6.2.2.3. Плебисцитарная партийная демократия

Некоторые важнейшие идеи коллективистской, идентитарной демократии нашли свое прямое выражение в со­временных западных теориях. Наиболее значимой из них является плебисцитарная мандатная теория партийной демократии. Она раз­вивает идею Руссо о том, что каждый гражданин должен иметь возможность по меньшей мере одобрять или отвергать влияющие на его жизнь законы, которые он обязан уважать. Согласно пар­тийной теории демократии в современных государствах, с большой численностью населения и огромными по сравнению с древ­негреческими полисами территориями, античная модель народо­властия наиболее полно реализуется в «партийном государстве».

Различные партийные программы дают гражданам возмож­ность с помощью выборов прямо влиять на государ­ственную политику. Эти программы являются полученными от граждан своего рода мандатами, наказами, которые призваны ис­полнять и депутаты, и правительство. Связанность депутатов пар­тийными программами и структурами делает их прямыми выра­зителями народной воли. Тем самым достигается идентичность народа и правительства.

Отражая новые явления в политических системах, эта кон­цепция демократии, по мнению ее критиков, во многом расхо­дится с реальностью. Современные массовые «народные партии» не имеют определенной социальной базы и стремятся привлечь голоса самых различных слоев населения. Поэтому формулиров­ки их предвыборных платформ носят очень общий и расплывча­тый характер и мало отличаются друг от друга. Если даже партий­ные платформы предусматривают достаточно определенные дей­ствия, граждане все же вынуждены выбирать программы в це­лом, в едином пакете, не имея возможности влиять на их кон­кретное, часто противоречивое содержание.

К тому же, как показывают эмпирические исследования, боль­шая часть избирателей вообще не знакома с партийными про­граммами и строит свой политический выбор в первую очередь на основе существующих традиций, привлекательности партий­ных лидеров и символики. В силу всего перечисленного «партийная демо­кратия» весьма далека от народовластия.

6.2.2.4. Отличительные черты коллективистской демократии

Несмотря на существенные различия, разнообразные коллективистские тео­рии демократии имеют ряд общих черт. К ним относятся:

• коллективизм в трактовке народа, при­знание народа единым однородным целым, имеющим объектив­ные, существующие еще до своего осознания общий интерес и волю; личность не имеет самостоятельного политического значения; индивид занимает подчиненное положение по отношению к народу, классу и т. д., по отношению к единому политическому организму;

• отсутствие противоречий внутри народа, рассмотрение политической оппозиции как патологии или врага, подлежащего насильственному устранению; стремление сгладить противоречия общественного развития, добиться монолитности народа; характерным является устранение возможности столкно­вения личности с государством путем ее полного подчинения в политическом и экономическом плане;

• коллективистское (близкое к античному) понимание свободы как активного равноправного участия гражданина в делах всего государства и общества; народ — это, прежде всего, большинство; все решения могут быть приняты только большинством; возможность существования инакомыслящего меньшинства признается аномалией;

• то­талитарность, всепроникающий абсолютный характер власти, на деле осуществляемой вождями, отождествляемыми с народом (классом, нацией), полная беззащитность меньшинства, в том числе отдельной личности;

• устранение самой проблемы прав человека, поскольку целое, государство, и без того заинтере­совано в благополучии своих составных частей;

• всеобщая политическая мобилизация, преимущественно пря­мое участие граждан в управлении, рассмотрение представитель­ных органов и должностных лиц не как самостоятельных и ответственных за принятые решения руководителей, а лишь как проводников воли народа, его слуг;

• деклари­рование социальной демократии, перенесение главного акцента с юридического провозглашения политических прав на обеспече­ние социальных условий для участия граждан в управлении; первичность народа в принятии решений (народ, трудящиеся или же другая социальная общность, призванная выразить общую волю, обладают неоспоримым преимуществом в политической жизни общества).

Рассмотренные коллективистские теории демократии в настоящее время подвергаются интенсивной критике. В качестве их основных недостат­ков выделяется недооценка роли практического осуществления прав и свобод лич­ности, защиты прав меньшинства по выражению своих политических интересов, что приводит к формированию тоталитарного политического режима.

Поэтому в современной политической науке наибольшее рас­пространение получили репрезентативные (представительные) концепции демократии, которые, несмотря на их различия, в про­тивоположность коллективистским концепциям можно охаракте­ризовать как конкурентные.

6.2.2.5. Уроки коллективистских экспериментов

Модель демократии Ж.-Ж. Руссо в политической практике никогда не была полностью реализована. Попытки ее осуществить неизбежно приводили к подавлению свободы личности, массовому террору. Оказалось, что власть народа не может быть реальной без гаранти­рованной личной свободы и других основополагающих прав челове­ка. По­пытки осуществления коллективистской демократии неизбежно приводили к появлению но­вого господствующего класса — номенклатуры, к тоталитаризму, подавлению всякой индивидуальной свободы, террору против инакомыслящих.

Так называемая общая воля, «классовый», «национальный» или «общенародный» интересы представляют собой вымысел, миф, оправдывающие политическое господство одного лица или группы в том случае, если они определяются кем-то априори, без равно­правного участия отдельных свободных личностей и рассматрива­ются как неоспоримые, надындивидуальные, внутренне непроти­воречивые сущности, устанавливающие рамки дозволенного для политической активности граждан, границы демократии.

И все же, несмотря на неудачность практических попы­ток, идейное и политическое движение за коллективистскую демо­кратию оказало огромное, в том числе и позитивное влияние на современную цивилизацию. Критикой классовой ограниченности либерального государ­ства, постановкой ряда важнейших политических проблем (например, вопроса о социальном равенстве как условии демокра­тии, о социальных правах личности) и практическим опытом гран­диозного по своим масштабам и замыслам социального экспери­мента коллективистская демократия заставила теоретиков и практиков политического процесса искать новые и вносить коррективы в существующие формы народовластия.

6.2.3. Место и роль элиты и лидера в политической демократии

Сегодня демократия является одной из основных форм политической самоорганизации общества. Комплекс институтов и организаций, структура и функционирование которых основывается на либерально-демократических мировоззренческих и ценностных постулатах, нормах, установках, составляет политическую систему демократии. В настоящее время существует несколько теорий демократии. Основными из них считаются плюралистическая, партиципаторная (или демократия участия), рыночная, плебисцитарная, консоциативная, представительная, народная, социалистическая; наиболее распространенной является плюралистическая.

Следует при этом отметить, что во всех демократиях, за исключением коллективистской, присутствуют основные элементы плюрализма. Нахождение у власти элиты (что дает основание говорить об элитической модели демократии) не обязательно устраняет различия между демократией и авторитаризмом и тоталитарными режимами. Еще Ш.Л. Монтескье [53а] говорил: «Хотя все пригодны для того, чтобы выбирать, не каждый пригоден быть избранным». В. Парето [60,60а], Г. Моска [54,55] и другие ученые считали, что ведущие позиции в структурах власти, особенно в ее верхних эшелонах, любого политического режима занимают представители элиты. И действительно, в любом режиме имеются относительно компактные и более или менее организованные группы лидеров, из среды которых выдвигаются руководители государства, политических партий и движений. В совокупности они составляют так называемый политический класс. Но при этом необходимо отметить, что институциональные, социокультурные, идейно-политические и иные факторы, и особенно сам тип политической системы, оказывают глубокое влияние на роль элиты в различных политических режимах. Правящая, или политическая, элита по-разному осуществляет властные функции при демократических, авторитарных и тоталитарных режимах.

В целом демократическая форма правления характеризуется не отсутствием элиты, а наличием множества элит, конкурирующих друг с другом за голоса избирателей. Поэтому, по мнению К.С. Гаджиева, при анализе основных принципов и установок демократии в качестве исходной основы берется плюралистическая модель. Хотя институты и формы демократии в разных странах могут варьироваться, существует некоторый комплекс принципов, норм и ценностей, составляющих условия, без которых любой режим нельзя расценивать как демократический в собственном смысле слова [18 -109].

Философская база «рационально-процедурного» подхода основана на том, что демократия возможна лишь в условиях, когда распространение ресурсов власти в обществе приобретает столь широкий характер, что ни одна общественная группа не в состоянии подавить своих соперников или сохранить властную гегемонию. В таком случае, как пишет А.И. Соловьев, наиболее рациональным выходом из ситуации является достижение компромисса и взаимное разделение функций и полномочий, обус­ловливающих чередование групп у власти. Эти-то процедуры и техно­логии установления подобного порядка и выражают существо де­мократической организации политики [77 -186].

Одним из первых такое понимание демократии закрепил М. Вебер [] в своей плебисцитарно-вождистской теории демократии. По его мнению, демократия представляет собой «средство» властвования, полностью обесценивающее все понятия «народного суверенитета», общей «воли народа» и т.п. Немецкий ученый полагал, что характер­ные для нее прямые формы политического волеизъявления возмож­ны только в строго ограниченных пределах (например, в древнегре­ческих городах-государствах). Любая же организация представитель­ства интересов граждан в сложных, больших обществах неразрывно связана с их вытеснением из политики и установлением контроля над властью со стороны бюрократии. Для защиты своих интересов граждане должны передать свое право контроля за властью и аппара­том управления всенародно избранному (харизматическому) лидеру. Имея такой независимый от бюрократии источник легитимной влас­ти, люди и будут иметь возможность реализовывать свои интересы. Поэтому демократия, по Веберу, есть совокупность процедур и со­глашений, «когда народ выбирает лидера, которому он доверяет».

Акцентируя процедурные и процессуальные аспекты демократии, М. Вебер практически полностью снимает идею участия масс в управле­нии [13] . По сути дела, подобное устройство власти невольно оправдыва­ло ослабление контроля за лидером со стороны общественности, его дистанцированность от населения и их интересов, предполагало ут­верждение цезаристского стиля управления, установление режима личной власти лидера. Однако М. Вебер считал такое развитие событий либо необязательным, либо являющимся сравнительно небольшой платой за под­чинение обществу и власти пагубному влиянию бюрократии.

Концепция плебисцитарной демокра­тии, легитимности и государства М. Вебера была дополнена теорией конкурентной демокра­тии Й. Шумпетера [88]. Й. Шумпетер дал классическую формулировку демократии как конкуренции между двумя или более группами элит за власть на более или менее регулярных и открытых выборах. Она стала одной из ос­новных при выборе переменных в сравнительном исследовании демократических систем. Конечно, на формирование модели конкурент­ной элитистской демократии оказали влияние и другие исследова­тели: Д. Дьюи [27], Г. Моска [], В. Парето [54,55], М. Острогорский [60].

Й. Шумпетер проводил различие между классической доктриной демократии, основанной на общем благе и воле народа, при которой избиратель наделен властью принимать политические решения, и теорией демократии, где решение проблем избирателями является вторичным по отношению к избранию тех, кто будет принимать ре­шения. Классическая доктрина демократии, считал он, находится в кризисе, и с ней нельзя сегодня согласиться. На первый план выхо­дит концепция демократии, при которой роль народа состоит в со­здании правительства или посреднического органа, который в свою очередь формирует исполнительный национальный орган или пра­вительство. Й. Шумпетер определял новую концепцию демо­кратии следующим образом: «Демократический метод — это такое институциональное устройство для принятия политических решений, в котором инди­виды приобретают власть принимать решения путем конкурентной борьбы за голоса избирателей» [88 -355].

Обосновывая данную концепцию, он видел ее преимущества в том, что она касается эмпирически легко проверяемых вещей - наличия или отсутствия демократической процедуры. Классичес­кая теория демократии не содержала такого критерия, так как воле и благу народа могли служить и недемократические режимы и пра­вительства. Например, критерий демократии выполняется при парламентарной демократии (типа анг­лийской), а «конституционная» монархия не является демократической, поскольку электорат и парламент обладают всеми правами, которые у них есть при парламентской демократии, но с одним решающим исключением: у них нет власти назначать правительство.

Новая теория уделила значительное внимание фе­номену лидерства. Классическая теория, считал Й. Шумпетер, этого не делает. Именно понятие лидерства позволяет объяснить, как и откуда возникает общая воля, как она подменяется или фаль­сифицируется. В этом смысле лидерство является доминирующим механизмом почти любого коллективного действия, а новая концеп­ция демократии становится более реалистичной, чем классическая. Новая концепция не отрицает существования воли группы, но рассматри­вает ее как скрытую до определенного времени, пока какой-ни­будь политический лидер не вызовет ее к жизни и не превратит ее в фактор политической жизни. «Взаимодействия между групповы­ми интересами и общественным мнением и способом, которым они создают то, что мы называем политической ситуацией, под таким углом зрения видны в новом, более ясном свете», — писал Й. Шумпетер [88 -356].

Как важное качество новой концепции следует отметить также включение проблемы политической конкуренции в виде борьбы за лидерство. Демократия в этой связи использует всегда некий при­знанный метод ведения конкурентной борьбы, а система выбо­ров есть практически единственно возможный способ борьбы за ли­дерство для общества любого размера.

Новая концепция демократии анализирует отношение между демократией и индивидуальной свободой. Важно отметить, что Й. Шумпетер не считал демократию режимом, гарантирующим боль­ший по сравнению с другими режимами объем индивидуальной сво­боды, но утверждал, что если каждый волен бороться за политичес­кое лидерство, выставляя свою кандидатуру перед избирателями, то в большинстве случаев, хотя и не всегда, это означает значительную долю свободы дискуссий для всех.

Существенной характеристикой демократического метода явля­ется не только функция избирателя формировать правительство (прямо или через посреднический орган), но и функция роспуска правительства. При этом контроль над правительством со стороны избирателя ограничен именно этой функцией - возможностью от­казаться переизбирать правительство или парламентское боль­шинство, его поддерживающее.

Наконец, в противовес классической концепции демократии с акцентом на воле народа, новая концепция делает акцент на воле большинства. «Принцип демократии в таком случае, — писал Й. Шумпетер, – означает просто, что бразды правления должны быть переданы тем, кто имеет поддержку большую, чем другие кон­курирующие индивиды или группы».

По мнению ряда исследователей, эмпиричность и реалистичность новой концепции демократии обеспечили ей в дальнейшем широкую поддержку исследователей, которые использовали ее при создании гипотез, индексов и индика­торов демократии [68 -193].

Обобщенная характеристика конкурентной элитистской кон­цепции демократии была дана Д. Хелдом [65] в его книге «Модели де­мократии». Хелд специально выделяет эту модель демократии, объ­единяя центральные элементы концепций М. Вебера и Й. Шумпетера. Данная модель выражает особенности политической системы индустриального общества с фрагментированной структу­рой социального и политического конфликта, недостаточной ин­формированностью электората, толерантностью политической культуры и развитой стратой технически натренированных экспер­тов и менеджеров. Ключевыми признаками данной модели высту­пают парламентарное управление с сильной исполнительной влас­тью, конкуренция между жизнеспособными политическими элита­ми и партиями, преобладание парламента над партийной политикой (хотя это и противоречит веберовской концепции «плебисцитарной демократии»), главенство политического лидерства, наличие бюро­кратии — независимой и хорошо натренированной администрации, конституционные и практические ограничения на сферу принятия политических решений.

Данные идеи хоть и подчеркивают выдающуюся роль правящих кругов, но одновременно признают необходимость участия масс в процессе формирования демократического строя. В этом смысле они коренным образом отличаются от широко распространившихся в XX столетии элитистских теорий, связывающих сущность демократии только с деятельностью управляющих. Так, П. Барах, Дж. Сартори [75], X. Кене и ряд других ученых полагали, что самоуправляющийся де­мос – это миф, а его склонность к политическому насилию пред­ставляет угрозу общественным интересам. Поэтому, оценивая неук­лонное возрастание роли элит в качестве предпосылки демократии, они расценивали расширение дистанции между управляющими и уп­равляемыми как залог стабильности, а не порок этой системы власти.