Мода - Век Модельеров (1900-1999) - 441

для которых все «патлатые» были мазаны одним миром).

Сами молодые очень четко различали людей, которых называли «hip» (или «hot», или «in», или «cool»), и настоящих хиппи. Строго говоря, последние были аутсайдерами, которые не интересовались практически ничем, кроме марихуаны и путешествий в иллюзорных мирах ЛСД. И, тем не менее, свойственное хиппи отвращение к пластику и их любовь ко всем природным материалам взяли на вооружение многие люди, слишком активные и ангажированные для того, чтобы им хоть мелькомпришла в голову мысль «выйти из игры».

Пластиковый цветок, которым Мэри Квэнт украшала свои опрятные модели в духе Лолиты, в конце десятилетия превратился в настоящий, живой цветок, символ стремления к миру. Движение хиппи, утверждавшее «власть цветов», затронуло души большинства молодых людей и многих взрослых. Цветок выражал их протест против социальных, классовых различий, нетерпимости, расизма и войны. В Америке растущая политизация молодежи, изначально стремившейся лишь к личной свободе, началась вместе с борьбой негритянского населения против расовой дискриминации, а кульминацией ее стали демонстрации против войны во Вьетнаме, которые поддержало и студенчество европейских стран. Речь шла об идеологических разногласиях с властями. В Германии и Франции сформировалась особенно сильная студенческая оппозиция, которая поклонялась Карлу Марксу и Мао Цзе-дуну, постепенно становясь все радикальнее. В конце концов неприятие презренной, по мнению студентов, политической системы вылилось в кровавые студенческие волнения 1968 года - того самого года, когда русские танки, к ужасу всего мира, раздавили нежный цветок свободы на улицах Праги.

В Америке в 1968 году, напротив, снова наступило «лето любви», когда в Сан-Франциско целыми днями шли концерты под открытым небом, прообразом которых были знаменитые концерты поп-музыки 1967 года в Лондоне и Лос-Андже-

лесе. Молодежное движение в последний раз продемонстрировало мирное единение в августе 1969 года во время легендарного фестиваля в Вудстоке (штат Нью-Йорк), который вошел в историю как величайший хеппенинг всех времен, собравший миллион (!) зрителей. После этого «власть цветов», поп и рок, казалось, утратили свою магию.

Финалом следующих концертов становились пьянство, наркотики и насилие. Пути разных групп разошлись; хиппи удалились в свои коммуны или секты восточного толка, гомосексуалисты ушли в «голубое» движение, женщины - в

феминизм, некоторые стали активистами левых организаций, а отдельные личности - даже террористами. Мечта о «мире и любви», до осуществления которой некоторое время было чуть ли не рукой подать, лопнула как мыльный пузырь. Тем не менее теперь все было уже не таким, как раньше.

Это относилось и к моде. Впервые в истории уличная мода проникла в «от кутюр». Доказательством гениальности Ива Сен-Лорана служит то, что он раньше других уловил приметы времени: в I960 году он показал на подиуме черные водолазки и кожаные блузоны, как будто задавшись целью должным образом одеть молоденьких невест рокеров. Международная денежная аристократия и часть журналистов расценили этот рискованный шаг как непростительный разрыв с элегантными традициями дома Диора, который Сен-Лоран возглавил за два года до это-

го. Авангардная коллекция вела к расставанию с Диором, и еще через два года Сен-Лоран обрел независимость.

Коко Шанель получила резкий отпор, попытавшись преподать правила элегантности кумиру молодежи - Брижит Бардо. «Это все для пожилых», - заявила Бардо и продолжала одеваться в стиле нетрадиционной моды из бутиков. Меньше всего молодежь стремилась к элегантности. Ведь элегантность - это именно то, что матери навязывали молодым девушкам в 50-х годах, то, что старит. Теперь главную линию развития моды определяли именно молодые; не дочери подражали матерям, а матери - дочкам, порой доходя до грани приличия.

Пожалуй, уже никому не удастся выяснить, кто же на самом деле изобрел мини: Мэри Квэнт или Андрэ Куррэж. Но многое говорит в пользу предположения, что эта новаторская модель

родилась в Лондоне - например, тот факт, что именно там находились истоки всего молодежного движения 60-х годов. Кроме того, простенькие мини-платья, которые могла сшить своими руками любая девчонка, совсем не напоминали последний крик моды. Зато они органично смотрелись в витринах экстравагантных бутиков на Кингз-Роуд и Карнаби-Стрит, где одевались дочки, не желающие походить на своих матерей. Именно это подтолкнуло Мэри Квэнт к тому, чтобы в 1955 году открыть там свой бутик, где она торговала самодельными моделями. Через десять лет газеты всего мира трубили о ее мини-юбках - во время американского турне модельера их демонстрировали манекенщицы полудетского вида, танцуя под звуки поп-музыки.

Мини были свежи и невинны, словно детские платьица. Масштаб сенсации, произведенной ими, можно понять, лишь учитывая, что 50-е годы

прошли под знаком женщин с роскошными твердокаменными бюстами, на острых, словно стилеты, каблуках-шпильках. Теперь же появились все эти Лолиты, состоящие только из огромных глаз и длинных тонких ног. Они по-детски невинно выставляли напоказ свои неразвитые груди сквозь прозрачную одежду на радость всем педофилам; последним не повезло только в том, что все эти шикарные крошки предпочитали общество себе подобных.

Воплощением нового идеала была Твигги - шестнадцатилетняя англичанка весом всего 45 килограммов. Проведя в модельном бизнесе только три года, она настолько разбогатела, что в 19 лет смогла уйти на покой. Твигги, что в переводе означает «тонкая веточка», была первой моделью, которая сделалась кумиром миллионов; когда она выходила на публику, вокруг нее собирались толпы, словно при появлении «Битлз».

Очаровательная Джин Шримптон и Пенелопа. Три с ее тощими членами сделали такую карьеру на подиуме, которая казалась для них абсолютно невозможной: ведь обе совершенно не соответствовали традиционным представлениям о красоте. Но именно поэтому они вдохновляли таких фотографов, как Дэвид Бэйли и Ричард Аведон.

Дэвида Бэйли одежда сама по себе не интересовала. Он придерживался принципа: «Шмотки - это всего лишь шмотки». Каждую фотосъемку он воспринимал как сексуальный акт, где фотокамера играла роль пениса. Именно Бэйли стал прототипом главного героя (исп. Дэвид Хеммингс) в фильме Микеланджело Антониони «Фотоувеличение», вышедшем на экран в 1966 г. Немецкая модель Верушка сыграла там саму себя. В фильме рассказы-

В фильме «Фотоувеличение» играл ряд настоящих фотомоделей, которые привыкли двигаться перед камерой. В противоположность 50-м годам, когда манекенщицы еще принимали высокомерные позы, в новом десятилетии во время фотосъемки требовалось «action» - действие

вается о фотографе моды, который случайно становится свидетелем убийства. Когда же он пытается побольше разузнать о совершенном преступлении, то попадает в моральный ваккум «свингующего Лондона», где каждый погружен в психоделическое странствие, а реальность никого не интересует. Многим тогда казалось, что в фильме Антониони с его костюмами в космическом стиле и резко фантастическими униформами приметы времени безудержно утрированы. Однако документальные материалы о жизни лондонских клубов той эпохи неопровержимо доказывают, что на самом деле мода была еще гораздо фантастичнее. Неудивительно, что экзальтированная Дайана Врилэнд, редактор американского «Vogue», пришла в восторг, когда в Нью-Йорк приехали Дэвид Бэйли и Джин Шримптон (в то время любимая модель фотографа). «Стоп - англичане здесь!» - закричала Врилэнд. Это прозвучало так, словно она имела в виду: «Стоп - теперь все будет по-новому!»