Археологическая типология

сии об «археологической культуре» ведутся, в основном, на содержа¬ тельном уровне», без «формализованного подхода» [Каменецкий и др. 1975: 82]. Формальным анализом для них являются математические и т. п. операции с признаками. По отношению же к дальнейшей интерпретации оба понятия — «культура» и «тип» — выступают как форма, которую надо наполнить историческим, социологическим и т. п. содержанием, а разбор структуры понятий оказывается формальным [Клейн 1977: 316].

Призывы вывести археологическую культуру из сферы формального анализа, вскрыть в ней функциональные связи раздавались как среди западных археологов (выше приведено высказывание Гахмана), так и среди ученых социалистический стран.

Герман из ГДР в согласии с Гахманом констатирует, что

«... археологические культуры... составлены как результат в значительной мере фор¬ мального анализа, механическим плюсованием перекрывающих друг друга кругов форм — и не только в практике исследований, но и в теории» [Herrmann 1965: 103].

Арешян из Армении сетует:

«Сама категория «археологическая культура».., обладающая бесспорным позна¬ вательным значением в рамках традиционной археологии, оказывается во многих конкретных случаях лишенной специфики исторического содержания, т. е. та или иная археологическая культура почти не несет в себе конкретной исторической информации... Совершенно незначительное социально- и культурно-историческое со¬ держание имеют и другие традиционные категории археологии» [Арешян 1978: 34].

Украинский археолог Сайко выражает ту же мысль более развернуто:

«Ряд исследователей выступает против неправомочного использования 1 опреде¬ ления 2 «культура» к явлениям, выделенным по второстепенным признакам. Однако, выделяя культуру в категориальные явления, мы не можем характеризовать ее как сумму признаков. Необходима выработка теоретического понятия культуры.., основанного на выявлении не комплекса признаков, а сущностных сторон, в которых заключены генетические корни и тенденция развития этого явления.... Нельзя сумму характерных признаков в явлениях культурного порядка выделять в культуру. Необходимо выработать понятия разных объемов (таксономическая система, по М. П. Грязнову), для характеристики явлений культурно-исторических различий, среди которых теоретическое понятие «культура» займет определяющее положение прежде всего в силу того, что в нем отражается не обобщение признаков (найденных путем сопоставления отдельных предметов), а сущность, внутреннее единство мно¬ гообразия... Очевидно характер, состав и структуру предметной деятельности, изу¬ чаемые археологически, необходимо учитывать при определении понятия «культура»».

Связь культур с этносами Сайко считает «неполной», так что в содер¬ жание понятия «культуры» он больше включает социально-экономические явления:

«направленность и состав всей предметной деятельности, направленность хозяй¬ ства, в том числе и в связи с экологическими условиями, стабильность уровней произ¬ водства... » [Сайко 1973: 61] 3.

В своих позитивных предложениях этот автор явно не различает «археологическую культуру» и «культуру» в этнографически-культуроло¬ гическом смысле, а в объекте своей критики смешивает воедино «археоло¬ гическую культуру», представляемую в виде простого обобщения мате¬ риала, простой суммы признаков, и «археологическую культуру», пони¬ маемую как система, упорядоченное множество со сложной структурой. Он не видит разницы между слитными, синкретиным рассмотрением формы с содержанием и расчлененным исследованием, требующим посте¬ пенного, строгого обоснованного на каждом шагу продвижения от формы к содержанию.

1Автор явно хотел сказать: приложения.

2Автор хотел сказать: понятия.

3Точности ради отмечу, что, цитируя, я исправил несколько опечаток: инициалы проф. Грязнова и падежные окончания в словах «путем» и «структуру» (в тексте было «М. Г. » и несуразные «путей» и «структура»).

6. Еще раз о месте понятия

Соревнование двух описанных здесь подходов можно обнаружить и в зарубежной, и в советской археологии.

Когда две группы археологов стали работать над созданием археоло¬ гических атласов — польского («Археологический атлас мира») и гам¬ бургского («Атлас древнейшей истории»), — вспыхнул спор между руко¬ водителями этих коллективов Антоневичем и Эгерсом. Антоневич считал главной задачей картирования выявление этнических общностей и стре¬ мился сразу же определить и обозначить на картах этнические характе¬ ристики археологических культур, их родство и генетические связи (залить одинаковым цветом ареалы этнически родственных групп, указать наз¬ вания этносов в надписях и т. п. ). Эгерс же считал возможным опери¬ ровать лишь с археолого-географическими группами, оставляя свободу интерпретации на будущее — с тем, чтобы дальнейшее развитие методов позволило интерпретировать эти группы в историко-культурных отно¬ шениях, в том числе и в этнических. Он сознавал, что последнее — лишь одна из возможностей [Eggers 1960].

В 1968 году на ленинградской дискуссии о культурах разгорелась аналогичная полемика, но в более общем плане. Приведу стенограмму (в сокращенном для публикации виде):

«ШЕР: «Представление о памятниках — это явление реальное». [Далее сле¬ дует обобщение данных. ] «Признак, тип, культуру руками не потрогать, это — абстракции». [Но] «каждое из этих понятий имеет исторический смысл. Если мы построим уравнение, величины которого выражены сами собой, то такое уравне¬ ние не будет иметь смысла. Я думаю, что необходимым критерием понятия куль¬ туры должен быть определенный исторический смысл... Мы должны иметь перечень определенных вещей, которые за ним (понятием, — Л. К. ) скрываются».

БОЧКАРЕВ: На мой взгляд, это основное классификационное понятие... Это — емкое понятие... Тут два момента: а) археологическая культура как реально сущест¬ вующее явление и б) что можно из этой сущности извлечь. Это часто путается...

Археологическая культура — это основное понятие археологической классификации, а не историческое.

ГРАЧ: Уничтожить историчность понятия нельзя, это приведет к вещеведению.

МИКЛЯЕВ:... Может быть, в целом археологическая наука не доросла до исто¬ ризма.

ЛЕБЕДЕВ: [Археологическая культура — классификационное понятие. ] Значит ли это, что за культурой не стоит историческая реальность? Нет, не значит, но куль¬ тура — это понятие такого уровня исследования, на котором историческое содер¬ жание мы вскрыть не можем.

ШЕР: При каком же условии понятие культуры раскроет историческое содер¬ жание?

ЛЕБЕДЕВ: В самом понятии «культура»... мы его не раскроем. На уровне культуры мы не вправе делать такие суждения. Следующий этап исследования и понятия этого следующего этапа дают возможность раскрыть историческое содер¬ жание.

ШЕР: Что это за следующий уровень? ЛЕБЕДЕВ: Интерпретационный.

КЛЕЙН: Речь идет о том, что в основу единства понятия или группы понятий мы должны положить совокупность связей, корреляцию типов. Затем классифика¬ ционный уровень сменяется интерпретационным, извлекаются определенные частные выводы. На этой базе становится необходимым сопоставление накопленного и сгруп¬ пированного материала с материалами других наук: этнографии, социологии, лингви¬ стики и т. д., и только тогда, когда будут такие сопоставления, окажется возмож¬ ной более полная историческая интерпретация материала — исторический синтез.

ЛЕБЕДЕВ: Причем первая ступень — классификация — необходимое условие перехода к следующим этапам. Это особый этап, требующий своих понятий. Одно из них и есть «археологическая культура».

ГРЯЗНОВ: Я бы с этим согласился, если бы тип и культура — это были тер¬ мины чисто классификационные. Но тогда нам надо подыскать другие термины (дать названия) явлениям исторического процесса... У нас обычно бывает так: по одну сторону классифицируем горшки и обряды, по другую — изучаем истори-

ческий процесс... Термин «культура» все же лучше оставить за основными истори¬ ческими делениями.

КЛЕЙН: Для исторических общностей не надо подыскивать термины — они есть: народ, этнос, государство, церковь, язык, диалект и др. » [Клейн и др. 1970: 300—301].

Мне и сейчас представляется, что позиция моя и моих единомышлен¬ ников в этом споре была методически более строгой и перспективной, чем позиция наших оппонентов. Однако и наша позиция была ослаблена некоторой односторонностью, создававшей эффект перегиба. Это и остав¬ ляло за противоположной концепцией притягательность в одном частном, но важном отношении. В наших рассуждениях не был четко определен механизм перехода от классификационного этапа к интерпретационному, не были продуманы гарантии такого перехода, не было уточнено, как усовершенствовать классификационные понятия, чтобы они смогли эффек¬ тивно работать на следующем этапе, и не было выяснено, должна ли классификация, рассчитанная на эту перспективу, отличаться от клас¬ сификации, замкнутой в себе.

Дело в том, что мы тогда, различая эмпирические и условные типы, не отличали их от типов культурных, отождествляли эмпирические с куль¬ турными, не видели необходимости и трудности перехода от первых ко вторым. Точно так мы подходили и к культурам. Уже в дискуссии 1974 года (о понятии типа) я более полно учел и продумал накопленные в мировой литературе разработки и предложил более дифференцированный подход к понятию «тип». Естественным следствием явилось аналогичное понима¬ ние культуры, разработанное после дискуссии [Клейн 1979]. Сложились и представления о путях перехода.

Ч А С Т Ь Ч Е Т В Е Р Т А Я

ТИПЫ В КУЛЬТУРЕ

OCR - Портал "Археология России" - www.archeologia.ru

Г л а в а XI

АЛЬТЕРНАТИВА

Главной проблемой было, конечно, отсутствие эксплицитной и ясной тео¬ рии о том, что такое тип.

Р. Уоллон [Whallon 1972b: 262].

1. Типы в системе понятий

Чтобы понять, что препятствует переходу от эмпирических и условных типов к культурным, надо сравнить эти понятия по их структуре, спо¬ собу образования и основе определения. Коль скоро все эти понятия — фундаментальные, исходные, ясно, что для такого изыскания требуется выход на смежные уровни интеграции.

«тип» — «комплекс» — «культура» — «группа культур» — «технокомп¬

как семичленную структуру с однолинейным построением, изогнутым лишь из прагматических соображений (ради удобства размещения на странице). Они воспринимают это как движение мысли по семи уров¬ ням, через семь однопорядковых понятий, каждое из которых выше (и полнее) предыдущего и включает его в себя ([Discussion... 1970], выступ¬ ление Ж. -К. Гардена). Низшим считают «признак», высшим — «техно¬ комплекс» (рис. 21). Это впечатление поддерживается всей структурой первой (большей) половины книги Кларка: ее главы следуют этой схеме, последовательно рассматривая соотношения между парами ее смежных звеньев.

Между тем это впечатление обманчи¬ во. Кларк не случайно, не из-за нехватки площади на странице поместил «куль¬ туру» в высшей точке схемы. В его схеме не семь уровней, а пять. Если всмотреться в детализирующие схему тексты (под наз¬ ваниями понятий) и вчитаться в текст

357], то станет очевидно, что «технокомп¬ лекс» и «группа культур» — это лишь боковое ответвление от верхнего звена схемы (от «культуры»), к тому же не¬ полностью изображенное (в противопо¬ ложную сторону должна отойти веточка с «субкультурой»). Такие же, параллель¬ ные ответвления задуманы, но не изо¬ бражены на нижележащих уровнях: на уровне «типа» это «типокомплекс» (type complex), «группа типов» и «подтип», на уровне «признака» — «атрибутокомплекс» («комплекс признаков»). Схема Кларка в таком прочтении приобретает совсем другой вид (рис. 22).

Почему же он не изобразил ее так? Была бы гораздо яснее его мысль. Поче¬ му он изобразил только верхний ярус от «субкультуры» к «технокомплексу» (т. е. «комплексу культур») и лишь намекнул на существование нижних ярусов?

По-видимому, его смутила необхо¬ димость некоторых нарушений симмет¬ рии, заставляющая сомневаться в пра¬ вильности схемы. По крайней мере, тре¬ бующая объяснений, которых у него не было. Он не мог подыскать реалии, кото¬ рые бы подходили под напрашиваю¬ щиеся таксоны: «группу признаков» и «подпризнак» («subattribute») — эти места оставлены пустыми в его системе поня¬ тий. И он не мог удовлетворительно объяснить, почему на уровнях «арте¬ факта» и «комплекса» не развернуты та¬ кие же ярусы производных понятий.

Тут-то и загвоздка.

Это преткновение свидетельствует о том, что «артефакт» и «комплекс» — явления не однопорядковые с «признаком», «типом» и «культурой»:

признаки соединяются в артефактах, а типы — в комплексах не так, как артефакты в типах, а комплексы в культурах. Кларк не уловил этого различия и построил в одну линию понятия, принадлежащие к двум раз¬ ным рядам: по одну сторону должны быть «артефакт» и «комплекс» — обозначения конкретных одиночных реалий, по другую — признак, тип и культура, которые суть обозначения суммарных реальных объектов, обозначения, сводящие их к одиночным идеальным объектам посредством обобщения, усреднения и абстрагирования. В ряду идеальных объектов остается все та же стабильная триада: «признак» — «тип» — «культура».

Р и с . 22. Истинная экспликация «схемы уровней интеграции» Д. Кларка (в основном с его рис. 40 на с. 188, дополнение по тексту его книги). Основные пять понятий образуют одну вертикаль, однако лишь три из них («признак», «тип», «культура») имеют

фенетические разновидности, т. е. имплицитно выделены в особый ряд.

Итак, у Кларка, в сущности, учтены три уровня интеграции и импли¬ цитно выявлены два ряда понятий: для реальных одиночных объектов и для идеальных объектов, репрезентирующих суммарные объекты. Но у него эти ряды не разомкнуты эксплицитно, а между рядами не установ¬ лена параллельность, симметрия: в одном ряду два понятия, в другом — три. Есть, однако, и третий вид конкретного объекта — это «фрагмент», в керамике — «черепок». У некоторых археологов он выступает на равных правах с «артефактом» [например, Ford 1952; Spaulding 1953: 306; Orton 1979 и др ]. Таким образом, с точки зрения полноты отражения функ¬ циональных связей (а значит, по богатству культурно-познавательных возможностей), в сущности, археологи различают три вида конкретных одиночных археологических объектов: фрагмент, артефакт и комплекс.

Это то, что Бочкарев [1973: 59], несколько иначе определив состав, метко назвал «натуральным рядом» археологии. Суть иерархии «натурального ряда» понял и сформулировал еще Д. Кларк [Clarke 1968: 188, fig. 40, legend]. Каждый объект в этом последовательном ряду полнее предыдущего сохраняет отражение функциональных связей и бо¬ гаче предыдущего по тем культурно-познавательным возможностям, кото¬ рые он предоставляет исследователю.

Соответственно этим трем рубрикам (фрагмент, артефакт, комплекс) разбиваются и классификации. Многие классификации керамики рассчи¬ таны именно на обработку ф р а г м е н т и р о в а н н о й керамики. Основ¬ ная систематика археологии обычно группирует артефакты, т. е. целые вещи и сооружения. Культурное упорядочение имеет дело с замкнутыми

комплексами.

На этой основе выработаны обобщения, абстракции, идеальные объ¬ екты археологии. Естественно, их тоже три: признак, тип, культура.

Не совсем, однако, понятно, почему обобщение ф р а г м е н т о в при¬ водит к абстрагированию п р и з н а к о в — элементарных характеристик. Ведь фрагмент, деталь артефакта или сооружения гораздо богаче отно¬ шениями и связями. Рауз не без основания выдвинул на это место в си¬ стеме идеальных объектов не элемент, не признак, а «мод», «модифика¬ цию» (mode) — комплект элементов, так сказать, тип детали или стан¬ дарт одного аспекта в конструкции или орнаментации какого-либо ар¬ тефакта (вещи) или сооружения.

Опять преткновение.

А секрет в том, что если присмотреться к нашей практике, то окажется, что на самом деле различимы не три, а семь главных видов 1 к о н к р е т ¬ ных а р х е о л о г и ч е с к и х о б ъ е к т о в ( « к о н к р е т о в » ) : «след», «фрагмент», «деталь», «артефакт» («целый предмет»), «стратема», «комп¬ лекс» и «памятник». Именно след и составляет основу для идеализации одной элементарной характеристики объекта: отрезка очертаний, веса или (если следом служит прах) вещества. Следы и есть проявление таких отношений между вещами, в которых (отношениях) и выступают порознь элементарные характеристики этих вещей.

Упорядочивая материал, археологи проводят генерализацию, абстра¬

ветственно тому, чего каждый из семи видов конкретов позволяет до¬ стичь в идеализации. Получается семь уровней интеграции и семь видов

1В статье 1979 года я различал три главных вида, в английском издании этой книги считал, что есть «минимум пять» видов, сейчас усматриваю семь и полагаю, что это пол¬ ный перечень.

абстрактов: «элемент», «мод» (mode), «мерон», «тип», «хронема», «культура», и «надкультурное образование» — и, соответственно, семь уровней группировки:

1) уровень элементов — «аналитическая классификация» Рауза, «па¬ радигматическая классификация» Даннела, «анализ (поведения) призна¬ ков» (attribute analysis) Бинфорда и др.;

2)уровень модов —«типо-вариантная классификация» керамики (type-variety classification) Гифорда и др.;

3)уровень меронов — «подетальная классификация» Рауза;

4)уровень типов — «таксономическая классификация» Рауза, «ста¬ тистическая классификация» Кребера — Сполдинга, «анализ роения приз¬ наков» (attribute-cluster analysis) Сэкета, «типология» Мальмера и др.;

5)уровень хронем — выделение хронологических горизонтов Рейнеке, типологических рядов Монтелиуса и др.;

6) уровень культур — выделение «культурных провинций» Коссины и «культур» Городцова и Чайлда, «средне-западный таксономический метод» Мак-Керна, «культурная классификация» Рауза и др.;

7) надкультурный уровень — «система трех веков» Томсена—Ворсе, выявление «культурных кругов» Шухардта и Чайлда, «культурных про¬ винций» и «зон» Формозова, «технокомплексов» Д. Кларка и др.

Р и с . 23. Схема уровней интеграции и бинарных отношений в ар¬ хеологическом материале по Бочкареву [Бочкарев, 1973].

в археологии тип выступает как результат идеализации (абстрагирова¬ ния, суммирования и усреднения) целых артефактов предположительно одного назначения, объединяемых по их сходствам между собой и отли¬ чиям от других артефактов того же или иного назначения. Привязка к назначению предопределена культурологическими задачами исследо¬ вательской группировки — нацеленностью на выявление функциональных связей в материальной культуре. Этим же предопределена неизбежная неполнота и недостаточность общего определения, возможность и необ¬ ходимость спецификации (и, соответственно, расслоения понятия «тип») применительно к разным уровням глубины познания и к разным связям со смежными уровнями интеграции.

Попыток взять аккорд, по возможности полный, было немало (рис. 23).

Р и с . 24. Уровни интеграции и аспекты восприятия Наметки разных авторов в проекции

Выделяя понятие «культурный тип» и противопоставляя его в основном «эмпирическому типу», с одной стороны, и «мысленному шаблону» — с другой, Тэйлор набросал схему аналогичного распределения еще на двух уровнях — ниже и выше [Taylor 1948: 116], но сделал это невра¬ зумительно, с причудливым и сбивчивым употреблением терминов 1. Во всяком случае, после его «Исследования археологии» [Taylor 1948] ар¬ хеологи стали различать на уровне артефакта три вида идеализации: «эмпирический тип», «условный тип» и «культурный тип».

Уровнем ниже Рауз различил «моды» (модификации, modes) по трем разновидностям: «внутренние» (intrinsic), «внешние» (extrinsic) и «осоз-

1Ниже типа у него оказывается «форма» (эмпирическое проявление — «элемент», «признак», «ячейка», «единица», идейное содержание — «мод»), выше — «класс» (эмпириче¬ ское проявление — «группа типов», идейное содержание — «архекласс», «конфигурация»)