1 курс / История медицины / Бехтеревские_чтения_в_Елабуге_Материалы_международной_научной_конференции

Фото 1. М.А. Данилевский во время управления хором кафедрального собора в Сан-Франциско.

20 лет переизбран неоднократно на должность Старшего Скаутмастера — главы организации. Руководил возвращением ОРЮР в Россию, несколько раз был председателем Объединенного Совета организации.

Женат, есть один сын — Андрей Михайлович. Младшая сестра, Вера, скончалась в 1997 году. Отец умер в 1966 году, мать — в 1997 году.

81

В.В. Ермаков Камская государственная инженерно-экономическая академия

г. Набережные Челны

К истории Саралинского медеплавильного завода

Относительно времени основания этого предприятия у исследователей имеются разные мнения. Так, Д.А. Кашинцев считал, что завод основан в 1689 году подьячим Калугиным. Однако при нем предприятие действовало неудовлетворительно, и около 1698 года оно было взято в казенное управление. А.В. Черноухов также считал датой основания Саралинского завода 1689 год, но при этом придерживался мнения, что завод построен и запущен в действие казной .

П.Г. Любомиров и Н.М. Кулбахтин относили основание Саралинского завода к 1697 году, а инициатором создания предприятия считали казну . В этом году по распоряжению Приказа Казанского Дворца для поиска медной руды в Прикамье был отправлен полковник Лаврентий Нейтхард. Некоторое время спустя он доложил начальству об обнаружении медных рудников. Не ограничиваясь поиском руды, Л. Нейтхард основал медеплавильный завод, который получил название — Саралинский . Находился он на казенной земле недалеко от дер. Сарали, на безымянном ключе. Поскольку напор воды был слабым, то Саралинский завод не был вододействующим. Все производство основывалось на ручном труде.

Что касается обеспечения Саралинского завода рабочей силой, то первоначально на нем применялся труд вольнонаемных пеших и конных людей, которых постоянно было занято на различных работах по 100-200 чел. Данные о производственной мощности завода в первый период его существования отсутствуют. Однако, судя по числу занятых рабочих, для того времени это было крупное предприятие.

В 1706 году к Саралинскому заводу были приписаны русские ясачные крестьяне Казанского и Уржумского уездов в количестве — пеших по 200-250 чел. и с подводами — по 70-84 чел. ежегодно . С

Черноухов А.В. История медеплавильной промышленности России XVII-XIX вв. — Свердловск, 1988. — С. 137.

Любомиров П.Г. Очерки по истории металлургической и металлообрабатывающей промышленности в России (XVII, XVIII и нач. XIX вв.) — Л., 1937. — С. 64; Кулбахтин Н.М. Горнозаводская промышленность Башкортостана в XVIII веке. — Уфа, 2000. — С. 38.

Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века. Промышленная политика и управление. — М., 1953. — С. 47.

Там же. — С. 69.

82

Фото 1. Клейма Саралинского завода.

1710 года на заводе стали работать шведские военнопленные, знакомые с горнозаводским делом, по 300-400 чел. в год.

Трудные времена для Саралинского завода начались с 1711 года, со смертью полковника Л. Нейтхарда. В 1712 году управление предприятием перешло к казанскому дворянину Науму Барахову, который руководил им в течение двух лет.

К этому времени известные рудные месторождения истощились. Поиски новых рудников не производились. В результате этого постоянно ощущался дефицит медной руды. К тому же Правительствующий Сенат в 1714 году распорядился перевести шведских военнопленных в Санкт-Петербург, на строительство города.

В1714 году казенный Саралинский медеплавильный завод был отдан на откуп частным лицам — подьячему Василию Калугину и плавильщику Филиппу Емельянову. Однако на пользу делу это не пошло. Завод по-прежнему работал плохо, из-за недостатка руды и воды происходили частые остановки. В этих условиях частная инициатива вряд ли могла восстановить нормальную работу предприятия. Ф. Емельянов, возглавлявший завод после смерти В. Калугина, заявлял в 1721 году в Берг-Коллегию от своего имени и от имени компаньонов, что «они медных заводов на своем коште содержать не будут, понеже де имеют на себе долги великие» .

Вэто нелегкое время Саралинский завод посетил видный государственный деятель первой половины XVIII века, замечательный географ, историк и экономист В.Н. Татищев. В начале 1720 года он был назначен на службу на Урал, прежде всего с целью развития горнозаводской промышленности.

Через Москву, Нижний Новгород и Казань экспедиция высокопоставленных чиновников направлялась в Кунгур. По пути следования, в июле 1720 года, В.Н. Татищев и Иоганн Блиэр осматривали состояние медных плавилен на реке Сарали. Постановку дела они признали неудовлетворительной. В Берг-Коллегию было отос-

Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века. — С. 70.

83

лано их мнение о необходимости передачи Саралинского завода в другие руки .

По результатам обследования В.Н. Татищева и И. Блиэра, БергКоллегия направила на завод своего уполномоченного — Александра Аристова. Ему удалось несколько увеличить добычу руды и возобновить работу фактически закрытого предприятия.

В 1724 году Саралинский завод был вновь передан в частные руки — Ивану Евсеевичу Небогатову. Родом из Тулы, он служил чиновником в г. Казани. Судя по всему, служба стала И.Е. Небогатову

втягость. 7 августа 1723 года он обратился в Казанский Берг-Амт с донесением, в котором сообщал, что нашел «не в одном месте новые признаки к медной руде немалые». Там же он жаловался, что государственная служба мешает ему целиком посвятить себя промышленной деятельности. А «ежели указом Его Императорского Величества позволено ему будет от тех крепостных дел возыметь свободу, то чает ... в тех местах медную руду приобрести достойную» . И.Е. Небогатов изъявлял желание принять на свое содержание заброшенные казенные заводы, подведомственные Казанскому БергАмту.

Казанские власти пошли навстречу пожеланиям И.Е. Небогатова. В документах отмечалось: «В прошлых 724 и 725 году отдан из казенного содержания оного Семена Красильникова прадеду камисару Ивану Небогатову и деду Лукьяну Маркову за взнесенную ими

вказну немалую денежную сумму в числе трех заводов, а именно:

-доменной старой пустой завод на речке Юрашке, называемой Илнинской;

-второй доменной пустой завод на речке Тойме, называемой Елабужской, со всеми принадлежащими землями и медными и железными рудниками, которые под ведением находились полковника Лаврентия Нейтгарта и камисара Александра Аристова в вечное владение;

-которой прежде назывался Саралинским заводом и состоял на ключе и всегда по большей части работа происходила ручным дутьем» .

И.Е. Небогатов пригласил в компаньоны своих двоюродных

братьев, тульских кузнецов и предпринимателей Лукьяна и Семена Красильниковых. Он нуждался не столько в капитале своих родственников, сколько в их производственном опыте.

Совместными усилиями И.Е. Небогатова и Красильниковых деятельность Саралинского завода удалось возобновить. Однако документы свидетельствуют о его чрезвычайной запущенности. Так,

Кузьмин А. Татищев. — М., 1981. — С. 55.

Павленко Н.И. История металлургии в России XVIII века. — М., 1962. — С. 276. Государственный архив Кировской области (ГАКО). — Ф. 583. — Оп. 600. — Д. 28. — Лл. 192 об.-193.

84

в передаточной ведомости все «хоромное строение и доменный завод» были оценены всего в 19 рублей .

К 1727 году компаньоны восстановили Саралинский медеплавильный завод, а Уфимский (Елабужский) доменный завод переоборудовали в медеплавильный. По их замыслу, на Саралинском заводе должна была выплавляться черновая медь, а на Елабужском — осуществляться её очистка в чистовую (штыковую) медь. Так впервые в истории горнозаводской промышленности возникла своеобразная «связка» заводов, каждый из которых должен был выполнять свою задачу.

Обеспечение действия заводов рабочей силой обстояло следующим образом. В 1724 году И.Е. Небогатову и Красильниковым вместе с Саралинским заводом было передано 142 чел. мастеровых и работных людей, из которых годными к горнозаводской работе числилось 33 человека, «а откуда те мастеровые люди ко оным заводам до ведомства Берг-Коллегии определены, о том де во оной Коллегии известия не имеется» .

Когда заводы находились на казенном содержании, эти работники получали от Берг-Коллегии регулярное денежное содержание. Так, рудокопы, работавшие на поверхности, зарабатывали по 50-60 коп. в месяц, занятые в подземных выработках — по 80 коп., а надсмотрщики — по 1 рублю.

После передачи предприятий в частные руки положение рабочих заметно ухудшилось. Саралинский завод работал с большими перебоями, а рабочие были вынуждены покидать его и отправляться в Казань, где «кормились черною работою». В период возобновления работ И. Небогатов возвращал их на завод, «на их коште, без платы и без прогонов и за простойные числа, кои случаютца от их компанейщиков неисправы, платы не бывает» . По этой причине, а также из-за снижения жалования между хозяевами и рабочими «возымелись ссоры».

В 1729 году И. Небогатов просил о приписке государственных крестьян к своему Саралинскому заводу. Однако Берг-Коллегия, куда он обратился, отказалась удовлетворить его просьбу, «понеже оная Коллегия сильного тем заводом произведения не видит» и из сообщения его компаньона Красильникова знает, что «он о размножении тех заводов не радел» и за весь 1728 год выплавил только 140 пудов меди.

Объем производства меди на Саралинском заводе был незначительным. Так, в 1727 году было выплавлено 120 пудов, в 1728 году — 140, в 1730 году — 107 . Эксплуатация заводов в целом была убыточ-

Кулбахтин Н.М. Горнозаводская промышленность Башкортостана в XVIII веке. — С. 39. Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века — С. 276.

Там же. — С. 360.

Черноухов А.В. История медеплавильной промышленности России XVII-XIX вв. — С. 154.

85

ной. В 1727 году Лукьян Красильников докладывал в Берг-Колле- гию, что «те медные заводы и рудокопни, хотя и с убытком, нежели прибылью, производим» .

Между тем компанию владельцев Саралинского завода (И. Небогатов — Красильниковы) раздирали внутренние противоречия, и она довольно быстро распалась. Местные власти доносили о состоянии дел в Канцелярию Главного заводов Правления: «Компанейщик Небогатов с товарищи за несогласии между собой заводы запустили в прошлом 1730-м году и поныне они стоят праздно, а что заводского строения прежде было — погнило и обвалилось» .

Интересы компаньонов разошлись, и каждый из них стал искать возможности для строительства собственных заводов. В 1729 году Лукьян Красильников обратился за разрешением на постройку медеплавильного завода на р. Коринке, недалеко от дер. Сарали и старого Саралинского завода, «пониже мельницы, которую они сняли у Саралинского ясашного крестьянина Герасима Полулекина» .

И.Е. Небогатов, в свою очередь, решил построить медеплавильный завод на левобережье Камы, на р. Шильне. Прошение на его строительство было подано им в Берг-Коллегию 11 марта 1731 года . Шильнинский медеплавильный завод был построен И.Е. Небогатовым и его сыновьями в 1734 году недалеко от с. Боровецкого

иво владении разных собственников просуществовал до 1875 года, выплавив в общей сложности 62 336 пудов меди.

В1730 году Саралинский завод был закрыт, «якобы за маловодием». 2 сентября 1731 года И. Небогатов и Л. Красильников доношением в Берг-Коллегию объявили, что «они медной Саралинской завод со всеми принадлежностями между собою разделили» . В этом случае отпала необходимость в Елабужском передельном заводе.

Окончательное закрытие заводов произошло в 1735 году. Остатки оборудования бывшие компаньоны поделили между собой, а сами заводы были заброшены. А.В. Черноухов утверждал, что за годы своего существования (1689-1730) Саралинский медеплавильный завод выплавил около 3 000 пудов меди .

После раздела с И.Е. Небогатовым оборудования Саралинского

иУфимского (Елабужского) заводов Лукьян и Семен Красильниковы по Указу Берг-Коллегии от 23 декабря 1729 года приступили к строительству нового медеплавильного завода. Он располагался на речке Коринке, близ села Сарали, недалеко от бывшего Саралинского заво-

Кулбахтин Н.М. Горнозаводская промышленность Башкортостана в XVIII веке. — С. 39. Черноухов А.В. История медеплавильной промышленности России XVII-XIX вв. — С. 37. Кулбахтин Н.М. Горнозаводская промышленность Башкортостана в XVIII веке. — С. 39. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). — Ф. 271. — Оп. 1. — Д. 3137. — Лл. 4-7 об.

РГАДА. — Ф. 271. — Оп. 1. — Д. 2290. — Л. 121.

Кулбахтин Н.М. Горнозаводская промышленность Башкортостана в XVIII веке. — С. 41.

86

Фото 2. Клейма Коринского завода.

да, на месте взятой в оброчное содержание мельницы. Медеплавильный завод, названный Коринским, вступил в строй в 1732 году.

После нескольких родственных разменов Коринский медеплавильный завод достался Семену Тихоновичу Красильникову. Ему же перешли и все рудники. В конце XVIII века их насчитывалось 65, из которых 27 — переданы из казенного содержания в 1724-1725 годах, а 38 — отысканы вновь к Коринскому заводу . Большинство из этих рудников находились на левом берегу Камы, в башкирских дачах. Содержание металла в руде было не очень высоким. Из 100 пудов руды выплавлялось 3 пуда черновой меди.

Лесов к заводу отведено не было. Для получения строительных материалов и производства древесного угля приходилось покупать древесину из близлежащих обывательских лесных дач, с платой по 45-50 коп. за сажень. Кроме того, лес покупался заводовладельцами на камских пристанях и доставлялся на предприятие вольнонаемными людьми.

Коринский завод был вододействующим. Для приведения в действие водяного колеса на р. Коринке была устроена плотина, длиной 50 саженей. В половодье глубина пруда достигала четырех аршин.

Коринский медеплавильный завод занимал площадь в одну квадратную версту. К его основному оборудованию можно было отнести медеплавильную фабрику с четырьмя медеплавильными и одной шплейзофенной печами. Имелись также: три печи для обжига роштейна, гармахерский и штыкоразливной горны .

Кроме основного оборудования, применявшегося в медеплавильном деле, на Коринском заводе имелось и вспомогательное: мусорная толчея о 4-х пестах (для размельчения древесного угля и флюса), кузнечный горн, слесарная мастерская, две мукомольные мельницы, лесопильня на одну раму. Из жилых построек можно отметить дом заводовладельца и десять домов обывательских .

Герман И.Ф. Описание заводов, под ведомством екатеринбургского горного начальства состоявших. — Екатеринбург, 1808. — С. 376.

РГАДА. — Ф. 271. — Оп. 1. — Д. 2963. — Л. 7 об. Там же.

87

Лошадей на заводе и на рудниках не было. Какая-либо механизация отсутствовала, все работы выполнялись с помощью ручного труда.

Всередине XVIII века при Коринском заводе насчитывалось 411 душ крестьян мужского пола. Преобладающая часть из них была приписными государственными крестьянами, в том числе с. Сарали — 168 душ муж. пола, с. Рождественского (быв. дер. Челны) — 64, дер. Студеный Ключ — 32, дер. Петровская Полянка — 12, дер. Шембулатова («Хлыстовка тож») — 48 и т.д. Кроме того, 8 чел. были отданы заводовладельцу из Оружейной Конторы, а 12 чел. — куплены во владение из разных мест . Немалая часть работ выполнялась вольнонаемными людьми (до 100 чел.).

Оплата труда была дифференцированной. Наиболее высоко оплачивался труд квалифицированных работников. Так, мастер по прииску руд получал 72 руб. в год, каждый из трех гармахерских мастеров — по 30 руб. Всего у плавки находилось 20 мастеровых, в т.ч. плавильный мастер, подмастерья, два кузнеца и другие.

На вспомогательных работах оплата труда была невысокой. Так, за рубку дров на угольное жжение платили по 20 коп. за сажень. Углежоги в летнее время получали по 5 коп. в день пешему

ипо 10 коп. — работнику с лошадью. В зимнее время — соответственно 4 коп. и 6 коп. в день.

Себестоимость производства меди в 1733 году составила 4 руб. за один пуд, а в 1734-1745 гг. — 6 руб. 16Ѕ коп.

Работа Коринского медеплавильного завода осуществлялась неритмично. Причем — как по годам, так и по временам года. Так, остановки завода происходили зимой и летом из-за необходимости ремонта медеплавильных печей и «за немощью мастеровых и работных людей».

В1744 году и частично в 1745 году завод не работал — «за неприготовлением угля от ослушности приписных крестьян». Это означало, что между заводовладельцем и его работниками время от времени происходили серьезные разногласия и конфликты.

Реализация меди происходила в самых разных местах. Так, в 1734 году на заводские нужды и домашние потребности заводчика было использовано 17 пуд. 39 фун. При заводе купцам-перекуп- щикам было реализовано 40 пуд. 8 фун. (по 8 руб. 43ѕ коп. за пуд), в г. Симбирске — 4 пуд. 31 фун. (по 7 руб. 8⅞ коп.). По той же цене в г. Казани было продано 15 пуд. меди, в Москве и Туле — 50 пуд. Продукция реализовывалась также на Макарьевской ярмарке, в Курске, в городах Малороссии.

Доставлялась медь в эти города зимой — сухим путем, на санях, а летом — водным. Провоз одного пуда меди до Казани обходился хозяину в 33/5 коп., до Макарьевской ярмарки — 6Ѕ коп., до

РГАДА. — Ф. 248. — Оп. 1. — Кн. 1510. — Лл. 637 об. — 638.

88

Москвы — 16 коп., до Тулы — 18 коп., до Курска — 25 коп. Покупателями металла являлись преимущественно частные лица — потребители и купцы-перекупщики.

С 30-х годов XVIII века на частных медеплавильных заводах, включая Коринский, широко развернулось производство посуды и других предметов из меди: деталей оружия и амуниции, оборудования для винокуренной промышленности и т.п. Так, на Коринском заводе в 1734 году было реализовано медной посуды и других изделий весом более 40 пудов.

Кроме того, имеются сведения о том, что медь с Коринского завода поставлялась на частный колокололитейный завод в г. Елабуге, основанный в конце XVIII века. Расположенный в нескольких верстах от Елабуги, Коринский завод был ближайшим и наиболее удобным поставщиком меди для изготовления колоколов. Отлитые из этой меди колокола (нередко — весом в десятки и сотни пудов), использовались не только в церквях и монастырях Елабужского уезда, но и в уездах соседних губерний — Казанской, Уфимской, Оренбургской, Пермской, Самарской .

В период 1733-1745 гг. за реализацию меди казне, купцам при заводе, а также в различных городах России и на ярмарках было получено 46 700 руб. 7 коп. . Учитывая большие издержки на заготовку руды, материалов и продовольствия, ремонтные работы, оплату труда, платежи налогов в казну, чистая прибыль, в конечном счете, составляла незначительную величину.

Большую нагрузку на заводы составляли налоги государства. До 1739 года в казну платилась десятая часть от прибыли. С 1739 года вместо этого была введена натуральная подать — десятая часть выплавленной меди. Кроме того, значительная часть продукции должна была поставляться в казну по низким фиксированным ценам.

Большой ущерб горным заводам был нанесен во время Крестьянской войны 1773-1775 гг. Через с. Сарали летом 1774 года проследовали основные силы Е. Пугачева. Сам он ночевал в доме заводовладельца, который предусмотрительно уехал вместе с семьей в Казань.

Коринский завод дважды подвергался нападению пугачевских отрядов, в результате чего бездействовал больше года (27 декабря 1773 г. — 18 января 1775 г.). Потери в производстве меди за это время составили 1 108 пудов. Общий размер убытков Коринского завода за период 1773-1775 гг. был определен хозяином в 11 957 рублей .

РГАДА. — Ф. 248. — Оп. 1. — Кн. 1510. — Лл. 633 об. — 634. Новая Кама. — 1992. — 6 ноября.

РГАДА. — Ф. 248. — Оп. 1. — Кн. 1510. — Л. 635.

Горнозаводская промышленность Урала на рубеже XVIII-XIX вв.: Сборник документальных материалов. — Свердловск, 1956. — С. 272-273.

89

Наиболее ценное имущество было разграблено, документы о работе завода и долговые расписки крестьян были сожжены.

Возобновил свою деятельность Коринский завод 19 января 1775 года. Однако работал он нестабильно и с низкой производительностью, выплавляя от 212 пудов в 1776 году до 230 пудов в 1780 году . 18 марта 1784 года в Сенатском указе констатировалось, что на Коринском заводе из четырех медеплавильных печей две прекратили действие, от того, «что руда при тех заводах умалилась». Решением Сената эти две печи были освобождены от денежного оброка (по 5 руб. с печи) .

Остановка двух медеплавильных печей свидетельствовала о серьезном кризисе в деятельности Коринского завода. Этот кризис продолжал усугубляться. В июле 1793 года чиновники Вятской казенной палаты сообщали в Вятское наместническое правление, что Коринский завод владельца Красильникова простаивал с 1 марта по 1 апреля.

Заводовладелец С.Т. Красильников объяснял такое положение нехваткой рабочей силы. По его словам, приписных государственных крестьян при заводе не имелось, а крепостных людей — лишь малое количество. Так что годных к работе насчитывалось не более 15 человек. Трудности усугублялись также «за неотысканием к заводским работам вольнонаемных людей». По этим причинам на заводе не оказалось в наличии медной руды и угля.

Эти объяснения не были признаны Губернским начальством заслуживающими внимания. В доношении Вятской казенной палаты отмечалось, что «эти резоны со остановкой завода не соответственны, а примечаетца, что все оное происходит от нестарательства заводосодержателя». Казенная палата обращалась в наместничество с просьбой — «принудить заводосодержателя Красильникова к приготовлению всех заводских припасов к безостановочному и полному наивсегда завода действию» .

Взаключительный период деятельности Коринского завода, с 1775 по 1799 год, на нем было проплавлено 292 500 пудов руды, произведено чистой меди 7 311 пудов 35 фунтов. В частности, в 1797 году было выплавлено 840 пудов, в 1798 г. — 325 пудов, в 1799 г. — 842 пуда 16 фунтов . Себестоимость производства меди составляла от 12 до 14 руб. за пуд.

Вначале XIX века в деятельности Коринского завода произошел явный упадок. После смерти С.Т. Красильникова (в 1809 г.) производство меди фактически начало сворачиваться. В 1815 году Ко-

Черноухов А.В. История медеплавильной промышленности России XVII-XIX вв. — С. 162-164.

Полн. собр. зак. Рос. империи. — Собр. 1-е. — Том XXII. — СПб., 1830. — С. 89. ГАКО. — Ф. 583. — Оп. 13. — Д. 633. — Лл. 1-1 об.

РГАДА. — Ф. 271. — Оп. 1. — Д. 2963. — Лл. 9-11.

90