Мода - Век Модельеров (1900-1999) - 441

Война и мода - можно было бы подумать, что они несовместимы. Здесь - разрушение мира, там - созидание красоты. Но именно в моде, этом фривольном пустяке, сопротивление французов нашло свое естественное выражение. Как ни скуден был материал и строги законы, француженки и во время Второй мировой войны соответствовали своей славе самых хорошо одетых женщин в мире. Наперекор всем превратностям времени они создавали в высшей степени элегантные силуэты и доказывали свою независимость. В то время как другие женщины считали своим долгом одеваться скромно и неброско, француженки носили яркую помаду и пеструю одежду, лучше всего цветов французского флага, укрепляли мораль и дух Сопротивления. Конечно, по сравнению с естественной элегантностью 30-х годов моде времен оккупации недоставало легкос-

с. 195:

Верный исторической действительности, Сесил Битон попросил свою модель в костюме английского модельера Дигби Мортона позировать на фоне разрушенного здания. «Мода несокрушима» — озаглавил британский «Vogue» этот снимок

с. 196:

Модная одежда была дефицитом, поэтому внимание пытались привлечь с помощью своеобразных головных уборов. Такие смелые модели служили творческим стимулом и для простых женщин с небольшими средствами

ти. Многое казалось переделанным и было таковым: пестрые шелковые платки превращались в «крестьянские юбки» и тюрбаны или пришивались в форме «заплат» на костюмы и брюки, не столько чтобы прикрыть потертость, сколько из чистого кокетства. Шляпы и туфли становились все выше и выше. Женщины взгромождались на платформы и каблуки из дерева или пробки и водружали на головы громоздкие сооружения из всех мыслимых материалов, начиная от газетной бумаги с отделкой из вуали и вплоть до цветов, бархата и перьев, поскольку изготовители шляп были единственными, кто не испытывал недостатка в материале. Так, некоторым прихо-

дила в голову идея водрузить на эту конструкцию еще одну шляпу, хотя бы только для того, чтобы показать оккупационным властям: кто смеет, тот может. Худенькие фигуры, заключенные между столь тяжеловесной головой и грубой обувью, не привлекали уже к себе такого внимания, даже если коротенькие, простенькие платья на них были из чистого шелка.

слева:

Ухоженная внешность способствовала повышению боевого духа, вот почему даже в военное время использование косметики не осуждалось - совсем наоборот!

«Мы носим искусственный шелк, а француженки шикуют в метрах натурального», - жаловался американский «Vogue». Но француженки следовали поговорке «В войне и любви позволено все» и не сдерживали своей фантазии, не чураясь провокации. Необходимо было доказать «бошам», как презрительно называли немцев французы, что только Париж имеет чутье на творческую моду. Иначе центр «от кутюр», этой самой французской из всех отраслей, должен был переместиться в Берлин или Вену, так хотели нацисты.

Благодаря большой силе убеждения Люсьену Лелонгу, который с 1936 по 1946 год был президентом Синдиката высокой моды, удалось спасти для Парижа индустрию роскоши. Наверняка ему помогали женщины на улицах, которые ежедневно демонстрировали, что они из ничего могут сделать больше, чем остальные, и таким образом, самоуверенным оккупантам стало ясно, что дух города нельзя так просто перенести на другое место. Ибо их женщины по сравнению с парижанками выглядели, как серые мыши - их так

и называли в насмешку «souris gris». Конечно, легче было доставлять их одеваться на берег Сены, чем переправить «от кутюр» на

Шпре, где, с тех пор как Гитлер пришел к власти, изысканность и так уже считалась чем-то неподобающим.

Итак, Лелонгу удалось выторговать для «от кутюр» определенные гарантии, позволившие многим домам моделей пережить трудные времена. И ему самому тоже. Люсьен Лелонг (1889-1958) открыл свой дом моделей в 1924 году и быстро прославился своей сдержанной элегантностью, которую лучше всего представляла его красавица жена, русская принцесса Натали Палей. Натали имела успех как манекенщица и лучше всех пропагандировала творения своего мужа.

Наибольшего влияния Лелонг, которого считали не творцом, а хорошим коммерсантом, добился во время войны, обеспечив прочное положение высокой моды. Конечно, это означало, в первую очередь, одевать жен нацистских бонз,

так как клиентки из других стран больше не приезжали. Поэтому Лелонг нашел решение, открывшее высокой моде новые рынки: в 1942 году весенняя коллекция была показана в Лионе, который находился в зоне свободной торговли, где кроме немцев и итальянцев могли делать покупки также швейцарцы и испанцы. Запас

вверху слева направо:

Чем более творческая головка, тем эксцентричнее убор: с большой долей фантазии и используя простейшие средства, недостаток шикарной одежды пытались восполнить необычными шляпками - это придавало очарования и часто служило поводом для улыбок. Не останавливались даже перед газетной бумагой! (крайняя справа)

с.199:

Втрудные годы: в небольшом количестве и из ограниченного запаса материалов создавались модели для демонстраций моды, которые во время войны проводились в Лионе, так как сюда могла приехать также публика из разных стран

тканей, несмотря на специальную норму выдачи, был ограничен, однако модельеры старались расходовать их как можно больше, чтобы немцам ничего не оставалось. И затраты на труд при разработке своих моделей они тоже не экономили, ведь чем больше рук нужно было для них, тем меньше людей могло быть привлечено для выполнения трудовой повинности.

Так и случилось, что Париж наслаждался экстравагантностью, в то время как в других странах ощущалась тоска по моде и красоте. В Германии в 1941 году все дома моделей входили в «Берлинское объединение модельеров», которое выпускало продукцию только на экспорт. От немецких женщин и впредь ожидалось, что они должны выглядеть опрятными, скромными и порядочными. Никаких украшений, никаких мехов и уж, конечно, никакой косметики. Немецкая женщина могла знать только одну цель: подарить фюреру как можно больше детей.

В Англии с 1941 года была введена система нормирования с аккуратными и точными предписаниями: расход материи на один предмет одежды, максимальная длина и ширина юбки, максимальное количество складок, пуговиц и фурнитуры - все было точно определено. Накладные карманы, манжеты с отворотами и брюки с манжетами были запрещены, так же как и карманные отвороты и плиссировка, поскольку на них можно было сэкономить ткань. Одежда была только по купонам, которые отдавали работодателю взамен на униформу. На шелк для гражданского населения было наложено табу, он использовался для парашютов. Именно поэтому было особым шиком шить нижнее белье из парашютного шелка - лучше всего из парашюта сбитого вражеского летчика - хотя оно шуршало и натирало кожу.

Даже английская королева, которую ее придворный портной Норман Хартнелл одевал в

Защитная одежда: что i гадеть светской даме при воздушной тревоге? И об этом позаботились модельеры. Накидка с капюшоном и удобные брюки от Робера Пигю, а противогаз как своеобразный аксессуар

Костюм для бомбоубежища: Эльза Скиапарелли также создала специальный костюм для опасного спуска в бомбоубежище, очень похожий на современный спортивный костюм. Правда, не ясно, поместится ли в эту маленькую сумку через плечо противогаз

В том, что касается спортивной одежды, американцы всегда были впереди всех, и эту свою сильную сторону они продолжали развивать и в годы войны. Началось это с практичной одежды для студентов, но уже вскоре этому молодежному направлению, с юбками в складочку, пуловерами и белыми носочками, хотели следовать все. Даже Эльза Скиапарелли, которая отправилась по Штатам с циклом лекций, одобрительно констатировала: «Удивительно, что Америка предлагает достойную похвалы одежду, специальные спортивные вещи - в этом столько вкуса».

Именно во время войны многие люди впервые научились разбираться в качестве материала. Они стали ценить добротные и приятные для

кожи хлопчатобумажные, шерстяные и льняные ткани.

Обработка также вдруг стала играть большую роль. С тех пор как женщины начали изготавливать все самостоятельно, они могли отличать хорошее ремесло от плохого. Не было ничего, на что бы они ни отваживались: туфли из пробки и тесемок, пояса из кусочков дерева и даже сумочки из старого ковра.

Сумочки, которые носили под мышкой, сменились вместительными сумками через плечо, в которых можно было носить что угодно. Они были удобны и при езде на велосипеде, который был лучшим, а часто и единственно доступным средством передвижения.