2) Соотношение понятий исторического сознания и исторической памяти

Определение исторического сознания, которое дает Ж.Т.Тощенко, является типичным: «…оно представляет собой совокупность идей, взглядов, представлений, чувств, настроений, отражающих восприятие и оценку прошлого во всем его многообразии, присущим и характерном как для общества в целом, так и для различных социально-демографических, социально-профессиональных и этносоциальных групп, а также отдельных людей»⁷.

Им же историческая память определяется как, «определенным образом сфокусированное сознание, которое отражает особую значимость и актуальность информации о прошлом в тесной связи с настоящим и будущим. Историческая память по сути дела является выражением процесса организации, сохранения и воспроизводства прошлого опыта народа, страны, государства для возможного его использования в деятельности людей или для возвращения его влияния в сферу общественного сознания» [ Тощенко, 2000].

Подчеркивается, что историческая память – избирательна, она сохраняет отдельные исторические события и игнорирует другие. И все же историческая память, удерживает в сознании людей основные исторические события прошлого, иногда превращая их в различные формы мировоззренческого восприятия прошлого опыта, фиксирует в легендах, сказках, преданиях.

С точки зрения других исследователей, «историческая память» может трактоваться как однопорядковое с «историческим знанием». «Соотношение исторического сознания (а), исторического знания (б) и исторической памяти (в) можно выразить формулой: а = б + в». (Н.В.Романовский).

Четкого определения исторической памяти не выработано. Скорее всего, это понятие концентрирует в себе способность субъекта сохранять воспоминания о пережитом опыте, который является необходимой основой для выработки исторического сознания. С другой стороны ─ это результат определенных смыслообразующих операций по упорядочению воспоминаний, осуществляемых в ходе формирования исторического сознания путем переработки пережитого опыта.

Иногда историческую память трактуют как совокупность представлений о социальном прошлом, которые существуют как на индивидуальном уровне, со всем богатством эмоционального спектра, так и на уровне массового знания о прошлой социальной реальности, которое принимают порой за содержание исторической памяти. Можно встретить версии, когда ее позиционируют как опорные пункты массового знания о прошлом, как минимальный набор образов исторических событий и личностей. Понятийный „беспорядок“ исторической памяти, начатый с „больших имен“ ─ З.Фрейда, Х.-Г.Гадамера, М.Хайдеггера, П.Хаттона, до современных исследователей ─ В.В.Нурковой, И.М.Савельевой, А.В.Полетаева, Й.Рюзена, С.Московичи и других ученых, не исключает постановку общих проблем. В первую очередь это вопрос, как соотносится историческое знание о прошлом в целом с иной трактовкой прошлого у историков. Учебники, написанные историками, все историческое образование есть лишь каркас исторической памяти.

3) Личное и коллективное историческое сознание, субъективность и эмоции.

В современных исследованиях исторического сознания различаются личное и коллективное историческое сознание (отдельной группы или общества в целом). При этом, историческое сознание рассматривается как интеллектуальное поле формирования личности. Память о прошлом обычно рассматривается в нескольких аспектах: индивидуально-психологический, социальный, культурный [Гольденберг]. Индивидуально-психологический аспект включает в себя все, что связано с субъективным восприятием исторических фактов. Социальный аспект предполагает то, что остается в памяти людей в результате их взаимоотношений с общественным устройством, коллективами людей, корпоративными сообществами, трудовой и общественной деятельностью, уровнем жизни, гендерными проблемами. Культурный аспект исторической памяти содержит информацию об эстетических ценностях, повседневности, образе жизни, моральных устоях, о взаимоотношениях людей на уровне общения. Он затрагивает ценности, связанные с литературой, средствами массовой информации, образованием, жанрами искусства.

Таким образом, оказывается, что личное историческое сознание формируется под влиянием коллективного, а коллективное - оказывается под влиянием личного. Диалектическое и непростое взаимоотношение этих двух феноменов еще только начинает обсуждаться в отечественном академическом дискурсе⁸.

Личная историческая память рассматривается исследователями как канал преемственности, связи поколений, формирования гражданской, территориальной, национальной идентичности. Личная историческая память людей – это, с одной стороны, противоядие от схематизации, идеологизации истории. Трудно затушевать историю сталинских репрессий, когда живы очевидцы «большого террора»⁹.

Одна из тем, обсуждаемых в статьях – это субъективность исторического сознания, потому что люди, как правило, воспринимают не сами факты, а информацию об этих фактах. В свою очередь информация тоже не всегда имеет объективный характер, поскольку подвержена влиянию носителей информации. Как следствие этого - различие оценок исторических событий, явлений, процессов, деятельности субъектов политики, различие убеждений самих носителей исторического сознания. Бурные дискуссии развиваются вокруг исторического образования, которое влияет на формирование исторического сознания, наряду с художественной литературой, искусством и т.п. У старших поколений к этому присоединяется и собственный опыт.

Поэтому отдельными исследователями подчеркивается, что «в структурном отношении историческое сознание представляет собой своеобразный синтез разнообразных исторических знаний и соответствующих убеждений, имеющих эмоциональную окраску. Таким образом, историческое сознание является качественной характеристикой личности, социальной общности, всего общества в целом» [Утенков, Закалин: 119].

Следует учитывать, что люди помнят не события прошлого, а их образы, отпечатанные в исторической памяти отнюдь не зеркально. Социально признанные знания оказывают порой определяющее влияние на историческую память индивида. По отношению к историческим фактам, событиям и явлениям, ко всему, что можно назвать историческим опытом, человек может выступать как: участник, свидетель, современник, наследник.

Публикация Савельевой И.М. и Полетаева А.В. [Савельева, Полетаева, 2004] посвящена анализу теоретических аспектов исследования социальных представлений о прошлом с позиций социологии знания. Представления о прошлом на уровне обыденного сознания складываются по меньшей мере из двух компонентов. Во-первых, это знания, основанные на личном опыте действующего. Речь идет об образах прошлого, возникающих на базе прошлой жизни индивида и воспоминаний о ней, рутинных повседневных действий. Во-вторых, это различного рода «групповое прошлое», т.е. знание о прошлом социальных групп, членом которых является данный индивид.

Авторы в работе обсуждают две ключевые темы. Одна из них – основные «типы прошлого», существенные для действующего субъекта: индивидуальное прошлое и различные виды «групповых» прошлых; другая – механизмы формирования обыденных представлений о прошлом, в том числе политические¹⁰.

Сложность работы с массовым историческим сознанием отмечает Л.Гудков: «массовое или корпоративное сознание не просто не озабочено проблематикой генезиса этих представлений (о прошлом), а, напротив, всячески защищается от возможной их рационализации, вытесняет следы их идеологического производства, табуирует их священный статус в качестве символов коллективной идентичности. Поэтому коллективные представления нельзя рассматривать как сумму индивидуальных воспоминаний и конкретных деталей происшедшего, это всегда совершенно иначе выстроенные «реконструкции» исторических процессов и событий, функция которых связана либо с ритуалами коллективной (национальной, групповой) солидарности, либо с изложением коллективных мифов, идеологем, предназначенных легитимировать те или иные социальные институты или политические действия» [Гудков, 2005]. Поэтому социолог, исследующий массовую «память», вынужден, вслед за Морисом Хальбваксом, постоянно спрашивать себя и других: какой институт, какая группа или социальная среда удерживает в своей памяти это «прошлое», каким образом оно удерживается (воспроизводится), какие при этом используются образно-символические и технические средства? Или, иначе говоря, каковы «социальные рамки коллективной памяти»?