2.2 Классификация источников международного уголовного права

Специфические источники международного уголовного права могут быть классифицированы по двум признакам. Во-первых, как источники международного права вообще по своему значению они подразделяются на основные и вспомогательные, или первичные и производные. Во-вторых, учитывая гибридный характер данного раздела права, можно выделить те самостоятельные отрасли права, которые одновременно являются источниками МУП.

В своей монографии по международному уголовному праву Антонио Кассезе указывает на следующий иерархический порядок значимости источников для международных уголовных судов: первичные источники (договоры и обычное право), вторичные источники (правила, вытекающие из норм обычного права и условий договоров), общие принципы международного уголовного права, или общие принципы закона, и такие вспомогательные источники, как общие принципы права, признанного сообществом государств[34]. «Порядок, в котором могут быть использованы эти источники (и который в настоящее время в значительной степени кодифицирован в ст. 21 Устава МУС[35]), следующий: прежде всего нужно обратиться к нормам договоров или нормам, установленным такими международными инструментами, как обязательные решения Совета Безопасности ООН (как это имеет место в ситуации с МТБЮ и МТР), когда данные нормы соглашения или решения содержат условия юрисдикции суда или трибунала и излагают процедуру. Когда этих норм недостаточно, или в них имеются пробелы, необходимо обратиться к обычному праву или к договорам, неявно или явно упомянутым в вышеуказанных нормах. Когда даже этот общий набор или нормы соглашения не проясняют вопроса, необходимо применить общие принципы международного уголовного права (которые могут быть выведены путем индукции и обобщения из условий договоров или норм обычного права) или, как исключение, общие принципы права. Если и после этого вы все еще не нашли применимого правила, можно обратиться к общим принципам уголовного права, разделяемым нациями мира»[36].

Данный подход поддерживается международным прецедентным правом, в частности, прецедентным правом Специальных международных трибуналов ООН. В Решении Судебной камеры МТБЮ по делу Делалича и др. Судьи специально указали, что при интерпретации Устава и Правил процедуры и доказывания трибунала «следует обращаться к разнообразным источникам международного права, как они перечислены в ст. 38 Устава Международного суда, т.е. к международным конвенциям, обычаям, общим принципам права, также, как и к таким вспомогательным источникам, как судебные решения и труды юристов». В деле Купрешкича тот же Трибунал определил, что в случае, когда Устав Трибунала не регулирует тот или иной вопрос, а доклад Генерального секретаря ООН (представленный Совету Безопасности и утвержденный им как сопроводительный документ к Резолюции о создании данного Трибунала) не содержит положений для соответствующей интерпретации Устава, необходимо применить: «(i) нормы обычного международного права или (ii) общие принципы международного уголовного права или, если таких принципов недостаточно, (iii) общие принципы уголовного права, свойственные главным юридическим системам мира или, если и этого недостаточно, (iv) общие принципы права, соответствующие основным принципам международного правосудия»[37].

Таким образом, для международных судов, непосредственно применяющих нормы международного права, главным источником права являются их собственные Уставы, в соответствии с которыми международное сообщество наделило их определенной юрисдикцией, а также Правила процедуры и доказывания. Однако поскольку обычно Уставы содержат лишь самые общие определения, не разъясняя, например, элементы каждого из преступлений, а лишь давая перечень наказуемых деяний, для их надлежащего применения суды обращаются, во-первых, к нормам договорного и обычного права и, во-вторых, к общим принципам права. Для установления существования и прояснения содержания данных норм и принципов суды используют вспомогательные источники, в том числе прецедентное право иных международных и национальных судов и трибуналов, труды выдающихся юристов и т.п. При этом используемые источники не должны противоречить духу, цели и содержанию устава суда. Если какая-либо норма, пусть даже носящая общепринятый характер, шире ясных ограничений Устава, суд не должен ее применять. Так, Статут Международного уголовного суда, в соответствии с волей утвердивших его государств, содержит не все составы преступлений, которые к моменту его подписания были криминализированы в обычном международном праве. Например, Международный уголовный суд не наделен юрисдикцией по преступлению в виде использования голода среди гражданского населения, совершенного в ходе вооруженного конфликта немеждународного характера, хотя данное деяние криминализировано обычным правом вне зависимости от типа конфликта. Однако это не значит, что международное сообщество не может наделить юрисдикцией по такому преступлению другой суд, или что такое преступление не может рассмотреть компетентный национальный суд. Действие устава каждого из международных судов распространяется только на данный суд и не имеет универсального характера.

В то же время, в соответствии с принципом законности, сами положения уставов не должны противоречить общепринятым нормам и принципам международного права. Это правило особенно строго для ретроактивных судов, рассматривающих преступления, совершенные до их учреждения. Поэтому при конструировании уставов таких судов их авторы не могут выйти за рамки общепринятого международного права. Нормы таких уставов могут быть уже, но не могут быть шире этих рамок. Более того, как было показано выше, судьи ретроактивных судов вправе подвергать сомнению их собственные уставы для того, чтобы проверить, действительно ли та или иная его норма соответствует международному праву, и, исходя из данной логики, не должны применять такую норму, если придут к выводу, что ее не существовало в применимом международном праве на момент совершения преступления. Кроме того, даже при учреждении Международного уголовного суда, Статут которого является международным договором (в связи с чем государства, в принципе, имели право устанавливать в нем новые правила), «все согласились о том, что определения преступлений в Статуте МУС должны были отражать существующее обычное международное право, а не создавать новые нормы»[38].

Уставы и правила процедуры и доказывания каждого конкретного суда являются главным источником права только для данного суда, но не для всей отрасли международного уголовного права в целом. В общем корпусе источников международного уголовного права уставы международных судов и трибуналов являются его составной частью наряду с другими источниками договорного и обычного права. Тем не менее они имеют важнейшее значение для всей отрасли, так как сами являются ясным свидетельством закрепления тех или иных норм на международном уровне.

Что касается договорного права, то, как заявила Апелляционная камера МТБЮ, Трибунал имеет полномочия применить «любое соглашение, которое (i) бесспорно связывало стороны во время предполагаемого преступления и (ii) не находится в конфликте ни с одной из безапелляционных норм международного права, таких как обычные нормы международного гуманитарного права»[39]. Разумеется, эти условия применимы ко всем уголовным судам, рассматривающим международные преступления. При применении обычной нормы также необходимо установить, что она уже существовала на момент совершения предполагаемого преступления. Все сказанное относится не только к судам, которые применяют и толкуют нормы права, но также к государствам и международным организациям, которые формулируют и принимают уставы международных уголовных трибуналов.

Вспомогательные источники международного уголовного права (такие, как судебные решения, труды выдающихся юристов и т.п.) помогают установить существование той или иной правовой нормы или общего принципа, уточнить их содержание или содержание содержащихся в них терминов и т.п. Международные уголовные суды могут обращаться к ним за помощью, исследовать их, принимать их во внимание, «в подобающих случаях опираться на них при рассмотрении уголовных дел и принятии решений по ним»[40]. Однако, в отличие от обычного и применимого договорного права, они не имеют для судов обязательной силы или, другими словами, их положения не могут жестко связывать суд при принятии решений[41].

К самостоятельным отраслям, которые одновременно играют роль важнейших источников международного уголовного права, следует прежде всего отнести международное гуманитарное право и международное право прав человека. Нормы материального права именно этих отраслей положены в основу криминализации тех или иных видов поведения в МУП. Другими словами, именно грубые нарушения норм международного гуманитарного права и фундаментальных прав человека образуют военные преступления и преступления против человечности. Кроме того, нормы международного права прав человека легли в основу ряда положений процессуального раздела международного уголовного права, в частности, касающихся гарантий прав обвиняемых. Наконец, существует корпус непосредственных источников международного уголовного права как самостоятельной отрасли (в частности, уставы и правила процедуры и доказывания международных трибуналов, их прецедентное право, ряд международных соглашений и т.п.).

Дальнейшее описание источников права учитывает оба способа их классификации. Мы последовательно рассмотрим каждый из упомянутых в предыдущем абзаце разделов, указав внутри него на основные и вспомогательные источники. Затем мы отдельно рассмотрим значение общих принципов. После этого мы подробно остановимся на содержании и значении прецедентного права. В заключении мы кратко упомянем о трудах известных юристов и некоторых других вспомогательных источниках и средствах, которые используются международными уголовными судами при определении международного обычая и при судебном толковании.