Almanakh_ChDB__3

– Не смейся, Алена, – вдруг серьезно сказал старец. – Не виноват он, что очутился в забытомБогомместе.

Девушкапритихла,аДжонниподскочилнакровати. – Пожалуйста,объяснитемне,чтоздесьпроисходит!

Дед сел рядом и внимательно посмотрел на Джонни, отчего у того пробежал холодок покоже.

– Портал.

– Что,простите?–непонялактер.

– Порталоткрылся.Тебеснилисьнепонятныесны?

– Да…Мнеснилось,чтоябежалполесу,потомоступилсяиупал.Итемнота. – Давным-давно существовали порталы, – начал старец. – Никогда они не причинили бы

людямвреда,еслибынепробралисьсквозьнихчудовища:гидра,гигантскаясороконожка, циклопы. И тогда самые могущественные волшебники закрыли все порталы и уничтожили монстров. И все было хорошо, пока пару лет назад один из порталов не открылся. Как это произошло, никто не знает. Вылетел из него Змей Горыныч и поселился в нашей деревушке. Каждый месяц ему на съедение присылают десять молодых девушек, каждый месяц эта мразь расправляется с ними. И никто не может ничего сделать, ведь Иваны-царевичи давно вымерли – все молодые люди сбежали изэтойдеревни.Здесьосталисьтолькоядавнучкамоя.Последнихдевчатотправили втоммесяце,ивотутробатребуетещеиеще.Новнучкуяемунеотдам, –глазастари- казлобносверкнули.

– Эм…Ну,тутвсеясно,нопричемздесья?–спросилДжонни.

– Как?Тыещенепонял?–удивиласьАленка. –ЭтожетыИван-царевич.

– Ктоя?Нет,ребята,вычто-топутаете,яникакнемогуубитьвашегодракона, –заметался Джо.

– Змея, –хоромсказалидедивнучка.

– Неважно.Яактеримечдержалвруках,еслитолькотоготребовалароль.

– Вот видишь, и мечом умеешь пользоваться. Понимаешь, то, что тебя портал занес к нам, – неслучайно. Только ты можешь освободить нас от этого чудовища, а ведь он ужеивгороднаведывается.

– Аеслионменяубьетисъест?–ссомнениемпроизнесДжонни.

– Толькоистинныйхрабрецнепобоитсястатьмертвецом, –умнопроизнесстарик. – Гм, где-то я уже это слышал, – пробормотал под нос Джонни. – И что, попасть домой

ясмогу,толькоубивэтувашупакость?Уменятамдети,междупрочим. – Волшебствуплевать,ктотыикакживёшь.Твоямиссиянетолькоактерство,ноиубий-

ствоЗмеяГорыныча.

– Бред какой-то, – поняв, что никак не отвертеться, сказал Джо. – Ладно, тащите ваш меч итабакупобольше.

Аленка радостно взвизгнула и расцеловала его в обе щеки. «Спаситель ты наш, батюш- ка», –прошепталаона.

Дед тем временем достал из шкафа меч-кладенец и протянул Джонни. Оружие выглядело тяжелым, но только мужчина взял его в руки, сразу почувствовал какую-то связь сволшебством.«Ну,надоже», –подумалосьему.

– Впутитебепомогуттвоиобразы, –многозначительнопроизнесстарик. –АтакжеАлен- каидедМакар, –подмигнулон.

121

И снова лес. Такой тяжелый и могучий. Джонни стало не по себе, когда он подошел к са- мойграницемеждутьмойисветом.Емудосихпорказалось,чтовсеэточья-тонеле- паяшутка,чтостоитемутолькооткрытьглаза,каконсноваокажетсярядомсТимом иДжеком.Деппзаскучалпосынуиущипнулсебя,надеясь,чтоэтоткошмарзакончится.Ничегонепомогло.Лес,какипрежде,нависалгромадойитаилвсебеужасное.

Джоннитяжеловздохнул,набралсясмелостиишагнулвчащу.Вдругкартинарезкоизменилась.ПередвзоромудивленногоДжопредсталаяркоосвещеннаясолнцемполяна, накоторойрасположилисьвеликолепныескульптурыизтравы.Всетакоезнакомое, такоеродное.«Эдвард?–подумалДжонни. –Неможетбыть!»

И странно, только вголове всплылоэто имя, какиз-за дальней фигуры вышел странный молодой человек с руками-ножницами. Его волосы были растрепанными, а лицо усеяношрамами.Двигалсяоннеуклюже,аглаза,наполненныетоскойигрустью,вызвали в Джо ностальгию по тому времени, по Вайноне… Он встряхнулся, отгоняя наваждение.Эдвардужеподошелкнему,ионбылсовершенноживой!

– Здравствуй,отец, –улыбнулсяон. – Отец?РазветвойотецнеТим?

– Тим–Создатель,нотаким,какойяесть,сделалменяты.Спасиботебе.

– Да,тыдействительноодинизмоихлюбимыхобразов, –ДжонвернулЭдвардуулыбку. – ЯпомогутебевборьбесоЗмеем.Держиэтотмешочексоснегом–втрудныймоментон

убережеттебяотбеды.

– Спасибо, Эд. Но, – с трудом подбирая слова, начал Джонни, – как же ты живешь тут один?

– Я не один, – снова улыбнулся Эдвард. – Нас много, и все мы в твоей голове. Каждый наделен своим характером, своим отношением, связями с тобой. Кого-то из нас ты лю- бишь,акого-тотерпетьнеможешь.Тывеликийчеловек,Джон.

Джоннибылпольщен,хотьипонималнесерьезностьвсейситуации.Многиеизвасразговаривали со своими экранными персонажами? В то же время сказка давала ему ощущениевозможностиневозможногоиверывпобеду.

– Идивпередсмело,ипустьВсадникбезголовыукажеттебедорогу!–напрощаниекрик- нулЭдвард.

Ржание оглушило. Из дерева вылетел Всадник, пришпоривая коня. Он вытянул руку вперед, указывая Джо дорогу. «О нет, опять этот кошмар», – снова подумал ДжонниИкабод и вернулся в сладкий 98 й год. Всадник пригласил Джо садиться, и мужчина легковскочилвседло.

Земля завертелась. Развивая огромную скорость, они стрелой полетели вперед, так что вушахзасвистело.ДжонникрепкодержалсязаплащВсадникабезголовыимолился о том, чтобы удержаться в седле. Вдруг наездник резко остановился. Впереди была неглубокая речка, за которой лежали владения Змея Горыныча. Высадив Джонни, Всадниккозырнулипомчалсяобратно.

– Дело принимает неприятный оборот, – сказал сам себе актер, покрепче затянул пояс ивошелвводу.

Казалось,чтобродунебудетконца.Джошелчас,два,покасолнценескрылосьзаверхушкамиелей.ТолькотогдаДеппступилнасухуюземлю.Пробилчастемныхсил.

122

Поднявголову,Джонниприсвистнул–переднимвозвышаласьгора,изглубиныкоторой дышало огнем. Красная, раскаленная масса скрывала от глаз одно из самых страшныхчудовищтаинственнойглубинкиРоссии.

Углядев выдолбленную в середине горы пещеру, Джо глубоко вдохнул воздух, перекрестилсяишагнулнавстречусмерти.

Внутри гора не была такой уж жуткой, как снаружи. Повсюду, куда только падал взор, были раскиданы груды сокровищ: драгоценные камни, золото, серебро, сундуки. Их сияниеосвещалопещерутак,что,казалось,ненужныбылисветильники.Здесьбыло довольноуютно,чтосразунасторожилоДжо.Столы,убранныешикарнымискатертя- мииуставленныезолотымиприборами,резныестулья–всеэтонаходилосьвпоряд- ке и чистоте. Поистине, здесь не обошлось без женской руки. Это вселило в Джонни надежду, что осталась еще хотя бы одна женщина, которую не тронул Змей, и храбрость.

– Эй,тысегоднярано!–сзадираздалсядоболизнакомыйголос,пронзившийгрудь. Джо обернулся, боясь увидеть ту, о ком он подумал. Это было пострашнее Змея: та же

хрупкая фигурка, черные короткие волосы, карие глаза, которые когда-то смеялись, атеперьбылипечальны.Переднимстоялалюбовьвсехегодней,нематьдетей,ата, котораяподарилаемусебя.

– Джонни?–воскликнулаВайнона,иголосеесорвался. –Чтотыздесьделаешь?

Ееголосбылдлянегоударомподдых.Вглазахпотемнело,судорожнохватаяртомвоздух, Джоннисказал:

– СпасаюстраннуюРоссиюотЗмеяГорыныча,чтобывернутьсядомой.

Вайнона стремительно подошла к нему, подняла руку и провела по его щеке. Ее прикосновениеобожглоегокожу.

– Я ждала тебя всю жизнь, чтобы встретить перед смертью. Забавно. Как живешь? Ушел отВанессы?

– Этоневажно, –резкоответилДепп. –Чтобыло,тодавнопрошло,ничегоуженевернуть. Япредпочелеезабытьиотказатьсяотболезненныхвоспоминаний.

– Какиотменя, –грустносказалаВайнонаипронзилаеговзглядом. –Знаешь,тебелучше уйтиотсюда.Сейчасвернетсяхозяин,янехочу,чтобытыпогиботеголап.

– Почему ты так уверена, что я не смогу его победить? – Джо чувствовал, что специально тянетвремя,неуходит,чтобынепотерятьееснова.

– Утебянетрусскогоменталитета.Хотя,тыуспешныйчеловексосмекалкой,такчточем черт не шутит, – Вайнона на секунду задумалась. – Хорошо, давай так. Я спрячу тебя в темнице, он все равно туда не заходит, а ночью приду к тебе и мы втроем придумаем,чтоделать.

– Втроем?Ктоеще-то?–удивилсяДепп. –Кстати,чтоты-тотутделаешь?

– Узнаешь, кто третий, потом, – улыбнулась она. – Я приехала в гости к бабушке своего друга – он сейчас очень болеет, а старушка переживает. А этот взял и унес меня. Благо, что не съел сразу, а оставил на развлечения. Я у него тут хозяйничаю, а по ночам сказкирассказываю.Серьезно,сказки!–воскликнулаВайнона,увидеввытянувшееся лицо Джо. – Правда, он обещал, что если к концу недели не найдет себе новых жертв, тосъестменя, –грустнодобавиладевушка. –Арусскийявыучилапослеразрывасто- бой,надожебылосебячем-тозанять…

123

Джо почувствовал себя последним человеком на Земле – так тяжело стало на душе. По- думатьтолько,онкогда-тотаклюбилэтуженщину,апотомотказалсяотнее.Илиже все можно вернуть? Депп открыл рот, чтобы спросить о ее мнении, как Вайнона прервалаего:

– Тсс, слышишь? Змей возвращается! Иди скорее сюда! – она откинула один из ковров, подняла крышку, и Депп увидел темный ход в подпол. – Не бойся, там Змей раньше пленныхдержал,ноихдавнонебыло.Здесьестьдругойход,когдаонзаснет,яприду квамипринесуеды.Нуже,прыгай!

Джонесталсебядолгоуговариватьипоследовалеесовету.Вайноназахлопнулакрышку. Внизубылотемно,сухоитепло.Глазавскорепривыкликтемнотеисталиразличать очертаниятакназываемойтемницы.

– Новенький? – услышал Депп мужской голос и повернулся вправо. Перед ним, сложа руки,сиделмолодойчеловекисмотрелнанего. –Вайнонатожеспаслатебяотнеми- нуемойсмерти?

Уженеудивляясьтому,чтопонимаетрусскуюречь,Джонответил:

– ЯпришелубитьЗмеяиосвободитьсвоюневестуидеревнюотчудовища.

– «Оставьнадеждувсяксюдавходящий», –грустнопроцитировалпареньДанте. –Когда-то я тоже сюда пришел с твердым намерением убить эту гадину и спасти всех девушек, и сам чуть не погиб от его лап. Благо, что Вайнона выходила меня и спрятала здесь. А потом, если он ее съест, а я так и не смогу уничтожить его, кошмар продолжится. МояАленкадажеинезнает,гдея,думает,чтоясбежализ-подвенца.

– Нет,чтоты,явиделее,онаждеттебяиверит,чтовернешься!–утешилегоДепп. –Авме- стемыодолееммонстраивернемсвободудеревне!

– Твойоптимизмменяпоражает, –усмехнулсяпарень. –ЯВанька,атыкто?

– Считай,чтотожеВанька, –ухмыльнулсявответДжон. –ДавайподождемВайнонуипри- думаем,чтоделать.

Вайнона не заставила себя долго ждать. Она принесла с собой свечи и скатерть, а когда впещеревспыхнулсвет,Джоувиделеезаплаканноелицо.

– Ребята, он хочет меня съесть завтра. – Она зарыдала, Джон метнулся к ней и обнял заплечи.

– Мы не позволим ему, – гневно воскликнул Ваня и вскочил на ноги. – Он должен погибнуть!

– Разве я не говорила, что это невозможно? – Вайнона отняла ладони от лица. – Его нельзя убить, это все ваш древнерусский бред. Сам он сказал мне по секрету, что только истинная любовь способна разрушить злые чары и сделать его добрым. Но он бессмертен.

– О, если бы только Аленка была со мной рядом! – взмолился Ваня. – Ведь мы с ней действительнолюбимдругдруга!

– Мы победим Змея и так, – вдруг серьезно сказал Депп. – Вай, ты же до сих пор любишь меня?

– Да…нооткудатыэтознаешь?

– Я чувствую. А я… я был неправ, совершенно неправ! Пускай это все давно в прошлом, но мои чувства к тебе не иссякли, – Джонни заволновался, вскочил на ноги и начал мерить шагами темницу. – Я по-прежнему хочу, чтобы ты была со мной рядом всю моюсознательнуюжизнь.

124

Вайнона восхитилась и обрадовалась, но, как порядочная женщина, виду не показала и, сдерживаяэмоцииижеланиеброситьсяДжонашею,суровосказала:

– Хорошо,завтрамыпроверим,насколькоправдивытвоислова.Атеперь,моиспасители, естьиспать!–онахлопнулавладоши,искатертьразвернулась.Нанейбылостолько блюд,чтовпорухотьпирнавесьмирустраивать.

– Чтоэто?–восхищенноспросилДжонни.

– Аэтонашестаринноеволшебство,скатерть-самобранка, –улыбнулсяВаня.

Вайнона не сводила глаз с любимого, и только когда ужин закончился, свечи были погашены,амужчиныспали,позволиласебеотсчастьярасплакаться.

Утром, пробираясь к выходу и встречая первые лучи солнца, герои и не думали, что это будетнереальносложнымделом.

– Кажется, утро перестает быть томным, – услышали они за собой грозный голос и обернулись.

Перед ними стоял Змей Горыныч и сердито смотрел на беглецов. Одна из его голов оскалилась,втораяобозлилась,третьянесводиласнихглаз.

– Куда это вы собрались с утра пораньше? А от тебя, Вайнона, не ожидал, что ты предательницей окажешься. Надо было тебя еще вчера съесть. Нет, воистину, женщины – ужасные создания! – произнесла средняя голова, и Змей картинно поднял лапы кнебу. –Нучто,готовьтеськсмерти!

– Нетак-тобыстро!–вскричалДжо. –Отведай-касначаласилушкибогатырской! – Ой,кто-тоновенький!–изумилсяЗмей. –Нучтоже,сновенькогоиначнем!

Он махнул хвостом, намереваясь сбить Джонни с ног, но вместо этого задел Ваньку и отбросилеговуголпещеры.Пареньпотерялсознание.

– Эх,какойжеонвсе-такислабенькийдлярусскогогероя, –осудилегоЗмей. Джонниужевовсюмахалмечомиотражалударыхвоста,уклоняясьотжаркогоогня.

– Джо,отражайпламя!–крикнулаиз-закамняВайнонаипоказаланамеч.Джоннипонял ее и, в следующий раз, как только Змей открыл пасть, повернул меч так, что огонь, отразившисьотнего,опалилГорынычуоднуиголов,азатемивторую

– Уй-уй-уй, – застонало чудище. – А ты хитрее, чем я думал, но и я не лыком шит! Посмотрим,ктовыйдетпобедителемизэтогопоединка!

Онсновамахнулхвостомиснесполовинупещеры.НаДжоиВайнонупосыпалиськамни. – Вай, спасай! – Джо кинул Вайноне мешочек со снегом и сделал кувырок в сторону, уво-

рачиваясьотразъяренногомонстра.

– Эй, змеюка подколодная, посмотри-ка на меня! – крикнула ему Вайнона, выходя из-за камня.

Неожидаяподвохаинамереваясьиспепелитьхамку,Змейповернулся,адевушкамолниеносноразвязаламешочек,досталагорстьснегаидунулаемувглаза.Волшебныйснег ослепил его и, воспользовавшись заминкой, Депп подскочил к нему и разом снес все триголовы.

– Ура!–вунисонвоскликнулиДжоиВайнонаибросилисьобниматься.

Нонетут-тобыло.Змейнапрягся,инаместеотрубленныхголовсновавырослитри. – Япредупреждал,чтоябессмертный, –взревелон. –Этобылопоследнее,чтовыувидите

наэтойЗемле!

125

– Умирать, так вместе, – шепнул Джонни Райдер и страстно поцеловал ее. В этом поцелуе слилисьдверекичувствивылилисьвполноводнуюлюбовь.

– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!! – раздался страшный крик. – Только не истинная любовь!!!!–Змейвспыхнул,лопнулипревратилсявмаленькуюпташку.

– Спасибо вам, что спасли меня от этой оболочки и страшного заклятья, – прощебетала она,чирикнуланапрощаниеиупорхнула.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – улыбнулась Вайнона и снова поцеловала Джонни. Мирдлянихпересталсуществовать.

Приведя в чувство ничего не помнящего Ваньку, они отправились в деревню. Навстречу выбежалаАлена.

– Ванечка! Родной ты мой! – она бросилась к нему на шею и осыпала поцелуями. – Где же тыпропадал?Впленубылализабылсвоюненаглядную?

– Чтоты!–выручилаегоВайнона. –ОнпомогалнамвборьбесоЗмеемисражался,каклев! Вседружнорассмеялись.

– Кстати, вы действительно похожи, – добавила Аленка, внимательно посмотрев на обо- их. –Небратьяливычасом?

– Я бы почел за честь иметь русского родственника, – иронично ответил Депп и поклонился. – Скажи же, дед Макар, – повернулся он к старику, – почему все-таки портал выбралменянарольизбавителядеревушки?Толькопотому,чтоменязовутДжон?

– Настоящийактерспособеннаподвигнетольковфильме,ноивнутрисебя, –поучитель- ноответилдедиподмигнулему. –Развеянеправ?

Улыбкабылаемуответом.

126

ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

«Ты веришь, что свободна птица. Ошибаешься: цветок…»

127

Андрей Косицин 129 Виталий Лехциер 131 Андрей Тавров 133

128

Андрей Косицин

«Молодежная литература» сегодня: проблематика и мировоззрение

В истории ХХ века понятие «молодежная литература» в отношении к отечественному литературному процессу применимо как минимум трижды – в двадцатые, шестидесятые и нулевые. Это так называемые фазы перерождения страны, оправления ее после своеобразных исторических катастроф: революции, сталинизма, краха СССР. Всякий раз именно поколению «молодых» (первому «посттравматическому» поколению, сознающему себя как таковое) предстает запечатлеть новый мир, художественно воплотить его, для чего всякий раз в качестве поля для экспериментов им, творящим литературную «молодость»(понятиенужноздесьупотребитьвкавычках,таккакпод«молодежнойлитературой» все-таки следует понимать не возрастной характер определяемого явления, амировоззренческуюустановку,потомунеобходиморазвестидвабытующихичастоспутываемых в разговорах о литературе понятия – «молодая литература» и «молодежная литература»), отводится литературное пространство журналов и альманахов массового предназначения. Первые «новые люди» (поколение двадцатых) – это поколение «Моло- дойгвардии»,вторые(бойкиеребята-шестидесятники)–поколение«Новогомира»,тре- тьи (сочинители нулевых) – поколение Интернета. Отторжение старого мира – вот основа всех трех поколений «молодых». Их объединяет бунтарский дух, стремление к – хоть какой-нибудь – сознательности. Первые желают разрушения всего того мира, что был доних,радисозиданияпростойичеткойструктуры;вторыеборютсяссоцреализмомкак с фантомом четкой структуры (отсюда – парадокс сочетания простого и сложного в их поведенческой стратегии: герои-шестидесятники призывают быть проще и страх как не любят поверхностной простоты в жизни, объявляя «врагом номер один» предопределенность социальных ролей и статусов); третьи изничтожают остатки литературных канонов,мирдляних–всеголишьтекст,«нетничегосвятого!»–ихкредо,бездушиеобъ- являетсявысшейценностью.

Всем не хочется жить по указке прежнего поколения, отеческому завещанию. Для этогооднипримерялинасебяпсевдонимы,словнооткрещиваясьотдоставшегосяототцов в наследство имени и тем самым причисляя себя к истинному, «светлому будущему» (Горький, Бедный). Другие уже настолько слились с навязанной истинностью, что в их случае она уже вычитывались прямо из паспорта (Вознесенский, Бродский, Высоцкий). Звучание истинного в именах третьих – какое-то сомнительное, так и что каждый раз думаешь,псевдонимэтоилинет,даисуществуетливообщеэтотчеловек(«Денежкина», «Ширянов», «Пелевин», «Б. Акунин», – так и хочется всех закавычить, будто они – фантомысамихсебя,отзвуки,двойники,маски…).

Эти три эпохи воплощают конфликт отцов и детей, когда «юное» поколение оказывается на шаг впереди своих «отцов», которых они с радостью «предают». Осознание соб- ственнойизбранности–ихкрест(непотомулигерой«молодежнойлитературы»зачастую– герой-одиночка?). «Молодежная литература» эксплицирует тему «лишнего человека»:

129

герой чувствует себя «невписавшимся вмир», рефлексирует натему преемственности, вне которой он оправдывает свое существование. В повествовательном отношении поколения «молодых» – это поколения исповедальной прозы, хроник, дневников, мемуаров. И чем моложе поколение – тем более молодое сознание повествователя оно нам являет. Диапазон: от мудрствующего о былых временах сознательного человека (a la «мудрый старец») довоинствующегомаргинала-подростка,относящегосебяксубкультуре(a la«неформал»). Нопобольшомусчетувсетрипоколения–этопоколениягениальныхраздолбаев:ниодни, ни другие, не собираясь идти на компромисс со старшими, убегая из дому или отправляясь в ссылку, впоследствии «устаканивались» в глазах своих младших современников как исторические маячки, развивающие литературу в правильном направлении и находящиеся в диалоге с культурной традицией прошлых лет (от М. Горького и до Б. Леберта, хоть он инекместубудетупомянут).

Другойпарадоксздесьвтом,чтовсякийразнамерениеизбавитьсяотдавленияавторитета обращается стремлением навязать авторитет. Третья «фаза» в этом отношении – особенная. Ее свойство в том, что ни в какой другой исторический период литература «молодых» еще не была столь примечательна своей прозрачностью, доверием органам чувств–итолькоим.Другой/другиенеявляетсяинеможетявитьсядляэтогопоколения истиной.«Всякоедругоезаведомоложно,всемоеправдиво»–вотчтобудетутверждаться дажетогда,когдаподобной«правдивостью»станутнаделятьсямирысна,галлюцинации или наркотического опьянения. Эти субъективные переживания будут в сотни раз дороже автору как его истинное, не объективированное и не приглушенное внешним социумом. Если речевой стороне 1920 х мерой было «говорить просто и понятно», а в 1960 е было как бы все то же самое, только в сленговом исполнении (отчего ясность несколько «субкультивировалась»), то 2000 е – явно суживают фронт миропредставления по всем направлениям. Наблюдается некий аутизм нулевых: не выходить за рамки своего поколения, говорить только о себе самих. Да и сопричастному деятельному миру в нулевые практически не прослеживается: не приметен здесь ни общепризнанный лидер Данко, ни выбивающийся из общего ряда одиночка-путешественник, занятого, однако, общим делом (стройкой, полевыми/сельхозработами и т. п.). Постиндустриальный мир информационного общества представляет нам «отверженных мира сего» – наркоманов, бомжей,инвалидов…

К нулевым, следуя от 1920 х через 1960 е, ослабевает влияние государства на частную жизнь человека. От всеведущего «априорного» автора происходит переход к автору «интериорному», автору-герою, причем дезориентированному порой даже в самом себе и приобретшему симптомы посттоталитарной растерянности: депрессию, алкоголизм, бездомность, дезориентацию в самоидентификации (вплоть до базового уровня, как, например, отношение к полу). Его Бог – опыт/эксперимент, позволяющий вкушать плодыданногоемумира:нюхать,пить,лизать,сосать,колоться,убивать…всесловноподостоевски, но только с примесью телесности. Повествование от первого лица, которое мы встречаем в текстах поколения нулевых, где сплошь и рядом звучит амбициозновыпуклое «я», свидетельствует о категорическом отрицании существования какого-то мира вовне. Ничего, помимо внутреннего мира ощущений героя, в них не представлено. Грани этого мира определены дискурсом индивидуальной субкультуры. То же самое – вжанровомотношении.Малаяформаздесьявляетсякакбывпротивовесбольшой,какее

130