Мода - Век Модельеров (1900-1999) - 441

50-е годы стали последним великим десятилетием высокой моды. С тех пор она «возлежит на одре»: ни жива, ни мертва. Ни до ни после не существовало столько независимых модельеров. Они приобрели такое значение, что их эксклюзивны- е и экстравагантные идеи могли влиять на моду для широких масс. Прежде всего, это Кристиан Диор, создавший в 1947 году «Новое направление». Самому ему оно вскоре наскучило, отчего каждые полгода он пропагандировал новый силуэт. Но «Новое направление» давно стало самостоятельным и продолжало жить и без Диора, как если бы оно появилось на свет и без него, хотя и с опозданием.

Просто пришло время крутого поворота в моде. После скудной, бедной одежды военного времени женщины мечтали о мягких силуэтах и расточительном изобилии тканей, даже вопреки здравому смыслу. Конечно, правы были критики, кото-

с. 233:

Квинтэссенция облика 50-х: выразительный глаз под тонкой темной бровью, красный рот и родинка на благородно бледной коже - модель Джин Петчетт на снимке Эрвина Блуменфельда из журнала Ей de Biche, 1950

с. 235:

«•Дорого, дорого, дорого!», - кричит весь облик этой женщины, и тем самым он свидетельствует об успехе ее мужа. В благодарность за всю эту роскошь она предстает ухоженной до самых кончиков волос

рые находили, что это излишне и даже бессовестно, производить платье стоимостью 40 тысяч франков, в то время как большинство женщин не могут купить даже молока для своих голодных детей. А феминистки, такие как английский депутат парламента Мэйбл Райдилг, сразу же признали, что новый силуэт не несет никакого прогресса: «Новый облик напоминает птичку в золотой клетке».

Но именно этого и хотели после ужасов войны многие женщины: быть изнеженной, оберегаемой и ни за что не отвечающей. Поэтому «Новое направление» имело успех, даже если это означало скорее взрыв подавленных желаний, чем прорыв в лучшее будущее. «Новое направление» символизировало оптимизм и изобилие, а то, что на его первом представлении в 1947 году многие еще могли счесть циничным, несколько лет спустя казалось

уже само собой разумеющимся.

«Экономическое чудо» заглушило последние сомнения. Возможно, это произошло по плану Маршалла, который был принят

Два пышных вечерних платья 1953 года от Жака Хейма носят такие экзотические названия, как «Фантастическое» (слева) и «Скарабей» (справа). Выходить в свет вновь означает блистать роскошными нарядами, развлекаться и забыть полные лишений послевоенные годы

в 1947-м, одновременно с «Новым направлением», и способствовал всеобщему подъему. Хотя «Новое направление» еще подчеркивало классовые различия, так как оно было доступно лишь весьма богатым людям, но все же оно воспринималось как обещание благополучия, элегантности и жизнерадостности и служило стимулом к развитию. Оно дало толчок к возникновению нового слоя общества: среднего класса. Тот, кто сдернул ставшие ненужными затемняющие шторы и сшил из них первую широкую длинную юбку, тот уже ни перед чем не остановится в погоне за красотой.

А как он был красив, этот новый мир! Строгий облик модернизма, в котором форма должна подчиняться функции, сменился привлекательным дизайном, который, как и мода, служил обольщению. Силуэт песочных часов, характерный для «Нового направления», вновь обнаруживался в архитектуре, начиная от внутренней отделки квартир и кончая предметами обихода. Низкие столики, кресла в форме чаши, бокалы в форме тюльпана, конические лампы и «приталенные» вазы - все напоминало скульптурные линии «Нового направления».

Даже название «New Look» использовала в 1955 году фирма Розенталь для своего «органич-

ного» кофейного сервиза. Неудивительно, что Кристиан Диор, видя, какую реакцию вызвали его идеи, воскликнул: «Что же я натворил?»

Он уловил дух времени, который в 50-х годах впервые не был ограничен одной страной, одним слоем общества. То, что многим показалось революцией, соответствовало глобальным потребностям в реставрации. Наконец все должно было стать как и раньше, когда роли мужчин и женщин еще были точно определены, только теперь все хотели почувствовать радости жизни и двойную мораль имущего класса. Новинки послевоенного времени - торговые дома, синтетические волокна и конфекцйя (производство готовой одежды) - предоставили возможность широким массам копировать стиль богатых.

Таким образом, идеи высокой моды достигали улицы. Более того, казалось, весь стиль жизни привилегированных классов стал доступен: холодильники, автомобили, путешествия, вечеринки и пикники - маленький человек мог подражать

Кто потребляет, тот становится счастлив. «Экономическое чудо» сделало это возможным: домики в зелени и отличные встроенные кухни, в которых все так функционально и за всем так легко ухаживать. Поэтому славная мать семейства, даже занимаясь домашней работой, могла выглядеть безупречно и нарядно (вверху) - а вечером она превращалась в обольстительную светскую даму

9.00. Спортивная двойка с обязательным жемчужным ожерельем к утреннему кофе

13.00. Встреча с подругой: и кто только носит этот дорогой ансамбль

16.00 Послеобеденный чай: черные шляпа и перчатки - намек на обширную программу

ет. 238:

Показывать, что имеешь, в 50-х годах не возбранялось. Напротив, женщина, которая каждый день несколько раз переодевалась и к каждому случаю надевала что-нибудь подходящее, была гордостью своего мужа. Кроме того, таким образом она демонстрировала организационный талант и дисциплину, ведь не просто отлично выглядеть в любое время дня.

живать, комфортабельного, полного различных технических помощников, которые возьмут на себя ее работу.

Верность и чистота, ожидавшиеся от супруги взамен, не казались слишком высокой платой, как и то, что она с утра до вечера должна была выглядеть безупречно ухоженной, как это демонстрировали богачи в иллюстрированных журналах и красавицы в кино. Это звучало, как обмен - но женщина шла на это.

«Никогда не забывайте, что Вы в первую очередь, супруга», - советовала американская создательница мод Энн Фогерти в своей книге «Одежда для жен», вышедшей в 1959 году. И потому она считала необходимым всегда и везде носить жесткий пояс, как при уборке с пылесосом, так и во время бесконечных вечеринок. Сама Фогерти была зашнурована в корсет столь туго, что не могла даже присесть, но эти своеобразные оковы приносили ей большое удовлетворение, потому что принуждали сохранять отличную осанку.

Французская феминистка и писательница Симона де Бовуар, сама всегда элегантная и отличавшаяся безупречным вкусом, развенчивала новый культ женственности: Элегантность как оковы. Она понимала, что женщина - всего лишь доказательство успеха своего мужа, стянутая но-

ли высокие каблуки и нейлоновые чулки, появлялись в декольте только вечером, а ткани выбирали соответственно времени дня: бархат до 18 часов не носили.

Дамам из общества не пристало также самим покупать цветы или духи - их получали в подарок от мужа, вероятно, в качестве награды за то, что они без конца для него прихорашивались и наряжались. Женщина с обязательствами перед обществом - при наличии мужа - должна была до шес- ти-семи раз в день переодеваться, менять соответствующие аксессуары, делать подходящий макияж и прическу.

Женские журналы «облегчали» своим читательницам жизнь, помогая им выбрать подходящую одежду для каждого случая. Для обеда в собственном доме вполне можно было одеть велюровое платье с узкой юбкой, чулки подходящего цвета и замшевые лодочки, однако если обед происходил вне дома, это уже должен был быть ансамбль из серого фланелевого платья и подходящего пальто, к нему маленькая шляпка, серые замшевые перчатки - снимать их для рукопожатия не следует! - серая лакированная сумочка и изящный серый зонтик. Так предложения, которые были скорее предписаниями, следовали до вечера, с описанием всех деталей, от правильного воротника до подходящего украшения или духов, к этому прилагались еще подобающие правила поведения - и списки становились все длиннее.

Образцовая домашняя хозяйка эпохи «экономического чуда» не могла показаться без косметики даже почтальону, не говоря уже о собственном муже. Она предпочитала вставать за час до него, чтобы наложить свой похожий на маску макияж, завить волосы, сделать начес и сбрызнуть их лаком, пока не становилась неузнаваемой. Иной муж, должно быть, никогда не видел настоящего лица своей жены, поскольку она снимала макияж после того, как он заснет, или после продолжительных очищающих процедур накладывала ночной макияж для интимных часов вдвоем.

Само собой подразумевалось, что ногти на руках и ногах также должны были быть отлично

ухожены и покрыты лаком, а одежду даже для домашней работы следовало выбирать нарядную, привлекательную и модную.

Вести такую жизнь, всю пронизанную чувством стиля, и не страдать при этом от стресса было под силу лишь хорошо обеспеченным людям, которым не приходилось наряду с этим заботиться о детях и кухне, о стирке и глажке, покупках и уборке. Но они давно уже насмехались над этой мечтой «социальных карьеристов» о совершенстве. Как всегда, как только народ начинает подражать обычаям господствующего класса, в верхних десяти тысячах вскоре устанавливаются новые стандарты. Теперь все эти соответствия цветов и элементов костюма, из-за которых раньше могли разгораться скандалы, внезапно были признаны мещанскими, и считалось даже намного забавнее расшатывать все правила. Хороший вкус еще значил что-то лишь для маленьких людей, поскольку те, кто наверху, развлекались разрушением стиля.

И невероятным размахом роскоши. В 50-х было принято устраивать шумные празднества. Самым опытным хозяином, без сомнения, был граф Этьен де Бомонт, вокруг которого постоянно собирались люди искусства, литераторы и модельеры и который с его «Балом королей и королев» дал старт череде дорогостоящих костюмированных балов. Его почетный гость Диор предстал как король пустыни в костюме льва, созданном его бывшим сотрудником Пьером Карденом, который только что открыл свое дело. Жак Фат считался самым талантливым устроителем вечеринок, а его «пиратские», «цыганские» и «техасские» праздники с такими гостями, как Рита Хейворт и принц Али Хан вошли в анналы костюмированных праздников. Однако самым большим и оставившим наибольшее количество фотографий маскарадом стал праздник, устроенный Карлосом де Бейстегю в его дворце Лабиа в Венеции в 1951 году.

с. 240:

21.00. Чем позднее вечер, тем дороже одежда. Вечернее платье из шелка с кимоно, отороченным мехом норки от Хорна. Женщины 50-х годов могли быть одеты в вечерние часы чрезвычайно броско, но при этом они не были обнажены. Декольте были неглубокими, юбки — не слишком короткими, ткани — непрозрачными