Khrestomatia_po_istorii_Dalnego_Vostoka_Kniga_2

ся в собственную жену все больше и больше. И он не постеснялся бы хоть кому признаться, что не он, а она командует, нет, не командует — направляет их семейную жизнь. Только чересчур уж волнуется, если он задерживается в поездках.

— Знаю, что глупо, но ничего не могу с собой поделать. Ты же такой отчаянный. А тут, говорят, еще какието хунхузы появились. К нам вчера двух шоферов раненых доставили. Автоколонной ехали, и то обстреляли их. А вы же одни.

Морозов не стал объяснять ей, что, действительно, гоминдановцы начали создавать подпольные воинские формирования, и те дошли до такой наглости, что нападали по-бандитски на мелкие подразделения или автомашины. Не сказал и о том, что командование решило положить этому конец — сформированы подвижные отряды, которые быстро очистят все районы, где находятся советские войска. Немного осталось безобразничать бандитам... Не сказал и о том, что в самый Харбин гоминдановцы заслали террористов, чтобы нападать на советских офицеров.

Морозов и его друзья тогда еще не понимали, что атомная бомба, уничтожившая сотни тысяч жителей Хиросимы и Нагасаки, и эти гоминдановские банды были только зародышами той холодной войны, которую вскоре после победы развернут бывшие союзники против Советского Союза, вынесшего всю тяжесть войны против гитлеризма и милитаризма в Европе и Азии.

...И настал день парада Победы в Харбине. День, который все, кто в нем участвовал, запомнили на всю жизнь. Если уж на Родине каждый парад — дело хлопотливое, ведь каждая часть, каждое подразделение хочет показать себя лучше других, то что же говорить о параде Победы в чужой стране?

А кому досталось больше всех, так это майору Марштейну и его подчиненным. Всем командирам, которые готовили свои части к параду, даже и не снилось, чем и сколько пришлось заниматься им. И, пожалуй, никто в этот день не нервничал так, как они.

Но вот войска выстроились на прилегающих улицах, за войсками собрались колонны жителей города: китайцы, русские и даже японцы.

Неподалеку от трибуны, на которой находились маршал Р. Я. Малиновский, члены Военсовета округа и армии, стояла МГУ. Никогда еще на ее долю не выпадала такая почетная обязанность. Экипаж ее выстроился ря-

430

дом, ожидая сигнала начать трансляцию. Стояли плечо к плечу, торжественные, подтянутые, с наградами на груди. Капитан Морозов скосил глаза на них: «Орлы!» Лейтенант Королев, заметив его взгляд, чуть подмигнул.

— Якуб, Федотович! По местам! — скомандовал Морозов, увидев знак, поданный подполковником Марштейном.

Ровно в 11.00 командующий парадом генерал-лейте- нант Козаков отдал рапорт принимающему парад гене- рал-полковнику Белобородову, который затем обратился с речью к войскам и населению. Отгремело «Ура!». Снова зазвучали слова команды, и неподвижные до этого квадраты войск пришли в движение.

Первыми мимо трибуны двинулись воины дивизии генерал-майора Черепанова. Эта дивизия штурмовала Муданьцзян, прошла с боями пятьсот километров. Сверкая наградами, начищенными пуговицами, пряжками, сапогами, шли воины-победители. Шли четкими квадратами из двенадцати шеренг по двенадцать бойцов. Четкий шаг сотен пар ног, словно гигантский ударный инструмент, усиливал марш сводного оркестра.

За пехотой промчались пулеметные тачанки, горные орудия. Затем появилась мотопехота; за машинами на буксире — противотанковые орудия, тяжелые минометы. Потом показался бог войны — артиллерия. Гигантские пушки, влекомые мощными тягачами, катились неторопливо, важно. Те пушки, которые разнесли хваленые укрепрайоны, считавшиеся квантунскими вояками неприступными. За пушками бесшумно промчались прославленные «катюши».

Завершали парад танки. Во главе их колонны — Герой Советского Союза полковник Онищик. Это его танкисты первыми ворвались в Муданьцзян и первыми

вошли в Харбин...

Капитан Морозов смотрел и вспоминал тех, кто не дошел до этого парада победителей, до этого дня. Последним из них был Юра Доронин — рядовой армейский газетчик и большой души человек.

Оболваненный самурай убил не только его, он убил в нем и книгу об этих живых: так же, как гитлеровцы убили не только Игоря Пермина, но и его исследования. Остались дела всех тех, кого забрала война. Они оставили свои незавершенные дела им — живым. И книги о войне напишут, хорошие книги, но все-таки не будет той книги, которую собирался написать Юра.

431

Если бы Морозов мог писать, он написал бы о своих друзьях: с кем воевал, кого потерял, написал бы о своем-

— о том, что он сам пережил, что видел. И пусть его сектор обзора был узким, ограниченным тем пространством, на котором действовал его взвод или громкоговорящая. Но все, с кем он был рядом, были воинами Великой Отечественной.

Борьба шла и сейчас. На переднем плане ее находились подполковник Марштейн и его подчиненные. Сложная, напряженная борьба. Морозов в ней участвовал, пусть его роль и не так велика. Многие из них потом займутся наукой, напишут диссертации, ученые труды. Но вряд ли из этих трудов кто-то узнает о его боевом друге белорусе Якубе Гавриловиче, прошедшем войну с самого начала, потерявшем всех родных; только о судьбе жены пока он не знает ничего определенного.

Война принесла ему столько горя, что, казалось, ему ли до горя других. А Якуб прибыл сюда, в маньчжурские сопки, чтобы покончить с последней войной. А что узнают о Подсосенко, который делал на войне свое обычное шоферское дело, делал так основательно, добросовестно, как работал до этого всю жизнь. Это была трудная, но необходимая для его Родины работа. Он вернется в свой леспромхоз и снова будет работать, как и прежде, словно и не прошел дорогами войны. Написал бы и о Николае Королеве — молодом хорошем парне, каких тысячи.

А может быть, о них кто-нибудь и напишет.

Да разве возможно написать о всех? Да и о тех, кто сейчас в четких квадратах рот проходит мимо них. Весь народ воевал — Отечественная война была. И, наконец, Мир! Только сейчас зримо, каждой клеткой сознания он ощутил — настал Мир.

Тогда, после взятия Берлина — последнего оплота бесноватого Гитлера — они полагали, что с войной покончено, наступил Мир. А он окончательно утвердился только сейчас, здесь, за тысячи километров от земли, породившей фашизм.

И вот эти парни-победители, так четко печатающие шаг мимо трибуны, скоро снимут погоны, сложат награды в заветные места и займутся мирными делами.

Но ведь он, Морозов, тоже окажется среди них. Наверняка. Ограниченно годный... Пусть будет так. Его руки, мастерство нужны будут везде. Даже отец, остань-

432

ся жив, посоветовал бы теперь стать гражданским, а не военным связистом. Сколько надо восстановить, отстроить заново. Заново и лучше.

Морозов вдруг вспомнил свои мысли о Сталинграде, когда мчались в эшелоне через всю страну. Неправильно он тогда думал. В Сталинград надо вернуться. Пусть даже в подвал их дома, где прятались мать и сестра, а на его развалинах насмерть стояли защитники города.

Они отстроят город еще краше. Его уже строят. Но дел еще хватит ему и Нике. Только в Сталинград. Об этом же писала мать. Так думает и Ника. Там снова будет медицинский институт, в стенах которого появится она.

Сколько они еще пробудут на этой земле? Он вчера спросил об этом подполковника Марштейна, но тот только молча пожал плечами. Неизвестно.

Многого еще не знал капитан Морозов, стоя рядом с друзьями на памятном параде победителей.

Он еще не знал, что недолго осталось быть им вместе. Первым их покинет Подсосенко по демобилизации старших возрастов. Он будет прощаться долго, под конец даже изрядно выпьет — у руля МГУ ему уже сидеть не придется. Он долго будет уговаривать всех навестить его, ведь он может угостить такой медовухой, которую, правду сказать, они и во сне не пивали. И Морозов не станет возмущаться, когда Якуб Гаврилович самовольно включит МГУ и специально для Федотовича проиграет «На сопках Маньчжурии»...

Не знал он и того, что и любовь его — Ника — не до конца останется с ним в Маньчжурии и, к огорчению главного хирурга, уедет. Уедет и родит на радость двум бабушкам внучку, а не внука — продолжателя фамилии Морозовых. В письме она пообещает исправить эту ошибку в будущем. Да и что сам он на целый месяц попадет в руки знакомого главного хирурга — фашистский нож напомнит о себе.

Ничего этого он не знал. Он все смотрел на парад. Вот приблизились к трибуне медики, и, как только прошли трибуну, нарушая все порядки, к нему из колонны метнулась Ника и стала рядом.

Эту сцену заметили на трибуне, она вызвала улыбки: жизнь брала свое.

Оба они — Морозов и Вероника —увидели, как маршал Малиновский достал платок и вытер лицо.

— Да! Жаркий был маньчжурский август. Жаркий... — тихо произнес Морозов.

433

Ч А С Т Ь I V

АДРЕС ПОДВИГА —ДАЛЬНИЙ ВОСТОК

Дали зовут

Дальний Восток близок и дорог каждому советскому человеку, особенно молодежи. Он овеян романтикой. И не зря. Каждый его уголок изумителен и неповторим. Здесь все огромно. Если океан, то Великий, если тайга, то она под стать океану. Все здесь поражает воображение —и труднодоступные вершины Сихотэ-Алиня, и огнедышащие жерла камчатских вулканов, и вечная мерзлота Колымы, и субтропики южного Сахалина и Курил, и бескрайнее раздолье Приамурья...

Но не только своей неповторимой природой и несметными богатствами привлекает наш советский Дальний Восток. За годы социалистического строительства неузнаваемо преобразилась эта некогда отсталая окраина царской России. Здесь выросли крупные индустриальные центры и большие селения. Сегодня в крае насчитывается несколько десятков городов и более двухсот поселков городского типа.

Дальний Восток — огромный край. Он составляет седьмую часть страны, протянувшись от арктических снегов до незамерзающих теплых вод Японского моря.

Давайте мысленно поднимемся над этим огромным земным пространством и совершим свое путешествие вслед за солнцем.

Север Дальнего Востока — Чукотка и Колыма. Здесь ощущается холодное дыхание Северного Ледовитого океана. Здесь самая холодная зима, продолжающаяся семь-восемь месяцев, и очень короткое лето. Чукотка и

435

Колыма расположены в зоне тундры. Они покрыты разнообразной травянистой растительностью, кустарниками, мхами и лишайниками. В тундре пасутся многочисленные оленьи стада, а на лугах в долинах рек — молочный скот. В реках бассейна Анадыря много рыбы.

Камчатка — страна вулканов. Среди них двадцать восемь действующих. Здесь из земли бьют многочисленные холодные и горячие минеральные источники. Подземные горячие воды используются для получения электроэнергии, для отопления жилья и промышленных объектов, в парниковом хозяйстве и для лечебных целей. На Камчатке сохранилась реликтовая растительность. Непроходимые чащи кедрового стланика перемежаются с необъятными плантациями брусники, заросли вейника, шеломайника, осоки и других трав в рост человека соседствуют с рощами медленно растущей каменной березы.

Реки и озера Камчатки богаты рыбой, они служат нерестилищами для лососевых рыб.

Но самой большой достопримечательностью Камчатки является Долина гейзеров. Извержение гейзеров представляет собой неповторимое зрелище — долина реки Гейзерной кипит фонтанами разной величины и формы, из каменных берегов вырываются клубы пара и струи кипящей воды самой различной величины— от крохотных до громадных, в многоэтажный дом.

Командорские острова славятся своим богатым животным миром. Здесь обитают известные всему миру котики, каланы. Командоры — их... детский сад. Чтобы не нарушать естественных процессов их воспроизводства, сберечь каланов от влияния окружающего мира, у Командорских островов запрещено движение судов, а те из них, что осуществляют связь островов с материком, встают на рейде далеко в море и не имеют права подавать звуковые сигналы.

Командоры, острова,где в году бывает не более 30 солнечных дней, где годовая температура колеблется от

— 15 зимой, до +15 летом,— обжитое, благоустроенное место.

Необычайно своеобразен растительный мир других островов Тихого океана — Курил. Более 100 видов растений встречаются на Курильской гряде. На острове Кунашир, например, можно одновременно увидеть представителей субтропиков — бамбук и магнолию —и тундры

—кедровый стланик.Острова интересны своим геологиче-

436

ским происхождением, «свежими» следами вулканической деятельности, многие из вулканов — действующие. Над их вершинами постоянно вьется дымок, они курятся, отчего и названы острова Курильской грядой.

Несколько лет назад вулкан Алаид из спящих превратился в действующий, и в результате его деятельности территория Советского Союза увеличилась на несколько квадратных километров.

Курилы — это заводы по переработке рыбы, добываемой в Тихом океане и его морях, это рыборазводные предприятия, рыботающие над воспроизводством стада лососевых рыб.

О природных контрастах Приморья, о многочисленности видов флоры и фауны написано много. Здесь нередко можно встретить ель, обвитую виноградом, или пробковое дерево и грецкий орех, растущие рядом с кедром и пихтой. Это и есть знаменитая Уссурийская тайга, которая поразила своей красотой известного русского путешественника Н. М. Пржевальского. «Невозможно забыть впечатления, — писал он, — производимого, в особенности в первый раз, подобным лесом.Правда, он так же дик и недоступен, как и вся прочая сибирская тайга, но в той однообразие растительности, топкая тундристая почва, устланная мхами и лишайниками, навевает на душу какое-то уныние; здесь, наоборот, на каждом шагу встречаешь роскошь и разнообразие, так что не знаешь, на чем остановить свое внимание. То высится перед вами громадный ильм со своей широковетвистой вершиной, то стройный кедр, то дуб и липа с пустыми, дуплистыми от старости стволами более сажени в обхвате, то орех и пробка с красивыми перистыми листьями, то пальмовидный деморфант... Как-то странно непривычному взору видеть такое смешение форм севера и юга, которые сталкиваются здесь как в растительном, так и в животном мире».

В лесах Приморья произрастает 250 видов деревьев и кустарников, водится 350 видов птиц, в озерах и реках обитает до 100 видов рыбы. Многие животные, населяющие Уссурийскую тайгу, имеют большое хозяйственное значение. Среди них свыше тридцати видов пушных зверей, в том числе соболь, колонок, белка, два вида оленей

— пятнистый и изюбр.

Тайга и сегодня осталась такой же величественной и таинственной, какой она была во времена Пржевальского, но теперь человек, преобразующий природу, нарушил

437

торжественное спокойствие девственного леса. И не только зверолов пробирается сквозь непроходимую чащуидут по таежным дебрям геологи, вырастают лесотехнические комплексы. Не юрта кочевника радует глаз усталого путника — благоустроенные поселки лесорубов, белокаменные города открываются взору путешественника.

Преобразилась дальневосточная земля. Редкими островками, плененными со всех сторон тайгой, по берегам Амура разбросаны были стойбища малых народностей Амура — нанайцев, удэге, нивхов, ульчей. Многие километры отделяли друг от друга поселения русских казаков по Амуру и Уссури. Сегодня на Дальнем Востоке поднимаются новые поселки и города. С каждым днем все краше и привлекательнее становится этот край.

Перед нами две карты Дальнего Востока. Одна из них издана в предвоенные годы, вторая — в наши дни. Изучая их, невольно замечаешь разительный контраст. На карте появились города, поселки, села. Край живет бурно, интенсивно развивается, строится. Огни новых дальневосточных городов и поселков радуют сердца советских людей. Более половины городов и поселков края молоды: им нет еще тридцати. А сколько новых предприятий построено за послевоенные годы! Только в Приморье их насчитывается более двух тысяч да почти столько же в Хабаровском крае.

Дальний Восток называют кладовой сокровищ. В менделеевской таблице нет такого элемента, который бы в различных соединениях не был найден в отрогах Хингана, в горах Сихотэ-Алиня или в толще Камчатских гор. В его недрах есть самые различные полезные ископаемые. Они стали интенсивно разрабатываться в последние годы. Именно на их базе выросли новые города и поселки, а рядом с ними рудники, комбинаты, шахты.

До революции геологическая карта Дальнего Востока представляла собой огромное белое пятно с неболь-шими крапинками — местами случайных находок. Ныне она — сплошная мозаика.

Видное место в промышленности Дальнего Востока занимает добыча цветных металлов, в том числе олова.

За годы пятилеток возникли новые предприятия цветной и химической промышленности в Приморье. Особенно быстрыми темпами осваивались Дальнегорские и Кавалеровские оловорудные месторождени. На базе вновь

438

открытых месторождений был создан Хрустальненский горно-обогатительный комбинат. Шаг за шагом шли к открытию оловоносной провинции Сихотэ-Алиня. Одновременно с экспедицией А. 3. Лазарева, которая здесь еще работала в канун войны, занимался поисками молодой геолог В. Я. Ярмолюк (ныне заместитель министра геологии СССР). Это он установил наличие оловянного рудопроявления на участке Хрустальный. А в 1941 году геолог С. Ф. Усенко открыл на этом участке месторождение касситерита.

В открытие приморского олова свою лепту вложили С. С. Смирнов, О. Д. Левицкий, Б. Т. Косов, Г. П. Волорович. Их творческий труд, вложенный в создание сырьевой базы оловянной промышленности, отмечен Государственной премией. В послевоенные годы начался бурный рост Хрустальненского комбината. Выстроены рудники «Центральный», «Хрустальненский». На полпути от Хрустального в Кавалерово сооружается еще обогатительная фабрика.

Сегодня комбинат — самое механизированное и автоматизированное предприятие по добыче олова на Дальнем Востоке. Рядом с ним выросли благоустроенные горняцкие поселки городского типа: Кавалерово, Хрустальный, Фабричный, Рудный.

Гордость комбината — передовые рабочие коллективы. Их возглавляют Герои Социалистического Труда М. Н. Бойко, А. Ф. Авдеев, бригадиры А. Д. Соколовский, В. А. Федотов и другие. Комбинат награжден орденом Трудового Красного Знамени.

В пятидесятые годы к уже открытым месторождениям олова в горах Сихотэ-Алиня и Хингана прибавилось еще одно — Солнечное, в Хабаровском крае. Это крупнейшее месторождение имеет интересную биографию.

...Осень 1955 года. Молодой геолог Олег Кабаков вел исследование по реке Силинке.

Шестнадцать дней партия шла по заданному маршруту — руслу реки Силинки. Осенние дожди, холод, ночлеги в буреломах, бесконечные переходы речек вброд — ребята выбивались из сил. Иногда часами шли против течения, оглядывая каждый камень. Находили камни с прожилками кварца, где чернели мелкие вкрапления, похожие на «оловянный камень». Они манили вперед — надо было найти разрушения, откуда принесены камни. Ребята упорно не выпускали из рук «нить Ариадны», русло реки.

439