Добавил:
kiopkiopkiop18@yandex.ru Вовсе не секретарь, но почту проверяю Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

4 курс / Дерматовенерология / Клиническая_дерматология_и_венерология_2020_03

.pdf
Скачиваний:
0
Добавлен:
23.03.2024
Размер:
15.31 Mб
Скачать

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

current hydradenitis, conglobate acne, and a pilonidal cyst. Tufted hair folliculitis is a rare, progressive clinical manifestation of unknown etiology associated with cicatricial alopecia of the scalp, characterized by the presence of bundles of 5–30 hairs that persist in the telogen phase for several cycles and growing from a pathologically expanded funnel of the hair follicle. Some authors believe that tufted hair folliculitis is the result of persistent folliculitis, while others believe that it is a special type of folliculitis decalvans, since these conditions have similar histopathological findings. The definition of folliculitis decalvans, or epilating folliculitis, Quinquaud’s disease, unites a heterogeneous group of various conditions in which, due to several reasons, chronic folliculitis in limited areas of the scalp or beard leads to progressive scarring and the formation of focal cicatricial alopecia. The development of persistent folliculitis of the scalp entails the progression of the process with spread to deeper layers of the skin and the subsequent development of cicatricial alopecia. The presence of immune dysfunctions in the cellular component, both in the form of a decrease of local immunological reactivity and at the systemic level, plays a key role in the development of persistent folliculitis of the scalp. We present 2 clinical cases — Hoffman’s abscessed and dissecting perifolliculitis of head in association with vulgar and inverse acne (recurrent hydradenitis) and tufted hair folliculitis.

Keywords: abscessed head perifolliculitis, dissecting cellulitis, abscessed and dissecting perifolliculitis of head, abscessive dissecting folliculitis (ADE) and Hoffman’s perifolliculitis, Hoffman’s disease, tufted hair folliculitis, recurrent hydradenitis, inverse acne.

Sorokina E.V. — https://orcid.org/0000-0002-1188-6578

Vladimirova E.V. — https://orcid.org/0000-0002-4123-4204

Masyukova S.A. — https://orcid.org/0000-0002-6252-2570

Akhmatova N.K. — https://orcid.org/0000-0002-4212-0276

Bisheva I.V. — https://orcid.org/0000-0002-8143-7356

TO CITE THIS ARTICLE:

Sorokina EV, Vladimirova EV, Masyukova SA, Akhmatova NK, Bisheva IV. The importance of differential diagnosis when choosing tactics for treating folliculitis of the scalp. Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology = Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya. 2020;19(3):382–391. (In Russ.). https://doi.org/10.17116/klinderma202019031382

Абсцедирующий перифолликулит головы (АПГ) —

В 1903 г. L. Spitzer описал перифолликулит абсцеди-

редкое состояние, манифестирующее в виде пери-

рующий и подрывающий и также предложил назва-

фолликулита волосистой части головы, глубоких и

ние дерматоза — фолликулярный дерматит головы

поверхностных абсцессов в дерме, образования си-

и конглобатный перифолликулит [2]. E. Hoffman [3]

нусовых трактов и рубцовых изменений. У заболе-

переименовал нозологию: абсцедирующий и подры-

вания множество синонимов в мировой литерату-

вающий перифолликулит головы, тем самым опре-

ре: рассекающий целлюлит, абсцедирующий и под-

делив ее место в номенклатуре заболеваний кожи.

рывающий перифолликулит головы — perifolliculitis

Этиология и патогенез АПГ сходны с инверсны-

capitis abscedens et suffodiens (PCA или PCAES), аб-

ми акне (ИА). По современным представлениям РГ

сцедирующий подрывающий фолликулит (АПФ) и

или ИА — мультифакторный дерматоз, в патогене-

перифолликулит Гоффмана, целлюлит Пьюзи, бо-

зе которого большая роль отведена микробиоте ко-

лезнь Гоффмана. АПГ проявляется келоидными руб-

жи и иммунным нарушениям [4, 5]. В различных ру-

цами, перифолликулярными и фолликулярными пу-

ководствах это заболевание также представлено в

стулами, узлами, абсцессами и кистами, которые раз-

разделах бактериальных поражений кожи (пиодер-

решаются рубцовой алопецией.

мии) и гнойной хирургии [6]. На современном эта-

Распространенность АПГ в популяции и среди

пе рассматривают несколько теорий этиопатогенеза

дерматологических заболеваний не определена, что

ИА и АПГ, основными из которых являются механи-

связано с отсутствием четкости в классификации и

ческая, генетическая и иммунологическая. Данные

терминологии и частым первичным обращением па-

большинства исследований предполагают первич-

циентов за медицинской помощью к специалистам

ное развитие фолликулярного гиперкератоза, приво-

другого профиля. АПГ поражает преимущественно

дящего к окклюзии, дилатации и воспалению в обра-

лиц мужского пола в возрасте 20–40 лет, чаще всего

зующейся кистозной полости [7—10].

афроамериканцев. Встречается также среди предста-

В последние несколько лет значительное коли-

вителей других рас, но значительно реже. АПГ может

чество исследований посвящено изучению генетиче-

ассоциироваться с конглобатными акне, рецидиви-

ских факторов и факторов окружающей среды в ро-

рующим гидраденитом (РГ) и пилонидальными ки-

ли триггеров для развития ИА. Курение, ожирение,

стами. В таких случаях состояние расценивается как

избыточная масса тела, метаболические нарушения

фолликулярная окклюзионная дуада, триада и тетра-

являются факторами риска/триггерными фактора-

да. РГ, перифолликулит и конглобатные акне могут

ми для развития ИА. В то же время важность генети-

сочетаться с артритом и спондилоартропатией [1].

ческих факторов превалирует в большинстве иссле-

Первые клинико-гистологические описания за-

дований. Более чем в 30–40% случаев РГ установлен

болевания под названием «dermatitis follicularis etperi-

семейный анамнез. Впервые предположения о роли

follicularis conglobata» сделаны E. Lang в 1896–1902 гг.

генетических факторов в развитии гидраденита вы-

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3

383

В помощь практическому врачу Guidelines for practitioner

сказали J. Fitzsimmons и P. Guilbert в 1985 г. Аутосом-

сигналах может принадлежать центральная роль в

но-доминантный тип наследования в 42% случаев за-

патогенезе ИА. Дефицит в сигнальном пути Notch

болевания подтвержден в 2000 г. [11]. Кроме того, по

приводит к преобразованиям сально-волосяного

данным литературы [12, 13], около 5% семейных слу-

фолликула в обогащенные кератином эпидермаль-

чаев РГ с аутосомно-доминантным типом наследова-

ные кисты, нарушая гомеостаз в апокриновых желе-

ния и 100% пенетрантностью генов связаны с мута-

зах, и к стимуляции TLR-медиированного врожден-

циями в субъединице протеинов γ-секретазы.

ного иммунного ответа, поддерживая хроническое

Выявлено, что у 35% больных (преимуществен-

воспаление. Это подтверждается повышенным уров-

но с атипичной локализацией в области бедер и туло-

нем провоспалительных цитокинов (TNF-α, интер-

вища) отмечается мутация в генах белка протеолити-

лейкины (IL)-1β и -17) в очагах РГ.

ческого фермента γ-секретазы (presenilin-1, presenilin

В очагах ИА выявлено снижение экспрессии ре-

enhancer-2, anterior pharynx defective 1, nicastrin —

цепторов врожденного иммунитета TLR 2, 3, 4, 7, 9

NCSTN), который расщепляет внутримембранные

[17], что приводит к длительной персистенции па-

рецепторы и регулирует кератинизацию фолликулов,

тогенов, способствуя изменению неспецифической

что объясняет роль фолликулярной окклюзии в па-

резистентности, сенсибилизации и локальному на-

тогенезе заболевания. Дефицит в генах NCSTN при

рушению биоценоза в очагах поражения. Наиболее

развитии семейных форм может являться причиной

многочисленными клетками в очагах ИА являются

нарушения дифференцировки и пролиферации ке-

макрофаги и дендритные клетки (DCs). Альтерация

ратиноцитов [14].

сигналов TLRs на макрофагах и DCs вызывает гипер-

Первичные изменения в патофизиологии ИА

продукцию цитокинов (TNF-α, IL-1β, IL-17), что ве-

происходят с вовлечением окклюзии и частично вос-

дет к активации DCs, секретирующих IL-23, кото-

паления волосяного фолликула наряду с дисрегуля-

рый в свою очередь поляризует иммунный ответ в

цией врожденного и адаптивного иммунного звена.

направлении Th17 (IL-17-продуцирующие T-helper-

Бактериальная инфекция и колонизация являются

лимфоциты обнаруживают в дермальном инфильтра-

вторичными патогенетическими факторами. Фол-

те в очагах ИА) [20, 23, 24].

ликулярная окклюзия приводит к дилатации и раз-

Нарушение экспрессии TLR 4, чрезмерный

рыву фолликула, высвобождению его содержимого,

синтез провоспалительных цитокинов (IL-1, IL-10,

включая кератин и бактерии, в дерму и хемотаксису

TNF-α, IL-17, IL-22), выявленные при РГ, усилива-

нейтрофилов и лимфоцитов. Воспалительный кле-

ют воспаление.

точный инфильтрат способствует развитию абсцес-

У больных РГ выявлено снижение выраженности

са, что приводит к деструкции фолликула [10, 15, 16].

воспалительной реакции в очагах РГ под действием

Другие факторы, играющие важную роль в разви-

мурамил-дипептида, мощного PAMP, что также ука-

тии ИА и АПГ, могут включать нарушения врожден-

зывает на нарушения врожденного иммунного отве-

ного иммунитета в виде изменения экспрессии анти-

та у больных РГ [25].

микробных пептидов в апокриновых железах, пато-

У больных ИА фиксируют нарушения в систе-

логическую инвагинацию протоков желез, а также

ме цитокинов в виде повышения в сыворотке кро-

анатомически сниженное количество сальных желез.

ви IL-1β, -10, -11, -17A и CXCL9 (monokine induced

У больных РГ обнаружено снижение экспрессии

interferon (IFN)-γ), mRNA и количества белков

HBD2, одного из основных антимикробных пепти-

TNF-α, IL-1β, и IL-10; уровни сывороточных IL-1β,

дов (бета-дефензинов, β-defensin — BD) кожи, а так-

TNF-α, и IL-10 коррелируют с тяжестью течения за-

же рибонуклеазы-7 [17—20]. Снижение экспрессии

болевания. В очагах отмечают гиперэкспрессию ма-

протеина HBD2 и наличие провоспалительных цито-

крофагами IL-12 и IL-23, инфильтрацию лимфоци-

кинов прежде всего указывает на снижение местно-

тами Th и CD4, продуцирующими IL-17, и повыше-

го иммунитета кожи при РГ [21]. Выявленное сниже-

ние синтеза IL-1β [26].

ние экспрессии антимикробных пептидов (BD 1, 2,

Таким образом, в развитии патологического про-

3) в очагах ИА и здоровой коже у больных ИА может

цесса при ИА ведущая роль принадлежит врожден-

приводить к бактериальной резистентности.

ному и адаптивному иммунитету и нарушениям эф-

Основа фолликулярной окклюзии при ИА опре-

фекторного звена.

делена и хорошо изучена. Недавно проведенные ис-

Важное значение в патофизиологии ИА и АПГ

следования представили концепцию РГ как ауто-

отводят бактериальным агентам. Фолликулярный

воспалительного заболевания, характеризуемого

гиперкератоз и окклюзия с разрывом сально-волося-

дизрегуляцией в γ-secretase/Notch-пути. Фермент

ного фолликула ведут к внедрению бактерий в дер-

γ-секретаза играет важную роль в регуляции кано-

му, что является триггером развития локального вос-

нического сигнального пути Notch, который имеет

паления и поддерживает хроническое воспаление.

отношение к развитию ИА, а также является моду-

К тому же колонии специализированных бактерий,

лятором клеточного иммунного ответа [22]. Наслед-

эрадикация которых из biofilms сложна, необрати-

ственной или приобретенной альтерации в Notch-

мо связаны с синусовым трактом эпителия и воло-

384

Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

сяных фолликулов и также способствуют хроническому воспалению. Микробиологическое исследование из очагов РГ в большинстве исследований выявляет Staphylococcus lugdunensis (58% абсцессов и хронических очагов), реже — анаэробную микрофлору, группу стрептококков и актиномицеты (24% абсцессов и 87% хронических очагов). В этиопатогенезе РГ определенную роль отводят стафилококкам (Staphylococcus aureus, St. lugdunensis, коагулазонегативным стафилококкам, Str. Agalactiae), коринебактериям и анаэробным актиномицетам. Однако St. lugdunensis является резидентным микробом, заселяя кожные покровы складок подмышечной и паховопромежностной областей [5]. Вопрос о патогенности этих микробов спорный, так как длительная персистенция патогенов способствует изменению неспецифической резистентности, сенсибилизации и локальному нарушению биоценоза в очагах поражения.

Клиника

Кожно-патологический процесс при АПГ представлен болезненными, плотными, с неизмененным цветом кожи или воспалительного характера узлами на волосистой части головы, со временем размягчающимися и флюктуирующими. На волосистой части головы образуются множественные глубокие и поверхностные абсцессы, а затем грубые, иногда келоидные рубцы. Рубцевание приводит к необратимой потере волос.

АПГ ассоциируется с рядом заболеваний — рецидивирующим гидраденитом, конглобатными акне, пилонидальными кистами, гангренозной пиодермией, синдромом кератит—ихтиоз—глухота, спондилоартритом, остеомиелитом, артропатией и артритом, болезнью Крона, вегетирующей пиодермией, красным волосяным лишаем. Дифференциальный диагноз проводят с tinea capitis, песвдопелладой Брока, декальвирующим фолликулитом (болезнь Кенко), пучковым фолликулитом (tufted hair folliculitis), плоским волосяным лихеном, синдромом алопеции и асептических узлов волосистой части головы (alopecic and aseptic nodules of the scalp — AANS [27]), сквамозно-клеточной карциномой, фолликулотропным грибовидным микозом с крупноклеточной трансформацией, акне келоидом, складчатой пахидермией (cutis verticis gyrate), эрозивным пустулезным дерматозом волосистой части головы, метастатическим раком. Особый интерес представляет заболевание AANS (синоним — псевдокисты волосистой части головы). AANS представлена нерубцовой алопецией, кистами, одиночными или немногочисленными циркулярными узлами. Гистологически при AANS выявляют многоядерные клетки, нейтрофилы, лимфоциты, гистиоциты, иногда плазматические клетки или неспецифический лимфогистиоцитарный воспалительный инфильтрат, фиброзные изменения отсутствуют. AANS встречается преиму-

щественно в Японии и Франции, очень часто — у пациентов кавказской национальности, но иногда — у лиц африканского происхождения. Терапия доксициклином в суточной дозе 100 мг в течение 1–3 мес дает хороший эффект.

Гистологическая картина АПГ сходна с ИА, но не идентична и варьирует в зависимости от стадии. Ранние поражения характеризуются плотным нейтрофильным, лимфоцитарным, гистиоцитарным и плазматическим клеточным инфильтратом. Абсцессы могут присутствовать в дерме и даже в подкожной клетчатке. На более поздних стадиях можно наблюдать хронические гранулемы, которые состоят из лимфоцитов, плазматических клеток и гигантских клеток. Рубцы и фиброз часто отмечают на поздних стадиях. Могут наблюдаться подкожные синусовые тракты.

При микробиологическом исследовании в пустулах выявляют аэробные и анаэробные бактерии. В культуре отмечают обильный рост Prevotella intermedia и Peptostreptococcus asaccharolyticus, коагулазонегативных Staphylococcus epidermidis, Pseudomonas aeruginosa. Роль бактериального фактора, вероятно, заключается в запуске аберрантного иммунного ответа в коже.

В последнее десятилетие предложен ряд новых методов лечения АПГ. В эпоху до появления и внедрения в практику изотретиноина (середина 1980-х годов) для терапии АПГ применяли системные кортикостероиды, пенициллин и тетрациклин, однако результаты лечения были противоречивы и неоднозначны. Первое описание использования изотретиноина в терапии АП относится к 1986 г., после чего его успешно применяли в терапии АПГ в дозе 0,5– 1 мг/кг в течение от 3 мес до 1 года [28—30]. Эффективность изотретиноина во всех исследованиях оценена в сроки до 12 мес, по отдаленным результатам данные отсутствуют. Системная антибактериальная терапия АПГ в комбинации с хирургическими методами показала хороший эффект. Из антибактериальных препаратов использовали клиндамицин 600 мг/ сут, триметоприм/сульфометоксазол, тетрациклин 500 мг 2 раза в день, рифампицин 300 мг 2 раза в день, продолжительность курса 3–4 мес, миноциклин 100 мг 2 раза в день, 3 мес. Миноциклин назначали также у женщин в комбинации с гормональными препаратами — ципротерон ацетат 100 мг/сут в течение 5–14 мес, в виде гормональной монотерапии применяли этинил эстрадиол 50 мкг в течение 5–25 мес. В последнее десятилетие получен эффект он назначения антибактериальной терапии — клиндамицин 300 мг 2 раза в день и рифампицин 300 мг 2 раза в день в течение 3 мес, ципрофлоксацин 250–500 мг 2 раза в день, минолексин 100 мг 2 раза в день, кларитромицин, азитромицин, амоксиклав. В комбинации с изотретиноином или в виде монотерапии применяли дапсон 50–100 мг/сут [31]. Традиционно для лечения тяжелых форм АПГ применяют системные

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3

385

В помощь практическому врачу Guidelines for practitioner

глюкокортикоиды. Назначение ацитретина показа-

геновой фазе в течение нескольких циклов. В очагах

ло эффективность в терапии РГ и АПГ.

поражения часто выявляют колонии стафилокок-

Собраны данные об эффективности таргетной

ков, но роль микробов в патогенезе неясна. Некото-

терапии при АПГ, торпидного к проведению анти-

рые авторы считают, что фолликулит может быть ре-

бактериальной терапии и терапии изотретиноином,

зультатом локального нарушения иммунного ответа,

включающей адалимумаб в дозе 80 мг/нед с последу-

однако определение количества CD4- и CD8-клеток,

ющими инъекциями в дозе 40 мг/нед или инфлик-

а также соотношения Т-клетки/В-клетки не показа-

симаб 5 мг/кг каждые 8 нед. Однако недостаточное

ло отклонений от нормы [38, 39].

количество наблюдений применения этих препара-

Патогистологическая картина представлена руб-

тов в качестве монотерапии АПГ не позволяет опре-

цовым фиброзом в верхних отделах дермы, кото-

делить их эффективность. Накоплен большой ми-

рый приводит к сужению фолликулярной воронки

ровой опыт применения препаратов цинка сульфата

(верхней части волосяного фолликула) в один ка-

в дозе 135–260 мг/сут с длительностью применения

нал. Нижние части волосяного фолликула, вклю-

8 нед — 12 мес или цинка глюконата 90 мг/сут в те-

чая луковицу, не подвержены процессу рубцевания

рапии АПГ. Световая терапия АПГ включает назна-

и остаются неповрежденными. Как и при декальви-

чение длинноимпульсного Nd:YAG лазера 1064 нм,

рующем фолликулите, часто наблюдают перифолли-

диодного лазера с длиной волны 800 нм и ALA-PDT.

кулярный нейтрофильный воспалительный инфиль-

Как и в случаях РГ, при неэффективности медика-

трат. В некоторых случаях воспалительный инфиль-

ментозных методов терапии необходимо применение

трат смешанный и содержит, помимо нейтрофилов,

хирургических и деструктивных методов.

лимфоциты и плазматические клетки.

Пучковый фолликулит

Пучковый фолликулит обычно имеет хрониче-

ское прогрессирующее течение с чередующимися

Пучковый фолликулит (tufted hair folliculitis) —

периодами обострений и ремиссий, чаще поражает

редкая, прогрессирующая клиническая манифеста-

взрослых на 4-м и 5-м десятилетиях жизни, тем не

ция, связанная с рубцовой алопецией волосистой ча-

менее у более молодых пациентов зарегистрированы

сти головы, впервые описан N. Smith и K. Sanderson

редкие случаи заболевания, в частности при синдро-

в 1978 г. [32]. Это состояние получило свое название

ме Gobello Nevus. Верхняя и нижняя возрастные гра-

из-за наличия пучков из 5–30 волос, появляющих-

ницы составляют 10 и 68 лет. Соотношение мужчин

ся из патологически расширенного фолликулярного

и женщин 2,7:1, расовая принадлежность не свой-

отверстия. Пучковый фолликулит считается скорее

ственна.

клинико-патологическим процессом, чем отдельной

Субъективно отмечаются болевые ощущения в

нозологией, поскольку ассоциируется с нескольки-

очагах поражения, зуд. Характерна отечность кожи

ми видами рубцовых изменений [33, 34]. Некоторые

головы в очагах поражения с прогрессирующим вы-

авторы tufted hair folliculitis считают одним из кли-

падением волос, перифолликулярным образованием

нических проявлений декальвирующего фоллику-

корок и шелушением. Пучки состоят из волос в фа-

лита, когда ограниченные воспалительные очаги во-

зе анагена, окружены телогеновыми волосами, ра-

лосистой части головы разрешаются с образованием

стущими каждый из отдельного фолликула, сходя-

рубцевания и формированием пучков более чем из

щимися к общей дилатированной воронке. Патог-

15 волос, появляющихся из одного устья [35].

номоничным признаком являются скопления волос

Этиология заболевания неизвестна. Этот процесс

в фазе анагена, имеющих структуру «волосы куклы».

представляет собой конечную стадию повреждения

Участки рубцовой алопеции, не содержащие во-

фолликула, механизмы которого различны. Описа-

лосяных фолликулов, чередуются с пучками волос.

ны случаи развития этого типа алопеции в результате

Излюбленной локализацией являются теменные и

травматизации, ожогов, keloidalis nuchae, декальвиру-

затылочные области, но может отмечаться пораже-

ющего фолликулита, рассекающего целлюлита воло-

ние всей волосистой части головы. Область бороды

систой части головы, опоясывающего лишая, красно-

поражается редко. Пустулы, как правило, отсутству-

го плоского лихена и вульгарной пузырчатки. Сооб-

ют, однако возможно гнойное отделяемое из расши-

щалось также о развитии заболевания на фоне приема

ренных фолликулов. В зависимости от длительности

таких медикаментов, как циклоспорин, трастузумаб и

и стадии кожного процесса возможны эритема, отек,

лапатиниб. Некоторые авторы считают, что пучковый

истончение кожи; описаны случаи линейного распо-

фолликулит является результатом уже существующе-

ложения очагов.

го фолликулита, другие — что это особый тип декаль-

Дерматоскопия (трихоскопия) волос и кожи голо-

вирующего фолликулита, поскольку у этих состояний

вы в очагах выявляет пучки волос, выходящие из рас-

схожие гистопатологические данные [36, 37].

ширенного фолликула. Волосяные фолликулы окру-

Пучковый фолликулит — это манифестация фи-

жены чешуйками и белой окраской по типу starburst

броз-индуцированного скопления соседних фолли-

pattern (звездчатые структуры), предиктору фибрози-

кулярных структур, а также сохранение волос в тело-

 

386

Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3

В помощь практическому врачу Guidelines for practitioner

рования. Могут наблюдаться расширенные кровенос-

Status localis. Кожный процесс носил распро-

ные сосуды между волосяными фолликулами.

страненный характер и локализовался на коже во-

Биопсия кожи головы полезна для определения

лосистой части головы, лице, подмышечной области.

этиологии фолликулита и может указывать на сте-

В теменной области кожи головы множественные

пень рубцевания и активного воспаления, что имеет

очаги поражения диаметром 2–6 мм, на гиперемиро-

прогностическое значение. При культуральном ис-

ванном фоне участки атрофии кожи и атрезия воло-

следовании иногда выявляют стафилококки, однако

сяных фолликулов, имеются пустулы, корочки, уме-

применение антибактериальных препаратов не при-

ренно болезненные плотные узлы воспалительного

водит к разрешению этого заболевания.

характера. На лице с преимущественной локализа-

Алгоритм лечения заболевания не разработан и

цией в области щек и подбородка также множествен-

носит симптоматический характер. Терапия в основ-

ные инфильтраты воспалительного характера, в цен-

ном направлена на выявление этиологического фак-

тральной части которых папуло-пустулезные элемен-

тора. В лечении дерматоза местно назначают шампу-

ты, единичные воспалительные и невоспалительные

ни, содержащие салициловую кислоту или дерива-

комедоны (рис. 1). На момент осмотра в подмышеч-

ты дегтя, что способствует уменьшению шелушения.

ных впадинах инфильтраты и узлы не определяются.

Топические стероиды могут уменьшить эритему,

Клинико-лабораторное обследование показало

отек и зуд, но их эффект минимален и не является

сниженные уровни α-дефензинов HNP1-3 в сыво-

стойким. При наличии явных клинических призна-

ротке крови — 27 нг/мл; повышенный сывороточ-

ков бактериальной инфекции, таких как гнойный

ный уровень IL-1β и IFN-γ — соответственно 23 и

экссудат, можно применять системные антистафи-

41 пг/мл; повышенные уровни экспрессии транскрип-

лококковые препараты. Установлено, что длительное

тов генов цитокинов на клетках кожи в очагах IFN-g

лечение пероральным рифампицином (300 мг/сут)

TNF-α — 0,007 и 0,01 усл. ед.; сниженное содержание

в комбинации с пероральным клиндамицином

лимфоцитов CD45+/CD3+ до 49%, Т-лимфоцитов

(300 мг/сут) дает хорошие результаты. Сульфат цин-

хелперов СD3+/CD4+ до 29%, натуральных килле-

ка, метотрексат и изотретиноин, как правило, неэф-

ров CD16+/CD32+ до 12%, HLA-DR до 5%; повы-

фективны. Сообщалось, что хирургическое иссече-

шенное до 67% содержание лимфоцитов с маркером

ние бляшек рубцовой алопеции показывает хорошие

CD95+ (Fas), являющихся трансмембранной молеку-

косметические результаты, однако рекомендуют со-

лой и рецептором для передачи сигналов, индуциру-

блюдать осторожность, поскольку возможно даль-

ющих апоптоз.

нейшее прогрессирование заболевания из-за после-

С учетом сопутствующей инфекционной патоло-

операционного рубцевания [40, 41].

гии — хронического гепатита С, назначение терапии

Приводим 2 клинических случая рецидивирую-

требовало консультации и заключения инфекциони-

щих фолликулитов в области волосистой части голо-

ста, в результате установлены ограничения длитель-

вы с развитием очагов рубцовой алопеции, представ-

ности антибактериальной терапии — до 8 нед.

ляющих интерес с точки зрения дифференциальной

Назначена терапия: рифампицин 600 мг/сут +

диагностики персистирующих фолликулитов в обла-

клиндамицин 300 мг/сут, длительность курса 8 нед

сти волосистой части головы и диференцированного

(предельно допустимая длительность курса с уче-

подхода к терапии.

том коморбидного фона) на фоне курса вакцины

Случай 1. Диагноз: абсцедирующий и подрыва-

поликомпонентной (ВП) из антигенов условно-па-

ющий перифолликулит головы Гоффмана. ИА, ста-

тогенных микроорганизмов Staphylococcus aureus,

дия I, вульгарные акне средней степени тяжести.

Klebsiella pneumoniae, Proteus vulgaris и Escherichia coli

Больной М., 23 лет, обратился с жалобами на появ-

(НИИВС им. И.И. Мечникова), содержащей набор

ление на коже волосистой части головы болезненных

антигенов — активаторов экспрессии рецепторов на

узлов и участков выпадения волос. Длительность за-

клетках системы врожденного иммунитета (TLRs

болевания 5 лет, рецидивы 2 раза в год. Ранее про-

TLR1/2, TLR4, TLR5, TLR2/6, TLR9), что обуслов-

водили терапию изотретиноином, кумулятивная до-

ливает ее терапевтический и профилактический эф-

за 130 мг, без эффекта. Наряду с очагами на голове

фекты. Способ введения назально-подкожный в со-

пациент отмечает образование 1–2 умеренно болез-

ответствии с инструкцией по применению: 3 еже-

ненных узлов в подмышечных впадинах с частотой

дневных интраназальных введения и последующие

1–2 раза в год, узлы регрессируют бесследно в те-

8–10 подкожных инъекций с интервалом 3–4 дня в

чение 14–28 дней. Аллергологический анамнез не

дозе 0,1–0,2 мл.

отягощен. Наследственность не отягощена. Комор-

Случай 2. Диагноз: пучковый фолликулит волоси-

бидный фон — хронический гепатит С, противови-

стой части головы (tufted hair folliculitis). Пациент Б.,

русную терапию (рибавирин) получал за 6 мес до об-

55 лет, обратился с жалобами на появление на коже

ращения; частые ОРВИ, хронический тонзиллит,

волосистой части головы безболезненных слегка зу-

частота рецидивов 4–6 в год. Общее состояние удов-

дящих очагов покраснения и корочек. Длительность

летворительное.

заболевания 2 года, заболевание носило непрерывно-

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3

387

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

а/a

б/b

в/c

 

 

 

Рис. 1. Пациент М., 23 лет. Диагноз: рецидивирующий гидраденит.

Конглобатные акне, средней степени тяжести. Абсцедирующий и подрывающий перифолликулит головы Гоффмана. Кожный процесс локализуется в теменной области головы в виде множественных очагов поражения диаметром от 2 до 6 мм, на гиперемированном/неизмененном фоне участки атрофии кожи и атрезия волосяных фолликулов, на фоне которых выявляются пустулезные элементы, корочки, умеренно болезненные, плотные узлы воспалительного характера (а, б); кожный процесс в области лица с преимущественной локализацией в области щек и подбородка представлен множественными узлами, инфильтратами диаметром до 15 мм воспалительного характера, в центральной части отдельные пустулезные элементы, а также единичныекомедоны (в).

Fig. 1. Patient M., 23 years old. Diagnosis: recurrent hydradenitis.

Conglobate acne, medium severity. Hoffman’s abscessed and dissecting perifolliculitis of head. The process is localized in the parietal region of the scalp in the form of multiple lesions with a diameter of 2 to 6 mm, on a hyperemic/unchanged background, detected an areas of skin atrophy and atresia of the hair follicles, pustular elements, crusts, moderately painful, dense inflammatory nodes (a, b); process in the face skin area with predominant localization in the cheeks and chin is represented by multiple nodes, inflammatory infiltrates with a diameter of up to 15 mm, in the central part of individual pustular elements, as well as single comedones (с).

а/a

б/b

в/c

 

 

 

Рис. 2. Пациент Б., 55 лет. Пучковый фолликулит волосистой части головы (Tufted hair folliculitis), до начала терапии.

Кожный процесс носит локализованный симметричный характер в теменной (а, б) и затылочной (в) областях головы и представлен очагами отечности, гиперемии застойно-цианотичного оттенка, телеангиэктазий, без четких границ; множественные сгруппированные папулы/пустулы, покрытые серозными корочками, и мелкие, до 2 мм, участки рубцовых изменений кожи, не содержащие волосяных фолликулов, чередуются с пучками роста волос.

Fig. 2. Patient B., 55 years old. Tufted hair folliculitis, before treatment.

The process is localized symmetrical in the parietal (a, b) and occipital (c) areas of the head skin and is represented by edema foci, hyperemia of a stagnant-cyanotic hue, telangiectasia, without clear boundaries; multiple grouped papules/pustules covered with serous crusts, and small, up to 2 mm, areas of cicatricial changes in the skin that do not contain hair follicles, alternate with bunches of hair growth.

рецидивирующее течение. Неоднократно получаемая

кожи, гиперемии застойно-цианотичного оттенка,

ранее терапия антибактериальными препаратами без

телеангиоэктазий множественные сгруппированно

эффекта. Аллергологический анамнез не отягощен.

расположенные папуло-пустулы, покрытые сероз-

Наследственность также не отягощена. Коморбидный

но-гнойными корочками. Отмечены мелкие, до 2 мм

фон: хронический тонзиллит, частота рецидивов 3–6

участки рубцовых изменений кожи, не содержащие

в год. Общее состояние удовлетворительное.

волосяных фолликулов, которые чередуются с пуч-

Status localis. В области теменной и затылочной

ками роста волос (рис. 2).

областей головы симметрично расположенные оча-

Клинико-лабораторное обследование показало

ги поражения размером 8×10 см, на фоне отечности

отсутствие роста микрофлоры в очагах, исследование

388

Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

Рис. 3. Пациент Б., 55 лет. Пучковый фолликулит волосистой части головы (Tufted hair folliculitis), 15-й день терапии.

Кожный процесс представлен очагами гиперемии застойно-цианотичного оттенка, телеангиэктазий, в которых наблюдаются единичные папулы/пустулы, участки рубцовой атрофии до 2 мм, чередующиеся с пучками роста волос.

Fig. 3. Patient B., 55 years old. Tufted hair folliculitis, 15th day of therapy.

The skin process is represented by foci of stagnant-cyanotic hue, telangiectasias, in which there are single papules/pustules, areas of cicatricial atrophy up to 2 mm, alternating with bunches of hair growth.

проведено троекратно из разных очагов. Иммунологическое исследование выявило сниженные уровни α-дефензинов HNP1-3 в сыворотке крови (17 нг/мл), отмечено снижение фагоцитарной активности лейкоцитов, содержания лимфоцитов CD45+/CD3+ до 45%. На основании данных анамнеза и лабораторных исследований назначен курс комбинированной терапии: изотретиноин системно 20 мг/сут 6 мес; полусинтетический препарат из группы бактериальных иммуномодуляторов — L-аланил-D-изоглутамина с дисахаридом N-ацетилглюкозаминил-N-ацетил- мурамилом (ГМДП), выделенным из клеточной стенки Micrococcus lysodeicticus, 10 мг/сут сублингвально

втечение 20 дней; топический клиндамицин 8 нед (рис. 3). Регресс очагов отмечен на 20-й день терапии,

втечение 12 мес наблюдения рецидивов не отмечено.

Обсуждение и вывод

В представленных случаях результаты обследования показали снижение уровней антимикробных пептидов α-дефензинов HNP 1–3 в сыворотке крови, что указывает на недостаточную активацию гуморальных компонентов врожденного иммунитета на системном уровне.

Клетками-продуцентами человеческих нейтрофильных пептидов HNP 1, 2, 3, 4 являются нейтрофилы, макрофаги, моноциты, NK-клетки. В результате стимулирующих факторов нейтрофильные пептиды могут синтезироваться моноцитами и

T-лимфоцитами. Нейтрофилы, натуральные киллеры

иT-лимфоциты способны конститутивно экспрессировать α-дефензины. Эффективная защита организма человека от проникновения микробов осуществляется за счет механизмов врожденного иммунитета, основными клетками которого являются нейтрофилы, содержащие фагосомы с антибактериальными компонентами. Антимикробные пептиды являются эффекторными молекулами врожденного иммунитета, представляя собой механизм защиты организма от патогенов, а также сигнальными молекулами, задействованными в процессах репарации и активации клеток иммунной системы. Дефензины играют важную роль в процессе фагоцитоза и воспалении, они способны к киллингу бактерий, грибов, оболочечных вирусов и наряду с этим обладают иммунорегуляторными функциями, модулируют развитие воспалительного процесса и активируют систему адаптивного иммунитета, тем самым выступая в роли мостика между врожденным и приобретенным иммунитетом.

Экспрессия α-дефензинов активируется преимущественно посредством Toll-подобных рецепторов, но известен и Toll-независимый путь регуляции экспрессии АМП. IL-17 вызывает активацию транскрипционного фактора NF-κВ, что приводит к продукции IL-6, -8, -1β и TNF-α и многократно усиливает экспрессию противомикробных пептидов. Человеческие α-дефензины (HNP1—3) обладают способностью увеличивать экспрессию TNF-α

иIL-1 в человеческих моноцитах после активации бактериями.

Таким образом, недостаточный синтез α-дефен- зинов может привести к нарушению кооперации клеток в реализации врожденного иммунного ответа на патогены и доминированию иммунного ответа по Th2-типу. В то же время благодаря противовоспалительному действию α-дефензинов их недостаточная активность может привести к снижению ангиогенеза, репаративных процессов, снижению их индуцирующего действия на апоптоз и ингибирующего действия на синтез TNF-α макрофагами в ответ на действие липополисахарида клеточных стенок бактерий.

Повышенный уровень одного из первичных провоспалительных цитокинов — IL-1β в сыворотке крови пациента с АПФ может указывать на активацию аутоиммунного воспаления.

На клетках кожи в очагах абсцедирующего фолликулита головы выявлены повышенные уровни экспрессии транскриптов генов цитокинов IFN-γ TNF-α, что отражает индукцию локального воспаления.

TNF-α продуцируют Тh1-лимфоциты, мононуклеарные фагоциты, кератиноциты. Провоспалительное действие TNF-α проявляется в усилении продукции фибробластами простагландина Е2, нейтрофильной инфильтрации дермы, агрегации ней-

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3

389

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

трофилов, синтезе тромбоксанов. TNF-α индуцирует выработку IL-1 и IL-6, стимулирует ангиогенез и активирует NK-клетки к продукции IFN-γ.

IFN-γ продуцируется активированными Thlлимфоцитами, макрофагами, NK-клетками. Основными направлениями биологической активности IFN-γ является противовирусная, противомикробная и туморицидная активность. Показано непосредственное участие IFN-γ в инфильтрации лимфоцитами очагов воспаления. Кроме того, IFN-γ способен регулировать экспрессию рецептора CD40 на кератиноцитах. Взаимодействие CD40 с его естественным лигандом gp39 на Т-лимфоцитах вызывает у последних экспрессию молекул адгезии и секрецию IL-8, что приводит к ингибированию апоптоза кератиноцитов и их пролиферации.

В случае tufted hair folliculitis наряду с снижением уровней α-дефензинов выявлено подавление фагоцитарной активности лейкоцитов, что способствуют персистенции инфекции, развитию сенсибилизации и аутосенсибилизации, активации механизмов иммунного воспаления. Одними из первых в неспецифической защите организма от инфекции проявляются фагоцитарные реакции, отвечая практически сразу на внедрение инфекционного агента. При этом фагоцитарные клетки не только препятствуют распространению чужеродных агентов в тканях человека, но и уничтожают их, параллельно стимулируя деятельность Т- и В-звеньев иммунитета.

Дифференциальная диагностика персистирующих фолликулитов в области волосистой части головы затруднена не только сходством клинических проявлений, но и наличиемэтого состояния в составе синдромов, а также разногласиями в классификации и систематизации данных. Некоторые авторы полагают, что tufted hair folliculitis (пучковый фолликулит) представляет собой не самостоятельную нозологическую форму, а скорее клинико-патологиче- ский процесс, результат уже существующего фолликулита, поскольку он ассоциируется с несколькими разновидностями рубцовых изменений. Другие исследователи, полагаясь на сходство патогистологической картины, считают, что пучковый фолликулит — это особая разновидность декальвирующего фолликулита. Однако для картины при дерматоскопии (трихоскопии) очагов tufted hair folliculitis характерны свои особенности, что наряду с клинической картиной позволяет считать tufted hair folliculitis самостоятельным заболеванием.

Терапевтические тактики при персистирующих фолликулитах со временем претерпели определенные изменения с учетом выявленных и подтвержденных иммунологических нарушений и формирования взгляда на эти состояния с позиции иммунопатологии.

При абсцедирующем и подрывающем перифолликулите головы и tufted hair folliculitis подтверждено наличие иммунных дисфункций в клеточном звене на локальном и системном уровнях, а ведущая роль в патогенезе принадлежит нарушениям эффекторного звена иммунитета.

Выбор тактики лечения при персистирующих фолликулитах волосистой части головы зависит от этиологического фактора, осуществляется с учетом иммуногенеза заболевания, стадийности процесса и клинического симптомокомплекса.

В данном сообщении показана клиническая эффективность комбинированных методов терапии с использованием бактериальных иммуномодуляторов, их общее свойство — наличие в их составе одной или нескольких PAMPs — патоген-ассоцииро- ванных молекулярных структур микроорганизмов (пептидогликан или его структурная единица, ЛПС, РНК, ДНК, тейхоевые кислоты и др.), являющихся лигандами для рецепторов клеток врожденного иммунитета и приводящих их к активации. Бактериальные иммуномодуляторы или терапевтические вакцины наряду с активацией системы врожденного иммунитета и программирования пути дифференцировки Т-лимфоцитов по Th1-типу характеризуются способностью формировать адаптивный иммунитет. В случае абсцедирующего перифолликулита головы отмечен хороший терапевтический эффект при применении комбинации системных антибиотиков и курса поливалентной бактериальной вакцины. При tufted hair folliculitis ранее проведенные неоднократно курсы антибактериальной терапии не дали эффекта, что вместе с результатами исследования послужило поводом для назначения комбинации системного изотретиноина и полусинтетического бактериального иммуномодулятора, что оказалось эффективным.

Поиск лечебных и профилактических мероприятий при этих заболеваниях продолжается преимущественно в направлении выявления и изучения новых мишеней для терапии.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. The authors declare no conflicts of interest.

ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES

1.

Scheinfeld NS. A case of dissecting cellulitis and a review of the literature.

3.

Hoffman E. perifolliculitis capitis abscedens et suffodiens. Dermatol Ztchr.

 

Dermatol Online J. 2003;9(1):8.

 

1908;15:122-123.

2.

Spitzer L. Dermatits folliculais capitis et perifolliculitis conglobata. Derma-

4.

Giamarellos-Bourboulis EJ, Antonopoulou A, Petropoulou C, et al. Altered

 

tol Ztchr. 1903;10:109.

 

innate and adaptive immune responses in patients with Hidradenitis suppu-

 

 

 

rativa. Br J Dermatol. 2007;156(1):51-56.

390

Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

5.Sartorius K, Killasli H, Oprica C, Sullivan A, Lapins J. Bacteriology of hi23. van der Zee HH, Laman JD, de Ruiter L, Dik WA, Prens EP. Adalimumab

dradenitis suppurativa exacerbations and deep tissue cultures obtained during carbon dioxide laser treatment. Br J Dermatol. 2012;166:879-883. https://doi.org/10.1111/j.1365-2133.2011.10747.x

6.Демьянов С.Л., Корейба К.А., Жирнова Л.Р. Дифференциальная диагностика инфекций кожи и мягких тканей подмышечных областей.

Практическая медицина. 2011;1(49):160-162.

Dem’yanov SL, Korejba KA, Zhirnova LR. Differential diagnosis of infections of the skin and soft tissues of the axillary regions. Prakticheskaya medicina. 2011;1(49):160-162. (In Russ.).

7.Alikhan A, Lynch PJ, Eisen DB. Hidradenitis suppurativa: a comprehensive review. J Am Acad Dermatol. 2009;60:539-561. https://doi.org/10.1016/j.jaad.2008.11.911

(antitumour necrosis factor-α) treatment of hidradenitis suppurativa ameliorates skin inflammation: an in situ and ex vivo study. Br J Dermatol. 2012;166:298-305.

https://doi.org/10.1111/j.1365-2133.2011.10698.x

24.Hunger RE, Surovy AM, Hassan AS, Braathen LR, Yawalkar N. Toll-like receptor 2 is highly expressed in lesions of acne inversa and colocalizes with C-type lectin receptor. Br J Dermatol. 2008;158:691-697. https://doi.org/10.1111/j.1365-2133.2007.08425.x

25.Hotz C, Boniotto M, Guguin A, et al.: Intrinsic Defect in Keratinocyte Function Leads to Inflammation in Hidradenitis Suppurativa. J Invest Dermatol. 2016;136(9):1768-1780.

https://doi.org/10.1016/j.jid.2016.04.036

8.Jemec GBE: The concept of ‘smoker’s boils’ is suggestive of a new hypoth26. Mozeika E, Pilmane M, Nürnberg BM, Jemec GB. Tumour necrosis fac-

esis on the pathogenesis of hidradenitis suppurativa. Dermatology. 2011; 222:196-197.

https://doi.org/10.1159/000327928

9.Paus R, Kurzen H, Kurokawa I, Jemec GB, Emtestam L, et al. What causes hidradenitis suppurativa? Exp Dermatol. 2008;17:455-456. https://doi.org/10.1111/j.1600-0625.2008.00712_1.x

10.von Laffert M, Helmbold P, Wohlrab J, Fiedler E, StadieV, Marsch WC. Hidradenitis suppurativa (acne inversa): early inflammatory events at terminal follicles and at interfollicular epidermis. Exp Dermatol. 2010;19:533-537. https://doi.org/10.1111/j.1600-0625.2009.00915.x

tor-alpha and matrix metalloproteinase-2 are expressed strongly in hidradenitis suppurativa. Acta Derm Venereol. 2013;93:301-304. https://doi.org/10.2340/00015555-1492

27.Abdennader S, Vignon-Pennamen MD, Hatchuel J, Reygagne P. Alopecic and aseptic nodules of the scalp (pseudocyst of the scalp): a prospective clinicopathological study of 15 cases. Dermatology. 2011;222(1):31-35. https://doi.org/10.1159/000321475

28.Georgala S, Korfitis C, Ioannidou D, Alestas T, Kylafis G, Georgala C. Dissecting cellulitis of the scalp treated with rifampicin and isotretinoin: case reports. Cutis. 2008;82(3):195-198.

11.Werth von der JM, Jemec GB. Morbidity in patients with hidradenitis sup29. Khaled A, Zeglaoui F, Zoghlami A, Fazaa B, Kamoun MR. Dissecting cel-

purativa. Br J Dermatol. 2001;144:809-813. https://doi.org/10.1046/j.1365-2133.2001.04137.x

12.Wang B, Yang W, Wen W, et al. Gamma-secretase gene mutations in familial acne inversa. Science. 2010;330:1065.

13.Pink AE, Simpson MA, Desai N, Trembath RC, Barker JN. Gammasecretase mutations in hidradenitis suppurativa: new insights into disease pathogenesis. J Invest Dermatol. 2013;133:601-607. https://doi.org/10.1038/jid.2012.372

14.Xiao X, He Y, Li C, et al. Nicastrin mutations in familial acne inversa impact keratinocyte proliferation and differentiation through the Notch and phosphoinositide 3-kinase/AKT signalling pathways. Br J Dermatol. 2016; 174(3):522-532.

https://doi.org/10.1111/bjd.14223

lulitis of the scalp: response to isotretinoin. J Eur Acad Dermatol Venereol. 2007;21(10):1430-1431.

https://doi.org/10.1111/j.1468-3083.2007.02239.x

30.Quarles FN, Brody H, Badreshia S, Vause SE, Brauner G, Breadon JY, Swinehart J, Epps RE. Acne keloidalis nuchae. Dermatol Ther. 2007;20(3): 128-132.

https://doi.org/10.1111/j.1529-8019.2007.00123.x

31.Bolz S, Jappe U, Hartschuh W. Successful treatment of perifolliculitis capitis abscedens et suffodiens with combined isotretinoin and dapsone. J Dtsch Dermatol Ges. 2008;6(1):44-47. https://doi.org/10.1111/j.1610-0387.2007.06399.x

32.Smith NP, Sanderson KV. Tufted folliculitis of the scalp. J R Soc Med. 1978;71:606-608.

15.Kurzen H, Kurokawa I, Jemec GB, et al. What causes hidradenitis suppura33. Rigopoulos D, Stamatios G, Ioannides D. Primary scarring alopecias. Curr

tiva? Exp Dermatol. 2008;17:455-472. https://doi.org/10.1111/j.1600-0625.2008.00712_1.x

16.Zouboulis CC, Desai N, Emtestam L, et al. European S1 guideline for the treatment of hidradenitis suppurativa/acne inversa. J Eur Acad Dermatol Venereol. 2015;29:619-644.

https://doi.org/10.1111/jdv.12966

17.Dréno B, Khammari A, Brocard A, Moyse D, Blouin E, Guillet G, et al. Hidradenitis suppurativa: the role of deficient cutaneous innate immunity. Arch Dermatol. 2012;148:182-186. https://doi.org/10.1001/archdermatol.2011.315

18.Hofmann SC, Saborowski V, Lange S, Kern WV, Bruckner-Tuderman L, Rieg S. Expression of innate defense antimicrobial peptides in hidradenitis suppurativa. J Am Acad Dermatol. 2012;66:966-974. https://doi.org/10.1016/j.jaad.2011.07.020

19.Kanni T, Tzanetakou V, Savva A, Kersten B, Pistiki A, van de Veerdonk FL, et al. Compartmentalized Cytokine Responses in Hidradenitis Suppurativa. PLoS One. 2015;10(6):19:e0130522. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0130522

20.Schlapbach C, Haani T, Yawalkar N, Hunger RE. Expression of the IL-23/ Th17 pathway in lesions of hidradenitis suppurativa. J Am Acad Dermatol. 2011;65:790-798.

https://doi.org/10.1016/j.jaad.2010.07.010

21.van der Zee HH, de Ruiter L, Boer J, van den Broecke DG, den Hollander JC, Laman JD, et al. Alterations in leukocyte subsets and histomorphology in normal-appearing perilesional skin and early and chronic hidradenitis suppurativa lesions. Br J Dermatol. 2012;166:98-106. https://doi.org/10.1111/j.1365-2133.2011.10643.x

22.Prens E, Deckers I. Pathophysiology of hidradenitis suppurativa: An update. J Am Acad Dermatol. 2015;73(5 suppl 1):8-11. https://doi.org/10.1016/j.jaad.2015.07.045

Probl Dermatol. 2015;47:76-86. https://doi.org/10.1159/000369407

34.Güngör S, Yüksel T, Topal I. Tufted hair folliculitis associated with Melk- ersson-Rosenthal syndrome and hidradenitis suppurativa. Indian J Dermatol Venereol Leprol. 2014;80(5):484.

35.Douwes KE, Landthaler M, Szeimies RM. Simultaneous occurrence of folliculitis decalvans capillitii in identical twins. Br J Dermatol. 2000;143:195-197. https://doi.org/10.1046/j.1365-2133.2000.03616.x

36.Broshtilova V, Bardarov E, Kazandjieva J, Marina S. Tufted hair folliculitis: a case report and literature review. Acta Dermatovenerol Alp Pannonica Adriat. 2011;20(1):27-29.

37.Baroni A, Romano F. Tufted hair folliculitis in a patient affected by pachydermoperiostosis: case report and videodermoscopic features. Skinmed. 2011;9(3):186-188.

38.Ko DK, Chae IS, Chung KH, Park JS, Chung H. Persistent pemphigus vulgaris showing features of tufted hair folliculitis. Ann Dermatol. 2011;23(4): 523-525.

https://doi.org/10.5021/ad.2011.23.4.523

39.Ena P, Fadda GM, Ena L, Farris A, Santeufemia DA. Tufted hair folliculitis in a woman treated with lapatinib for breast cancer. Clin Exp Dermatol. 2008;33(6):790-791.

https://doi.org/10.1111/j.1365-2230.2008.02882.x

40.Mirmirani P, Willey A, Headington JT, Stenn K, McCalmont TH, Price VH. Primary cicatricial alopecia: histopathologic findings do not distinguish clinical variants. J Am Acad Dermatol. 2005;52(4):637-643. https://doi.org/10.1016/j.jaad.2004.07.069

41.Pranteda G, Grimaldi M, Palese E, Di Napoli A, Bottoni U. Tufted hair folliculitis: complete enduring response after treatment with rifampicin. J Dermatolog Treat. 2004;15(6):396-398. https://doi.org/10.1080/09546630410022440

Поступила в редакцию 16.08.19

Received 16.08.19

Принята к печати 25.03.20

Accepted 25.03.20

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology 2020, Vol. 19, No. 3

391

В помощь практическому врачу

Guidelines for practitioner

Клиническая дерматология и венерология

Russian Journal of Clinical Dermatology and Venereology =

2020, Т. 19, № 3, с. 392-396

Klinicheskaya dermatologiya i venerologiya 2020, Vol. 19, No. 3, pp. 392-396

https://doi.org/10.17116/klinderma202019031392

https://doi.org/10.17116/klinderma202019031392

Уход за кожей детей с хроническими дерматозами, сопровождаемыми гиперкератозом

© З.Р. ХИСМАТУЛЛИНА1, Л.Д. ПАНОВА1, Е.Б. КОРЮКИНА2, А.Н. ПАНОВА1

1Башкирский государственный медицинский университет, Уфа, Россия;

2ГБУЗ Свердловской области «Свердловский областной кожно-венерологический диспансер», Екатеринбург, Россия

РЕЗЮМЕ Введение. Гиперкератозы — утолщение рогового слоя эпидермиса вследствие избыточного содержания кератина. Гиперкератоз не

является самостоятельным заболеванием. В основе заболеваний, сопровождаемых гиперкератозом, лежит нарушение процессов оро-

говения и слущивания поверхностных слоев эпидермиса кожи. В клинической практике выделяют приобретенные и наследственные гиперкератозы. Гиперкератоз клинически выражается в ороговении и уплотнении кожных покровов, что доставляет пациентам фи-

зический дискомфорт, значительно снижает работоспособность, а также качество жизни больных из-за атипичного внешнего вида

гиперкератотических очагов пораженной кожи. Лечение гиперкератоза зависит от причины возникновения дерматоза и его клини-

ческой формы. Наружная терапия гиперкератозов является основополагающим методом лечения и должна быть направлена на ув-

лажнение и смягчение кожного покрова и улучшение процессов отшелушивания гиперкератотических наслоений.

Цель исследования — оценка эффективности и безопасности крема смягчающего для огрубевшей кожи при монотерапии детей с лег-

кими формами хронических дерматозов, сопровождаемых гиперкератозом. Под наблюдением находились 62 ребенка в возрасте от

6 до 17 лет с легкими формами хронических дерматозов, сопровождаемых гиперкератозом. Проведена монотерапиея кремом смяг-

чающим для огрубевшей кожи однократно вечером в течение 28 дней. Представлена оценка динамики состояния кожных покровов

при наружном лечении дерматозов у детей с использованием клинического осмотра, анкетирования и корнеометрии. Показана высокая эффективность и безопасность монотерапии кремом смягчающим для огрубевшей кожи при легких формах хронических дерматозов, сопровождаемых гиперкератозом.

Ключевые слова: гиперкератоз, сухость, увлажнение, крем смягчающий для огрубевшей кожи.

Хисматуллина З.Р. — https://orcid.org/0000-0001-8674-2803 Панова Л.Д. — https://orcid.org/0000-0001-7570-7420 Корюкина Е.Б. — https://orcid.org/0000-0002-4184-4360 Панова А.Н. — https://orcid.org/0000-0002-8685-9531

КАК ЦИТИРОВАТЬ:

Хисматуллина З.Р., Панова Л.Д., Корюкина Е.Б., Панова А.Н. Уход за кожей детей с хроническими дерматозами, сопровождаемыми гиперкератозом. Клиническая дерматология и венерология. 2020;19(3):392–396. https://doi.org/10.17116/klinderma202019031392

Skin care for children with chronic dermatoses accompanied by hyperkeratosis

© Z.R. KHISMATULLINA1, L.D. PANOVA1, E.B. KORYUKINA2, A.N. PANOVA1

1Bashkir State Medical University of the Ministry of Healthcare of the Russian Federation, Ufa, Russia; 2Sverdlovsk Regional Dermatovenerologic Dispensary, Yekaterinburg, Russia

ABSTRACT

Introduction. Hyperkeratoses — thickening of the stratum corneum of the epidermis due to excessive keratin content. Hyperkeratosis is not an independent disease. The basis of diseases accompanied by hyperkeratosis is a violation of keratinization and desquamation of the surface layers of the epidermis of the skin. In clinical practice, acquired and hereditary hyperkeratoses are distinguished. Hyperkeratosis is clinically expressed in keratinization and compaction of the skin, which gives patients physical discomfort, significantly reduces working capacity, as well as the quality of life of patients due to the atypical exterior of hyperkeratotic foci of affected skin. The treatment of hyperkeratosis depends on the cause of dermatosis and its clinical form. External therapy of hyperkeratoses is a fundamental method of treatment and should be aimed at moisturizing and softening the skin and improving the exfoliation of hyperkeratotic layers.

The purpose of the study was to evaluate the efficiency and safety of Emollient Cream for rough skin monotherapy in children with mild forms of chronic dermatosis, accompanied by hyperkeratosis. Under observation were 62 children aged 6 to 17 years with mild forms of chronic dermatosis, accompanied by hyperkeratosis. Conducted Emollient Cream for rough skin monotherapy once in the evening for 28 days. An assessment of the dynamics of the condition of the skin with the external treatment of dermatoses in children using clinical examination, questionnaires and corneometry is presented. High efficacy and safety of Emollient Cream for rough skin monotherapy with mild forms of chronic dermatoses accompanied by hyperkeratosis have been shown.

Keywords: hyperkeratosis, dryness, moisturizing, emollient cream for rough skin.

Автор, ответственный за переписку: Хисматуллина З.Р. —

Corresponding author: Khismatullina Z.R. — e-mail: hzr07@mail.ru

e-mail: hzr07@mail.ru

 

392

Клиническая дерматология и венерология 2020, Т. 19, № 3