6.2. Политическая активность и электоральное поведение тульской молодежи, ее участие в партиях и движениях68

Доминирующие формы политической активности и особенности электорального поведения молодежи являются базовыми параметрами качества демократии в современной России. Термин «качество демократии» трактуется в политической науке неоднозначно. Например, А. Лейпхарт подразумевает под ним степень, в которой та или иная система отвечает таким демократическим нормам, как представительность, ответственность (подотчетность), равенство и участие. В свою очередь, Р. Даль заложил в основу его понимания систему критериев, включающую в себя: эффективное участие, равенство в голосовании на этапе принятия решения, просвещенное понимание и др.⁶⁹. Очевидно, что для посткоммунистических трансформирующихся обществ основным критерием определения качества демократии является результативность процесса политической ресоциализации, связанная с усвоением, прежде всего, представителями молодого поколения новых политических ценностей и стратегий политической активности.

Как известно активность предшествует деятельности и имеет внутренние и внешние проявления. Внутренняя политическая активность молодежи напрямую зависит от специфики восприятия демократии в целом и понимания сущности демократических норм в частности. Желаемый образ демократии отражает возможности, которыми хотелось бы располагать тем или иным группам населения. Восприятие демократии на этом уровне связано, прежде всего, с тем, насколько сузилось или расширилось пространство удовлетворения и реализации основных потребностей и интересов населения. Именно здесь прослеживаются противоречия, связанные с разновременной социализацией поколений, поэтому образ желаемой демократии - это синтетическая модель старого и нового.

«В оценках слагаемых демократии различными социальными группами и слоями видны некоторые различия, за которыми просматриваются их интересы. Так, возможность свободно высказывать свои политические взгляды, необходимость существования оппозиции чаще отмечают опрошенные, имеющие высшее образование; равенство всех граждан перед законом и свободу вероисповедания – самые бедные; частную собственность и свободу выезда за рубеж – высоко и средне материально обеспеченные респонденты; свободный выбор профессии – молодежь в возрасте до 25 лет; небольшую разницу в уровне доходов – россияне старше 60 лет и малообеспеченные»⁷⁰.

В соответствии с результатами регионального исследования, мнение, согласно которому «для решения проблем, стоящих перед страной, мы должны полагаться в равной степени и на демократический режим, и на режим единоличной власти в большей степени, чем другие возрастные группы, поддерживает молодежь (20,4 % - наиболее распространенное объяснение этой позиции заключается в апеллировании к особенностям истории и национального характера). В связи с этим необходимо подчеркнем, что, с одной стороны, в наибольшей степени рационально оценивает развитие российской демократии именно молодежь (в ходе фокус-группового исследования ее представителями неоднократно высказывалось мнение относительно неорганической природы демократических преобразований (т.н. «преобразования сверху»). С другой стороны, молодые туляки, так же как и другие возрастные группы, демонстрируют потребность в упорядочении ситуации в стране («формула» порядка включает в себя обеспечение законности и социальной защищенности) и патерналистское понимание демократии (демократия как продукт усилий властной элиты).

Доступные для индивида права и свободы (независимо от того, реализует он их или нет) создают образ возможной демократии, отражающий несоответствие между ее потенциалом и потребностями общества. Формирование посткоммунистической концепции прав человека, которая в явном или неявном виде лежит в основе провозглашаемых политических программ и лозунгов, происходит не только под воздействием факторов политического, экономического и социально-психологического характера. По замечанию М.С. Орджоникидзе, под «правами человека» россияне чаще всего понимают гарантии со стороны патерналистского государства по отношению к самой жизни человека, его работе и оплате за труд, его образованию, лечению, социальному обеспечению и т.п. Именно они признаются в качестве главных подавляющим большинством респондентов (от 40 % до трех четвертей опрошенных) и потому неизменно лидируют в списках наиболее важных прав человека. Собственно политические права, свобода совести, право на выражение собственного мнения, ответственность только перед законом и равенство перед ним ценятся значительно ниже: их считают важными от 15 до 25 % опрошенных⁷¹.

Структура предпочтений демократических прав туляков выглядит следующим образом. В ядерной части массового сознания располагаются универсальные, базовые и в определенной степени абстрактные права – ценности: «равенство всех перед законом» (77 %) и «свобода» (70 %). Это права – принципы, отражающие представления о нормативной модели демократической системы и вместе с тем связанные с определенными дефицитами в российском обществе. Второй слой образуют права, реализация которых не только вошла в обиход населения, но и имеет личностную (индивидуальную) значимость: «наличие частной собственности» (41 %); «независимость суда» (39 %); «избрание Президента непосредственно народом» (30 %). Третий уровень составляют преимущественно политические участнические ценности демократии: «свободные выборы» (27 %); «наличие оппозиции» (16 %); «право выбирать между несколькими партиями» (12 %); «свободное членство в какой-либо партии» (5 %). При этом в большей степени ценности участия значимы для молодежи; для представителей среднего возраста характерно признание ценностей, идеализирующих демократию; старшее поколение ориентировано на ценности, связанные с реализацией дефицитов советского периода («свободные выборы», «избрание Президента непосредственно народом», «свободное членство в партиях»). Следовательно, «область возможного» (термин Л. Гордона) российской демократии находится в сфере социально-инновационной деятельности молодого поколения.

Существенные изменения в восприятии демократии произошли в 2007 - 2008 гг. С одной стороны, позитивно можно оценить возрастание значимости для молодежи (в диапазоне 32 – 46 %) инструментального содержания демократии («народовластие», «частная собственность», «плюрализм») и сокращение (в два раза) доли респондентов, связывающих демократию с анархией и беззаконием. Кроме этого 20 % молодых жителей Тульской области по-прежнему идентифицируют демократию не столько с политическими механизмами и процедурами, сколько с результатами деятельности эффективного демократического правительства, способного обеспечить справедливость и стабильность в обществе.

Дифференциация образов демократии в зависимости от возраста респондентов позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, все три возрастные категории (1 – от 18 до 30 лет; 2 – от 31 до 60 лет; 3 – более 61 года) выделили по одному негативному компоненту демократии. Если отрицательное восприятие демократии у средней и старшей возрастных групп респондентов связано с ощущением безвластия («беспорядок, анархия» - 5,38 и 6,15 % соответственно), то у молодежи оно менее интенсивно (3,08 %) и выражено в понятии «беззаконие». Во-вторых, один из наиболее когнитивно сложных образов демократии сформирован у младшей возрастной группы, представители которой вкладывают в анализируемое понятие преимущественно два основных смысла: «свобода» (23,85 %) и «стабильность» (5,38 %).

Фокус-групповое исследование свидетельствует о том, что у тульской молодежи сложилось понимание как социально-экономических, политических, так и социокультурных параметров функционирования демократии. Молодежь связывает становление демократии с развитием экономики: «Прилавки магазинов наполнились. Появилась здоровая конкуренция», - и с определенным уровнем жизни: «Мне нравятся, например, Швеция, Финляндия… там платят по заслугам. У нас этого нет». Позитивным является то, что молодые туляки осознают роль социокультурных ресурсов в процессе демократического транзита («В нашем (про россиян) понимании демократия – это, когда выбрали кого-то, и вот они за других все решают. Мы с самого начала не привыкли к ответственности и самостоятельности»; «У нас люди не уважают права друг друга. У нас не будет ни демократии, ничего, пока люди не будут к этому готовы. Нужно, чтобы человек хотел воспользоваться своим правом на власть»). Главным политическим параметром развития демократии, по мнению молодых респондентов, является не только ответственность власти, но и ответственность общества.

Вместе с тем изменения политических взглядов в ходе ресоциализации произошли во всех возрастных группах. Сущность этих перемен заключается в ценностной дифференциации, так как новые политические ценности встраиваются в уже сложившуюся личностную структуру (в контексте доминирующей деятельности каждого индивида). При этом перемены затронули поверхностные слои личности, в то время как более глубинные пласты остаются неизменными. Младшие возрастные группы приемлют скорее либеральные и антиэтатистские образцы демократии, тогда как старшие - противоположные советские и этатистские. И если первые на вершину ценностной иерархии демократии ставят свободу и права человека, то у последних это место занимают ответственность и равенство. Все группы в некотором смысле объединяет представление о демократии как о сильном государстве.

Таким образом, во внутренних проявлениях политической активности молодежи Тульской области сохраняются тенденции, зафиксированные в исследованиях предыдущих лет, сущность которых заключается в следующем. Во-первых, внутренняя политическая активность молодежи характеризуется рядом противоречий, выражением которой является несоответсвие степени рациональности восприятия демократических преобразований и уровня патернализма в отношении властных элит. Во-вторых, поверхностная либерализация политического сознания молодежи не сопровождается развитием установок на активное конвенциональное участие в политической жизни общества.

Важнейшим индикатором состояния внешней политической активности выступает специфика электорального поведения и степень вовлеченности молодежи в политический процесс. Завершившийся электоральный цикл 2007 – 2008 гг. явился главным фактором, предопределившим основные тенденции в развитии политической культуры участия молодежи Тульской области. Об этом свидетельствует, например, увеличение (по сравнению с 2007 г.) числа респондентов, считающих, что рядовые граждане способны оказывать определенное влияние на политическое пространство (около 50 %). Более 70 % в возрастной категории от 18 до 29 лет указали на реализацию активного избирательного права на выборах депутатов Государственной Думы РФ и почти 80 % - на выборах Президента РФ. Безусловно, в период избирательных кампаний, когда характер, интенсивность и эффективность политической коммуникации существенно меняются, электоральное поведение представляет собой результат значительного мобилизационного воздействия, что не может не отразиться на уровне политической активности.

Определенные изменения произошли и в восприятии барьеров, препятствующих политическому участию граждан. По сравнению с другими возрастными группами, более трети респондентов в молодежной когорте указали на коррупцию и бюрократию. Тем самым представители молодого поколения демонстрируют понимание системных причин отчужденности общества от политической жизни. Означает ли это складывание правовой культуры или укоренение ценностей демократии в молодежной среде? На этот вопрос трудно ответить однозначно, так как, оценивая адекватные стратегии в случае фальсификации выборов, эти же респонденты поддержали не только неконвенциональные формы политического противоборства, но и те из них, которые не совместимы с демократическими процедурами (табл. 1).

Таблица 1