- •1.Жанры Древнерусской литературы
- •3. «Слово о полку Игореве»: мир идей, основные герои
- •4. Художественный мир Слова о полку Игореве
- •5. Житие Юлиании Лазаревской
- •Похвальные оды м. Ломоносова.
- •Духовные оды м. Ломоносова.
- •М. Ломоносов – реформатор русского стиха.
- •10. Анакреонтические мотивы в поэзии Ломоносова
- •11. Тема смерти в поэзии г. Державина: «На смерть князя Мещерского» и «Река времен в своем стремленье…»
- •Русский сентиментализм: общая характеристика.
- •13. Образ Лизы в повести н. Карамзина «Бедная Лиза» Лиза
- •Элегии в. Жуковского (анализ элегии «Сельское кладбище» или «Вечер»).
- •Основные этапы жизни и творчества а. Пушкина. Основные этапы жизни и творчества. A.С. Пушкина (до 1824 г.).
- •Раннее творчество Пушкина
- •Основные этапы жизни и творчества а.С. Пушкина (после 1824 г.).
- •В Михайловском
- •26 Приезжает чин-к, увозит его в м, напуган – привлекут к дек-там, но→встреча с Ник. Последек-й период
- •Вольнолюбивая лирика а. Пушкина петербургского периода. Анализ стихотворения «Чаадаеву» («Любви, надежды, тихой славы…») или «Вольность».
- •«Байроническая» лирика а. Пушкина периода южной ссылки: «Погасло дневное светило…», «Узник», «Демон», «к морю» (два из четырех). Анализ стихотворения Пушкина «Узник»
- •Романтические (байронические) мотивы в южных поэмах а. Пушкина: «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы» (анализ одной из поэм).
- •Тема дружбы в лирике а. Пушкина: на примере анализа стихотворения «19 октября». 1825
- •Тема любви в лирике а. Пушкина: «я помню чудное мгновенье…», «На холмах Грузии…», «я вас любил…», «Жил на свете рыцарь бедный…» (два из четырех).
- •Стихотворение а. Пушкина «Пророк».
- •Русское национальное начало в лирике а. Пушкина: анализ стихотворения «Зимний вечер» или «Зимнее утро».
- •Философская лирика а. Пушкина: анализ стихотворений «Бесы» и «Дар напрасный, дар случайный…» (или «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы»).
- •Стихотворение а. Пушкина «Осень»: основные темы.
- •Философская лирика а. Пушкина: «Вновь я посетил…» и/или «Пора, мой друг, пора…»
- •Религиозные мотивы в лирике а. Пушкина: «Странник» и/или «Отцы-пустынники и жены непорочны…»
- •Стихотворение а. Пушкина «я памятник себе воздвиг нерукотворный…»: темы, идеи, художественное своеобразие.
- •Поэма а. Пушкина «Медный всадник»: темы, идеи, персонажный мир.
- •Художественный мир романа а. Пушкина «Евгений Онегин»: жанр, композиция, онегинская строфа, эпиграфы.
- •Образ Онегина в романе «Евгений Онегин».
- •Образ Татьяны в романе «Евгений Онегин».
- •Образы Ленского и Ольги в романе «Евгений Онегин».
- •Проза Пушкина: «Повести Белкина» (три из пяти по выбору).
- •Проза Пушкина: «Пиковая дама» или «Капитанская дочка».
- •Пушкин-драматург: «Борис Годунов» или «Маленькие трагедии».
- •Стихотворения Лермонтова «Парус» и «Листок».
- •Романтические (байронические) мотивы в стихотворениях Лермонтова «Смерть Поэта» и «Пророк».
- •Религиозные мотивы в лирике Лермонтова: «Ангел», «Когда волнуется желтеющая нива…» и «Молитва» («в минуту жизни трудную…») (2 из 3-х).
- •Богоборческие мотивы в стихотворениях Лермонтова «Благодарность» и «и скучно и грустно».
- •И скучно, и грустно
- •Тема родины в лирике Лермонтова: «Прощай, немытая Россия…», «Тучи», «Родина» (2 из 3-х).
- •Стихотворения Лермонтова «Из Гете» и «Выхожу один я на дорогу…».
- •Тема любви в лирике Лермонтова: «Утес», «На севере диком…», «Они любили друг друга…» (2 из 3-х).
- •Образ главного героя Мцыри.
- •Образ главного героя в поэме Лермонтова «Демон».
- •Образ главного героя в романе Лермонтова «Герой нашего времени». Онегинские черты в Печорине.
- •Персонажный мир романа Лермонтова «Герой нашего времени» (кроме образа Печорина).
Стихотворения Лермонтова «Из Гете» и «Выхожу один я на дорогу…».
Гете небольшое лирико-философское стихотворение «Горные вершины», лучший русский перевод которого принадлежит М. Ю. Лермонтову. В нем удивительно передано ощущение целостности мира, его безграничности, кажущегося покоя и скрытой напряженности. Человек, природа в ее величественных и простых проявлениях, Вселенная даны здесь как одухотворенное единство:
Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы...
Подожди немного - Отдохнешь и ты!
Выхожу один я на дорогу Одно из последних стихотворений Лермонтова, лирический итог многочисленных исканий, тем и мотивов. Белинский относил это стихотворение к числу избраннейших вещей, в которых «все лермонтовское». Не будучи символическим, с мгновенной непосредственностью запечатлевая настроение и чувство в их «лирическом настоящем», оно тем не менее сплошь состоит из высокозначимых в лермонтовском мире эмблематических слов, каждое из которых имеет долгую и изменчивую поэтическую историю. В запеве – тема одинокой участи. «Кремнистый путь» во второй строке, восхищавший Л. Н. Толстого как метко схваченное впечатление кавказского пейзажа, – это и обобщение: путь странника в «пустыне безотрадной». Но меняется лирическая оценка образа пустыни, устойчивого у Лермонтова: безотрадный край, символ опустошенной жизни здесь становится так же местом уединенного свидания с Вселенной. «Голубое сияние» сообщает земному пейзажу космическую широту и бытейственность, приобщает его к «пространствам синего эфира» («Демон») и к ночной голубизне «Русалки». Точно так же через необычайно смелый из философски значительных образов четвертой строки в поэзии Лермонтова возвращаются «звезды» его юности, почти исчезнувшие из зрелой лирики.
Тема песни («сладкий голос», или голос «отрадный» из чернового варианта), возникающая при поддержке гармоничной звукописи в последней строфе, но разлитая в напевном строе всего стихотворения (начиная с «Ангела»), связывается с тем особым лермонтовским Эдемом, которому он присвоил имя «отрады», с идеальной полнотой бытия, недостижимой в земных борениях, однако включающей в себя музыкально преображенные земные ценности (цветенье природы, женскую любовь). «Темный дуб» примыкает к той же цепи образов блаженства. Девятая и десятая строки перекликаются с одиннадцатой и двенадцатой строками «Демона» и с седьмой строкой стихотворения «И скучно и грустно» («…прошлого нет и следа…»), отличаясь от них новым настроением задумчивой грусти. Ключевая формула «свободы и покоя», по видимости, совпадает с пушкинской: «…ищу забвенья и свободы…». Мотив побега в «обитель мирную» у Лермонтова лишен пушкинской уравновешенности и «превратился в тему романтически универсального избавления» приобщения к неувядающей жизни.
Все эти прежние смысловые моменты лермонтовской лирики вступают здесь в новое трепетно‑сложное соотношение – душевная тончайшая вибрация, совмещающая восторг пред мирозданием с отчужденностью от него, печальною безнадежностью с надеждой на сладостное чудо.
Природа в стихотворении – не безучастная и не «равнодушная» к человеческой бренности. Герой, казалось бы, готов к ней припасть и, однако, едва прозвучал вопрос‑вздох: «Что же мне так больно и так трудно?», как прекрасный мир, чьей реальности воздано должное в первых шести строках, словно бы меркнет для героя, болезненно ощутившего свое неутоленное «я», и он с неожиданной силой желания прорывается, куда‑то прочь, в блаженную область.
«Психологическая и моральная утопия свободы и покоя» как вечно длящегося блаженства получила в литературе разноречивые философские оценки: для них это «деятельный покой» в едином ритме с жизнью целого, для других напротив, «дремотная нирвана», растворение в «космической безмятежности». В стихотворении, действительно, есть тон глубокой и трагичной усталости, однако «мир и отрада» всегда были для Лермонтова высокими ценностями и подчас пределом бурных стремлений; они противостоят деятельности жизни. В стихотворении желанные «мир и отрада» облекаются в образ вечного расцвета, обретают, по замечанию Д. Максимова, черты «космического эроса» – это «природы жаркие объятия» («Демон»), которые, быть может, в ином плане бытия вновь раскроются навстречу давнему изгнаннику.
Даже среди богатств русской лирической поэзии стихотворение остается непревзойденным по музыкальности. Как и в «Тучах», но с большей выразительностью, стиховой строй сочетает черты элегичной медитации и песни. К типично песенным приемам относятся повторы‑подхваты, сочленяющие строфы.
По словам В. О. Ключевского, пьеса «своим стихом почти освобождает композитора от труда подбирать мотивы и звуки»