4 курс / Дерматовенерология / Клиническая_дерматология_и_венерология_2020_03
.pdf
Случай из практики |
Case study |
Клиническая дерматология и венерология |
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology = |
2020, Т. 19, № 3, с. 333-336 |
Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya 2020, Vol. 19, No. 3, pp. 333-336 |
https://doi.org/10.17116/klinderma202019031333 |
https://doi.org/10.17116/klinderma202019031333 |
Клиническое наблюдение фурункульного миаза: диагностика и лечение
© Ю.Г. ХАЛИУЛИН, Е.А. ПЕЧАТНИКОВА, В.С. АКИМОВ, Д.Н. СЕРОВ
АО «Европейский медицинский центр», Москва, Россия
РЕЗЮМЕ
Тропические дерматозы редко встречаются в практике врача-дерматолога в России. С учетом того, что иногда жители России выез-
жают в тропические страны на отдых или в командировку, важно знать, какие заболевания эндемичны для этих районов. Представ-
ляем клиническое наблюдение фурункульного миаза у пациентки, незадолго до заболевания посетившей Бразилию. Заболевание про-
явилось в виде растущих болезненных абсцессов кожи волосистой части головы, диагностика вызвала затруднения. В диагностике и лечении заболевания приняли участие дерматолог, терапевт, невролог и хирург. Некоторые из предлагаемых методов лечения немно-
го смягчали симптомы заболевания, другие были неэффективны. Заболевание постепенно развивалось, несмотря на применение раз-
личных лекарств. Только после хирургического вмешательства удалось выявить причину болезненных инфильтратов волосистой ча-
сти головы. В статье объясняются эпидемиология и патогенез фурункульного миаза, различные методы его диагностики и лечения.
Некоторые из методов диагностики и лечения недостаточно разработаны или малоприемлемы для медицинской помощи в России. Следует предполагать возможность фурункульного миаза у пациентов с болезненными инфильтратами на открытых участках тела, у
которых в анамнезе есть посещение Южной и Центральной Америки.
Ключевые слова: миаз, тропические дерматозы, диагностика, лечение.
Халиулин Ю.Г. — https://orcid.org/0000-0001-6744-486X Печатникова Е.А. — https://orcid.org/0000-0002-0074-7994 Акимов В.С. — https://orcid.org/0000-0002-5044-422X Серов Д.Н. — https://orcid.org/0000-0001-7760-1363
КАК ЦИТИРОВАТЬ:
Халиулин Ю.Г., Печатникова Е.А., Акимов В.С., Серов Д.Н. Клиническое наблюдение фурункульного миаза: диагностика и лечение. Клиническая дерматология и венерология. 2020;19(3):333—336. https://doi.org/10.17116/klinderma202019031333
Clinical observation of furuncle myiasis: diagnosis and treatment
© Y.G. KHALIULIN, E.A. PECHATNIKOVA, V.C. AKIMOV, D.N. SEROV
European Medical Center, Moscow, Russia
ABSTRACT
Tropical dermatoses are rarely found in the practice of a dermatologist in Russia. Given that sometimes residents of Russia travel to tropical countries on vacation or on business trip, it is important to know what diseases are endemic for these areas. We present the clinical observation of furuncle myiasis in a patient who visited Brazil shortly before the disease. The disease manifested itself in the form of growing painful abscesses of the scalp skin, the diagnosis caused difficulties. A dermatologist, therapist, neurologist, and surgeon participated in the diagnosis and treatment of the disease. Some of the proposed treatments mitigated the symptoms of disease a little, while others were ineffective. The disease gradually developed, despite the use of various drugs. Only after surgery was it possible to identify the cause of painful scalp infiltrates. The article explains the epidemiology and pathogenesis of furuncle myiasis, various methods for its diagnosis and treatment. Some of the methods of diagnosis and treatment are not sufficiently developed or are not acceptable for medical care in Russia. The possibility of furuncle myiasis in patients with painful infiltrates in open areas of the body who have a history of visiting South and Central America should be suggested.
Keywords: myiasis, tropical dermatoses, diagnosis, treatment.
Khaliulin Y.G. — https://orcid.org/0000-0001-6744-486X
Pechatnikova E.A. — https://orcid.org/0000-0002-0074-7994
Akimov V.C. — https://orcid.org/0000-0002-5044-422X
Serov D.N. — https://orcid.org/0000-0001-7760-1363
TO CITE THIS ARTICLE:
Khaliulin YG, Pechatnikova EA, Akimov VC, Serov DN. Clinical observation of furuncle myiasis: diagnosis and treatment. Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology = Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya. 2020;19(3):333—336. (In Russ.). https://doi.org/10.17116/ klinderma202019031333
Автор, ответственный за переписку: Халиулин Ю.Г. — e-mail: ykhaliulin@emcmos.ru
Corresponding author: Khaliulin Y.G. — e-mail: ykhaliulin@emcmos.ru
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3 |
333 |
Случай из практики |
Case study |
Введение
Миаз — заражение тканей живых людей и позвоночных животных личинками перепончатокрылых насекомых, широко распространен во всех тропических регионах мира. Заболевание обычно наблюдается у домашних и диких животных, у человека встречается редко [1].
Эпидемиология и классификация
В странах, не эндемичных в отношении миаза, это заболевание стоит на четвертом месте среди заболеваний кожи, связанных с путешествиями [2]. Заболеваемость миазом среди людей может коррелировать с увеличением популяции мух, плохими гигиеническими условиями и присутствием домашних животных в непосредственной близости. Другие факторы, ответственные за миаз, включают пренебрежение к лечению открытых ран и сильный запах открытой поверхности тела [1]. Предрасполагают к развитию миаза социально-экономический профиль пациентов, умственная отсталость, церебральный паралич, эпилепсия, алкоголизм [2].
Более высокая температура воздуха ускоряет развитие мух и в итоге увеличивает их количество. Можно также предположить, что экстремальные погодные явления, такие как удлинение периодов жары, могут влиять на поведение мух, которые вызывают миазы. Так, например, раны или внедренные в организм человека экзогенные объекты могут становиться более привлекательными для насекомых [3].
Согласно МКБ-10, различают кожный миаз (В87.0), который включает фурункульный и мигрирующий миаз, раневой миаз (В87.1), миаз глаз (В87.2), носоглоточный миаз, включая миаз гортани (В87.3), миаз уха (В87.4), миаз других локализаций (В87.8), т.е. миаз желудочно-кишечного тракта и мочеполовой системы, и миаз неопределенный (В87.9).
Наиболее распространенная форма миаза у путешественников, вернувшихся из других стран, — локализованный фурункульный миаз (ФМ), который, по данным литературы, составляет от 2,7 до 10% всех дерматозов у этой группы людей [4].
Описаны серии случаев миаза, принесенного в западные страны. Тем не менее эти серии являются относительно небольшими, и поэтому нет возможности сравнить клиническое течение и факторы риска между различными возбудителями этого заболевания [4]. В России описаны лишь единичные случаи ФМ у человека [5—7].
ФМ происходит из-за укусов москитов и других кровососущих насекомых, которые несут на себе яйца мух. Он локализуется на открытых участках, таких как волосистая часть головы, лицо, предплечья, голени. Очаги могут быть болезненными, зудящими и плотными, и у пациентов часто возникает ощущение, что что-то движется под кожей. Иногда
пациенты также жалуются на повышение температуры тела и увеличение лимфатических узлов (при множественных очагах поражения). Основной возбудитель ФМ — личинки мухи Dermatobius hominis, которая живет в тропических странах Центральной и Южной Америки. Женские особи этих мух прикрепляют яйца с помощью клеящего вещества к телам москитов, кусающихся мух Stomoxys calcitrans, которые также имеют название «осенняя жигалка», или к клещам. В Северной Америке частым возбудителем ФМ являются овод Hypoderma lineatum, кроликовый овод Cuterebra cuniculi и серая мясная муха Wohlfahrtia vigil. Wohlfahrtia vigil может проткнуть кожу младенца, но не взрослого человека. Личинки мясных мух Cochliomya hominivorax, обитающих в Америке, вызывают ФМ в области головы и шеи. Яйца проникают в кожу после укусов насекомых. Через несколько дней развивается болезненный фурункул, где находится личинка мухи [8]. В Африке основным возбудителем является Cordylobia anthropophaga (муха Тумбу). Род Cordylobia также содержит 2 менее распространенных вида: Cordylobia rwandae и Cordylobia rodhaini
(муха Лунда). Обычно хозяевами C. rodhaini являются различные млекопитающие (особенно грызуны), а люди заражаются случайно [4].
Нежелательная колонизация личинок мух может не только поражать мягкие ткани людей, но и вызвать сопутствующие инфекции или психосоциальные проблемы [3].
Дифференциальная диагностика
ФМ следует дифференцировать со следующими заболеваниями: фурункул; укус насекомого с развитием лимфоплазии; эпидермоидная киста, фолликулярная, или пилярная, киста (киста сальной железы, или атерома); онкоцеркоз; тунгиоз; абсцесс; мигрирующие личинки кожи; узловая почесуха; лоаоз; инородное тело; опоясывающий лишай, начальные проявления; В-лимфома кожи; лейшманиоз кожи.
Клиническое наблюдение
Пациентка, 44 лет, обратилась к врачу общей практики с жалобами на припухлость в области шеи. Образование на шее заметила в день консультации, через 1 нед после возвращения из Бразилии. Незадолго до этого появились небольшие образования на волосистой части головы. Общее самочувствие не страдало. Температура тела не повышалась. При осмотре обнаружено увеличение подчелюстных, задних и передних шейных лимфатических узлов, которые были также верифицированы с помощью УЗИ. Общий анализ крови в пределах нормы.
Предположен инфекционный мононуклеоз или лимфопролиферативное заболевание. В план обследования, помимо общего анализа крови, включили исследование антител к вирусу Эпштейна—Барр,
334 |
Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3 |
Случай из практики |
Case study |
Личинки Dermatobias hominis после хирургического удаления.
Dermatobias hominis larvae after surgical removal.
рентгенографию органов грудной клетки. Рекомендована консультация дерматолога. При осмотре: патологический процесс локализован на коже затылочной области. Представлен 5 полушаровидными и коническими папулами округлых очертаний, плотноватой консистенции, застойно-красного цвета с синюшным оттенком, диаметром от 0,2 до 0,3 см. Папулы фолликулярные, на поверхности большинства папул пустула с содержимым желто-белого цвета, из центра пустулы выходит стержень волоса. Предположена пиодермия волосистой части головы. Рекомендован наружно крем с фузидовой кислотой и бетаметазона валератом. Лечение этим кремом было неэффективным.
Пациентка осмотрена врачом-инфекционистом. Предположена микробная инфекция кожи. При сборе анамнеза пациентка отрицает купание в открытых водоемах, контакты с животными, птицами, сырьем животного происхождения, продуктами жизнедеятельности животных. Возможны, по мнению пациентки, укусы комаров.
Посев отделяемого одного из узлов тем не менее не выявил патогенной микрофлоры. Предположили ложноположительный результат посева. Рекомендована антибактериальная терапия. Между тем воспалительные узлы на волосистой части головы постепенно увеличились в размерах, стали болезненными, мешали спать. Беспокоили эпизоды простреливающей боли левой затылочной области длительностью несколько секунд несколько раз в день.
Пациентка повторно обратилась к дерматологу. На основании клинической картины (зудящие и бо-
лезненные инфильтраты с одной стороны волосистой части головы, лимфаденопатия), предположен опоясывающий герпес кожи волосистой части головы без поражения черепно-мозговых нервов. Назначены наружно 1% раствор клиндамицина 3 раза в день, 7 дней, внутрь таблетки валацикловира 1000 мг 3 раза в день.
К обследованию добавлены выявление ДНК вируса опоясывающего герпеса из очагов и серологическая диагностика. Уровень антител к вирусу опоясывающего герпеса (IgG) оказался высоким (1564 мМЕ/мл, положительный результат — более 165 мМЕ/мл), антитела IgM сыворотки крови и ПЦР из очагов на волосистой части головы — отрицательными. Высокий положительный титр антител к опоясывающему герпесу расценен как доказательство недавно перенесенной инфекции. Однако отрицательные результаты ПЦР и IgМ ставят под сомнение диагноз опоясывающего герпеса, так как стойкий высокий титр IgG возможен и после перенесенной ветряной оспы.
Антитела к лейшманиозу, вирусу Эпштейна — Барр в крови были отрицательными.
Пациентка осмотрена неврологом. Установлен диагноз «невралгия затылочного нерва слева». Рекомендован прием карбамазепина, который в последующем отменили в связи с побочными эффектами.
В дальнейшем при осмотре инфильтратов кожи волосистой части головы обнаружено гнойное отделяемое при надавливании на них. Пациентка направлена к хирургу с целью вскрытия гнойников. Только тогда, почти через 1 мес после первичного обращения, выявили причину лимфаденопатии и болезненных инфильтратов волосистой части головы. После разреза кожи в просвете раны показалась личинка насекомого. Вскрыты все инфильтраты, в каждом из них были личинки мух (см. рисунок). Личинки отправлены в лабораторию Института медицинской паразитологии, тропических и трансмиссивных заболеваний им. Е.И. Марциновского и были идентифицированы как личинки мухи Dermatobia hominis.
Обсуждение
Возможности диагностики и лечения ФМ
В нашем случае у пациентки не было никаких предрасполагающих социоэкономических или медицинских факторов, указанных выше, кроме пребывания в эндемичной для миаза зоне. И тем не менее это привело к развитию множественных очагов паразитирования личинок, тогда как обычно у путешественника развивается только один очаг [4]. Диагностика ФМ заняла много времени в связи с редкостью патологии в России и тем, что клиническая картина напоминает другие, более распространенные заболевания. Следует отметить, что мы не одиноки в запоздалом диагнозе ФМ. Так, напри-
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3 |
335 |
Случай из практики Case study
мер, коллеги из Италии описали случай ФМ, кото- |
Лечение заключается в удалении личинок. Это |
рый они диагностировали через 2 мес наблюдения, |
можно сделать хирургическим путем или выдавли- |
и неэффективного лечения [9]. Болезненный ин- |
ванием после окклюзии места укуса. Личинке тре- |
фильтрат на коже головы, сопровождаемый лим- |
буется кислород, чтобы развиваться под кожей. Вве- |
фаденопатией, может быть начальным проявлени- |
дение анестетика в очаг поражения, окклюзия с по- |
ем опоясывающего герпеса с поражением череп- |
мощью геля для волос, хирургического лубриканта, |
но-мозговых нервов, когда типичная клиническая |
свиного сала или бекона заставляет личинку выдви- |
картина со сгруппированными пузырьками на коже |
нуться вверх, что облегчает ее удаление [8]. Метод |
еще не проявилась. Болезненные узлы с гнойным |
выдавливания личинки после прекращения доступа |
отделяемым и лимфаденопатией логично наводят |
воздуха подходит лишь для зрелых личинок и требу- |
на мысль об абсцессах, вызванных золотистым ста- |
ет обязательного полного их удаления, исключая ее |
филококком. С учетом того, что Бразилия является |
разрыв, так как разрыв личинки в ране приводит к |
эндемичным районом для лейшмианиоза Старого |
сильной болезненности и резкому усилению воспа- |
Света, следует исключить также кожный лейшма- |
ления [12]. Возможный метод лечения ФМ — крем с |
ниоз. В диагностике миаза может помочь многока- |
ивермектином [13, 14]. |
нальный цветной допплеровский ультразвуковой |
|
аппарат с переменными и высокочастотными дат- |
Вывод |
чиками (верхний диапазон 15–22 МГц), который |
|
позволяет наблюдать слои кожи и более глубокие |
Следует всегда иметь ввиду возможность разви- |
структуры с высоким разрешением [10]. Авторы из |
тия ФМ у пациентов с болезненными инфильтрата- |
Италии считают, что в диагностике ФМ может по- |
ми на открытых участках тела, у которых в анамне- |
мочь дерматоскопия. Дерматоскопические призна- |
зе есть посещение Южной и Центральной Америки. |
ки ФМ — это кремово-желтоватый фон, кровенос- |
|
ные сосуды, черные точки, симптомы «птичьи ла- |
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. |
пы» и «терновый венец» [11]. |
The authors declare no conflict of interest. |
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1.Singh A, Singh Z. Incidence of myiasis among humans — a review. Parasitol Res. 2015;114(9):3183-3199.
2.Almeida de Arruda JA, de Oliveira Silva LV, Jayme Silva PU, de Figueiredo EL, Callou G, Mesquita RA, do Egito Vasconcelos BC. Head and neck myiasis: a case series and review of the literature. Oral and Maxillofacial surgery. 2017;124(5):249-256.
3.Bernhardt V, Finkelmeier F, Verhoff MA, Amendt J. Myiasis in humans — a global case report evaluation and literature analysis. Parasitol Res. 2019; 118(2):389-397.
4.Lachish T, Marhoom E, Mumcuoglu KY, Tandlich M, Schwartz E. Myiasis in Travelers. J Travel Med. 2015;22:232-236.
5.Кочергин Н.Г., Снарская Е.С., Арсентьев Н.С., Шнахова Л.М. Фурункулоидный миаз, трудности диагностики. Российский журнал кожных и венерических болезней. 2019;22(3-4):93-96.
Kochergin NG, Snarskaya ES, Arsentyev NS, Shnakhova LM. Furunculoid myiasis, difficulties in diagnosis. Russian Journal of Skin and Venereal Diseases. 2019;22(3-4):93-96. (In Russ.).
6.Бронштейн А.М., Малышев Н.А., Кочергин Н.Г., Жаров С.Н. Дерматобиаз у российского туриста, посетившего Аргентину и Бразилию. Описание случая и обзор литературы. Эпидемиология и инфекционные болезни. 2014;1:44-49.
Bronshteyn AM, Malyshev NA, Kochergin NG, Jarov SN. Dermatobiasis in a Russian tourist travelled to Argentine and Brazil. A case and review of the literature. Epidemiology and Infectious Diseases. 2014;1:44-49. (In Russ.).
7.Сидельников Ю.Н., Рудик А.А. Дерматобиоз в Хабаровске. Дальневосточный журнал инфекционной патологии. 2008;13:157-159.
Sidelnikov YN, Rudik AA. Dermatobiosis in Khabarovsk. Dal’nevostochnyi zhurnal infektsionnoi patologii. 2008;13:157-159. (In Russ.).
8.James WD, Berger TG, Elston DM. Andrews’ Diseases of the Skin. Clinical Dermatology. 10th edition. Saunders/Elsevier; 2006:448-449.
9.Lembo S, Patr A, Lembo C, Balato A. Surprise from skin nodules after travel to South America. JADV. 2015;29:1235-1247.
10.Bouer M, Rodriguez-Bandera AI, Albizuri-Prado F, Lobos A, Gubeling W, Wortsman X. Real-time high-frequency colour Doppler ultrasound detection of cutaneous Dermatobia hominis myiasis. JADV. 2016;30:175-238.
11.Diociaiuti A, Oranges T, Giancristoforo S, Dini V, Hachem M El. A novel dermoscopic pattern observed in furuncular myiasis. Australasian Journal of Dermatology. 2019;60:46-47.
12.Robbins K, Khachemoune A. Cutaneous myiasis: a review of the common types of myiasis. International Journal of Dermatology. 2010;49:1092-1098.
13.Clyti E, Nacher M, Merrien L, et al. Myiasis owing to Dermatobia hominis in a HIV-infected subject: Treatment by topical ivermectin. International Journal of Dermatology. 2007;46:52-54.
14.Victoria J, Trujillo R, Barreto M. Myiasis: a successful treatment with topical ivermectin. International Journal of Dermatology. 1999;38:142-144.
Поступила в редакцию 05.06.19
Receved 05.06.19
Принята к печати 19.04.20
Accepted 19.04.20
336 |
Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3 |
Специальные исследования |
Special studies |
Клиническая дерматология и венерология |
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology = |
2020, Т. 19, № 3, с. 337-342 |
Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya 2020, Vol. 19, No. 3, pp. 337-342 |
https://doi.org/10.17116/klinderma202019031337 |
https://doi.org/10.17116/klinderma202019031337 |
Эффекторы врожденного иммунитета при хронической спонтанной крапивнице
© Е.В. СОРОКИНА1, 2, Н.Г. СИВАКОВА1, Н.К. АХМАТОВА1, 3, С.А. СХОДОВА1
1ФГБНУ «Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток им. И.И. Мечникова», Москва, Россия;
2Академия постдипломного образования ФГБУ «Федеральный научно-клинический центр специализированных видов медицинской
помощи и медицинских технологий Федерального медико-биологического агентства», Москва, Россия; 3Медицинский институт Пензенского государственного университета, Пенза, Россия
РЕЗЮМЕ Цель исследования — изучить характер экспрессии толл-подобных рецепторов, иммунофенотип лимфоцитов, цитокиновый профиль
больных хронической спонтанной крапивницей (ХСК).
Материал и методы. У 134 пациентов с ХСК изучена экспрессия TLR 2, 3, 4, 9 на мононуклеарных лейкоцитах периферической кро-
ви (МЛПК) с помощью моноклональных антител («Caltag Laboratories», США) на проточном цитометре FC-500 («Beckman Culter», США). Исследован иммунофенотип лимфоцитов (CD3+/CD45+, CD3+/CD4+, CD3+/CD8+, CD16+/CD56+, CD45+/CD25+, CD72+, CD45+/ CD95+) методом проточной цитометрии. Изучен цитокиновый профиль (IFN-γ, IL-1β, -2, -4, -5, -10) сывороток/плазмы крови методом иммуноферментного анализа.
Результаты. У больных ХСК выявлены низкие уровни экспрессии TLR 2, 3, 4, 9, снижение содержания CD3/CD45, CD3/CD4, повыше-
ние уровня CD45/CD25, CD45/CD95 на лимфоцитах, повышенная продукция провоспалительного IL-1β, противовоспалительных IL-4
и -5 на фоне нормальных уровней продукции IL-2, -10 и IFN-γ.
Вывод. Снижение количества МЛПК, экспрессирующих TLR 2 и 4, указывает на возможную взаимосвязь между врожденным иммунитетом и этиопатогенезом ХСК. Увеличение экспрессии IL-4 в сыворотке крови указывает на активацию Т-лимфоцитов по Th2-пути у больных ХСК.
Ключевые слова: крапивница хроническая спонтанная, толл-подобные рецепторы, врожденный иммунитет.
Сорокина Е.В. — https://orcid.org/0000-0002-1188-6578 Сивакова Н.Г. — https://orcid.org/0000-0003-1227-5901 Ахматова Н.К. — https://orcid.org/0000-0002-4212-0276 Сходова С.А. — https://orcid.org/000-0002-2342-9307
КАК ЦИТИРОВАТЬ:
Сорокина Е.В., Сивакова Н.Г., Ахматова Н.К., Сходова С.А. Эффекторы врожденного иммунитета при хронической спонтанной крапивнице. Клиническая дерматология и венерология. 2020;19(3):337–342. https://doi.org/10.17116/klinderma202019031337
Effects of innate immunity in chronic spontaneous urticaria
© E.V. SOROKINA1, 2, N.G. SIVAKOVA1, N.K. AKHMATOVA1, 3, S.A. SKHODOVA1
1I.I. Mechnikov Research Institute of Vaccines and Serums, Russian Academy of Medical Sciences, Moscow, Russia;
2Department of skin and venereal diseases with cosmetology course Federal state budgetary educational institution of additional professional education Institute of advanced training of Federal medical and biological Agency, Moscow, Russia;
3Medical Institute of Penza State University, Penza, Russia
ABSTRACT
The purpose of the study was to investigate the expression pattern of toll-like receptors, the immunophenotype of lymphocytes, the cytokine profile of patients with chronic spontaneous urticaria (CSU).
Material and methods. In 134 patients with CSU, TLR expression 2, 3, 4, 9 was studied on mononuclear leukocytes of peripheral blood (MLPB) using monoclonal antibodies («Caltag Laboratories», USA) using an FC-500 flow cytometer («Beckman Culter», USA). The immunophenotype of lymphocytes (CD3+/CD45+, CD3+/CD4+, CD3+/CD8+, CD16+/CD56+, CD45+/CD25+, CD72+, CD45+/CD95+) was studied by flow cytometry method. The cytokine profile (IFN-γ, IL 1β, 2, 4, 5, 10) of serum/plasma of blood was studied by enzyme-linked immunosorbent assay method.
Results. In patients with CSU were revealed, low expression levels of TLR 2, 3, 4, 9, a decrease in the content of CD3/CD45, CD3/CD4, an increase in the level of CD45/CD25, CD45/CD95 on lymphocytes, an increased production of pro-inflammatory IL-1β, anti-inflammatory IL
4 and 5 against normal levels of production of IL 2, 10 and IFN-γ.
Conclusions. A decrease in the number of MLPB expressing TLRs 2 and 4 indicates a possible relationship between innate immunity and the etiopathogenesis of CSU. An increase in the expression of IL-4 in serum indicates the activation of T-lymphocytes by the Th2 pathway in patients with CSU.
Keywords: chronic spontaneous urticaria, toll-like receptors, innate immunity.
Автор, ответственный за переписку: Сорокина Е.В. — e-mail: sorokina-cathrine@yandex.ru
Corresponding author: Sorokina E.V. — e-mail: sorokina-cathrine@yandex.ru
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3 |
337 |
Специальные исследования |
Special studies |
Sorokina E.V. — https://orcid.org/0000-0002-1188-6578
Sivakova N.G. — https://orcid.org/0000-0003-1227-5901
Akhmatova N.K. — https://orcid.org/0000-0002-4212-0276
Skhodova S.A. — https://orcid.org/000-0002-2342-9307
TO CITE THIS ARTICLE:
Sorokina EV, Sivakova NG, Akhmatova NK, Skhodova SA. Effects of innate immunity in chronic spontaneous urticaria. Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology = Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya. 2020;19(3):337–342. (In Russ.). https://doi. org/10.17116/klinderma202019031337
Крапивница — одна из наиболее часто встречае- |
баланс в сывороточных цитокинах [11—13], нали- |
мых нозологий в дерматологии, аллергологии и сре- |
чие антител класса IgG к молекулам IgE и высоко- |
ди ургентных состояний. Распространенность кра- |
аффинных рецепторов FcεRIα к IgE на тучных клет- |
пивницы, длительное и упорное течение, а также |
ках и базофилах, анти-IgE-антител к двуспиральной |
низкая эффективность диагностических и лечебных |
ДНК, тиреопероксидазе и другим аутоантигенам у |
мероприятий обусловливают социальную значи- |
50% больных [14, 15], хороший ответ на иммуносу- |
мость патологии [1]. Превалирование в клинической |
прессивную терапию [16], терапию рекомбинантны- |
картине заболевания выраженного зуда и сопутству- |
ми гуманизированными анти-FcεRIα-антителами, а |
ющее ему нарушение сна приводят к значительному |
также генетическая предрасположенность к аутоим- |
снижению качества жизни больных [2, 3]. |
мунным реакциям. |
Хроническая спонтанная крапивница (ХСК) раз- |
Механизмы участия инфекционных агентов в па- |
вивается в отсутствие специфических триггерных |
тогенезе крапивницы не до конца изучены, однако |
факторов и проявляется появлением волдырей, со- |
в формировании аутореактивности их ведущая роль |
провождаемых зудом и/или ангиоотеками, заболе- |
неоспорима. Наличие хронической инфекции спо- |
вание длится более 6 нед [4]. ХСК встречается чаще |
собствует изменению иммунологической реактивно- |
в возрастной категории 20–40 лет, популяционная |
сти, что в свою очередь создает благоприятные усло- |
частота составляет 0,5–1% [5, 6]. В последние деся- |
вия для развития реакций гиперчувствительности [9, |
тилетия отмечается рост распространенности ХСК |
17, 18]. У больных хронической крапивницей отме- |
[4, 6]. Доля больных с выявленной причиной пер- |
чается гиперпродукция провоспалительных цитоки- |
вичной манифестации в случаях ХСК колеблется от |
нов на фоне угнетения клеточного звена иммуните- |
0 до 43% [2], в остальных случаях крапивница явля- |
та [18—20]. Изучение эффекторов врожденного им- |
ется идиопатической. |
мунитета при ХСК носит фрагментарный характер. |
Механизм действия инфекционных агентов на |
Первую линию защиты от антигенов осуществля- |
активацию тучных клеток при крапивнице не изучен, |
ет ряд факторов, в первую очередь клетки-эффек- |
однако достаточное количество работ указывает на |
торы, участвующие во врожденном распознавании |
взаимосвязь крапивницы и инфекционных агентов, |
патогенов, являющихся связующим звеном между |
вероятно, выступающих в роли триггерного фактора |
молекулярными высококонсервативными структу- |
в альтерации иммунного ответа [6—8]. Изменения в |
рами микробов, так называемыми PAMPs (Pathogen- |
звене врожденного и адаптивного иммунитета в свою |
Associated Molecular Patterns), к которым относят- |
очередь могут привести к формированию аутореак- |
ся липополисахариды, пептидогликан, липотейхо- |
тивности. Результаты исследований свидетельствуют |
евая кислота, одно- и двуспиральная РНК ssРНК, |
о высокой степени носительства Staphylococcus aureus |
dsРНК, бактериальная и вирусная ДНК, и клетками |
в носовых ходах на фоне высоких титров антител IgE |
адаптивного иммунного ответа. Эта взаимосвязь осу- |
к антигенам стафилококка [7]. В последние десяти- |
ществляется посредством сигналов от эффекторных |
летия встречаются сообщения об ассоциации хрони- |
клеток с образ-распознающих рецепторов (Pattern- |
ческих форм крапивницы с вирусной инфекцией, в |
Recognitions Receptors — PRRs) через быстро дей- |
том числе с активностью герпесвирусов [8, 9]. |
ствующие растворимые цитокины/хемокины. Одни- |
Среди патогенетических механизмов на совре- |
ми важными представителями образ-распознающих |
менном этапе выделяют несколько теорий гистами- |
рецепторов, играющими ключевую роль в патогене- |
нолиберации. Аутоиммунная теория патогенеза ХСК |
зе ряда дерматозов, являются toll-подобные рецеп- |
подтверждается исследованиями, в которых в урти- |
торы (TLRs), экспрессирующиеся на нейтрофилах, |
кариях при крапивнице и в волдырях при выполне- |
макрофагах, дендритных клетках, эндотелиальных |
нии теста с аутологичной сывороткой выявляют ин- |
и эпителиальных клетках слизистых оболочек. Ре- |
фильтраты из Т-лимфоцитов [10]. Помимо этого, в |
зультатом взаимодействия патоген-ассоциированных |
пользу аутоиммунной теории свидетельствуют дис- |
молекулярных структур со специфическими рецеп- |
338 |
Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3 |
Специальные исследования |
Special studies |
торами врожденного иммунитета является реализация врожденного иммунитета — развитие воспаления. В зарубежной литературе исследованиям роли TLRs в патогенезе крапивницы посвящены единичные работы [21].
Недостаточность знаний о клеточных и молекулярных механизмах патогенеза ХСК ограничивает возможности для усовершенствования терапии данного заболевания. Углубленное изучение эффекторов врожденного и адаптивного иммунитета при ХСК — актуальное и перспективное направление научных исследований, позволяющее оптимизировать терапию ХСК с учетом особенностей функционирования врожденного иммунитета.
Материал и методы
Обследованы 134 больных ХСК в возрасте 18– 60 лет, из них 76 (56,71%) мужчин. В состав контрольной группы вошли 15 здоровых доноров (8 мужчин и 7 женщин) в возрасте от 16 до 65 лет. Бактериологическое исследование отделяемого органов дыхания у больных ХСК проводили в соответствии с Приказом МЗ СССР от 22.04.85 №535 «Об унификации микробиологических методов исследования, применяемых в лабораториях лечебно-профи- лактических учреждений», регламентирующим набор стандартных питательных сред, позволяющих выявить наиболее максимально возможный спектр микроорганизмов. Вирусологические методы включали ДНК-диагностику слюны методом ПЦР с целью верификации вирусов (ВПГ 1, 2, ВЭБ, ЦМВ, ВГЧ-6), а также исследование на наличие в сыворотке крови противовирусных антител IgG, IgM к ВПГ 1, 2, ВЭБ, ЦМВ, ВГЧ-6 методом твердофазного ИФА. В ходе иммунологических исследований определяли экспрессию TLR 2, 3, 4, 9 на мононуклеарных лейкоцитах периферической крови (МЛПК) с помощью моноклональных антител («Caltag Laboratories» США) на проточном цитометре Cytomix FC-500 («Beckman Coulter», США), иммунофенотип лимфоцитов (CD3+/CD45+, CD3+/ CD4+, CD3+/CD8+, CD16+/CD56+, CD45+/ CD25+, CD72+, CD45+/CD95+) методом проточной цитометрии. Изучали цитокиновый профиль (IFN-γ, IL-1β, -2, -4, -5, -10) сывороток/плазмы крови методом иммуноферментного анализа (Elisa) c использованием реагентов фирмы «eBioscience» (США). Статистическую обработку результатов выполнили с помощью параметрической и непараметрической статистики (W-критерий Шапиро—Уил- ка, U-критерий Манна—Уитни, критерий Вилкоксона, критерий Пирсона и Спирмена, метод χ2), используя стандартный пакет статистических программ Windows 7 (StatSoft 7.0). Сравнили все исследуемые показатели в группах больных и здоровых, а также уровни экспрессии TLR 2, 3, 4, 9 в зависи-
мости от длительности заболевания. Исследование одобрено этическим комитетом, все пациенты, включенные в исследование, и здоровые добровольцы подписали добровольное информирование согласие.
Результаты
Под наблюдением находились 134 больных ХСК, преобладали мужчины — 76 (56,71%), причем большинство их них были молодого трудоспособного возраста — 20–40 лет. Медиана среднего возраста при дебюте заболевания составила 32 (23– 40) года. При оценке степени активности крапивницы у 60 (44,8%) больных отмечена низкая активность ХСК (1,5±0,3 балла), у 67 (50%) — средняя степень (3,2±0,4 балла), у 7 (5,2%) — тяжелая степень (4,7±1,6 баллов). Рецидивы ХСК ассоциированы с обострениями хронических воспалительных заболеваний лор-органов у 24 (17,8%) больных, вспышками ОРВИ и гриппа у 27 (20%).
Среди сопутствующих заболеваний часто встречались хронические воспалительные заболевания лор-органов — у 35 (26,11%) больных, органов мочевыводящей системы в виде уретритов, циститов — у 19 (14,17%) и ОРВИ — у 37 (27,61%). В анамнезе отмечена хроническая патология желудочно-кишеч- ного тракта у 27 (20,14%) больных, в том числе хронический панкреатит у 8, хронический холецистит у 12, хронический гастродуоденит у 18, хронический колит у 2, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки у 8. Герпесвирусная инфекция в виде орофациального и генитального герпеса отмечена у 19 (14,17%) больных. Микозы кожи, слизистых оболочек и онихомикозы установлены у 21 (15,56%) больных. Сопутствующая патология не выявлена у 31 (23,13%) пациента. При этом частота рецидивов хронических воспалительных заболеваний лор-органов, органов дыхания составила 3,6±0,4 случая в год, хронических воспалительных заболеваний органов мочеполовой сферы — 1,1±0,2, ОРВИ — 3,7±0,5, простого герпеса — 2,9±0,2.
В зеве/носовых ходах выявлена колонизация Staphylococcus aureus носоглотки у 50 (37%) больных,
Klebsiella pneumoniae у 26 (75,4%), Proteus vulgaris у
21 (15,6%/), реже Streptococcus spp. — у 16 (11,9%) больных, Moraxella catarrchalis — у 10 (7,46%), P. aeruginosa — у 5 (3,7%), Candida — у 9 (6,7%). Бактериальную колонизацию в клинически значимых концентрациях в сочетании с клиническими проявлениями хронических воспалительных заболеваний лор-органов наблюдали у 72 (53,73%) больных, органов урогенитального тракта — у 31 (32,13%) больного (в том числе хламидийную и микоплазменную инфекцию у 3 (2,24%) и 5 (3,73%) пациентов соответственно), H. pylori-ассоциированные гастрит, гастродуоденит и язвенную болезнь желудка и двенад-
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3 |
339 |
Специальные исследования Special studies
цатиперстной кишки — у 20 (14,92%), дисбактериоз |
вошли 36 больных с длительностью ХСК до 6 мес |
кишечника — у 19 (14,17%). |
включительно, во 2-ю — 98 больных с длительно- |
При проведении вирусологических исследований |
стью ХСК более 6 мес. У больных с длительностью |
слюны зафиксировано 29 (15,93%) положительных ре- |
процесса до 6 мес выявлено снижение экспрессии |
зультатов в отношении ДНК ВПГ1, 4 (2,20%) в отно- |
TLR 2 и 4 (3,7±0,9 и 1,8±0,1%) — ниже значений в |
шении ВПГ 2, ВЭБ идентифицирован у 35 (19,23%) |
группе здоровых лиц (16,1±2,3 и 9,6±1,2%). У дли- |
больных, ВГЧ-6 — у 21 (15,6%), ВГЧ-7 — у 13 (9,7%), |
тельно болеющих показатели TLR 2 и 4 составля- |
аденовирус — у 20 (14,9%). |
ют 28,7±4,9 и 17,3±3,4%, что выше показателей в |
Исследование сыворотки крови методом ИФА |
группе здоровых лиц соответственно в 6 и 4 раза. |
выявило антитела IgG-анти EA EBV у 18 (13,43%) |
Это может указывать на рост уровней экспрессии |
больных, IgM-анти VCA EBV у 13 (9,71%), антите- |
этих рецепторов в динамике развития крапивницы. |
ла IgG-анти EBNA у 104 (77,61%). Наличие поло- |
Длительность заболевания не влияла на экспрессию |
жительных титров IgG-анти EA, IgM-анти VCA на |
TLR 3 и 9 (см. табл. 1). |
фоне положительных IgG-анти EBNA ВЭБ и пози- |
Группа больных крапивницей характеризова- |
тивных ответов ПЦР наблюдали у 13 (9,70%) боль- |
лась снижением уровня CD3+ (58,5±4,3%), CD4+ |
ных в период рецидива крапивницы, что в ассоци- |
(37,9±6,6%). Выявлено повышение содержания ак- |
ации с идентификацией ДНК ВЭБ является осно- |
тивационных молекул CD25+ (14,0±2,0%), рецептора |
ванием для регистраци у этих больных реактивации |
к IL-2. Нахождение на верхней границе нормы уров- |
ВЭБ. В сыворотке крови больных определили IgM- |
ня лимфоцитов CD95+ (60,0±15,5%) можно интер- |
анти HHV-6 у 9 (6,71%) больных, IgM-анти HHV-7 |
претировать как признак активации апоптоза лим- |
у 10 (7,46%). У этих же больных выявили титры про- |
фоцитов. Отмечено повышение содержания CD72+ |
тивовирусных антител, превышающие нормальные |
(16,7±4,1%). Остальные показатели субпопуляци- |
(референсные) значения. |
онного состава исследуемых лимфоцитов не отли- |
Признаки реактивации вирусов в сочетании с |
чались от нормальных (референсных) значений, вы- |
клиническими признаками вирусных инфекций вы- |
явленных в многочисленных когортах здоровых до- |
явлены у 46 (34,3%) больных. Вирусная инфекция |
бровольцев в лаборатории механизмов регуляции |
Эпштейна—Барр в фазе реактивации установлена |
иммунитета ФГБНУ НИИВС и согласующихся с ис- |
у 13 (9,71%) пациентов. Герпесвирусная инфекция, |
следованиями других авторов. |
проявляющаяся в виде простого герпеса в клиниче- |
При изучении ряда цитокинов в сыворотке крови |
ской, субклинической и атипичной формах, выявле- |
в целом по группе больных выявлена гиперпродук- |
на у 27 (20,14%) больных. |
ция провоспалительного IL-1β (24,16±2,28 пг/мл), а |
В целом по группе больных установлена снижен- |
также противоспалительных IL-4 (27,87±3,75 пг/мл) |
ная экспрессия toll-подобных рецепторов по сравне- |
и IL-5 (23,61±4,11 пг/мл) (табл. 2). |
нию с группой здоровых лиц, особенно выражены |
Повышенные средние значения IgE выявлены в |
различия в отношении TLR 2, 4 и 9 — соответственно |
погруппах больных ХСК, сопровождаемой рециди- |
16,1±2,3, 9,6±1,2, 20,6±5,2% (p<0,05). С повышением |
вами вирусных инфекций, и при наличии сочетан- |
длительности заболевания отмечен рост уровней экс- |
ной вирусно-бактериальной патологии (131,74±25,41 |
прессии TLR 2 и 4 — 28,7±4,9 и 17,3±3,4% (табл. 1). |
и 115,43±30,13 кЕ/л соответственно). Повышение |
С целью выявления различий в экспрессии |
уровня IgE также наблюдалось при наличии сопут- |
TLRs в зависимости от длительности заболевания |
ствующих атопических заболеваний — у 21 (15,67%) |
все больные ранжированы на две группы: в 1-ю |
больного (бронхиальная астма у 3 (14,28%), аллерги- |
Таблица 1. Уровни экспрессии toll-подобных рецепторов при хронической спонтанной крапивнице
Table 1. Expression levels of toll-like receptors in chronic spontaneous urticaria
|
Группа исследуемых |
Число клеток с экспрессией, % (M±σ) |
р<0,05 |
|||
|
TLR 2 |
TLR 4 |
TLR 3 |
TLR 9 |
||
|
|
|
||||
|
|
|
|
|
|
|
1 |
Длительность заболевания |
3,7±0,9* |
1,8±0,1* |
21,5±6,7* |
21,8±7,4* |
TLR 2, 4 (1 и 2, 3, 4), TLR 3 (1 и 3), |
|
6 мес и менее (n=36) |
|
|
|
|
TLR 9 (1 и 2, 3) |
2 |
Длительность заболевания |
28,7±4,9* |
17,3±3,4* |
30,1±6,9 |
30,4±11,2* |
TLR 2, 4 (2 и 1, 4), TLR 9 (2 и 4) |
|
более 6 мес (n=98) |
|
|
|
|
|
3 |
Контроль (здоровые |
27,8±3,6* |
15,2±2,3* |
34,1±6,4* |
32,8±6,3* |
TLR 2 (3 и 1, 4), TLR 4 (3 и 1), |
|
доноры) (n=15) |
|
|
|
|
TLR 3 (3 и 1), TLR 9 (3 и 1, 4) |
4 |
Больные (n=134) |
16,1±2,3* |
9,6±1,2* |
25,4±8,8* |
20,6±5,2* TLR 2, 4 (4 и 1, 2, 3), TLR 3, 9 (4 и 3) |
|
|
|
|
|
|
|
|
Примечание. *р<0,05 — достоверность различий между группой больных и группой доноров (U-test Манна—Уитни); n — число больных; М — средняя арифметическая.
340 |
Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3 |
Специальные исследования |
Special studies |
Таблица 2. Уровни цитокинов в сыворотке крови больных ХСК по сравнению с группой здоровых лиц, M±σ; Me (LQ—UQ)
Table 2. Serum cytokine levels in patients with CSU compared with a group of healthy individuals, M±σ; Me (LQ—UQ)
Цитокины, пг/мл |
Здоровые (n=15) |
Больные ХСК (n=134) |
|
IL-1β |
12,0±3,1*; 12,5 (11–13,5) |
24,16±2,28*; 25 (23–27) |
|
IL-2 |
26,2±3,3; 26 |
(23,7–28) |
19,51±4,17; 21 (17,9–23,8) |
IL-4 |
11,0±4,3*; 11,1 (10–11,9) |
27,87±3,75*; 26 (26–29,1) |
|
IL-5 |
14,0±2,3*; 14,2 (13,4–15,2) |
23,61±4,11*; 24 (20–25,8) |
|
IL-10 |
16,1±2,8; 16,3 |
(15,5–16,9) |
14,12±2,55; 14,8 (13,2–15,9) |
IFN-γ |
28,0±1,5; 27,8 |
(26,4–29,6) |
30,90±4,23; 31 (28,5–33,8) |
|
|
|
|
Примечание. *р<0,05 — достоверность различий между группой больных и группой доноров (U-test Манна—Уитни); n — число больных; М — средняя арифметическая; Ме — медиана;. σ — стандартное отклонение; LQ—UQ — 25—75-й перцентили.
ческий ринит у 17 (80,95%), атопический дерматит у |
условие усугубляет вторичный иммунодефицит. |
5 (23,80%)). В подгруппе больных ХСК, сопровожда- |
В ходе исследования у больных ХСК также выяви- |
емой рецидивами бактериальных инфекций, а также |
ли снижение содержания Т-лимфоцитов с марке- |
в подгруппе больных без признаков активности ин- |
ром CD3+/CD8+ на фоне повышения содержания |
фекционных агентов уровни общего IgE были в пре- |
субпопуляций В-лимфоцитов (CD72+). |
делах нормальных значений. |
Изучение цитокинового профиля у больных ХСК |
|
выявило повышенную продукцию провоспалитель- |
Заключение |
ного IL-1β, противовоспалительных IL-4 и -5. Повы- |
|
шение синтеза IL-4 и -5, а также результаты изучения |
Установлено, что ХСК сопровождается значи- |
субпопуляций лимфоцитов указывают на вероятную |
тельными иммунологическими нарушениями, часть |
активацию Т-лимфоцитов по Th2-пути. Анализ со- |
из которых характерна для группы в целом. Выявле- |
держания общего IgE в сыворотке крови больных |
ны также иммунологические особенности в зависи- |
ХСК выявил его повышение только у 27,61% паци- |
мости от характера течения процесса. |
ентов, у этих же больных отмечено повышение уров- |
Для группы обследованных больных ХСК харак- |
ня IL-4 в сыворотке крови. Таким образом, спектр |
терен низкий уровень экспрессии toll-подобных ре- |
синтезируемых цитокинов, выявленный у больных |
цепторов TLR 2, 3, 4, 9 на клетках крови. В груп- |
ХСК, соответствует усилению роли Th2-лимфоцитов |
пе исследуемых наиболее низкими являлись уровни |
(IL-4, -5). |
экспрессии TLR 2 и 4, что указывает на нарушение |
Повышенные средние значения IgE выявлены у |
распознавания PAMPs грамположительных и грам- |
больных ХСК, сопровождаемой рецидивами вирус- |
отрицательных бактерий, а также дрожжеподобных |
ных инфекций и при наличии сочетанной вирусно- |
грибов. В то же время выявлены особенности экс- |
бактериальной патологии, а также у пациентов при |
прессии TLR 2 и 4 в зависимости от длительности |
наличии сопутствующих атопических заболеваний. |
заболевания ХСК. У больных ХСК с длительностью |
Таким образом, в исследовании эффекторов |
заболевания до 6 мес уровни экспрессии TLR 2 и 4 |
врожденного иммунитета у больных ХСК показано |
снижены. При дальнейшем развитии ХСК происхо- |
снижение количества мононуклеарных лейкоци- |
дит нарастание уровней экспрессии этих рецепторов. |
тов периферической крови, экспрессирующих все |
Снижение экспрессии TLR 2 и 4 при ХСК может ука- |
исследуемые toll-подобные рецепторы, особенно |
зывать на роль дисфункций в системе toll-подобных |
TLR 2 и 4, что указывает на возможную связь меж- |
рецепторов в развитии хронических форм крапивни- |
ду врожденным иммунитетом и этиопатогенезом |
цы, что приводит к изменениям взаимодействия кле- |
ХСК. Рецепторы TLR 2, 4 распознают ряд PAMPs, |
ток в ходе иммунного ответа. |
включая бактериальные липопротеины, пептидо- |
Исследование субпопуляций лимфоцитов так- |
гликан и липотейхоевые кислоты. Агонисты TLR |
же выявило наличие нарушений при ХСК. Отмече- |
2, 4 в многочисленных исследованиях показыва- |
но снижение содержания Т-лимфоцитов с марке- |
ют высокую иммуномодулирующую активность и |
рами CD3/CD45, CD3/CD4. У больных повышение |
адъювантные свойства, что открывает перспекти- |
экспрессии маркера ранней активации лимфоцитов |
вы для использования агонистов TLR 2 в качестве |
(CD45/CD25) наблюдали на фоне усиленной экс- |
фармацевтических препаратов для терапии аллер- |
прессии маркера CD45/CD95, отражающего ин- |
гических заболеваний, в том числе ХСК, которые |
дукцию апоптоза лимфоцитов. Это можно расце- |
могут выступать в роли молекулярной мишени в |
нить как готовность лимфоцитов к апоптозу, и это |
лечении ХСК [22]. |
Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3 |
341 |
Специальные исследования |
Special studies |
Участие авторов:
Концепция и дизайн исследования: Сорокина Е.В., Ахматова Н.К.
Сбор и обработка материала: Сорокина Е.В., Сивакова Н.Г., Сходова С.А.
Статистическая обработка данных: Сорокина Е.В., Сивакова Н.Г., Сходова С.А.
Написание текста: Сорокина Е.В. Редактирование: Сорокина Е.В., Ахматова Н.К.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
Authors’ contributions:
The concept and design of the study: Sorokina E.V., Akhmatova N.K.
Collecting and interpreting the data: Sorokina E.V., Sivakova N.G., Skhodova S.A.
Statistical analysis: Sorokina E.V., Sivakova N.G., Skhodova S.A.
Drafting the manuscript: Sorokina E.V.
Revising the manuscript: Sorokina E.V., Akhmatova N.K.
The authors declare no conflict of interest.
1.Tedeschi A, Asero R, Marzano A, Lorini M, Fanoni D, Berti E, Cugno M, Lee M. Plasma levels and skin-eosinophil-expression of vascular endothelial growth factor in patients with chronic urticaria. Allergy. 2016;64(11):1616-1622. https://doi.org/10.1111/j.2040-1124.2010.00046.x
2.Kulthanan K, Jiamton S, Thumpimukvatana N, Pinkaew S. Chronic idiopathic urticaria: prevalence and clinical course. J Dermatol. 2007;34(5):294-301. https://doi.org/10.1111/j.1346-8138.2007.00276.x
3.O’Donnell B. Urticaria: impact on quality of life and economic cost. Immunol Allergy Clin North Am. 2014;34(1):89-104. https://doi.org/10.1016/j.iac.2013.09.011
4.Zuberbier T, Aberer W, Asero R, Gaig P. The EAACI/GA²LEN/EDF/WAO guideline for the definition, classification, diagnosis and management of urticaria. Allergy. 2018;73(7):1393-1414.
https://doi.org/10.1111/all.13414
5.Maurer M, Church M, Marsland A. Questions and answers in chronic urticaria: where do we stand and where do we go? J Eur Acad Dermatol Venereol. 2016;30(5):7-15.
https://doi.org/10.1111/jdv.13695
6.Zuberbier T, Asero R, Bindslev-Jensen C, Walter Canonica G, Church M, Giménez-Arnau A, Grattan C, Kapp A, Maurer M, Merk H, Rogala B, Saini S, Sánchez-Borges M, Schmid-Grendelmeier P, Schünemann H, Staubach P, Vena G, Wedi B. EAACI/GA(2)LEN/EDF/WAO guideline: management of urticaria. Dermatology Section of the European Academy of Allergology and Clinical Immunology; Global Allergy and Asthma European Network; European Dermatology Forum; World Allergy Organization. Allergy. 2009;64(10):1427-1443. https://doi.org/10.1111/j.1398-9995.2009.02178.x
7.Gu H, Li L, Gu M, Zhang G, Altrichter S. Association between Helicobacter pylori Infection and Chronic Urticaria: A Meta-Analysis. Gastroenterol Res Pract. 2015;486974.
https://doi.org/10.1155/2015/486974
8.Mareri A, Adler S, Nigro G. Herpesvirus-associated acute urticaria: an age matched case-control study. PLoS One. 2013;27;8(12):e85378. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0085378
9.Cetinkaya P, Soyer O, Esenboga S, Sahiner U, Teksam O, Sekerel B. Predictive factors for progression to chronicity or recurrence after the first attack of acute urticaria in preschool-age children. Allergol Immunopathol (Madr). 2019;20. pii: S0301-0546(19)30025-4. https://doi.org/10.1016/j.aller.2018.12.010
10.Grattan C, Boon A, Eady R, Winkelmann R. The pathology of the autologous serum skin test response in chronic urticaria resembles IgE-mediated late-phase reactions. Int Arch Allergy Appl Immunol. 1990;93(2-3):198-204.
11.Atwa M, Emara A, Youssef N, Bayoumy N. Serum concentration of IL-17, IL-23 and TNF-alpha among patients with chronic spontaneous urticaria: association with disease activity and autologous serum skin test. J Eur Acad Dermatol Venereol. 2014;28(4):469-474.
https://doi.org/10.1111/jdv.12124
12.Chang T, Chen C, Lin C, Metz M, Church M, Maurer M. The potential pharmacologic mechanisms of omalizumab in patients with chronic spontaneous urticaria. J Allergy Clin Immunol. 2015;135(2):337-342. https://doi.org/10.1016/j.jaci.2014.04.036
13.Lopes A, Machado D, Pedreiro S, Henriques A, Silva I, Tavares B, Inacio M, Chieira C, Martinho A, Pais M, Pereira C, Paiva A. Different frequencies of Tc17/Tc1 and Th17/Th1 cells in chronic spontaneous urticaria.
Int Arch Allergy Immunol. 2013;161(2):155-162. https://doi.org/10.1159/000345401
14.Konstantinou G, Asero R, Ferrer M, Knol E, Maurer M, Raap U, SchmidGrendelmeier P, Skov P, Grattan C. EAACI taskforce position paper: evidence for autoimmune urticaria and proposal for defining diagnostic criteria. Allergy. 2013;68(1):27-36.
https://doi.org/10.1111/all.12056
15.Thomas Bieber Stitt JM, Dreskin S. Urticaria and autoimmunity: where are we now? Curr Allergy Asthma Rep. 2013;13(5):555-562. https://doi.org/10.1007/s11882-013-0366-8
16.Neverman L, Weinberger M. Treatment of chronic urticaria in children with antihistamines and cyclosporine. J Allergy Clin Immunol Pract. 2014;2(4): 434-438.
https://doi.org/10.1016/j.jaip.2014.04.011
17.Saini S, Bindslev-Jensen C, Maurer M, Grob J, Bülbül Baskan E, Bradley M, Canvin J, Rahmaoui A, Wu Cheng-Han. Efficacy and safety of omalizumab in patients with chronic idiopathic/spontaneous urticaria who remain symptomatic on H1 antihistamines: a randomized, placebo-controlled study. J Invest Dermatol. 2015;135(1):67-75. https://doi.org/10.1038/jid.2014.512
18.Azor M, Santos J, Futata E, Brito C, Maruta C. Statin effects on regulatory and proinflammatory factors in chronic idiopathic urticaria. Clin Exp Immunol. 2011;166:291-298.
https://doi.org/10.1111/j.1365-2249.2011.04473.x
19.Ucmak D, Akkurt M, Toprak G, Yesilova Y, Turan E, Yıldız I. Determination of dermatology life quality index, and serum C-reactive protein and plasma interleukin-6 levels in patients with chronic urticaria. Postepy Dermatol Alergol. 2013;30(3):146-151. https://doi.org/10.1111/j.1365-2249.2011.04473.x
20.Kasperska-Zajac A, Damasiewicz-Bodzek A, Tyrpień-Golder K, Zamlyński J, Grzanka A, Circulating soluble receptor for advanced glycation end products is decreased and inversely associated with acute phase response in chronic spontaneous urticaria. Innate immunity. Inflamm Res. 2016;65(5):343-346. https://doi.org/10.1007/s00011-016-0914-5
21.Futata E, Azor M, Dos Santos J. Impaired IFN-αsecretion by plasmacytoid dendritic cells induced by TLR9 activation in chronic idiopathic urticaria. Br J Dermatol. 2011;164(6):1271-1279. https://doi.org/10.1111/j.1365-2133.2010.10198.x
22.Sato M, Fuchs B, Braun A. Modulation of asthma and allergy by addressing toll-like receptor 2. J Occup Med Toxicol. 2008;3(1):5. https://doi.org/10.1186/1745-6673-3-S1-S5
Поступила в редакцию 21.06.19 Received 21.06.19 Отправлена на доработку 20.11.19 Revision received 20.11.19 Принята к печати 07.04.20 Accepted 07.04.20
342 |
Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3 |