31. Борьба за законодательное расширение прав женщин в сша в 1970-1990-х.

В 1970-е гг. демократы и республиканцы под влиянием феминистского движения подключились к дискуссии по всем направлениям реформирования гендерной системы. Наиболее острые споры между феминистками и их противниками/цами, перенесенные во внутрипартийную жизнь, разворачивались в США прежде всего по поводу принятия Поправки о равных правах к Конституции США, предоставления и сохранения права на аборт и политики аффирмативных действий.

Поправка о равных правах к Конституции США впервые поступила на рассмотрение Конгресса в 1923 г., но была отвергнута. В 1969 г. она опять появилась в политической повестке благодаря Национальной организации женщин. В 1972 г. Поправку принял Сенат США. С этого момента для феминистских лидеров принципиальным стало включение ее в платформы политических партий и развертывание борьбы за ее ратификацию не менее чем 38 штатами. Несмотря на поддержку со стороны президентов Никсона и Форда, Поправке противостояла сильная оппозиция консервативного республиканского большинства в законодательных органах многих штатов. В то время как ее сторонники пытались устраивать экономический бойкот штатов, отказавшихся ее ратифицировать, противники организовывались под лозунгом "STOP ERA". С избранием в 1980 г. на президентский пост ее противника Рональда Рейгана и исключением требования Поправки из партийной платформы Республиканской партии ее судьба была пред-решена: к 30 июня 1982 г. для вступления в силу ей не хватило ратификации тремя штатами.

Одновременно с борьбой за принятие Поправки о равных правах и особенно после ее

провала в центре столкновений оказалась проблема защиты репродуктивных прав женщин, осуществление и сохранение антидискриминационного законодательства в этой сфере. Аборт, начиная с середины XIX в. поставленный вне закона большинством штатов, стал легальным в 1973 г. благодаря решению Верховного Суда "Ро против Вейд". Принятие закона означало признание основополагающего права женщин контролировать свое тело и жизнь. Борьба за сохранение права на аборт стала следующим шагом в женском освобождении, ибо сразу же евангелические консервативные группы развернули наступление за Отмену решения Верховного Суда. Причем языковые средства сами стали силой, способной оказывать подсознательное влияние на политическую мысль и на предпочтения избирателей. Две стороны дебатов редко пользуются несущим на себе негативную нагрузку термином "аборт" и определяют себя как приверженцев позиции "pro-life" (за жизнь) или "pro-choice" (за выбор): как невозможно покушаться на "жизнь", так и проблематично не поддерживать в демократическом обществе право на "выбор".

Третьим направлением борьбы демократического и феминистского движения стало введение, расширение, а в дальнейшем - сохранение политики аффирмативных действий, в основе которой лежит принцип предпочтения людей, традиционно дискриминируемых по причине расы, пола или каким-либо иным признакам. На практике она представляет собой комплекс специальных программ, расширяющих возможности для меньшинств и женщин в области образования, на рабочем месте, в политике, бизнесе и других социальных сферах. В связи с развернувшимися острыми дебатами по этому поводу республиканцы и демократы должны были определить свое отношение к вопросам паритетного представительства мужчин и женщин внутри самих партийных структур и принять соответствующие решения.

Было бы заблуждением думать, что все американки разделяли требование Поправки о равных правах, признавали право на репродуктивную свободу и добивались проведения программ аффирмативных действий или что все мужчины находились к ним в оппозиции. Водораздел в отношении персонального отношения к этим вопросам пролегал по линии партийной и религиозной принадлежности.

Женские организации и политические партии. Наиболее последовательными и активными сторонниками принятия Поправки о равных правах, введения программ аффирмативных действий, участниками движения "за выбор " были феминистские организации, многочисленные и неоднородные. Тактики достижения ими конкретных целей не всегда совпада¬ли, что проявлялось, например, в объявлении себя то двухпартийными, то однопартийными группами. Старший по возрасту слой феминисток не отчуждал себя от политических партий, но относился к ним с подозрением как к закрытым для женщин мужским бастионам. Это поколение не видело большого будущего в развитии электоральной стратегии. Представительницы этой группы создали в 1966 г. Национальную организацию женщин во главе с Бетти Фридан и Элеонор Смил [1]. Национальная организация женщин, выросшая к 1996 г. до 250 тыс. членов, с отделениями во всех штатах, стала самой большой и одной из наиболее успешных феминистских организаций в США [2]. С момента основания она защищала доступность аборта, а с течением времени в коалиции с другими группами стала работать над продвижением большего числа женщин в общественный офис [3]. Некоторые участники группы (Белла Абзуг и Ширли Чишолм) были избраны в Конгресс, а другие (Глория Стайнем и Бетти Фридан) пришли к выводу, что политические партии могут обеспечить наилучшие возможности для продвижения их целей. Они на неформальной конференции в Вашингтоне в 1971 г. создали Национальный женский политический кокус во главе с Айрис Митганг [4]. С момента основания он в качестве своей задачи рассматривал вовлечение женщин в политический офис и реализацию феминистских целей в общественной политике [5].

Новая генерация женских организаций появилась в конце 1980-х -1990-е гг. В 1987 г. были основаны Фонд феминистского большинства [6] и связанное с ним Феминистское большинство [7]. Президентом обеих организаций стала Элеонор Смил, бывший руководитель Национальной организации женщин. Название было выбрано под впечатлением от результатов опроса журнала Newsweek совместно с Институтом Гэллапа, показавшего, что большинство американок в стране (56%) самоиндентифицируют себя в качестве феминисток [8]. Опросы показывали, что это боль¬шинство будет расти, так как феминистками себя считали 2/3 молодых женщин. Большинство мужчин, особенно молодых, тоже высказывали поддержку движению за женские права. Организация поставила целью обеспечение развития общества на принципах равенства, ненасилия, социальной справедливости, роста феминистского участия в общественной политике, в сфере принятия решений на всех уровнях. В 1991 г. Пег Йоркин, сооснователь и председатель правления Фонда феминистского большинства, передала организации 10 млн. долларов. Этот взнос вошел в историю как самый крупный в истории движения за женские права [9].

Сразу после съездов 1972 г. Демократической и Республиканской партий Национальный женский политический кокус решил институализировать свою работу в политических партиях с помощью групп внутрипартийных активисток, организованных в оперативные группы [10]. В 1974 и 1975 г. соответственно были созданы демократическая и республиканская оперативные группы. Если первая всегда проявляла лояльность руководству НЖПК, то вторая часто вела себя независимо, и на практике не более 12 активисток либерального крыла партии осуществляли в ней работу и принимали решения. Поскольку же НЖПК состоял главным образом из демократок, это часто приводило к конфликтам и закончилось исключением республиканок из Кокуса.

Хотя и Демократическая, и Республиканская партии объявляли о поддержке идеи равных прав и возможностей для женщин, фактически они заняли противоположные позиции в этом вопросе. С середины 1980-х гг. Демократическая партия в США стала ассоциироваться с феминизмом, а Республиканская - с антифеминизмом. Влияние женского движения на Республиканскую и Демократическую партии проявлялось по-разному. С момента своего основания Национальный женский политический кокус оказывал заметное влияние на правила и деятельность Демократической партии, но весьма ограниченное в отношении продвижения феминистских реформ внутри Республиканской.

Во многом это объясняется более консервативной природой Республиканской партии, а также существующими различиями в методах руководства, способах достижения политических целей и воздействия на электорат. В отношении женских требований борьба в политических партиях разворачивалась не столько между мужчинами и женщинами, сколько между носителями противоположных идеологий - феминизмом и антифеминизмом.

Республиканская партия до 1970-х гг. относилась более благосклонно к проблеме продвижения политических и социально-экономических прав женщин. Она первая из национальных партий поддержала суфражизм: контролируемые республиканцами законодательные органы штатов в конце XIX - начале XX века активно продвигали женские права.

Республиканская партия первой в 1960 г. приняла решение о том, что женщины и мужчины должны иметь равное представительство во всех комитетах партийного съезда [23]. После отставки Никсона впервые на протяжении 1974 -1977 гг. Республиканский национальный комитет возглавляла сторонница требований и программ аффирмативных действий Мэри Смит [24]. С тех пор до конца 1990-х гг. ни одна женщина, ни в одной из партий не руководила ею в качестве единственного председателя, хотя женщины впоследствии избирались сопредседателями и заместителями председателей партий.

Постепенно «эгалитарный либеральный» феминистский подход трансформируется в идеологию «социального феминизма»: реальное равенство возможностей обеспечивается как законодательством, так и специальной «гендерно чувствительной» политикой государства. В Америке 1970--1990-х годов новым направлением феминистской активности, а также основным предметом бурных публичных дискуссий становится программа «позитивных действий» или «позитивной дискриминации», как ее иногда называют. Речь шла о президентских указах Л.Джонсона и Р.Никсона, предусматривающих создание на предприятиях, в корпорациях, учреждениях и университетах «режима наибольшего благоприятствования» при приеме на работу и учебу и продвижении женщин по службе при одинаковых с мужчинами профессиональных качествах. «Позитивные действия», как временная мера, означали попытку минимизировать те структурные барьеры, которые влияют на положение дискриминируемых в прошлом групп, а также попытку с помощью государственных стратегий повысить конкурентоспособность членов этих групп. Программы имеют дело с проблемой на социальном, а не на индивидуальном уровне и поэтому позволяют искоренять скрытые, невидимые, неосознаваемые механизмы воспроизводства дискриминации. «Нет большей несправедливости, чем реагировать одинаково на радикально различные ситуации». Именно «одинаковое» обращение (понимаемое как равное) вело, по мнению социальных феминисток, к закреплению гендерного неравенства, ведь отсутствие, к примеру, системы детских садов или программ по защите от сексуальных домогательств на рабочем месте по-разному влияют на работников мужского и женского пола.

В европейских странах под давлением женского движения политика «равенства с учетом различий» органичным образом вписалась в социальную систему «государства всеобщего благоденствия», при которой одинаковые формальные права дополнялись специальными программами государства по улучшению статуса женщин и удовлетворению их особых, отличных от мужчин, потребностей. Поэтому помимо «позитивных» мер «государство всеобщего благоденствия» разделило с работающими женщинами ответственность и бремя обязанностей по рождению и воспитанию детей.

Радикальное направление женского движения никогда не опиралось на единую теорию, в нем появлялись разные концепции, сторонники которых дискутировали и критиковали друг друга. Попытки осмыслить глубинную природу гендерных различий, коренящихся в психологии, системе ценностей и представлений о женственности и мужественности, приводят к формированию психоаналитического феминизма, открывавшею другие сюжеты «личного как политического». Американский психолог Нэнси Чодороу публикует в конце 1970-х годов книгу «Воспроизводство материнства», в которой с феминистских позиций анализирует сферу бессознательного, где зарождаются различия. Ее интересует вопрос, какое влияние на гендерные отношения оказывает тот факт, что ребенок воспитывается главным образом матерью. Что рождает всевластие матери, страх и ощущение зависимости от нее, особенно у мужчин, или подсознательную тоску и женщин, и мужчин по материнскому теплу? Реформирование институтов не в состоянии изменить нормы патриархатного сознания, формирующиеся в процессе психологического развития личности. Выход из традиционных отношений доминирования и подчинения Чодороу видела в равноправном участии обоих родителей в воспитании детей. Вопросы и открытия феминистского психоанализа становятся предметом публичных дискуссий.

В 1970-е годы группы «роста самосознания» проявляют проблему насилия за стенами «семейных крепостей». Личные трагедии, переживания, страхи оказались общим женским опытом и общей политической проблемой. Вступление в брак не должно освобождать человека от правовой ответственности за жестокость обращения - таким был феминистский подход к проблеме домашнего насилия. Государство обязано соблюдать права личности и наказывать за их нарушение не только в публичной, но и в частной сфере. Результатом деятельности женских организаций стало принятие в 1980-е годы в европейских странах и США специальных законов, защищающих жертв домашнего насилия. Создаются структуры исполнительной власти (полиции, социальных служб), отвечающие за соблюдение прав и безопасности граждан в семье.

В 80-е годы XX века феминизм в развитых странах Европы и Америки стал частью демократической социально-политической системы и государственной политики. В этот же период начинается подъем социальной активности женщин в других регионах. Современный феминизм представляет собой форум, где существует множество разнообразных идей, теорий, течений, в рамках которых идет бурная дискуссия по всем актуальным вопросам. Сторонники азиатского, африканского, латиноамериканского, исламского и многих других направлений солидарны в том, что проблемы гендерного неравенства не имеют простого объяснения и легкого решения. Этот вид неравенства тесно переплетен со многими другими факторами социального неравенства. Он также связан с индивидуальными особенностями и личными обстоятельствами женщин. В ситуации зависимости и угнетения классовые, этнические, расовые, религиозные различия могут оказаться для них более значимыми. Не существует универсальной для всех культур и разных социальных групп феминистской концепции. Но очевидно, что освобождение от всех форм дискриминации требует солидарных действий разных демократических движений.