4.2. Декарт и Гоббс - сходство и различие психологических идей.

Рене Декарт и Томас Гоббс – выдающиеся философы, которые способствовали развитию и продвижению философско-психологической мысли нового времени. Их труды пришлись на период научной революции 17 века. Их философские взгляды во многом различались, хотя в основе своей, имели некоторые схожие моменты. Например, сферу интересов и научных исследований обоих ученых составляли такие категории как познание, ощущения, ассоциативные процессы. И в начале знакомства мыслителей, в их общении не отмечалось особых споров и разногласий. Но появлением «Начал» Декарта вся работа его мысли была обуслов­лена странным сочетанием внутренней противоположности Декарту и од­новременно сильного влияния этого глубокого ума. «Диоптрика», «Мета­физические размышления», могущественное построение универсальной науки в «Началах», которое было доведено только до органических су­ществ и стояло как торс, прерываясь там, где начиналась основная рабо­та Гоббса. Это воздействие проявляется и в более конкретном определении и защите отправного пункта всей его фи­лософии посредством феноменалистской формулировки, которую он дал этой отправной точке. Правда, направленность к подчеркиванию феноме­нального характера внешнего мира была присуща уже объяснениям наше­го восприятия качеств вещей из процессов движения; они составляли предмет беспрестанных занятий Гоббса в течение многих лет. Тем не менее мне общая формулировка феноменалистического положения Гоббса возникла в полемике с Декартом.

Гоббс был недоволен тем, что Декарт в своей «Диоптрике» предвосхитил его обоснование учения о субъективности чув­ственных качеств.

Оба они были проникнуты сознанием непримиримой противо­положности своих воззрений на мир. И все-таки Гоббс, после того как он в возражениях на «Размышления» достаточно резко выступил против фе­номеналистского отправного пункта Декарта и его вывода из этого о ду­шевной субстанции, не мог не включить результат этой полемики в свою работу «De corpore». Феноменалистский отправной пункт ему пришлось признать, но вместе с тем он попытался перейти от него к своему тезису: тела и их движения суть единственно действительное.

В своих возражени­ях против «Размышлений» Гоббс признает отправную точку Декарта пра­вильной: акт мышления предполагает субъект.

Однако поскольку мы по­стигаем связь движений только как происходящую в телах, необходимо считать тело субъектом мышления. Затем Гоббс в своих возражениях Де­карту выводит право на свое материалистическое учение из номинализма. Наше мышление — лишь сочетание имен, а они — знаки образов, обра­зы же зависят — от движения в органах тела. «Дух есть лишь движение в определенных частях органического тела

Этому соответствует и признание Гоббса в его главном произведе­нии, что отправной пункт мышления находится в сознании, однако одновременно он пытается, исходя из этого, доказать, что система дви­жущихся тел — в ее ограничении, доступном нашему опытному пости­жению, единственный предмет познания.

Гоббс категорически отвергает душу как особую сущность. Человек определяется им как телесное существо. Опровергается дуализм Декарта, наличие самостоятельной мыслящей субстанции. Также, Гоббс решительно выступал против теории врожденных идей Декарта, якобы существующих в душе до всякого опыта и независимо от него. Декартовому рационализму он противопоставляет эмпиризм в его сенсуалистическом варианте. Начало познания он видит в чувственном опыте, в ощущении, источник которого - материальный мир. Подчеркивается, что причины чувств - "внешние тела, или предмет".

Гоббс развивает далее учение о рефлексе, но, в отличие от Декарта, описывает рефлекторный акт не как сенсо-моторный, а как сенсо-сенсорный процесс.

В заключение можно отметить, что попытки опровергнуть дуализм Декарта, утвердить единство мироздания, покончить с разрывом телесного и духовного, природы и сознания, предпринял целый ряд великих мыслителей 17 в. Гоббс отверг постулат о субстанциальности сознания. В качестве единственной субстанции у них выступила природа, в понимании которой они стояли на общей для всего 17 в. почве механицизма. Различия между ними касались воззрений на место и значение психического, а не на законы мироздания.