3 Заказ 433

33

шаясь с А. Ф. Клейманом, суд сам себя убеждать в не

:.:ых сторонами фактов не может.

Например, если по спору, основанному на незаконной

сделке, ни г дна из сторон не будет доказывать суду об-ь. свидетельствующих о незаконности сделки, .кен исходить из нее, как из законной?! Вывод,

бесспорно, неприемлемый.

Наконец, остановимся на вопросе о соотношении до­казывания и опосредствованного познания. Как было сказано раньше, доказывание нельзя считать формой по­знания. Его осуществляет часто тот, кто знает и кому ничего при помощи доказывания познавать нет надобно­сти. Доказывание — не познание, оно — для познания.

Суд должен познать или, как говорят, установить определенные факты. Это осуществляется при помощи доказательств или же непосредственно, например, путем осмотра вещи. Но как в первом, так и во втором случае нельзя обойтись без подготовки данных для познания -без совершения определенных процессуальных действий, заключающихся при опосредствованном познании в представлении и исследовании доказательств; при непо­средственном познании — в представлении и исследова­нии самих объектов познания.

-s При непосредственном познании доказательство в ло-тическом смысле отсутствует. Но было бы неверно на этом основании делать вывод, будто в этом случае отсут­ствует и доказывание в процессуальном смыс.1с_ " процессуальные действия по представлению и исследи,,, иию объекта познания не являются доказыванием, подобный взгляд не был бы обоснован по теоретиче­ским соображениям. Понятие «судебное доказывание» является отличным от категории логического доказатель­ства, специальным процессуальным понятием, необхо­димость которого обусловливается существующими в процессуальном праве категориями предмета, субъектов и обязанности доказывания. Ими же, а не понятием ло­гического доказательства, обусловливается и содержа­ние доказывания.

Такой взгляд был бы не оправдан и с практической точки зрения, так как процессуальная категория «обя-

34

,,,

доказывание °у _са»о

Й£ЗЬ. фа-

I Hi

* «

Предлагаемая трактовка понятия доказывания уже тельное время довольно широко обсуждается на стра­ницах юридической печати, нередко подвергается кри-:•. иногда довольно резкой.

ТакГВ7ЖГСёмён6в~пишет, что при исключении из до­ казывания оценки судом доказательств вырывается -.жизненное содержание всего процесса судебного дока­ зывания»²; Ю. К- Осипов утверждает, что нельзя мысли­ тельную деятельность (оценку доказательств) отрывать -рактической (собирание и исследование доказа- те." Итак, критика по сути дела сводится к тези-

су, нельзя отрывать оценку доказательств от собирания ¹ Авторы, разделившие взгляд о возможности и допустимости непосредственного познания судом, относят таковое к области доказывания (см. «Социалистическая законность». 1963, № 3,

стр. 25).

² Сборник ученых трудов Свердловского юридического институ­ та, вып. 3. Свердловск, 1964, стр. 206.

³ Ю. К. Осипов. Установление действительных обстоятельств дела, прав и обязанностей сторон по гражданским делам. «Тезисы докладов по проблемам правовой науки». Кишинев, 1965, стр. 189.

35

ЗЕ

и исследования доказательств, называя последнее дока­зыванием; доказыванием следует называть весь процесс судебного познания.

Во-первых, мы постарались показать, что разграни­ чение собирания и исследования доказательств, с одной стороны, и оценки доказательств, с другой — вовсе не означает их отрыва друг от друга, попытались показать и раскрыть связь этих категорий. ,.

«Отрыв» и «разграничение» — разные понятия. Раз­личая «пролетариат» и «буржуазию», мясо и кости и т. п., ыы не отрицаем, а утверждаем связь между ними. По­этому суть вопроса заключается в следующем: право­мерно или неправомерно в судебном познании разграни­чивать оценку доказательств как мыслительный процесс от внешне объективированной деятельности по собира­нию и исследованию доказательств?

Почти все критики защищаемой нами трактовки су­дебного доказывания на этот вопрос, оказывается, отве­чают положительно'¹. А коль так, то и сам вопрос уже сводится лишь к терминологии: следует ли собирание и исследование доказательств называть «доказыванием» или же этот термин употреблять как идентичный терми­ну «судебное познание». Первое словоупотребление будет более правильным, соответствующим закону, соответст­вующим процессуальным категориям: субъекты доказы­вания, обязанность доказывания.

Некоторые юристы, не желая отказаться от привыч­ной трактовки судебного доказывания, но почувствовав ее уязвимые места, несколько модернизировали преж-vhk>k) конструкцию доказывания, предложив в доказыва­нии различать внешнюю сторону — собирание, закре­пление и исследование доказательств, и внутреннюю -\ мыслительную деятельность по установлению истины, - признавая, что последняя не регулируется законом². Но в противоречии с последним (правильным) положением авторы, в целях сохранения оценки доказательств в со­ставе понятия доказывания, так или иначе допускают регулирование ее законом.

¹ См. М. А. Чельцов. Советский уголовный процесс, 1962, стр. 152; В. Д. А р с е н ь е в. Вопросы общей теории судебных до­ казательств. М.. 1964, стр. 14.

² См. «Советское государство и право», 1963, № 3, стр. 79.

36

чазательств—мыслительный процесс, и -сет регулироваться законом ни по ни по форме; и подчинение судебной оцен-0 законам логики существовало бы даже : бы это и не было установлено нашим

:еаные советским законом правила оценки ;_это не нормы, регулирующие мыслитель-судей. Вполне мыслимо положение, :ер, на основе доверия к истцу¹ сло­ение в правдивости его утверждений о д обязан будет в решении констатиро-е этих фактов, если утверждения истца не 43) подкрепить никакими другими доказательства-эжащиеся в тт. 17 Основ уголовного юводства 'ст. 19 Основ гражданского судопроиз-

! закон, регулируют внеш-

^аро*авиут1> деятельность суда — процессу-

шрсвке судебного постановле-

ляют и функцию

при оценке доказа-

• •:•:—§ шсчотть о •уаиитат логяк

;ятнй «судебное

• «судебное познание» следует признать аяным на законе и не оправданным по теорети-фаженняы. Применение двух обозначений для одного н того же понятия излишне и практически.

Квалифицированный, имеющий большой жизненный и профес­сиональный опыт юрист во многих случаях способен правильно оце-ь правдивость показаний участника дела и без достаточного ч их другими ' доказательствами. В. Шалапшов . вырабатывается со временем профессиональная чуткость к фальши Бывает странное явление. А\нрно течет речь ~.етедя, ястоа. подсудимого, но вдруг в какой-то внешне ничтож-:удья улавливает фал₀шь. Так дирижер громадного оркестра безошибочно различает неверное звучание отдельного инструмента, слышное может быть только ему». («Новый мир», 1951, .\° 10. стр. 173.1