2.5.4. Другие применимые международные договоры

Разумеется, данный выше перечень источников международного уголовного права не является исчерпывающим. Существует значительное количество международных соглашений, которые трудно отнести к какой-либо из перечисленных выше категорий, и которые тем не менее имеют для международного уголовного права важнейшее значение.  В первую очередь следует сказать о фундаментальных международных договорах, которые определяют всю архитектуру международных отношений в современном мире и являются таким образом основными источниками международного права в целом. Сюда можно отнести Устав ООН, Венские конвенции о международных договорах и дипломатических отношениях и т.п. Во вторых, существует большое количество соглашений, которые могут затрагивать вопросы, смежные для различных отраслей международного права, включая и уголовное. В качестве примера можно привести Дополнительную конвенцию об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством (Женева, 7 сентября 1956 года), Конвенцию о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала от 9 декабря 1994 года и т.п.

Суд может использовать любые международные соглашения, если будет установлено, что они применимы к рассматриваемой им ситуации.

 

2.5.5. Общие принципы права

Как было показано выше, отдельной группой источников международного уголовного права являются общие принципы права. Обращение к ним оправдано в тех случаях, когда основные источники (Устав и Правила процедуры и доказывания, применимое договорное и обычное право) прямо не регулируют разрешаемый судом вопрос. К данной категории обычно относят (1) общие принципы международного уголовного права, (2) общие принципы международного права (3) общие принципы уголовного права, признанные сообществом наций[125].

Общие принципы международного уголовного права были рассмотрены нами выше (см. Раздел 1.3 ).

Что касается группы общих принципов международного права, то, как указывает Антонио Кассезе, она состоит из принципов, присущих международно-правовой системе в целом. «Следовательно, их идентификация не требует всестороннего сравнительного обзора всех главных юридических систем мира и может быть выполнена посредством обобщения и индукции главных особенностей международно-правового порядка»[126]. Для установления существования общего принципа международного права важнейшую роль играет обращение к таким универсальным международным документам, как Устав Организации Объединенных Наций (принят 26 июня 1945 г.), Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций (принята 24 октября 1970 г.), а также к принципам, лежащим в основе отдельных отраслей международного права. Так, в деле Фурунджия МТБЮ столкнулся с тем, что в международном праве не существует ясной нормы, позволяющей четко определить, является ли проникновение мужским половым членом в рот жертве видом изнасилования, или его нужно отнести к другому виду преступления против половой неприкосновенности личности. Предприняв анализ главных юридических систем мира, Суд не нашел в них какого-либо единого и последовательного подхода к этому вопросу. Тогда Судьи посчитали необходимым обратиться к общим принципам международного права[127] и, в числе прочего, положили в основу своего решения «общий принцип уважения к человеческому достоинству», лежащий в основе международного гуманитарного права, международного права прав человека и корпуса международного права в целом[128].

В отличие от общих принципов международного права, общие принципы уголовного права, признанные сообществом наций или международным сообществом, могут быть найдены только путем сравнительного обзора основных уголовно-правовых систем мира. Поэтому, как указывает Кассезе, изложение этих принципов «основано не просто на интерпретации и обобщении, а скорее на применении сравнительно-правового подхода»[129]. «Этот источник является факультативным по своей природе. Следовательно, обращение к нему за помощью может быть сделано только в случае, если обращение к другим источникам <...> не привело ни к какому уверенному результату. <...> Именно этот подход предусмотрен в статье 21 Статута МУС. В соответствии с ней, обращение к данным общим принципам – крайняя мера для МУС. Ясно, что принцип уголовного права может принадлежать к данному классу только если суд находит, что он разделяется системами общего и континентального права так же, как и другими правовыми системами, такими, как системы исламского мира, некоторых азиатских стран, таких, как Япония и Китай, а также стран Африканского континента. <...> Международные суды делали оговорки при обращении к таким общим принципам. Они подчеркнули, что нельзя перемещать юридические конструкции, типичные для национальных правовых систем, в международное право всякий раз, когда эти конструкции не гармонируют с определенными особенностями международно-правовой системы»[130]. Это особенно подчеркивается в статье 21(1)(с) Римского статута.

Судебная камера МТБЮ изложила ограничения, налагаемые на обращение международных судов к «общим принципам уголовного права, свойственным главным юридическим системам мира», следующим образом: «(i) Если [противоположного] не предусмотрено международной нормой, не должна делаться ссылка на только одну национальную правовую систему или только на систему государств общего либо континентального права. Скорее, международные суды должны вычленить общие понятия и юридические конструкции, присущие всем главным правовым системам мира. Это предполагает процесс идентификации в этих правовых системах общих знаменателей, чтобы точно определить основные понятия, которые ими разделяются. (ii) Так как «международные слушания имеют много особенностей, отличающих их от национальных судебных процессов», при использовании понятий государственного права необходимо принимать во внимание специфику международного уголовного процесса. Таким образом, необходимо избегать механического импорта или перемещения [понятий] из государственного права в область международного уголовного процесса»[131].

К этому следует добавить, что, как сформулировали Судьи МТБЮ МакДональд и Вохра[132], «принцип опоры на юридические термины и понятия национальных судебных систем является оправданным, когда международные нормы права делают ясно выраженную ссылку на национальное право, или где само содержание и природа понятия неизбежно подразумевают такую ссылку»[133]. Пример, где нормы международного права содержат ясную ссылку на внутреннее законодательство, может быть найден в ст. 24(1) Устава МТБЮ, в соответствии с которой «при определении сроков тюремного заключения Судебные камеры руководствуются общей практикой вынесения приговоров о тюремном заключении в судах бывшей Югославии», и в «зеркальной» ст. 23(1) МТР.