Тема 9

«области жизни» (unter Einbezug aller Bereiche des Lebens), ком­паративистика, по его мнению, изучает изменения в сознании людей, вызванные взаимодействием разных культур. Очевидно, что социальный компонент приближает 3. Константиновича к М.М. Бахтину и его пониманию «диалога»³⁴. Добавим, что и «по­листилистика» А.Г. Шнитке представляет собой «...порыв... к рас­ширению музыкального пространства...», музыкальное средство «...для философского обоснования связи времен». Автор «Concerto grosso №1» выдвигает мысль об «абсолютной», «внеассоциатив-ной ценности произведения», которая не сводится к игре цитат³⁵.

В этой точке расходятся устремления современных компара­тивистов. Одни понимают «интертекстуальность» как шаг впе­ред в изучении литературных взаимосвязей, как вхождение ком­паративистики в контекст современной семиотической культу­рологии. Другие, как уже отмечалось, отсекают целый ряд уров­ней, выдвигая тезис о «нерепрезентативной природе художествен­ного слова». Представляется, что это противопоставление отча­сти снимается благодаря подходу к литературе как системе. Раз­ные звенья этой системы, имеющие разные функции, должны обрести свой язык описания. Прямые и обратные связи, делаю­щие систему литературы принципиально открытой, «снимают» вопрос о единственно возможном языке описания.

Известен целый ряд компаративистских работ, созданных на основе интертекстуального подхода³⁶. Выполненные талантливы­ми учеными, эти исследования не вызывают сомнения. Однако по ним очень трудно учиться компаративистскому анализу. Про­блема «адекватности сопоставления» с точки зрения интертек­стуальности лишена смысла. Между тем литературоведческая тех-

³⁴ Zoran Konstantinovic. Zum gegenwartigen Augenblick der Kpmparatistik... S. 900.

³⁵ Добавим, что А. Шнитке далек от представлений о «смерти автора», сформулированных Р. Бартом, поскольку для него «элементы чужого стиля» служат лишь «модуляционным пространством, оттеняющей периферией соб­ ственного индивидуального стиля». — См.: Шнитке А.Г. Полистилистические тенденции в современной музыке. С. 145—146.

³⁶ Жолковский А.К. Блуждающие сны и другие работы. — М., 1994; Жолков­ ский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты — Те­ ма — Приемы — Текст / Предисл. М.Л. Гаспарова. — М., 1996; Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки русской литературы XX века. — М., 1994.

КОМПАРАТИВИСТИКА

93

ника возникает постепенно, и здесь ограничительные моменты могут играть не только отрицательную роль. Знание критериев сравнения может послужить основой приобретения навыков срав­нительного анализа. Потом, пройдя этот этап и убедившись в его недостаточности, исследователь может пробовать свои силы в интертекстуальной компаративистике. Сошлемся на конкрет­ный пример генетического сопоставления, предпринятого ака­демиком М.П. Алексеевым и посвященного теме «Эмиль Золя и Н.Г. Чернышевский» (1940)³⁷.

Свое исследование автор начинает с напоминания известно­го факта, что Э. Золя «...ни разу не был в России» прусского языка (здесь и далее курсив мой — В.З.) не знал. Однако Россия нахо­дилась в поле зрения писателя. Золя вел переписку с русскими кор­респондентами, дружил с И.С. Тургеневым, шесть лет сотрудни­чал с журналом «Вестник Европы». Из России Э. Золя получил «материальную и моральную поддержку», когда все журналы во Франции были для него закрыты и он «умирал с голоду».

Следующим шагом анализа становится выявление круга чте­ния Э. Золя, определение степени его знакомства с русской лите­ратурой. Французские литературоведы давно уже обратили вни­мание на тот факт, что Э. Золя читал в переводах произведения Л.Н. Толстого и И.С. Тургенева, откликался на их произведения.

Очевидно, что М.П. Алексеев начинает с характеристики кон­текста, «почвы» рецепции. Знание русского языка, переводы, лич­ные контакты, корреспонденты, сотрудничество в русских изда­ниях и круг чтения, — таковы основные вопросы первого этапа исследования. Получив на них ответы, М.П. Алексеев формули­рует основную гипотезу статьи: «Есть все основания предпола­гать, что Э. Золя читал роман Н.Г. Чернышевского «Что делать?», и вполне возможно, что это чтение не прошло бесследно для ав­тора «Ругон-Маккаров», отозвавшись в одном из романов этого знаменитого цикла».

Далее анализ связан с реконструкцией истории переводов произведений Н.Г. Чернышевского на французский язык. М.П. Алексеев обращается к личности переводчика романа, вос-

³⁷ Алексеев М.П. Сравнительное литературоведение / Отв. ред. академик Г.В. Степанов. - Л., 1983. С. 414-426.

станавливает примечательный контекст его первой публикации. На французский язык роман «Что делать?» перевел А.Н. Тве-ритинов, «горячий поклонник Чернышевского». Выпущенный «в ограниченном количестве экземпляров» перевод, тем не менее, послужил основой для последующих изданий романа на европейских языках. М.П. Алексеев прослеживает судьбу ряда книг, подаренных Тверитиновым знаменитым литераторам. Так, отмечает он и то обстоятельство, что один экземпляр получил И.С. Тургенев. В поисках дальнейших доказательств возможной осведомленности Э. Золя о романе Чернышевского М.П. Алек­сеев обращается к критическим откликам на «Что делать?» во французской печати.

Часть из них появилась в солидных изданиях (Revue des deux mondes, например), часть принадлежала крупным авторам и уче­ным — Жорж Санд, Ф. Брюнетьеру. Молодой Ф. Брюиетьер негативно отозвался о «русском нигилизме» вообще и романе Н.Г. Чернышевского, в частности. Он даже счел возможным срав­нить Н.Г. Чернышевского с Э. Золя, что, с точки зрения Ф. Брю-нетьера, вовсе не было похвалой. Вряд ли, замечает М.П. Алек­сеев, Э. Золя не знал этого отклика.

Автор статьи обращается к поиску прямых подтверждений тому, что Э. Золя действительно читал русский роман. И та­кое свидетельство он находит. Оно принадлежит литератору И.Я. Павловскому. В одной из своих корреспонденции он при­водит свой разговор с Э. Золя, которого он застал за чтением «Что делать?». Золя признался тогда, что «хочет переделать рус­скую героиню, устраивающую фаланстеры, на французский лад». М.П. Алексеев замечает, что корреспондент зафиксировал не только знакомство Э. Золя с произведением Н.Г. Чернышевско­го, но и факт воздействия (курсив — М.П. Алексеева) «...этого ро­мана на французского писателя в момент его творческой рабо­ты» над циклом «Ругон-Маккары».

Затем наступает фаза проверки достоверности указаний И.Я. Павловского. М.П. Алексеев намечает контекст, связан­ный с личностью И.Я. Павловского. Выясняется, что к Э. Золя его направил И.С. Тургенев, поручив ему вести переговоры о при­обретении прав на рукопись (курсив — М.П. Алексеева) «...оче­редного романа серии «Ругон-Маккаров» — «Дамское счастье...».

КОМПАРАТИВИСТИКА

95

М.П. Алексеев анализирует контекст публикации свидетельства И.Я. Павловского об Э. Золя — читателе Н.Г. Чернышевского и приходит к выводу о полной достоверности содержащихся в ней фактов.

И все же исследователь склоняется к осторожному выводу о том, что не удалось «...установить со всей точностью, когда и через чье посредство роман Н.Г. Чернышевского — конечно, во фран­цузском переводе А.Н. Тверитинова, — стал известен Эмилю Золя». Добавим, что посредником в данном случае выступила «воспринимающая среда»: наличие интереса к России в кругу Э. Золя, дружба с Тургеневым, который содействовал контак­там Золя с русскими литераторами.

Сопоставление подразумевает не только обнаружение сход­ства, но и различия. Так, М.П. Алексеев подчеркивает, что в ро­мане Э. Золя «социальная утопия» потеряла революционный характер. Преобразования Денизы связаны с парижским «локаль­ным колоритом». «Замысел Золя был — переделать (курсив — М.П. Алексеева) русскую героиню на «французский лад». И он этот замысел осуществил.

Важным моментом являются и текстуальные совпадения. Одно из них М.П. Алексеев усматривает в слове «фаланстер», которое использует героиня Э. Золя. Другая бесспорная цитата связана с вывеской нового магазина на Невском, который открывают Вера Павловна и Мерцалова: «Аи bon travail. Magasin des Nouveautes»³⁸. Магазин в романе Э. Золя называется «Аи bonheur des dames. Magasin des nouveautes». Текстуальные совпадения являются лишь одним их элементов того диалога, который между собой ведут романисты Э. Золя и Н.Г. Чернышевский.

В конце своей статьи М.П. Алексеев еще раз возвращается к мысли о том, что у романа Э. Золя было множество источников,

³⁸ Чернышевский Н.Г. Что делать? Из рассказов о новых людях / Вступ. статья и примеч. П. Николаева. — М., 1985. С. 326. Конечно, эти романы существенно между собой отличаются. У Золя в центр поставлен «магазин», подобный могучему механизму, полному «лихорадки», «великих содроганий», напомина­ющий «вавилонскую башню с наслоениями этажей», «муравейник», втягиваю­щий в себя людей. Для Чернышевского главное — рассказ о «новых людях». — См.: Золя Эмиль. Дамское счастье / Предисл. С. Брахман. — М., 1983. С. 248, 252, 293.

96 Т с м а 9

но и роман «Что делать?» следует также включить в их число. Однако ученый ставит дальнейшие вопросы, намечая перспек­тиву новых изысканий. «Не следует ли поискать следов мыслей Н.Г. Чернышевского и в более поздних произведениях Э. Золя, например в «Труде» (1901), с его повествованием о новых нача­лах гражданственности, с его идеями солидарности и бодрого об­щественного труда?».

«Медленное чтение» статьи М.П. Алексеева показывает, что генетическое сравнение требует от литературоведа огромных зна­ний, осмотрительности, точности и осторожности в выводах. Выделенные курсивом опорные понятия указывают на этапы и приемы компаративистского анализа этого типа.

Вопросы к теме: 1. Почему диалог, сравнение, сопоставление принадлежат к основополагающим принци­пам культуры?

2. Почему возникновение «южных поэм» А.С. Пушкина нельзя объяснить только вли­ янием «восточных поэм» Дж. Г. Байрона?

3. Какими факторами можно объяснить момен­ ты сходства в эпических памятниках разных стран и народов?

4. Назовите основные этапы и приемы компа­ ративного анализа в работе над темой «Пуш­ кин и французская литература». Предложите свои варианты тем для сопоставительного исследования.

5. Определите элементы системы «литература», связи и отношения между которыми можно исследовать с помощью компаративистики.

КОМПАРАТИВИСТИКА

97