Разлогов_ОбзорКультПолитики

Содержание

С другой стороны, ускоряющиеся темпы миграции населения и его мобильности на современном этапе увеличивают «культурную диффузию» на базе разрозненных непосредственных контактов между носителями различных субкультур. В результате получил распространение феномен сосуществования многих субкультур в рамках той или иной конкретной региональной или национальной общности, за которым закрепился термин «мультикультурализм». Для описания взаимодействия субкультур обычно используется термин «интеркультурализм», охватывающий формы взаимовлияния и взаимопонимания между носителями различных мировоззрений, пристрастий и историко-культурных традиций.

В последнее время все большее распространение получает термин «транскультурализм», обозначающий способность человека одновременно осваивать различные культурные традиции в их совокупности и присваивать различный культурный опыт. Исходя из этого принципа формируются специфические культурные политики, в основу которых положен принцип метаморфозы (превращения); он становится основным механизмом выживания и развития людей, сообществ, наций и человечества в целом в условиях необходимого сосуществования различных культур.

Опыт России в этом отношении имеет уникальное общечеловеческое значение. На ее территории транскультурализм существовал как данность на протяжении многих столетий. Этническое многообразие, одновременное сосуществование людей в разных культурных традициях и контекстах можно рассматривать как источник «энергии выживания», обеспечивающий жизнеспособность населения России в череде исторических испытаний и трансформаций.

Сегодня транскультурализм как глобальная «возможность для изменения» ставит задачу переоценки культуры, перемещения интересов в сферу производства ценностей и формирования мнений только при должном внимании к культурному разнообразию, межкультурному диалогу и транскультурному взаимодействию как инструментам устойчивости. Будущее лежит не только в дальнейшей технологизации общества, но и в его способности к трансформации.

3.2 СУБКУЛЬТУРЫ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРНОЙ ПОЛИТИКИ

Успех разработки и реализации глобальной социально ориентированной государственной политики может быть обеспечен тем, что она в полной мере учитывает разнообразие социально-групповых, имущественных, конфессиональных, этнических, культурно-исторических, региональных особенностей. Культура является той сферой, в которой уникальность, неповторимость, отличие могут выступать как основание и источник социально-экономического развития, инноваций, улучшения социального самочувствия, ощущения эмоционального и духовного благополучия.

Произведения культуры, как инструменты связи между людьми, наделенные субъективностью и эмоциями, участвовали в выражении социальной жизни с момента зарождения человеческого рода. Основанное на культуре творчество играет ключевую роль в создании социальной сплоченности, которая может быть определена как набор норм и ценностей, которых придерживается общество и которое также включает

учет региональной и локальной специфики, что предполагает поиск решений и ресурсов для поддержки необходимого баланса между сохранением и использованием имеющихся социокультурных форм и нововведениями;

внимание к неравномерности развития территорий, которая определяет неодинаковую степень их готовности к социальной и культурной модернизации;

использование социокультурных отличий территорий и регионов для определения пути их продвижения в направлении модернизации различных сфер жизни, включая культуру.

Сорганизационной и содержательной точек зрения, представляется необходимым наличие адресных политик и программ, гибких подходов и структур, возможностей объединения разнообразных, небольших по масштабам акций в рамках крупных проектов и т.п.

В Государственной программе Российской Федерации «Развитие культуры и туризма» на 2013–2020 годы отмечается, что государственная политика направлена на поддержание гармоничного развития, сотрудничества и взаимообогащения народов и культур в пространстве российской цивилизации.

Такая политика должна учитывать интересы различных социальных групп, в том числе — потребность в адаптации к меняющимся условиям российской действительности. Укрепление идентичности, повышение социальной самооценки и преодоление ощущений исключенности из культурной жизни могут строиться на основе приобретения нового культурного опыта, участия в коммуникации, использования творческих и развивающих форм отдыха и развлечений. Любые проблемы общего характера могут решаться на основе подходов и методов, ориентированных на представителей различных, например, возрастных групп населения — молодежные и детские субкультуры, людей «третьего возраста» и др.

Доступность культурных благ и участия в культуре (независимо от размера доходов, социального статуса, места проживания и т.п.), наличие возможности выбора и преодоление существующей тенденции к унификации (например, сети учреждений культуры или предоставляемых ими услуг) являются основанием для реализации целей культурной политики, ориентированной, прежде всего, на создание возможностей для творческой самореализациии развития человека. Модернизация институциональной инфраструктуры, отвечающая на вызовы современности — технологический прогресс, глобальную информатизацию, движение населения, возрастающую сложность социокультурного взаимодействия, появление новых акторов в культуре и индивидуализацию всех форм культурных проявлений, —

Содержание

создает условия для развития социально значимых форм культурной активности, досуга и развлечений, которые не ограничиваются только потреблением.

Например, для того, чтобы дети, подростки и молодежь могли приобрести необходимый социальный и культурный опыт, поддерживаемых государством форм и институций явно недостаточно; многие из них сегодня уже не соответствуют и реалиям современного мира, и потребностям молодого поколения. Образовательные и культурные институции должны транслировать социально необходимые знания и формировать навыки с учетом глобальных трендов. К ним относятся расширение культурных компетенций, овладение основами межкультурной коммуникации, развитие креативного мышления и способности к творчеству, организация конструктивной социальной деятельности. Погруженность в современные коммуникационные процессы, всепроникающее присутствие медиа и экрана требуют формирования новой визуальной и медиакультуры, умения безопасно использовать Интернет и разного рода гаджеты, которые действительно стимулируют развитие молодого поколения, хотя нередко считаются вредными и даже тормозящими общее развитие.

Высокая скорость происходящих изменений, к которым молодежь приспосабливается наиболее эффективно, приводит к тому, что сегодня взрослые работающие люди также начинают нуждаться в социокультурной адаптации, возможности для которой необходимо создавать с использованием специальных подходов и форм, приемлемых для работающих людей. На основе использования сети традиционных учреждений культуры, а также многофункциональных культурных центров следует развивать просветительские программы, ориентированные на интерпретацию новых социальнокультурных и художественных явлений, процессов, событий, вовлечение в современные информационно-коммуникационные практики, добровольчество, благотворительность и т.п.

Социальная направленность культурной политики становится особенно очевидной, когда речь заходит о представителях социально уязвимых или маргинализированных групп населения. Так, политика в отношении малообеспеченных слоев населения должна ориентироваться на выравнивание возможностей доступа к благам культуры и участия в культурной жизни, приобщения к новым средствам коммуникации и формам культурной, творческой активности, а также — к социально полезной деятельности. В мировой практике уже имеется ряд апробированных организационных форм, позволяющих стимулировать социальное участие, освоение социально необходимых компетенций и навыков. Общение и обмен информацией целесообразно организовывать вокруг социальной взаимопомощи, волонтерства, благотворительности и т. п., что способствует приобретению нового культурного опыта, улучшению социального самочувствия и качества жизни.

Особого внимания требует разработка и реализация специальных программ социокультурной реабилитации людей с ограниченными возможностями здоровья и пожилых, которые бы помогали решению, прежде всего, личных проблем людей, не способных самостоятельно обеспечить свою социальную защищенность. Инклюзивная политика, социальная вовлеченность, безбарьерная среда входят в число общепринятых средств, обеспечивающих полноценное социальное существование этих групп населения.

Описанные выше подходы являются частью стратегии «расширения прав и возможностей», нацеленной на предоставление маргинализированным гражданам, этническим меньшинствам и обделенным группам населения возможностей развивать

Содержание

свои ресурсы, и культура является полезным инструментом для решения связанных с этим проблем. Актуальными видами культурной деятельности в этом контексте являются как реализация массовых инициатив (социально-культурные проекты, создание этнокультурных ассоциаций, любительских театров или танцевальных коллективов, волонтерское фестивальное движение и др.), так и «нисходящие», инициированные администрацией или ведомствами проекты (например, меры, направленные на восстановление экологически неблагополучных районов или недвижимых объектов в целях улучшения социально-экономического климата в регионе).

Осуществление социально ориентированной культурной политики невозможно без сотрудничества с институтами и структурам, специализирующимися на образовании, молодежной политике, социальном обеспечении и др., без преодоления межведомственных барьеров и использования накопленного опыта. С этой точки зрения, баланс между поддерживающими стратегиями (сохранение и развитие существующих институций) и модернизационными (продвижение организационных, технологических, культурно-информационных инноваций) может определяться не только в зависимости от имеющихся возможностей, но и с учетом потребностей и отношения со стороны целевых групп населения. Проведение аудита культурных ресурсов, определение возможных «точек роста» и синергетического взаимодействия являются необходимыми условиями для разработки гибкой системы адресных социокультурных программ.

Хотя эти стратегии не ставят в качестве основной цели достижение экономического эффекта, они благотворно влияют на экономическое окружение, поскольку:

способствуют развитию территориальной сплоченности;

поддерживают укрепление социальной интеграции и строительство «всеобъемлющей» России;

содействуют проявлениям культурного разнообразия.

Сформированные в процессе культурной активности навыки распространяются на другие сферы деятельности и способствуют расширению возможностей, например, трудоустройства своих бенефициаров. Они содействуют укреплению уверенности в собственных силах как отдельных лиц, так и сообществ.

3.3 В ФОКУСЕ

ЭТНОФУТУРИЗМ

Этнофутуризм является, с одной стороны, сложным явлением культуры, актуальным для многих этнических групп как в Российской Федерации, так и в иных странах, с другой — незавершенным во времени социо- и этнокультурным проектом. Этнофутуризм зародился в 1980-е гг. в Эстонии как общественное и художественное движение последних лет существования Советского Союза. Он формировался как альтернатива глобализирующим тенденциям в культуре, подвергающим этнические культуры деэтнизации и разрушающим их самобытность, и в то же время как

Содержание

тенденция, связанная с возрождением независимости Эстонии, идейные основания для которого искали в этнической идентичности.

Основой для возникновения этнофутуристического движения послужили работы эстонских исследователей фольклора второй половины XIX — начала XX в. Сходные процессы сопровождали зарождение этнофутуризма и у других финно-угорских народов, проживающих в настоящее время на территории Российской Федерации — у марийцев, мордвы, удмуртов и др.

Термин «этнофутуризм» появился в 1994 г., когда в Тарту на этнофутуристической конференции молодых финно-угорских художников, писателей и музыкантов — представителей удмуртов, коми, мари, карелов, ливов, эрзя, саамов, венгров и вырусцев — был принят Манифест «Этнофутуризм: образ мышления и альтернатива на будущее», который закрепил общее представление о том, что «лучшим способом выживания является творческое соединение древнего финно-угорского образа мышления с новейшими возможностями информационного общества». Авторы Манифеста рассматривали самобытность этнической культуры как основу идентичности и ее главную ценность, основную цель движения они видели в деятельности, направленной на выживание этноса в будущем. Вырвавшаяся наружу после долгих лет советской культурной ассимиляции свобода творческого высказывания и предъявления себя миру нашла выражение в проектах молодых финно-угорских деятелей культуры — писателей, поэтов, художников, музыкантов.

«Самопроявление» и «самовыражение» каждого народа является неотъемлемой ценностью этнофутуристического движения. Манифест этнофутуристов констатировал сходство различных финно-угорских народов, живущих на территории Российской Федерации (и бывшего Советского Союза). Его авторы отметили, что этнические культуры сохраняются в основном в сельской среде, в которой повседневными практиками являются самобытная религия, живая народная песня, предметы ремесленного производства в бытовом обиходе, использование родного языка как языка семейного общения и др. В то же время существенной проблемой для сохранения и поддержания этнической культуры является отсутствие или вымывание ее компонентов в городской среде.

В Республике Марий Эл коренное население остается преимущественно сельским. Марийские ученые, писатели, артисты и др. являются интеллигентами в первом и единственном поколении. По мнению сторонников движения, их дети, выросшие в городах в неблагоприятной для коренных этносов морально-этической атмосфере, не становятся продолжателями этнических традиций.

Напротив, в молодежной среде выработался определенный стереотип сознания и поведения. Отторжение традиционных этнокультурных ценностей приводит большинство представителей молодого поколения к смене ориентиров: многие считают этническую идентичность родителей обременительной для себя и предпочитают идентифицировать себя с русскими (что также проистекает из прагматической оценки реальных жизненных обстоятельств). Многие родители не противятся этому, понимая, что полное включение в русскую культурно-языковую среду обеспечивает более успешную карьеру и меньший морально-психологический дискомфорт. Напротив, знание национальных традиций и языка родителей, приверженность им в реальной жизни не играют практически никакой роли.

По мнению представителей этнофутуризма, народ мари, как и другие российские финно-угры, не имеют «крепкой, решающей социально-интеллектуальной силы

Содержание

этнического возрождения — потомственной этнически ориентированной интеллигенции». Носителями идеи этнического возрождения выступает лишь небольшая часть среднего поколения гуманитарной интеллигенции, объединившейся с молодыми творческими людьми, уроженцами деревни, также немногочисленными.

Существенными факторами, влияющими на размывание этничности, также является территориальная экспансия более технологичных культур и ассимиляция ими культур традиционных. Например, средневолжский культурный ареал вот уже около тысячи лет является пространством взаимодействия финно-угорских, тюркских и славянских народов. Его географическое положение предопределило постоянную подверженность перекрестному влиянию различных цивилизаций и взаимодействию различных культурных традиций. Здесь, на берегах крупнейших рек, встретились три природные зоны — тайга, смешанные леса и лесостепь. Такой ландшафт был привлекателен для человека, предоставлял ему большие возможности для выбора типа хозяйствования, основных занятий, способов выживания в случаях каких-либо резких изменений.

Первое историческое знакомство марийского, тюркского и славянского народов состоялось в X в. на периферии Волжской Булгарии. Впоследствии, когда на обломках Золотой Орды возникло Казанское ханство, обычным явлением стали столкновения между татарами и русскими на территориях, заселенных мари. Политические отношения народов складывались не просто, и, по мнению приверженцев этнофутуризма, «трудно предположить, как развивался бы диалог между волжскими финнами (мари, мордва) и славянами, если бы Иван Грозный не принял решения завоевать Казанское ханство», что привело к расселению русских на территориях, изначально занимаемых представителями иных этнических групп, и их последующему доминированию.

Авторы Манифеста утверждают, что развитие технологий и цивилизации для финноугров долгое время были неблагоприятным факторами, к числу которых также отнесены города, иерархические организации и негибкие модели мышления. В Манифесте говорится, что народы с индивидуалистическим укладом мышления не могли добиться успеха в мире государств, войн и церквей, приспособление к которому привело к широкому распространению стрессов, алкоголизма и самоубийств.

В настоящее время сторонники этнофутуризма полагают, что изменившийся мир создает для возрождающихся финно-угорских культур благоприятные условия. Это, в первую очередь, возможность сохраняться и развиваться в контексте иных культур благодаря исчезновению иерархической структуры современной культуры, обеспечивающему равноправное сосуществование различных культур, их множественность и разнообразие. Новый расклад сил создает благоприятные возможности для творческого переосмысления и развития традиций. Более того, усилия мирового сообщества в целом и таких организаций, как ЮНЕСКО и Совет Европы, в течение многих лет направлены на утверждение представлений о непреходящей ценности своеобразия каждой этнической или культурной группы и необходимости сохранять и поддерживать культурное многообразие мира. Одним из существенных факторов, способствующих сохранению и развитию традиционных этнических культур, является также распространение экологической философии, являющейся основой древнего мировоззрения финно-угров и приобретающей все большее значение в условиях участившихся техногенных катастроф.

Содержание

Одной из важнейших площадок для распространения этнофутуристического движения авторы Манифеста рассматривали Интернет как пространство, в котором отсутствует иерархия и которое организовано по иному принципу. «Сеть не подчиняется какому-либо центральному управлению, она позволяет избегать манипулирования и служения каким-либо политическим, религиозным или коммерческим целям. Мы имеем дело с первой свободно действующей структурой, в которой отсутствуют централизация, возможность доминирования и идеологический контроль», — отмечали авторы Манифеста. Именно Интернет позволил представителям финно-угров, с одной стороны, сохранять географически рассредоточенный образ жизни, а с другой — не терять контакт с окружающим миром и использовать возможности для презентации своих культур.

Этнофутуристическое движение, возникшее в финно-угорском мире, довольно скоро преодолело границы языковой и этнической общности, получив поддержку и распространение среди представителей иных этнических групп. Этому способствовали универсальные принципы, заложенные в концепции этнофутуризма, и в первую очередь, это четко сформулированный творческий метод, возникший в рамках этнических культуроохранительных тенденций и апеллирующий к собственным этническим корням. Существенно и то, что традиционные художественные формы и практики существенно обогащаются новациями в виде переосмысления этнического наследия, возрождения угасающих традиций и помещения их в новый контекст и новые художественные формы. Важно и то, что возрождаемая этничность реализуется не в политической форме, а в художественной деятельности, объединяя художников различных жанров. И наконец, главное — это то, что этнофутуристическое движение предполагает открытость для всех этнических культур, подчеркивает присущую только им специфику и дает возможность реализовать уникальность каждого народа и каждого человека. Именно открытость, толерантность и приверженность идеалам разнообразия и множественности культур делают основы этнофутуристического мышления универсальными, определяют его ценность и способность к выживанию в будущем.

ЭТНИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ В ОМСКОЙ ОБЛАСТИ

Омская область, как и Сибирь в целом, является сложным в этническом отношении регионом. На ее территории проживают компактными группами представители почти всех народов, живущих в Российской Федерации. Своеобразие региональной ситуации определяют такие факторы, как сложный, мозаичный характер расселения этих групп, сосуществование противоположных по своим функциям традиционных и «новых» субкультур, высокая степень ассимиляции субкультур традиционных, а также сложный процесс взаимодействия государства и этнических объединений.

Мозаичный этнический состав населения области обусловлен исторически, поскольку складывался в процессе колонизации Сибири. До начала массовой русской колонизации территории современной Омской области в конце XVII в. здесь проживали тюркоязычные народы — предки современных казахов и татар. Сибирские татары к этому времени уже были оседлыми, а казахи продолжали вести кочевой и полукочевой образ жизни. В ходе колонизации вместе с русскими, которых было подавляющее большинство, на эту территорию прибывали представители других

Содержание

народов. К концу XIX в. население омского региона достигло 470 тыс. человек; затем в период аграрной реформы 1906–1910 гг. оно выросло более чем в два раза за счет переселения крестьян из европейской части России и превысило 1 млн. человек. Тогда же Омск стал самым многочисленным городом в Сибири (сейчас по числу жителей он занимает второе место после Новосибирска).

Этническая карта региона оформилась в начале ХХ в. Русские, составлявшие около 70% населения, расселились на всей его территории. В северных районах их сельские поселения располагались чересполосно с татарскими; кроме того, здесь сложились компактные поселения прибывших сюда добровольно белорусов и чувашей, а также сосланных поляков, финнов, латышей и эстонцев. В южных районах области крестьянская колонизация привела к заселению кочевых путей и созданию множества русских, украинских и немецких деревень, что привело к оседанию казахов на землю и образованию казахских аулов. В период Второй мировой войны в регион были депортированы калмыки и немцы; в результате последние стали на долгие годы — вплоть до начала массовой эмиграции в Германию — второй по численности этнической группой (после русских).

Во второй половине ХХ в. население Омской области пополнялось за счет людей разной этнической принадлежности, приезжавших на строительство промышленных предприятий и освоение целины. Начиная с 1990-х гг. в регион стали приезжать выходцы из республик Центральной Азии и Кавказа, среди которых было много русских, бежавших в Россию после распада СССР. Много было и представителей титульных национальностей бывших союзных республик — казахов, узбеков, таджиков, киргизов, армян, азербайджанцев. В это же время появились компактные группы китайцев. Этническая миграция продолжается до настоящего времени, и в последние годы в области появилось множество внутренних мигрантов, главным образом — выходцев с Северного Кавказа (чеченцы, ингуши, дагестанцы).

Исследования современной ситуации в Омской области показывают, что границы проходят не только между локальными этническими субкультурами и культурой доминирующего русского большинства, но и между субкультурами «традиционными» и «новыми». В сельской местности продолжают сохраняться места компактного проживания традиционных для региона этнических групп — казахов, татар, украинцев, немцев, поляков, латышей, эстонцев. Здесь субкультуры продолжают существовать во многом благодаря тому, что они основаны на традиционных видах хозяйственной деятельности (для белорусов это выращивание картофеля, для немцев

— молочное животноводство и свиноводство, для казахов и татар — разведение лошадей и овец и т. д.). В удаленных от города районах бытуют характерные для Сибири охота, рыболовство, сбор трав, заготовка кедровых орехов, ягод и грибов. Благодаря традиционному хозяйствованию воспроизводятся модели питания, распределение ролей в семье и приемы воспитания; этнические традиции продолжают соблюдаться в планировке и обустройстве усадеб, в украшении домов и интерьеров, и все это поддерживает традиционный образ жизни.

«Новые» мигранты, появившиеся в регионе в постсоветский период, размещаются в городах (в основном — в Омске) и создают свои сообщества. Для них характерны стремление к интеграции и внедрению в принимающее сообщество, кооперация в рамках этнического предпринимательства и сплоченность на основе происхождения и социального статуса, создание национально-культурных центров и активное участие в культурной жизни региона. Это могут быть малочисленные, но хорошо структурированные и организованные группы с выраженной иерархией, члены

Содержание

которых являются своеобразным мостом между Россией и теми регионами или странами, откуда они приехали и откуда продолжают прибывать их соотечественники, что можно рассматривать как один из примеров транскультурного взаимодействия.

Экономическая специализация приводит к тому, что выходцы из одного региона живут компактными группами, создавая этнические анклавы, в основном на городских окраинах и вокруг рынков. Многие из новых мигрантов, включая молодежь из бывших советских республик, не владеют русским языком. Отсутствие эффективных программ интеграции приводит к сохранению множества локальных этнических субкультур в городской среде, для которых характерен собственный образ жизни — приверженность национальной кухне, традиционной манере одеваться и развлекаться, собственным правилам поведения. Воспроизводству таких субкультур способствует и тот факт, что многие мигранты не имеют российского гражданства, живут на территории региона временно и постоянно сменяют друг друга.

Традиционные этнические субкультуры, которым уже не нужно «завоевывать» свое место, демонстрируют иные черты. Для них основной функцией является сохранение языка и традиционной культуры; представители таких субкультур обладают особыми этнокультурными потребностями, стремятся к их удовлетворению и развивают культурную коммуникацию. Культурная идентичность этих людей основывается на этническом историческом наследии, для них характерно использование стратегии сохранения культурного своеобразия, противоположной по отношению к стратегии интеграции.

Данные тенденции наиболее выражены в тех субкультурах, которые близки доминирующей русской культуре и по этой причине наиболее подвержены естественной ассимиляции. Это европейские по происхождению и христианские по религиозной принадлежности субкультуры, носителями которых являются живущие в сельской местности украинцы, белорусы, поляки, латыши, эстонцы и немцы. В последнее десятилетие произошло резкое снижение как абсолютной численности этих этнических групп, так и их доли в составе населения, следствием чего стало преобладание в этих группах смешанных браков (от 60 до 90% всех браков) и выбор детьми этнической принадлежности к русскому большинству. Таким образом, для лидеров этих этнических движений возрождение и сохранение культурного наследия, находящегося под угрозой исчезновения, остается постоянно актуальной задачей.

Этнические субкультуры казахов и татар, отличающихся от русского большинства в языковом, антропологическом и религиозном отношениях, имеют более устойчивые основания и не подвержены ассимиляции. В последние годы модернизация этих субкультур под мощным влиянием Татарстана и Казахстана, а также укрепление позиций ислама обособили их еще более и сделали их границы четче. Особенно это относится к казахам, на культурную идентичность которых влияет межгосударственный характер взаимоотношений России и Казахстана, а также программы приграничного сотрудничества. Так, в Омске открыто консульство Республики Казахстан; в Омском государственном университете им. Ф. М. Достоевского работает Центр казахского языка и культуры; центры казахской культуры действуют во всех районах области, в которых казахи проживают компактно или есть казахские аулы.

В целом же в положении этнических языков накапливается все больше проблем. Они практически исчезли из повседневной жизни, уступив место русскому как языку общения. В качестве родного этнические языки используются только пожилыми

Содержание

людьми, поскольку вся молодежь, получающая образование на русском языке, становится русскоязычной. Если в Омской области около десяти лет назад в местах компактного проживания этнических групп было более 60 сельских школ с преподаванием этнического языка в качестве родного, то в настоящее время их осталось всего несколько. Это школы с преподаванием татарского, казахского и немецкого языков, но изучаются эти языки в основном факультативно. Поэтому в деревнях бытование этнических языков и разнообразных диалектов постепенно уходит в прошлое, и теперь уже возможностей для их изучения стало больше в городе. Здесь действуют языковые курсы при национально-культурных центрах и воскресные школы, где используются новые учебники и современные методики преподавания, что делает эти неформальные образовательные структуры центрами сохранения этнических языков.

Культурные центры и другие организации, созданные по этническому принципу в качестве институциональной составляющей этнических субкультур, учреждаются на основе федеральных законов «Об общественных объединениях» (1995), «О некоммерческих организациях» (1996) и «О национально-культурной автономии» (1996). В Омской области действуют и национально-культурные автономии (местного и регионального уровней), и национальные общественные объединения, не обладающие статусом автономий. Основными направлениями их деятельности являются проведение национальных праздников, участие в культурных проектах, поддержание связей с аналогичными институтами, организация языковых курсов, различных презентаций (в основном национальной кухни, песенной и танцевальной культуры) на областных и городских мероприятиях и т. п.

Кроме институционализированных форм, этнические субкультуры включают и другие, прежде всего, повседневные и праздничные формы. И по бытованию элементов этнической культуры, и по числу людей, идентифицирующих себя с конкретной субкультурой, они гораздо шире тех форм, которые культивируются этническими элитами или являются результатом самоорганизации. Однако сегодня эти традиционные формы уже явно уступают место «продукту» этнических элит, более соответствующему современным условиям. Определенную проблему представляет и распространение фундаментализма, хотя в большинстве случаев этнические культуры становятся все более рафинированными, вторичными и глобальными.

СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННАЯ КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА

В УЛЬЯНОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Субкультурное разнообразие Ульяновской области достаточно типично . Политику, адресованную различным социальным группам и направленную на вовлечение их представителей в культурные процессы, осуществляют различные ведомства, которым не всегда удается преодолевать существующие межведомственные разграничения. Поэтому работа по взаимодействию власти с различными группами населения — социальными, этническими, возрастными и т.п. — выстраивается в области по нескольким стратегическим линиям, важнейшей из которых, наряду с финансированием проектов, является формирование доверия (особенно это относится к представителям молодежных субкультур) между контрагентами, преодоление