1.10. Плотин и Августин как идеологи христианской антропологии.

По Августину, все сущее, поскольку оно существует и именно потому, что оно существует, есть благо. Зло не субстанция, а недостаток, порча субстанции, порок и повреждение формы, небытие. Напротив, благо есть субстанция, 'форма', со всеми ее элементами: видом, мерой, числом, порядком. Бог есть источник бытия, чистая форма, наивысшая красота, источник блага. Поддержание бытия мира есть постоянное творение его Богом вновь. Если бы творческая сила Бога прекратилась, мир тотчас же вернулся бы в небытие. Мир один. Августин считал достойным познания такие объекты, как Бог и душа: бытие Бога возможно вывести из самосознания человека, т.е. путем умопостижения, а бытие вещей - из обобщения опыта. Душа нематериальная субстанция, отличная от тела, а не простое свойство тела. Она бессмертна. В учении о происхождении человеческих душ Августин колебался между идеей передачи душ родителями вместе с телом и идеей креационизма творения душ новорожденных Богом.

Мировоззрение Августина глубоко теоцентрично: в центре духовных устремлений Бог как исходный и конечный пункт размышлений. Проблема Бога и его отношения к миру выступает у Августина как центральная. Августин настоятельно противопоставляет свои воззрения всем разновидностям пантеизма, т.е. единства Бога и мира. Бог, по Августину, сверхприроден. Новым в теории познания было утверждение Августина об участии воли во всех актах познания, т.е. понимание познания как энергийноволевого процесса.

Разум, по Августину, есть взор души, которым она сама собой, без посредства тела, созерцает истинное. Истина же содержится в нашей душе, а душа наша бессмертна, и человек не вправе забывать о внеземной цели своей жизни. Человек должен подчинять свои знания мудрости, ибо в спасении души - его высшее назначение.

Августин рассматривает разум как очень важную функцию души. Размышляя о социальной реальности, в частности о богатстве и бедности, Августин утверждал, что имущественное неравенство людей - неизбежное явление социальной жизни. Поэтому бессмысленно стремиться к уравнению богатств: неравенство будет продолжаться во все века, пока будет существовать земная жизнь человечества. Августин утешал людей тем, что человек добродетельный, хоть и находится в рабстве и наг, в душе свободен и, напротив, злой человек, хоть он и царствует - жалкий раб своих пороков.

Плотин. Превыше всего как первоначало – Единое, которое «по ту сторону сущности. Оппозицией Единому выступает темная (а единое – это свет и «солнце») и лишенная вида материя, не-бытие, начало зла. Материя провоцирует высшее к переходу в низшее, являясь для высшего как бы зеркалом, в котором каждая ипостась порождает свое подобие: Ум отпадает от Единого и подобием его оказывается Душа, Душа отпадает от Ума, а от Души как ипостаси отпадают частичные души, ниспадающие в людей, животных и растения. В целом структура бытия ограничена сверху сверх-сущим Единым и не-сущей материей. Для разграничения уровней бытия Плотин использует указательные слова «там» и «здесь»: под «тамошним» имеется в виду умопостигаемый космос и душа, «здешнее» – чувственный падший мир. Понять материю в гипостазированном смысле возможно только применительно к низшей границе бытия. В отличие от чувственного космоса, который находится в определенном месте, умопостигаемый мир, не будучи разделен пространственными барьерами – повсюду. Так же и душа, хотя и локализована в некотором теле, но, когда отрешится от него, станет поистине свободна в познании истины. Сфера истинного бытия всегда открыта для души, ей нужно только уметь вернуться к себе самой, познать свою истинную природу. Возможность такого возвращения обеспечена тем, что душа не целиком выступает из умопостигаемого космоса – всегда остается некая ее часть, которая «находится там» и созерцает чистое бытие, хотя для земного сознания это и остается незаметным (неосознаваемым). Бессмертная человеческая душа может достичь возвращения к своей изначальной природе путем очищения от тела и уподобления божеству. Цель истинного философа – «подражание божеству», он должен стремиться не к добродетели, а к умопостигаемому

Пребывание души в земном теле показывает, что данная бессмертная душа прежде совершила грех дерзости.