Решение вадима:

Согласно Конституции, в России признается идеологическое, политическое и иное разнообразие (ст.13), каждый может свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними, исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой (ст. 28), свобода мысли, слова (ст.29), а также творчества (ст.44) гарантируются, этому конституционному положению корреспондируют аналогичные нормы статьи 18 (пункт 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, а также статьи 9 (пункт 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Вместе с тем, не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства (ч.2 ст.29). Подобного рода ограничения могут быть предусмотрены законом, если это необходимо в интересах общественного спокойствия, охраны общественного порядка, здоровья и нравственности или для защиты прав и свобод других лиц (Постановление КС от 23 ноября 1999 г. N 16-П «По делу о проверке конституционности Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях»).

Этот принцип нашел отражение в текущем законодательстве: так, Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», запрещая воспрепятствованию права на свободу совести, устанавливает, что такое воспрепятствование сопровождается, в частности, насилием над личностью, умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, пропагандой религиозного превосходства, уничтожением или с повреждением имущества либо угрозой совершения таких действий (пункт 6 статьи 3). КоАП предусматривает административный штраф за воспрепятствование осуществлению права на свободу совести (часть 1 статьи 5.26), а также за оскорбление религиозных чувств граждан (часть 2 статьи 5.26).

Основываясь на этом, можно предположить, что указанное выше правонарушение, совершают не устроители выставки, которые реализовывали свое конституционное право, а указанные четверо граждан. Так, устраивая выставку, устроителями явно не предполагалось ни умышленного оскорбления чувств верующих граждан, ни пропагандой религиозного превосходства (выставку устраивали для выражения мнения, но никак не для оскорбления). В действиях граждан явно наблюдается состав, предусмотренный, в частности, КоАПом – они открыто преследовали цели, связанные с уничтожением имущества. Следовательно, они должны понести ответственность в соответствии с законом, а также возместить моральный ущерб.

Задача 7. Летом 2003 г. В Государственной думе рф. Духовно-нравственных. Решение вадима:

Согласно Конституции РФ, каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними (статья 28). Также, устанавливается, что Россия – светское государство, никакая религия не может быть установлена как государственная или обязательная, религиозные объединения отдалены от государства и равны перед законом (статья 14).

В связи с этим, привлечение к участию в государственных делах «традиционных» религий в России – христианство, ислам, буддизм, иудаизм, означало бы пренебрежение другими религиями и религиозными организациями, что ставило бы их в неравное положение по сравнению с «традиционными» религиями и напрямую нарушало бы конституционное положение о равенстве всех религий перед законом.

Передача земель под храмами в собственность указанным конфессиям, по сути, нарушала бы общеправовой принцип равенства, в том числе в отношениях с собственностью. Вместе с тем, в данной ситуации необходимо учитывать то, что большинство указанных земель до 1917 года и так находилось в собственности указанных конфессий, составляло базу для их существования, и лишение их этой собственности, по сути, являлось частью антирелигиозной и неправовой политики советского государства по борьбе как с таким правом, как свобода совести и вероисповедования, так и с самим правом собственности. Следовательно, в данной ситуации, передача земель в собственность религиозным организациям, означала бы восстановление в умаленных правах, конституционность чего нельзя отрицать, так как поддержание и защита прав, как человека, так и прав организаций и объединений является обязанностью государства.

Введение «Основ религиозной культуры» в рамках общего просвещения скорее всего, не нарушает принцип свободы вероисповедания и отделенности государства от религии, при условии, что этот предмет будет введен в качестве факультативного, вести его будут педагоги-специалисты, а не представители религиозных организаций и по сути он будет описательно-познавательный, без отправления культов и совершения обрядов.

Задача 8. Прокурор г. Москвы. Требование признать незаконной установку на выходе со станций Московской ЖД турникетов для контроля оплаты проезда. Понятие пассажира.

РЕШЕНИЕ БЕЛОВА:

ЖД несет ответственность за всех, кто находится на ее территории. Поэтому, ЖД может ограничивать.

Свобода передвижения правомерно ограничивается. ЖД может контролировать всех, кто находится на ее территории. Она за всех, кто на ее территории отвечает.

Задача 10. Заместитель председателя Совета судей России. СМИ. Ограничить доступ журналистов. Презумпция невиновности.

РЕШЕНИЕ БЕЛОВА:

Ограничить доступ в зал заседаний СМИ – не выход!

Конституция РФ и действующее законодательство защищают право на получение, распространение и передачу информации (ст. 29 Конституции РФ, Федеральный закон 2006 «Об информации, информационных технологиях и защите информации», Закон РФ 1991 года «О средствах массовой информации»), особо выделяя права средств массовой информации (СМИ) и журналистов, обеспечивающие выполнение общественной функции СМИ – обеспечение граждан полной и достоверной информацией по вопросам, вызывающим общественный интерес. Журналисты имеют право на беспрепятственный доступ к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления. При этом Конституция РФ особо закрепляет право на доступ к информации о деятельности суда: правосудие в РФ осуществляется гласно и открыто (ст.123 Конституции). Гласность осуществления правосудия выступает формой общественного контроля за деятельностью судов, обеспечивает справедливость судебного разбирательства и принятия решения в соответствии с законом. Ввиду этого гарантии открытости и доступа журналистов выступают одной из важнейших гарантий демократии.

Для лиц, преследуемых в порядке уголовного судопроизводства, Конституция РФ гарантирует презумпцию невиновности. Презумпция невиновности предполагает запрет до принятия окончательного приговора суда не только применять правовые последствия, связанные с признанием лица виновным в совершении преступления, но и предавать огласке информацию, которая может свидетельствовать о виновности подсудимого. В описанной фабулой задачи ситуации обращается внимание на ситуации, когда даже без прямого указания на виновность лица, СМИ излагают информацию о судебном процессе в таком виде, что фактические формируют общественное мнение о виновности подсудимого. Распространение информации о возбуждении уголовного дела с изложением только доводов обвинения, подробным описанием того, что ставится в вину подсудимому без изложения доводов защиты и особенно с сокрытием окончательного приговора суда (в том числе оправдательного в целом или в части каких-то пунктов обвинения) способно причинить существенный вред общественной репутации подсудимого, причинить существенный вред его чести и достоинству.

При этом свобода СМИ не относится к числу неограничиваемых конституционных гарантий. В случаях, предусмотренных законом, допускается проведение закрытого заседания. В частности, ст. 241 УПК предусматривает ситуации, в которых суд по своему решению может провести закрытое заседание. Ограничение доступа к информации может быть продиктовано как публичными интересами (например, охраной государственной тайны), так и интересами отдельных участников процесса (разглашение сведений, связанных с частной жизнью по делам несовершеннолетних, по делам о половых преступлениях и т.д.). Однако сама по себе опасность разглашения информации о судебном процессе не может быть основанием для проведения закрытого заседания, так как это нарушало бы принцип гласности судопроизводства. Что касается ограничения презумпции невиновности, то процессуально она может ограничиваться путем перераспределения бремени доказывания, но не может ограничиваться в информационной составляющей.

Непосредственная реализация предложений председателя Совета судей должна столкнуться со сложностью не допустить ни нарушения презумпции невиновности, ни нарушения запрета цензуры либо гласности судопроизводства. Фактически единственный механизм, существующий в законодательстве уже сегодня – это право на опровержение порочащей информации и право на ответ, закрепленные в Законе РФ «О средствах массовой информации». Если право на опровержение возникает только в случае распространения недостоверных сведений, то право на ответ имеется всегда. Используя это право, подсудимый может довести до сведения общественности позицию своей защиты и сообщить об оправдательном приговоре. Однако этот механизм носит в большей степени частно-правовой характер. Что же касается возможности государственных органов контролировать тенденциозность или объективность изложения содержания судебного процесса в СМИ, то такой контроль очень опасен в связи с возможным перерастанием в цензуру. Следовательно, защита остается главным образом заботой самого опороченного подсудимого.