимоотношений Новгорода с великими князьями, а тем самым становятся яснее и многие вопросы в истории северочвосточной Руси. Великий Новгород заключал договоры с великими князьями московскими, тверскими и литовскими. Новгородцы очень тщательно заботились о соблюдении условий, на которых князья целшали крест. В грамотах постоянно повторяются такие требования (договор 1265 г.): «Что волостий всех новгородьских того ти, княже, не держати своими мужи, нъ дьржати мужи новгородьскыми, а дар имати тобе от тех волостий, и бес посадника тобе волостий не разда - вати: а кому раздаял волости брат твой Александр, или Дмитрий с новгородци, тобе тех волостей без вины не лишати» и т. д. В XV в. договоры становятся все обширнее. Договор Новгорода с Казимиром в 1470—1471 гг. тщательно определяет права князя. Таков и последний договор Новгорода 1471 г. с московским великим князем.

 

[115]

 

Древнейший договор Новгорода с князьями относится к 1265 г.

По экономической истории Новгорода и его торговых связей с Западной Европой имеется большой материал в мирных и торговых договорах Новгорода и Пскова с «немецкими городами*. Древнейший договор Новгорода, с немцами относится к концу XII в. (ок. 1195 г.) и является уже подтверждением более старого мира («подтвердихом мира старого»). Договор устанавливает «правду», т. е. судебные установления, при разрешении тяжеб между новгородцами и немцами. Значительно полнее договоры XIII—XV вв., сохранившиеся частью на русском, частью на латинском и немецком языках. В договоре 1270 г. говорится о пути из Готланда в Новгород летом и зимой. В мирном до - ¹ говоре ливонских городов с Новгородом и Псковом 1448— 1449 гг. указываются не только права иноземных купцов на русской территории, но и права русских купцов на территории Ливонии — «и у новгородских купцов, прибывших водою, не должно досматривать воск, можно досматривать немного, когда купец будет продавать воск». Внешняя торговля Новгорода и Пскова с Западом наиболее полно отражена в этих документах.

Кроме того, известны договоры с немцами Полоцка и Смоленска. Наибольший интерес имеет договор смоленского князя Мстислава Давыдовича (1229), известный в 7 списках на русском языке, из которых 5 сохранились в Рижском архиве.

 

Списки договора 1229 г. по их содержанию делятся на две редакции, каждая из которых восходит к более древнему оригиналу, не дошедшему до нас. По предположению акад. Куника, списки договора, по - видимому, были переведены на русский язык с немецкого. Некоторые выражения, употребленные в договоре, становятся понятными только как перевод с немецкого. В русских подлинниках мы встречаем выражения: «божий дворянин» (буквальный перевод немецкого «Gottesridder», как называли рыцарей Ордена меченосцев в Ливонии). Балтийское море названо «устоко - море», т. е. «восточное море». Для русских Балтийское море было западным, но для немцев, действительно, восточным морем (Ostsee). Впрочем, сами немецкие подлинники, с которых был сделан перевод, по - видимому, в свою очередь были переведены с латинского, являвшегося международным языком в средние века в Западной Европе. Доказательством перевода с латинского служат слова: «Что ся деете по веремьнемь, то отъиде по верьмьнемь», находящие себе аналогию в латинской формуле, которой начинались договоры: «Quum ea quae fiunt in ternpore, labuntur in tempore». Договор 1229 г. с немцами несколько раз возобновлялся и позже. Он очень богат содержанием л дает понятие о древнерусском праве XIII в., господствовавшем в Смоленской земле, как основанном на особой «правде», весьма сходной по содержанию с Русской Правдой.

 

Источниками по истории северо-восточной Руси XIV—XV вв. являются также договорные и духовные грамоты московских великих и удельных князей. Духовные грамоты великих князей тщательно сохранялись в архиве московских государей. Первая по времени из них принадлежит Ивану Даниловичу Калите, самая поздняя написана Иваном Грозным. Содержание духовных великих князей позволяет про –

 

[116]

 

следить процесс развитии Московского великого княжества и превращение его в русское национальное государство. Духовная Калиты имеет в виду еще почти равный раздел владений между всеми сыновьями без особого выделения старшего сына, которому дается лишь большее количество волостей и сел. Заметно меняется содержание духовных в XV в. Великий князь Василий Дмитриевич выделяет уже большое количество владений в пользу своего старшего сына Василия Васильевича Темного. Удел старшего сына резко увеличивается в духовных Темного и Ивана III, который дает старшему сыну Василию Ивановичу больше владений, чем всем его братьям вместе. Особенно любопытна духовная Ивана IV. Грозный прямо говорит, что старший его сын, царевич Иван Иванович, будет правителем страны, рекомендуя младшему брату Федору во всем его слушаться: «а где тебя Иван сын пошлет на службу, или людей твоих велит тебе на службу послати и ты б на его службу ходил и людей своих посылал». Древнейшая из духовных грамот составлена Иваном Калитой в 1328 г. Дальше следуют духовные Симеона Гордого, Ивана Ивановича, Дмитрия Донского, Василия Дмитриевича, Василия Темного, Ивана III и Ивана IV. Духовные некоторых великих князей сохранились в двух, иногда даже в трех редакциях, потому что составлялись в разное время. Великие князья составляли их в тяжелые моменты, когда отправлялись в Орду или предполагали начать какие - нибудь военные действия.

 

В духовных перечисляется обычно все имущество, как движимое, так и недвижимое, принадлежавшее великим князьям, и указывается, что должен получить тот или иной сын или родственник великого князя по смерти последнего. Казна великого князя распределялась между его сыновьями. К ней принадлежали наиболее ценные вещи, золотые и серебряные предметы, братины, кресты, иконы и т. д. «Чим мене благословил отець мой князь великий которым золотом, суды, или доспех, и что яз примыслил, то золото и шапку золотую, и чепь и сабли золотыг и порты саженые, и суды [сосуды] золотые и серебряные суды» (духовная Дмитрия Донского).

 

Духовные удельных князей в общем имеют то же содержание, что и великих князей, но изобилуют еще большим количеством бытовых подробностей.

Дополнением к духовным являются договоры, между великими и удельными князьями. Великий князь в них обычно именуется «братом старейшим», удельные же князья называются «молод - шими братьями» и обращаются к великому князю с титулом «господин»; «быти ны за один до живота, а брата своего старейшего имети ны и чтити во отцево место» (договор Симеона Ивановича с братьями в 1341 г.). В договорах определяются права, которыми пользуются великие и удельные князья, отношения их к Орде, Великому Новгороду, к литовским князьям, а иногда и к боярам, впавшим в крамолу.

 

[117]

 

Сохранились также некоторые договоры, заключенные московскими великими князьями с великими князьями рязанскими и тверскими.

В них указывается граница земель того или другого княжества и определяются его отношения к другим княжествам, к Золотой Орде и к Литве. Договоры заключались и между удельными князьями. Особенно много их сохранилось от эпохи феодальной борьбы Василия Темного с Шемякой в середине XV з. Своеобразен договор, заключенный между митрополитом и великим князем, — «уставная грамота митрополита Киприяна». Грамота показывает, что митрополит в XIV—XV вв. пользовался правом настоящего феодального владетеля, имея свой полк и свои земли.

К XIV—XV вв. относятся другие многочисленные акты, сохранившиеся как в подлинниках, так и в - сборниках грамот.

В древней Руси существовали фамильные архивы, принадлежавшие некоторым дворянским семьям. Некоторые из фамильных грамот были представлены в XVII в. в Разряд с целью доказать старинность дворянства того или иного рода. В конце XVII в. составлялась так называемая «Бархатная книга», куда вносилось родословие знатных фамилий Московского государства. Для внесения в книгу было предъявлено значительное количество документов. При этом мнолие из поданных для записи актов XIV—XV вв. оказались подложными, так как дворянские семьи нередко хотели изобразить свой род более древним, чем это было в> действительности.

Значительно лучше древнейшие акты XIV—XV вв. сохранились в монастырских архивах. Каждый монастырь в древней Руси старался захватить побольше земли. Но уже в XIV—XV вв. право на владение земельными имуществами устанавливалось на основании письменных документов, которые составлялись писцами с указанием на «послухов», т. е. на свидетелей, присутствовавших при составлении документов и заключении сделки. Монастыри тщательно сохраняли эти документы, доказывавшие их права на земли. Грамоты хранились в монастырях в подлиннике, а во избежание их утери и для большего удобства с них составлялись списки, которые вносились в особые «копийные книги» (название XVIII в.).

 

Почти каждый монастырь имел такие книги, иногда в нескольких списках. В Троице - Сергиевом монастыре, который имел самые большие владения во всем Московском государстве, копийные книги составлялись уже с XV в., а от XVI в. дошло до нас уже несколько таких книг. Аналогичные копийные книги сохранились и в других монастырях, например, в Макарьево - Калязинском, где записанные в книгах документы начинаются с конца XV в. В книгах Симонова монастыря под Москвой записаны уже копии грамот XIV в. Наконец, существует сборник митрополичьих грамот, дошедший в трех списках XVI—XVII вв., в котором записаны древнейшие акты, в том числе уставная грамота митрополита Киприяна крестьянам Рождественского монастыря во Владимире. Грамоты, внесенные в сборники, требуют проверки, потому что многие из списков в сборниках испорчены, подверглись подлогу и искажению. Так,

 

[118]

 

в настоящее время установлено, что некоторые древнейшие грамоты Троицкого монастыря подложны, и монастырь составил их со специальной целью получить в свои руки привилегии, ему не принадлежавшие. В грамотах, внесенных в копийные книги, иногда встречаются отдельные интерполяции (т. е. вставки в текст), сделанные с той же целью. Нередко монастырь не брезгал внести в древнейшую грамоту поправки и дополнения в отношении тех сел или тех прав, которыми монастырь по этим грамотам не пользовался. В летописях имеются указания на участие монастырских властей в таких подделках. Воскресенская летопись сообщает, что архимандрит Чудова монастыря был бит кнутом за то, что подделал грамоту умершего князя Андрея Вологодского (в конце XV в.).

 

Большинство владельческих грамот оказалось тоже в монастырских архивах, где их хранили в специальных ларях, по возможности тщательно. Следует отметить, что в XVI—XVIII вв. грамоты хранились более бережно, чем в XIX в., когда монастыри в них уже не нуждались, а невежественные настоятели нередко просто выбрасывали эти ценные исторические памятники или в лучшем случае продавали их «любителям».

В наибольшем количестве сохранились различного рода з е - мельные документы XIV—XV вв., имеющие важное значение как исторический источник. В них рисуются феодальные порядки крупных земельных вотчин северо - восточной Руси.

Так называемые «тарханные» грамоты, освобождавшие земли от княжеских повинностей и предоставлявшие кммунитетные права землевладельцам, важны для социальной истории XIV— XV в©. Они иногда дают ценные сведения я для политической истории. Таковы грамоты с подписью «Иван Дмитриевич», относящиеся к началу XV в. Иван Дмитриевич Всеволожский был московским наместником в малолетство Василия Темного и пользовался обширными полномочиями.

Грамоты XIV—XV вв. дают обильный материал по экономической истории северо-восточной Руси. В уставной грамоте митрополита Киприана (1391) перечисляются повинности крестьян: «большим людем из монастырьских сел церковь наряжати, монастырь и двор тынити, хоромы ставить, игумнов жеребей весь рольи орать вагоном, и сеяти и пожати и свезти, сено косити десятинами и в двор ввезти, ез бити и вешней и зимней, сады оплетать, на невод ходити, пруды прудить, на бобры им в осенине пойти, а истоки им забивати». В жалованной грамоте нижегородского великого князя Бориса Константиновича Спасскому монастырю (1393) указываются монастырские угодья: «и все озера от речки от Курмышки вниз Сурою, неточные и глухие, и роздерти, и заводи, и пески, и с падучими реками, и бобровые гоны, и стрежен по реку Волгу». Особенно ценны духовные грамоты, в которых перечисляется имущество завещателя, а также «правые грамоты», т. е. судебные решения. Например, в правой грамоте 1456—1468 гг., данной рязанским великим князем Василием Ивановичем, встречаем указания на еще более ранние времена. Некий Остафий говорил великому князю: «те, господине, озера деда моего и отца моего и мои прежняя, а тем, господине, твоим великого кнлзя бортником Соте с това –

 

[119]

 

рищи в тех моих озерах в Бокине да в Боровом жеребья им нету, ни рыбы у меня на жеребей из тех озер не имывали». Грамоты дают для истории XIV—XV вв. сведения и о положении крестьянства, отягощенного в это время большим количеством феодальных повинностей.