Глава II

ПРЕДМЕТ ДОКАЗЫВАНИЯ

§ 1. Юридические факты как предмет доказывания

1. При осуществлении правосудия суду надлежит ус­тановить факты, с которыми подлежащая применению норма материального права связывает определенные юридические последствия, и определить эти юридические последствия '. Правовая и общественно-политическая ,; (моральная) оценка в содержание истины, устанавли- ' ваемой судом, не входят и поэтому предметом до^казы-вания не являются. Следовательно, предметом судебно-' го познания, а отсюда и предметом. -судебного .доказыва-. ния, служат только факты, имеющие юридическое значе­ние для рассматриваемого дела.

Допущение доказывания фактов, имеющих, скажем, серьезное моральное значение, но полностью юридиче­ски иррелшантных для рассматриваемого дела, означало бы одновременно и допустимость их опровержения, это привело бы к тому, что пределы судебного исследования утратили бы всякие объективные границы, суд был бы отвлечен в сторону от выполнения стоящей перед ним за­дачи — правильного с точки зрения истины и закона разрешения дела.

Определение круга фактов, составляющих предмет ! доказывания, производится обычно в литературе двояким 1 путем: позитивным .указанием.. — какие ^)акты должны , ' быть установлены и доказаны, и негативным — какие из; подлежащих установлению фактов не 'входят в состав) , предмета доказывания, т. е. устанавливаются без дока-i-I зывания.

•

''В гражданском судопроизводстве по установлению фактов, имеющих юридическое значение, определение правовых последствий осуществляется не судом, а другим органом, однако, и в этом случае суд должен иметь в поле зрения юридические последствия данных фактов, ибо установление юридически иррелевантных фактов было бы бес-цельным.

Факты, входящие в предмет доказывания, определя­ются на основе гипотезы применяемой судом нормы ма­териального права или нескольких норм.

Как отыскивается необходимая норма материального

права?

В литературе нередко указывается, что предмет дока­зывания" по" гТШЖд^нским^-т^ла"й"~'Шрёдёляет1ГЯ~ ут'5ёр"ж-д^ТТШйЗГЭ^^ЕР¹^⁶¹™^^" сторонТТТо "Эта ТрТУрмул и р о в к а нуждается в уточненийТТГреж'дПсего не каждое утверж­дение или возражение стороны подлежит доказыванию, например, утверждение о юридически безразличных для рассматриваемого дела фактах. Во-вторых, к предмету доказывания относятся все факты, имеющие юридиче­ское значение для дела, хотя бы истец, например, ие сде­лал утверждение о том или ином факте. Утверждения же и возражения сторон процессуально-правового характера предмет доказывания вообще не определяют. Такие «ут-^верждения и возражения» могут стать предметом рас­смотрения по инициативе самого суда без каких-либо заявлений сторон.

Поэтому и правильнее говорить, что предмет доказы­вания шг^е^л^^тся_^а^хн2в^^рдлежащей применению н пг?мы"Тт ятеди ft л ьнагп-драва—Нп эта нор"м~а"дёиствйТеЛь-но сначала отыскивается из сообщений о фактах, содер­жащихся в требованиях и возражениях участников де­ла: в обвинительной формуле и заявлениях подсудимого относительно материально-правовых фактов, имеющих значение для уголовной ответственности (состояние не­обходимой обороны и Др.), в требованиях и материаль-но-поавовых возражениях сторон ib гражданском про-] цессе.

Такое определение круга фактов материально-право­вого значения носит предварительный характер, ибо при исследовании обстоятельств дела может оказаться, что одни из фактов, сообщенных участниками дела, в дейст­вительности отсутствуют и, наоборот, окажутся налицо иные юридические значимые факты, предусмотренные гипотезой другой, а не первоначально избранной нормы¹.

Предмет доказывания в этом случае изменяется при­менительно ко второй корме, но с соблюдением опреде-

¹ Удачно излагается вопрос о сближении фактической и юриди­ческой сторон дела в работе М. Л. Г у р в. и ч а «Решение советского суда ® исковом производстве». М., 1955, стр. 53.

ленных условий — в уголовном процессе при недопусти­мости «поворота к худшему» или к существенному изме­нению ранее предъявленного обвинения (ст. 227 УПК, ст. 229 УПК БССР), в гражданском процессе с соблюдени­ем принципа диспозитивности.

В связи с этим необходимо рассмотреть вопрос -можно ли считать отвечающим принципу диспозитивно­сти советского гражданского процесса мнение некоторых процессуалистов о праве суда изменять предмет и осно­вание иска ', что, естественно, приводит и к соответству­ющему изменению предмета доказывания.

На наш взгляд, такого права у суда нет. Во-первых, ст. 24 Основ гражданского судопроизводства говорит о праве истца изменять основание или предмет иска, но не о праве суда. И это нельзя считать упущением законо­дателя. Поскольку данный вопрос был спорным еще за­долго до принятия Основ, то, очевидно, законодатель, если бы имел в виду предоставление суду права на из­менение по своей инициативе основания или предмета иска, сказал бы об этом прямо, как, например, это сдела­но в отношении привлечения в процесс соответчиков, третьих лиц без самостоятельных требований, прокуро­ра, органов государственного управления.

Во-вторых, и это главное, изменение судом основания или предмета иска против воли истца может привести к нарушению интересов последнего, поэтому такое измене­ние следует считать нарушением принципа диспозитивно­сти гражданского процесса.

Так, в народный суд Ступинского района Московской области в 1950 г. обратился г-н Ж. с иском о признании недействительным завещания, оставленного покойным отцом в пользу г-ки X. Истец в заявлении указал, что завещанный дом был построен им и является его лич­ной собственностью, но во время войны был каким-то об­разом незаконно переоформлен на имя покойного отца, о чем истец, проживая в Москве, не знал до смерти отца. Письменных доказательств в подтверждение факта по­стройки дома Ж. у истца и в райкомхозе не сохранилось, доказывать этот факт было очень трудно. Поэтому суд предложил Ж. изменить основание иска и признать за­вещание недействительным в силу того, что оно состав-

¹ См. Я. Л. Ш т у т и н. Предмет доказывания в гражданском процессе. Иркутск, 1963, стр. 36—39.

40

лено в пользу постороннего лица при наличии законных наследников, что по ра«ее действовавшему законо­дательству не допускалось. Ж- категорически возражал против такого изменения основания иска, сославшись на то, что при таком разрешении дела на дом могут пре­тендовать и его четыре брата.

Если суд приходит к выводу о необоснованности иска, а истец на изменение основания иска не согласен, суд обязан в иске по заявленному основанию отказать. Такое решение суда не будет нарушать интересов истца, кото­рый вправе вторично обратиться в суд с иском по дру­гому основанию. Оно не будет и противоречить принципу объективной истины, как ошибочно полагает Я. Л. Шту-тнн¹, ибо правильная констатация необоснованности ис­ка будет истиной в отношении рассмотренного основа­ния. Принцип же объективной истины совершенно не требует безграничного исследования всех обстоятельств дела, характеризующих взаимоотношения сторон.

Далее. В соответствии с принципом диспозитивности от воли заинтересованного лица зависит расширение или сужение предмета доказывания в случаях, когда этоГ^ лицо вправе выбирать ту или иную допускаемую зако-1 ном форму защиты своих интересов (уголовно-процессу-1 альную, гражданско-процессуальную или иную). Мнение' С. И. Вильнянского о том, что в порядке гражданского судопроизводства возбуждаются лишь дела относитель­но действий, не составляющих уголовно-наказуемого деяния², иельзя признать правильным «и вообще, ни применительно к искам о защите чести и достоинства, которые анализирует С. И. Вильнянский.

Во-первых, закон (ст. 31 Основ гражданского судопроизводства) не предусматривает указанного С. И. Вильнянским основания для отказа в приеме заяв­ления в порядке гражданского судопроизводства. Во-вторых, таким отказом могут быть нарушены интересы потерпевшего, которому иногда нелегко доказать умыш­ленный характер действий по распространению сведений, позорящих честь и достоинство.

Следовательно, если потерпевший для защиты чести и достоинства изберет уголовно-процессуальную форму

¹ Я. Л. Ш т у т щ

² «Правоведение»

4 Заказ 433

1965, J* 3, стр.