2008 Кортунов covremennaya_vneshnyaya_politika_rossii_strateg

11

Раздел I.

Концептуальные основы внешней политики

1. Общая характеристика состояния международной среды

Внешние условия в начале ХХI века в целом можно характеризовать для России как относительно благоприятные. Вероятность нападения на Российскую Федерацию со стороны какой-то крупной державы или коалиции крайне мала. Практически исключена вероятность прямого ядерного или крупномасштабного обычного военного конфликта между Россией и другими великими державами – США, Германией,

Японией, КНР, Индией, Великобританией, Францией. Войны ХХI века принципиально иные – информационные, геоэкономические, а в военном плане – преимущественно локальные и скоротечные, хотя в ряде случаев интенсивные и неизбирательные, с

массированным применением обычного оружия (Югославия, Афганистан, Ирак,

Чечня, Южная Осетия). В мире у России нет явно выраженных врагов, потенциальных агрессоров (также как почти не осталось и «друзей»). России нет нужды экономически изматывать себя милитаризацией, бросая в этот молох лучшие интеллектуальные силы,

финансовые и сырьевые ресурсы, выбрасывая на ветер практически весь национальный доход.

Прекращение конфронтации, проходившей под знаком борьбы двух систем с ее проекцией на все стороны международной жизни, открыло новые возможности для глубокого и конструктивного сотрудничества государств на региональном и глобальном уровнях, в ООН и других международных организациях. В этих условиях закладывается фундамент для принципиально новых отношений Российской Федерации с окружающим миром. Пока есть возможность использовать эту глобальную передышку, чтобы выйти на новую парадигму долговременного развития.

Однако отпущенная ей историей стратегическая пауза завершается.

Хотя в современном мире явно обозначилась тенденция к полицентризму, в

мировой политике, в том числе и под воздействием геоэкономических процессов,

формируется не классический многополярный мир, а скорее многоуровневая высокоподвижная международная и межгосударственная система, в которой на первый план выдвигаются глобальные экономические проблемы, требующие многосторонних решений и новых международных институтов. В мире по-прежнему весомую роль

12

играет военно-силовой фактор, в решении проблем международной безопасности пока не обозначилась тенденция перехода к дипломатическим методам, а от них, в свою очередь, к нормам международного права. Напротив, международное право, и даже сами основы Вестфальской системы международных отношений, как это будет показано ниже, оказались сегодня в состоянии глубокого кризиса.

Одновременно со стороны США проявляется тенденция к закреплению своего единоличного лидерства в мире, решению вопросов экономического противостояния с использованием военно-политических механизмов, односторонним действиям в кризисных ситуациях. Эта линия опасна прежде всего для самих США. Как показывает история, бремя единоличного лидерства не выдерживало еще ни одно государство.

Стремительно меняется положение дел в Европе. Объединение Германии привело к усилению ее позиций, изменило не только геополитическую обстановку в Европе, но и создало принципиально новую геоэкономическую ситуацию в этом регионе и в мире в целом. Расширение НАТО, а также созданный в 2001 году Совет Россия-НАТО, по-

новому ставят вопрос об отношениях РФ с альянсом. Россия по-прежнему считает курс на выборочное расширение блока ошибочным, но теперь необходимо минимизировать последствия этого шага и совместно выработать конструктивную альтернативу для создания эффективной системы европейской безопасности. Новый механизм взаимодействия Россия-НАТО может стать действительно поворотным моментом в истории только в том случае, если Россия сумеет выйти на действительно новый уровень кооперации с НАТО в обеспечении как собственной, так и международной безопасности и стабильности. В Европе просматривается все более активное стремление государств использовать международное сотрудничество для обеспечения национальной обороны. Наметившаяся «европеизация» альянса в целом отвечает интересам России. И хотя Россия во многих смыслах продолжает оставаться самодостаточной страной, ей нельзя игнорировать преимущества кооперационной модели.

Центр мирового экономического развития постепенно перемещается в Азиатско-

Тихоокеанский регион, в котором все большую роль начинают играть Китай и Индия.

Экономической сверхдержавой по-прежнему остается Япония. Это меняет всю геоэкономическую и геополитическую конфигурацию в мире, усиливая конкурентную борьбу между основными центрами силы за ресурсы, экономическое и политическое влияние.

В условиях глобализации действия, направленные исключительно на усиление регулирующей роли государства, не только бесплодны, но и реакционны. Если мир

13

стремится к транснационализации, то, препятствуя ей, можно только ухудшить условия будущего вступления в систему мирохозяйственных связей. Неизбирательный протекционизм – простейшая, чисто «физиологическая» реакция недостаточно конкурентоспособного национального хозяйства на внешние раздражители. Это не ответ на вызовы глобализации, а отказ от развития, стремление сохранить обособленность, которая все равно не может быть абсолютной, и в итоге превращается в одностороннюю зависимость.

Важным элементом Стратегии развития и безопасности России в ХХI столетии является обеспечение интересов национального предпринимательства как на внутреннем,

так и на внешних рынках. Однако она не смогла еще в полной мере интегрироваться в качественно изменившуюся систему международных отношений и обеспечить максимально благоприятные внешние условия для решения своих внутренних проблем.

Мешает этому и недостаточная эффективность российского государства, и

сложившееся в последнее время в мире крайне негативное представление о российском бизнесе и возможности иметь с Россией нормальные деловые контакты. За рубежом сохраняется представление о сплошной криминализации страны и отсутствии в ней каких-

либо правовых норм. Это не способствует продвижению российского бизнеса на мировые рынки и привлечению иностранных инвесторов в Россию, хотя в последние годы положение дел в этой области улучшилось. Частично это результат вполне сознательной кампании на Западе по ослаблению потенциального конкурента.

С другой стороны, Россия уже вошла в мировое экономическое пространство окончательно и бесповоротно, а мир вошел в нее. И одно из главных последствий этого процесса – качественное усиление зависимости страны от внешнего мира, от внешнеэкономических связей. Состояние экономического взаимодействия с внешним миром воздействует или даже определяет положение по крайней мере трети населения России. Это не только фактор уязвимости, но и источник новых дополнительных возможностей.

Ключевой проблемой российской внешней политики является сегодня взвешенное,

строго прагматичное и осмотрительное включение в мировое геоэкономическое пространство. При этом традиционное представление о делении мира на несколько цивилизаций, которые можно без труда найти на карте, отражает реалии предшествующих эпох. Перенося его в сегодняшний день, мы невольно начинаем мыслить лишь геополитическими – грубо говоря «с американцами против китайцев» или «с китайцами против американцев». Подобный подход уводит нас в сторону от

15

Современная международная система по-прежнему опирается на Вестфальский мир 1648 г., который представляет собой мир национальных государств. Процесс формирования в мировой политике этого нового государственного и общественного устройства, связанный как с распадом старых империй, так и с появлением и становлением основного субъекта национальных государств – национальной буржуазии начинается в ХIV-XV веках. Внутри прежних империй, которые сохраняют

(а в ряде случаев и преумножают) внешние имперские атрибуты, вызревают такие национальные государства, как Франция, Англия, Португалия, Нидерланды, Испания.

Все эти страны на протяжении еще нескольких столетий останутся колониальными империями – кто дольше, кто короче. Однако империи этого типа классическими империями уже не являлись: колонии захватывались и удерживались этими странами не для того, чтобы создать «мир миров», как это было прежде, а исключительно в целях развития национальных метрополий за счет хищнической эксплуатации заокеанских территорий. Хотя такого рода политика могла весьма искусно прикрываться имперской идеологией: мол, несли в Азию и Африку «цивилизацию», «культуру», «христианскую миссию» и проч. Собственно, именно тогда весьма рельефно проявилась разница между имперской и империалистической политикой, между имперским и империалистическим государствами. С начала ХVIII века из всех европейских государств лишь Россия продолжает оставаться подлинной империей, т.е. страной,

объединенной общим имперским замыслом. К тому же она и не пытается создать национальное государство. Даже при Петре Великом, осуществлявшим первую национальную модернизацию, она остается империей.

В идейном плане становление национальных государств было обосновано в трудах Ж.Бодена («Книга шести государств»), сформулировавшего понятие

«суверенитет», Н.Макиавелли («Государь»), разработавшего категорию

«государственный интерес» и Г.Гроция («О праве войны и мира»), создавшего основы корпуса международного права. Большую лепту в идейное обоснование национального государства внесли Т.Гоббс и Б.Спиноза.

Рубиконом между эпохой империй и эпохой национальных государств стал Вестфальский мир, заключенный европейскими державами в 1648 году после кровавой Тридцатилетней войны в Европе. Она началась в 1618 году с чешского восстания против гнета австрийских Габсбургов, которые в это время господствовали в Священной римской империи германской нации. Правда, к тому времени Империя уже находилась в состоянии упадка: это был конгломерат враждующих полусамостоятельных государств, весьма рыхлый в административном смысле слова.

16

От изначального имперского замысла Карла Великого, создавшего Империю в 800 г., в

ней не осталось и следа.

Тридцатилетняя война была воистину мировой войной своего времени: она вовлекла в свой огненный водоворот все крупные европейские государства: Швецию,

Францию, Данию, Англию, Испанию, германские, чешские и итальянские княжества,

отчасти даже Речь Посполитую и Московское царство. Попытка Императора

(Фердинанда II) спасти Империю, подчинив себе хотя бы ее ядро, потерпела полное поражение. Главную роль в этом сыграла Франция, в частности, дипломатия Ришелье,

который сделал все, чтобы этого не допустить. Вестфальский мир 1948 года подвел следующие итоги Тридцатилетней войны:

две основные силы того времени – папство и Империя – были сокрушены;

правда, формально Священная римская империя германской нации существовала еще несколько столетий: последний гвоздь в гроб Империи вбил Наполеон в 1806 году;

был создан Швейцарский союз;

Испания утратила доминирующие позиции в Европе, уступив их Франции;

которая превратилась на полтора столетия в региональную сверхдержаву;

некоторые страны, такие как Швеция, Португалия, Дания и другие, начали складываться в национальные государства.

Последнее было, пожалуй, главным политическим итогом Тридцатилетней войны,

поскольку это стало началом формирования мира национальных государств, который и составил Вестфальский мировой порядок (или Вестфальскую систему международных отношений), основные элементы которого действуют и в наши дни. Расцветом Вестфальской системы был ХХ век, который одновременно стал началом ее упадка.

Тем не менее Вестфальская система закрепила в мировом порядке определенные

«правила игры», которые, с известными поправками и модификациями, работают до сих пор:

Вестфальская система не запретила, а узаконила войны, в том числе и агрессивно-наступательные, начинать и вести которые она провозгласила законным правом суверенного государства;

Вестфальская система не препятствовала, а следовательно, способствовала закреплению в международном праве права сильного;

Вестфальская система утвердила в международном праве принцип невмешательства во внутренние дела других суверенных государств.

17

Именно поэтому ни в XVII, ни в XVIII, ни в XIX вв. никто не считал себя вправе вмешиваться во внутренние дела европейских тираний, в которых откровенно и в массовом порядке нарушались права человека и гражданина. И даже в первой половине ХХ столетия западные демократии не вмешивались во внутренние дела фашистской Германии и коммунистического Советского Союза. Мировое сообщество молчало,

глядя на развертывающийся в Германии геноцид евреев или массовые репрессии в сталинском СССР. Впрочем, оно и не имело никаких рычагов воздействия на такие режимы.

Положение несколько изменилось лишь в последней трети прошлого столетия и то лишь потому, что права человека стали у Запада инструментом борьбы с СССР. Но именно тогда и начался закат Вестфальской системы международных отношений.

2.2.От Вестфалии до Ялты:

эволюция, расцвет и упадок Вестфальской системы

Начиная с 1648 года Вестфальская система международных отношений претерпела 6 модификаций, каждая из которых была результатом крупных военных потрясений. После Тридцатилетней войны таким потрясением, гораздо более масштабным и кровопролитным, стали наполеоновские войны. Они завершились разгромом Наполеона коалицией европейских держав при доминирующей роли Российской империи, которая внесла основной вклад в победу коалиции. Венский конгресс, собравшийся в 1815 году, закрепил очередной передел мира и образовал Священный Союз при фактическом лидерстве России (вторая модификация). В 1830

году Союз развалился - не в последнюю очередь в результате антироссийских интриг Австрии и Англии.

Следующим потрясением Вестфальского мирового порядка явилась Крымская война 1854-1856 гг., закончившаяся поражением России и Парижским конгрессом 1856

года (третья модификация). Конгресс закрепил новый передел мира на Балканах и в акватории Черного моря не в пользу России: она была вынуждена оставить Карс,

согласиться с нейтрализацией Черного моря и уступить Бессарабию. Впрочем, Россия довольно быстро – в течение 13-15 лет – восстановила геополитический статус-кво.

Франко-прусская война 1870-1871 гг., закончившаяся поражением Франции и триумфальной победой бисмарковской Германии, привела к установлению недолгого

18

Франкфуртского мира, ставшего четвертой модификацией Вестфальской системы международных отношений.

Эта модификация была разрушена Первой мировой войной 1914-1918 гг., в

которой поражение потерпели Турция, Германия, Австрия и Россия. В результате сложился хрупкий Версальский мир, в котором впервые в истории была предпринята серьезная попытка создать универсальную международную организацию – хотя бы и в масштабе европейского континента, - несущую ответственность за мир и безопасность в Европе: Лигу Наций (пятая модификация). Версальский мир был основан на широкой и разветвленной договорно-правовой базе и включал в себя хорошо отлаженный механизм принятия и исполнения коллективных решений. Это, однако, не спасло его от полного крушения уже в преддверии Второй мировой войны. Кроме того, Версальский мир был недостаточно универсален: он не включал в себя не только такие крупные азиатские страны, как Китай и Япония, но в полной мере и США, которые, как известно, не ратифицировали Версальский Договор и не вступили в Лигу Наций. СССР

был исключен из Лиги Наций после вторжения в Финляндию.

Вторая мировая война вовлекла в военные действия и те страны, которые не были частью Версальского мира. Эта самая страшная война во Всемирной истории,

закончившаяся тотальным поражением Германии, Японии и их союзников, создала шестую и до сего времени последнюю модификацию Вестфальской системы международных отношений – Ялтинско-Потсдамский мировой порядок, который, как уже говорилось выше, был одновременно ее расцветом и началом ее заката как международной системы объединенных национальных суверенитетов.

Главным отличием Ялтинско-Потсдамского мирового порядка от Версальского было формирование, взамен рухнувшего многополярного, биполярного мироустройства, в котором доминировали и соперничали друг с другом две сверхдержавы – СССР и США. А поскольку они были носителями двух разных проектов мирового развития (и даже двух разных исторических проектов) –

коммунистического и либерального, - то их соперничество с самого начала приобрело острый идеологический характер противостояния и борьбы между «миром победившего социализма» и «свободным миром». Сразу после Второй мировой войны эта конфронтация получила название «холодной войны», которая продолжалась, по крайней мере, до 1985 года. В это же время у США и СССР появилось ядерное оружие,

и такая конфронтация сложилась в весьма специфический и неведомый доселе в мировой политике режим взаимодействия двух субъектов конфронтации – режим

«взаимного ядерного сдерживания» или «взаимного гарантированного уничтожения».

19

Этот режим, с одной стороны, удерживал СССР и США от Третьей мировой войны, а с другой стороны, - воспроизводил всю совокупность конфронтационных отношений.

Пиком холодной войны стал Карибский кризис 1962 года, когда СССР и США оказались на грани всеобщей ядерной катастрофы. Этот кризис, однако, и положил начало разрядке международной напряженности и ядерному разоружению.

Таким образом, Ялтинско-Потсдамская система международных отношений носила ярко выраженный конфронтационный характер, хотя успешное сотрудничество антигитлеровской коалиции в годы Второй мировой войны давало основания полагать,

что и послевоенный мировой порядок станет кооперационным.

Доминирование и значительный военно-силовой отрыв двух сверхдержав от всех остальных стран мира, идеологический характер противостояния, его тотальность (во всех точках земного шара), конфронтационный тип взаимодействия, соревнование двух проектов мироустройства и исторического развития заставляло многие страны делать жесткий выбор между двумя мировыми полюсами. В условиях конфронтации СССР и США у этих стран просто не было другой возможности кроме как стать союзниками той или иной стороны, т.е. передать часть своего суверенитета в Москву или в Вашингтон. Правда, в 50-е-60-е гг. в третьем мире сложилось Движение неприсоединения, но оно играло в мировой политике маргинальную роль.

Это предопределило еще одну особенность Ялтинско-Потсдамской системы – это был мир ограниченного суверенитета. Причем впервые после 1648 года. После Второй мировой войны США по существу распространили свой подход к странам Латинской Америки (как к зоне их жизненно важных интересов, а следовательно, не признающий за этими странами внешнеполитического суверенитета – так американские консерваторы интерпретировали знаменитую доктрину Монро) на все страны Западной Европы, ФРГ, Японию и ряд других стран. Де-факто во внешней политике СССР

сформировалась (хотя никогда публично не провозглашалась) аналогичная доктрина:

она была названа на Западе по факту внешнеполитического поведения СССР

«доктриной Брежнева», или «доктриной ограниченного суверенитета» в отношении стран Восточной и Центральной Европы, а также Югославии (на определенном этапе),

Монголии и Кубы. До идеологического разрыва СССР с Китаем последний также не обладал полным суверенитетом, числившись в союзе с СССР лишь «младшим братом».

Хотя Ялтинско-Потсдамский мировой порядок не имел прочной договорно-

правовой базы (в отличие от Лиги Наций, ООН не имела и не имеет ни разветвленной системы международных договоров, ни эффективного механизма подготовки, принятия и реализации коллективных решений), уровень стабильности и управляемости

20

международной системы был весьма высоким. Стабильность обеспечивалась режимом

«взаимного ядерного сдерживания», который, помимо всего прочего, делал жизненно важным для двух сверхдержав стратегический диалог по ограничению гонки вооружений и разоружению и некоторым другим глобальным проблемам безопасности.

А управляемость достигалась тем, что для решения сложных международных вопросов было достаточно согласования позиций лишь двух главных акторов – СССР и США.

Биполярный мир рухнул в 1991 году, сразу же после распада СССР.

Одновременно началась эрозия Ялтинско-Потсдамского мирового порядка как шестой модификации Вестфальской системы международных отношений. Именно с этого времени становится особенно заметен упадок и самой Вестфальской системы,

размываемой процессами глобализации. Именно эти процессы наносят все более сокрушительные удары по основе основ Вестфальской системы – национальному государственному суверенитету.

2.3.Блеск и нищета однополярного мира

Уже биполярный мир, сложившийся после Второй мировой войны, представлял собой мир ограниченных суверенитетов (кроме суверенитетов двух противостоящих сверхдержав) и в этом своем качестве коренным образом противоречил Вестфальской системе. В еще большем противоречии с ней оказался мир однополярный,

сложившийся после распада СССР, поскольку полным суверенитетом располагала отныне только одна страна – США.

Конечно, этот мир представлял собою не Pax Americana (вожделенную мечту американских правых консерваторов) и даже, вероятно, не мировую гегемонию США.

Скорее, это была попытка осуществить мировое лидерство при помощи «мягкой силы».

В результате в мировой политике с 1991 года начала складываться своеобразная иерархия, руководящим звеном которой де-факто стали США. К ним при этом достаточно жестко были привязаны 7 ключевых партнеров, формирующих вместе с США «большую восьмерку»: 5 из них – союзники США по НАТО – Великобритания,

Франция, Германия, Канада, Италия; одна – находящаяся с США в отношениях военного союза по Договору 1961 г. – Япония, и Россия, находящаяся с США в отношениях стратегического партнерства. Из всей «семерки» партнеров США лишь Россия даже в 90-е годы прошлого века оспаривала главенствующую роль США и выступала в роли партнера США избирательно. По ряду вопросов – поддерживала