Tom_II_Chast_1_Ictopia_Blizhnego_Vostoka_i_Egeyckogo_pegiona_Ok_1800-1380_gg_do_n_e

кого сопоставления. Документированные контакты между Анатолией и Египтом восходят к эпохе правления V династии, подтверждением чему служат отдельные находки на территории Сирии и Малой Азии египет­ ских статуй этого времени. После длительного перерыва120а египетско-ана­ толийские связи были возобновлены в период Среднего царства121. Одна­ ко трудно поверить, что литературная традиция, заимствованная из Егип­ та, просуществовала около полутора столетий, не оставив никакого следа на хетгской почве. На самом деле, «Завещание» Хаттусилиса настолько сильно отличается от своего предполагаемого египетского аналога, что его можно охарактеризовать как новую литературную форму.

Гораздо большее значение, чем эта весьма умозрительная египетская параллель, имеет факт внезапного появления хетгской клинописи в этот период. Текст Анитты, единственный документ в богазкёйском архиве, относящийся ко времени до Хаттусилиса, по всей видимости, был состав­ лен в его ньшешней форме позже описываемых в нем событий. Поэтому он не может служить доказательством того, что на хеттском языке писа­ ли уже в XIX в. до н. э. Самые ранние тексты на древнехеттском языке относятся, по всей видимости, к концу правления Хаттусилиса. В связи с этим закономерно предположить, что клинопись была введена в Хатти незадолго до этого времени. Роль посредников, научивших анатолийцев писать клинописью на их родном языке, взяли на себя, вероятно, писцы из тех областей Сирии, где было сильно культурное влияние Вавилонии, выражавшееся, в частности, в использовании клинописи. Та особая ф о р ма письма, которую эти писцы передали хеттам, не находит прямых ана­ логов среди других традиций того времени, так что непосредственный источник хетгской клинописи представляет собой научную проблему, ко­ торую еще предстоит решить хеттологам. Несомненно лишь то, что хеттское письмо происходит из одного из городских центров северной Сирии (таких, как, например, Халаб), с которыми хетты столкнулись в ходе сво­ ей юго-восточной экспансии. Однако слабое знание ранней истории и а р хивов этих городов не позволяет ученым ответить на поставленный во­ прос. Исследованный на данный момент материал дает лишь возмож­ ность говорить о большом сходстве между древнехеттским письмом и письмом документов из Алалаха ѴП122.

В литературе высказывалось м н ете, что в момент смерти Хатіусилиса I его приемный сын Мурсилис находился еще в юном возрасте и поэто­ му регентом при нем стал брат умершего царя по имени Пимпира, осу­ ществлявший свои полномочия, пока Мурсилис не достиг совершенноле­ тия123. Однако если это действительно было бы так, то странно, почему назначение Пимпиры регентом не упоминается ни в одном из дошедших указов Хаттусилиса, ни в указе Телипину. Вообще, это предположение

120а V династия в Египте завершилась в XXV в. до н. э., а Среднее царство началось в конце XXI в. до н. э.; имеется в виду промежуток между этими двумя датами [БЛ).

основано на толковании фрагментарно сохранившегося текста, которое нельзя признать убедительным124. Поэтому едва ли у современных иссле­ дователей имеется достаточно данных для установления исторической ро­ ли Пимпиры.

Правление Мурсилиса стало определяющим в истории Древнехеттского царства124а. Если судить по кратким сохранившимся описаниям этого царствования, все внимание государя поглощено военными предприятия­ ми на крайнем юге. Его первоочередной заботой стало «отмщение крови своего отца», ответственность за которую лежала на Халабе. Подробности войны с Халабом остаются неизвестны, однако разрушение этого города Мурсилисом засвидетельствовано более чем одним источником125. Воз­ можно, это означало прекращение существования могущественного цар­ ства Ямхад, которое со времен царя Вавилона Хаммурапи доминировало в северной Сирии.

Что касается дальнейших событий, то мы располагаем лишь утверж­ дением Телипину о том, что Мурсилис разрушил Вавилон и разгромил все страны Хурри. Следующие поколения с гордостью вспоминали поко­ рение Вавилона как ратный подвиг, который не удалось больше повто­ рить ни одному царю Хатти. Кроме того, это единственное событие ран­ ней хеттской истории, подтверждаемое внешними источниками. Так, в Вавилонской хронике, в разделе о конце I вавилонской династии, говорит­ ся: «Во времена Самсудитаны люди Хатти пошли войной против страны Аккад». Это краткое сообщение вавилонского текста обеспечивает связь между хронологией Хатти и Вавилонии. Поскольку смерть Самсудитаны датируется 1595 г. до н. э., то хеттский поход на Вавилон нужно относить ко времени незадолго до или после этого события126. Вместе с тем инфор­ мация Вавилонской хроники ставит вопросы, на которые можно дать лишь частичный ответ. Дело в том, что в результате победы, одержанной хеттами, в Вавилонии утвердилась не хеттская, а касситская династия. Не­ ужели хеттский царь предпринял этот грандиозный поход лишь для того, чтобы плодами его победы воспользовались другие? Почему хеттской ар мии, шедшей вниз по Евфрату, удалось преодолеть без какого-либо сопро­ тивления расстояние в 500 км и с ходу захватить город, который несколь­ ко поколений назад был столицей могущественной империи? И в какой момент своего похода Мурсилис столкнулся с хурритами и разгромил их?

Ключ к разгадке этих проблем, возможно, следует искать в истории области под названием Хана на Среднем Евфрате, в районе устья реки Хабур. Эта территория, входившая в состав царства Мари, в 1761 г. до

124 Ключевое предложение в этом источнике — «Я, Пимпира, защищал царя» — мо­ жет быть переведено и так: «Я, Пимпира, оставался верным царю». (Современное изда­ ние так называемого Декрета Пимпиры см. в: Cammarosano М. II decreto antico-ittita di Pimpira (Firenze, 2006). — БА.)

124a Этому правлению посвящено специальное исследование: Soysal О. Mursili I. Еіпе historische Studie (Wurzburg, 1989) (БА.).

125См. выше, с. 266 наст. изд.

126§ IV, 9: 71 ел.; САН I.l3: 212 ел.

н. э. была захвачена вавилонским царем Хаммурапи, после чего остава­ лась под контролем Вавилона вплоть до конца правления Самсуилуны. При царях Абиэшухе и Аммидитане Хана, по всей видимости, обрела независимость. Известны, по крайней мере, шесть правителей этой стра­ ны, которые правили синхронно с последними четырьмя представителя­ ми I вавилонской династии127. В документах именно этих царей обнару­ живаются наиболее ранние следы присутствия касситов в Месопотамии;128 один из них даже носил касситское имя. Далее, есть основания считать, что ранние представители касситской династии, которая затем правила Вавилонией и вошла в ее историю как Ш вавилонская династия, относят­ ся к тому же самому периоду, что и цари Ханы. Это значит, что где-то в центральной Месопотамии этого времени существовало касситское цар­ ство, находившееся в тесном контакте с царством Хана, располагавшемся в устье Хабура129. Такая реконструкция остается, однако, спорной, и ее можно рассматривать только как одну из возможных гипотез. Вместе с тем очевидно, что в 1595 г. до н. э. Мурсилис не мог напасть на Вавилон, минуя регион Ханы, и, если она представляла собой тогда сферу влияния касситов, хеттский царь не мог не вступить с ними во взаимодействие; по­ скольку в хеттских источниках отсутствуют упоминания о разгроме кас­ ситов, остается предположить, что Мурсилис был их союзником. Вполне возможно, что именно они стали инициаторами похода на Вавилон. Хет­ ты же были приглашены присоединиться к нему на условиях участия в разделе добычи. Примечательно, что в хеттских источниках особо акцен­ тируется внимание на богатом полоне, доставленном в Хаттусу из Месо­ потамии. Согласно другой гипотезе, не касситы, а Мурсилис искал союз с ними как возможным противовесом возраставшему могуществу хурритов130. Каковы бы ни были точные причины похода на Вавилон, Мурсилис не мог всерьез рассматривать возможность его длительной, а тем более постоянной, оккупации, в свете чего его уход и оставление города в руках своих союзников не нуждается в каких-то дополнительных объяснениях.

Упоминание хурритов в хеттских источниках о походе на Вавилон объяснить гораздо легче. Есть все основания предполагать, что их раз­ гром был связан с разрушением Халаба. Как мы видели на примере по­ ходов Хаттусилиса, хетты часто сталкивались с хурритами именно в этой области. И действительно, в одном тексте два события поставлены в пря­ мую связь131. В свете этого царь Телипину, говоря в своем указе о том, что хетгское войско разбило хурритов на обратном пути из Вавилона, скорее

127§ Ш, 3: 63 слл.; § IV, 9: 62 слл.; см. также выше, гл. 1, п. VI наст. изд. (См. также современное исследование, посвященное истории Ханы: Podany A. The Land of Напа. Kings, Chronology, and Scribal Tradition (Bethesda, 2002). —Б A )

128Вопрос остается дискуссионным, см.: § Ш, 3: 64 сл.; см. также выше, гл. 1, п. VI.

129Вновь см. выше, гл. 1, п. VI наст. изд.

130§ IV, 9: 65. Другое объяснение см. в: А 46: 121 слл.; А 47: 119 слл.

131§ IV, 4: № 20. (В этом тексте, авторство которого предположительно приписывает­ ся царю Хантилису I, сообщается, что Мурсилис I, взяв Халаб, «уничтожил хурритов». — КА.) См.: § IV, 7: 384 сл.

нако в «Хеттских законах», которые отражают общественные отношения, сложившиеся в эпоху Древнего царства, статус раба (или слуги) напоми­ нает, скорее, положение вавилонского мушкенума: он обязан выплачивать нгграфы и вправе получать компенсацию в случае телесных поврежде­ ний, может владеть землей и другой собственностью. В целом он является правоспособным лицом со своими правами и обязанностями. А такой ста­ тус нельзя назвать рабством в обычном смысле слова137.

Поскольку на определенном этапе царские династии и дворцы име­ лись во многих анатолийских городах, нет оснований предполагать, что возвышение Куссара и Хаттусы явилось результатом особых условий в этих двух центрах. Исчезновение местных династий в других городах центральной Анатолии стало, по всей видимости, следствием их подчине­ ния древнехетгским правителям: после староассирийского периода мы не находим в указанных городах административных органов выше совета старейшин. Примечательно, что в самой Хаттусе, где наблюдалась резкая грань между властями и подвластными, к последним относились не толь­ ко простые общинники, но и их «старейшины». Это следует из слов царя Хаттусилиса, обращенных к его сыну Мурсилису: «Старейшины Хатти не должны говорить с тобой, ни человек <...>, ни человек Хемувы или Тамалкии, ни человек <...>, никто из народа страны не должен говорить с тобой!» Здесь, по-видимому, подразумевается, что доступ к царю должен осуществляться только через его сановников. Однако следует учитывать, что речь, из которой заимствован данный пассаж, была произнесена пе­ ред собранием, созванным специально для объявления воли царя в вопро­ се о престолонаследии. Собрание состояло из «воинов всего [населения города] и знатных», то есть всех людей, вовлеченных в государственные дела, и вполне очевидно, что старейшины не были в их числе138. Это конт­ растирует с ролью старейшин в политической жизни Месопотамии: так, в частности, в древнем Шумере, судя по данным Эпоса о Гильгамеше, пра­ витель города должен был испрашивать у старейшин совета по вопросам войны и мира139. Хеттский государственный строй носил выраженно арис­ тократический характер. Вместе с тем в письменных источниках нельзя найти подтверждение идеи о том, что классовое деление совпадало с эт­ ническим, что правящий слой состоял из индоевропейцев, в то время как рядовое население было по преимуществу неиндоевропейским.

Аристократию отличало также расслоение, связанное со степенью знатности и вовлеченности в государственное управление. Родичи царя, его «большая семья», очевидно, образовывали привилегированную груп­ пу, однако, в чем конкретно состояли их привилегии, неясно. Они почти всегда занимали такие важные государственные должности, как «началь­ ник [царских телохранителей] M E SE D P 9а», «главный виночерпий», «на­

137А 35; Goetze А. // G 9: 28-29.

138§ V, 2: 19-21.

139А 30: 159 слл.

139а Курсивными заглавными буквами в хеттологии принято передавать слова, запи­ санные в хеттском тексте по-аккадски (так называемые аккадограммы) (БА).

заложил правовую основу порядка престолонаследия, однако это произо­ шло только через сто лет, после того как кровопролития и смуты препо­ дали знати горький урок.

Таким образом, хотя мы и признаём существование политической борьбы между знатью и царской властью в период Древнего царства, очевидно, что аргументы в пользу этой борьбы необязательно связаны с термином «панкус» [хетт, «рапкш»). Этот термин, изначально представ­ лявший собой прилагательное «целый», использован в указе Телипину для обозначения народного собрания; выше мы предложили перевод это­ го термина выражением «совокупность граждан (общинников)». Особо важным в этом собрании являлся ранг и должность его членов. Как пред­ ставляется, в состав пашуса могли входить только «воины и слуги царя», и больше никто. «Сановники», составлявшие часть аудитории, к которым обращена речь царя в «Завещании» Хаттусилиса, но не в указе Телипину, строго говоря, не являлись членами панкуса. Собрания, которые созывали два эти царя, играли пассивную роль слушателей, призванных внимать царской воле в важнейших государственных делах.

В то же время благодаря указу Телипину нам совершенно очевидно, что панкус был наделен реальными полномочиями в сфере правосудия: он являлся судебной инстанцией, рассматривавшей дела о наказании госу­ дарственных преступников. Из-за недостатка информации сложно отде­ лить правовую систему, созданную реформами Телипину, от того поряд­ ка, который они были призваны изменить. Наиболее показательным в связи с этим является отрывок из указа этого царя, согласно которому три мелких чиновника, убив двух царей по наущению высших сановни­ ков, предстали перед судом панкуса и были приговорены к смертной каз­ ни. Узнав об этом, Телипину распорядился помиловать преступников, за­ менив им наказание на пониж ете статуса и изгнание. В дальнейшем по­ вествовании Телипину дважды напоминает своей аудитории об этом слу­ чае, поясняя свою цель: как бы знатен и высокопоставлен ни был органи­ затор преступления, он непременно понесет за него личную ответствен­ ность, ему не удастся избежать наказания, свалив всю вину на простого исполнителя. Руководствуясь этим принципом, Телипину приказывает панкусу выносить суровые приговоры не только высшим сановникам (над которыми нет вышестоящего руководства в должностной иерархии), но также царю и особам царской крови, если те окажутся повинны в тяжких преступлениях. Трудно сказать, в какой степени эта мера была инновативна. Несомненно лишь то, что панкус обладал судебными функциями за­ долго до Телипину, и роль реформы этого царя могла сводиться к их расширению.

Выраженный индоевропейский характер панкуса и ряда других раннехеттских государственных институтов, утерянный к новохеттскому време­ ни, наводит на мысль, что индоевропейская аристократия Древнего цар­ ства еще не смешалась с автохтонным хаттским населением. Однако это Утверждение будет справедливо лишь отчасти. Если общественный строй хеттов не испытал серьезного воздействия местных традиций, то в других

сферах синтез хеттского и хаттского начал шел весьма активно. Уже на самой ранней стадии высшие слои хеттского общества всецело переняли у своих подданных их религиозные верования и обычаи. Царские имена хеттов — Лабарна, Тудхалия и Хаттусилис — чисто хаттского происхожде­ ния. Хаттской была и их религия. «Человек Куссара» Хаттусилис жертво­ вал военную добычу в храм «Солнечной богини города Аринна», точно так же, как это делали правители XIV в. до н. э. Анитта поклонялся «Боіу Грозы Небес» и Хальмасуитту, а это всё хатгские божества. Правда, в научной литературе предлагалось отождествлять «Бога Грозы Небес», имя которого заканчивается на «-иппа»и2*, с индоевропейским Зевсом, взявшим себе в супруги местную богиню-мать*143. Однако, пока в пользу этого предположения не приведены однозначные филологические аргу­ менты, оно остается всего лишь гипотезой. Единственный бог с исконно хеттским именем, Сиусмис (доел, «их бог»), имел второстепенное значе­ ние, являясь местным божеством — покровителем города Неса, родины неситского языка. Только после завоевания Несы Анитта стал чтить Сиусмиса144. Хатгские божества были в полном смысле официальными патронами хеттских правителей. Нет никаких оснований считать, что, от­ правляя культ этих богов, цари стремились угодить местному населению. Кроме того, видная роль, отведенная в политической системе царице, имеет отчетливые анатолийские корни145. Если попытаться совместить все перечисленные факты с идеей об индоевропейской аристократии, то при­ дется признать, что столь полное и последовательное усвоение хеттской знатью местных обычаев должно было потребовать значительного време­ ни, а это плохо согласуется с тезисом о том, что ее представители осели в долине Галиса незадолго до начала древнехеттского периода или в прав­ ление Анитты. Столь же трудно решить вопрос, когда местное население полностью перешло на хеттский язык и могло ли это произойти на столь же раннем этапе. Все двуязычные, хатто-хетгекие, культовые тексты, в которых отрывки на хаттском снабжены хеттским переводом, датируют­ ся сравнительно поздним временем. С другой стороны, поскольку в этих текстах отсутствует этническая терминология для обозначения покорен­ ного анатолийского населения, вроде более позднего термина «каска» [хетт. «kaska»)146, мы имеем основания заключить, что это население уже ассимилировалось или находилось в процессе быстрой языковой ассими­ ляции своими завоевателями. Соответственно, обе стороны не рассматри­ вали друг друга в этот период как этнически чуждые группы.

142а Поскольку в текстах не засвидетельствовано полностью слоговой записи этого имени, его чтение представляет собой проблему [БА).

143§ V, 3: 179 сл.

144§ П, 13: 343 примем. 69.

145G 7: 92; § V, 3: 181.

146G 7: 178 сл.; А 50: 14-15, 88.

Глава 7

В. Хинц

ИРАН,

ок. 1800—1550 гг. до н. э.

I.Д инастия «верховных регентов»

вЭламе*

Для потомков история Ирана того времени, когда I вавилонская династия царствовала в Месопотамии, похоже, сводилась к истории Элама и даже вообще чуть ли не к истории Сузианы — эламской равнины, граничившей с Месопотамией. Какие бы события ни случались в горных частях страны в эту эпоху, всё остается скрытым в непроглядной мгле. От этого периода из всего Ирана, даже и из Сузианы, до нас не дошло ни единого археоло­ гического памятника. От эламских правителей раннего вавилонского пе­ риода сохранилось одно-единственное письменное свидетельство, состав­ ленное на эламском языке. За исключением этого, наши источники из самой страны (если оставить в стороне некоторые указания в эламских надписях позднейшего, «классического», периода, датируемые временем от ХШ до ХП в. до н. э.) представлены восемьюстами тридцатью семью глиняными табличками на аккадском, которые во многих случаях по­ вреждены. Из них чуть более половины — юридические документы, остальные — коммерческие тексты; почти все происходят из Суз и лишь некоторые — из Маламира (вероятно, древний Хухнур).

Ввиду такого положения с источниками, главной задачей следующего раздела данной главы будет показать, что из себя представляла правовая система древнего Элама. Вместе с тем рассматриваемые письменные сви­ детельства предоставляют также важную информацию и о его политиче-*197

См. также русский перевод книги, принадлежащей автору данной главы: Хинц В. Государство Элам / пер. с нем. Л.Л. Шохиной; отв. ред. и авт. послесл. Ю.Б. Юсифов (М., 1977) (оригинал: Hinz W. Das Reich Elam (Stuttgart, 1964)). См. также монографию В. Хин­ ца, которая вышла почта одновременно с САН П.13: Hinz W. The lost world of Elam; re-cre- otion of a vanished civilization (London, 1972) (A.3.).

280 Глава 7. Иран, ок. 1800—1550 гг. до н. э.

ской истории, поскольку эламиты в своих клятвах часто взывали к тог­ дашним правителям. Внимательная оценка всех этих документов не толь­ ко позволяет набросать в общих чертах историю «верховных регентов» [суккалъ-махов), но может еще и пролить свет на внутреннюю структуру Эламского государства. Прежде чем перейти к истории правителей, бу­ дет полезно, как кажется, остановиться на том, что из себя представляла данная структура (в предыдущем томе КИДМ я предварительно уже не­ однократно касался этого вопроса1).

На какую бы глубину исторического прошлого ни проникает взгляд современного историка, всякий раз устройство Элама оказывается феде­ ративным2. Лишь в качестве федерации могла оставаться сплоченной держава, состоявшая из настолько различных компонентов, а именно из равнинной Сузианы, с одной стороны, и горных хребтов и высокогорных долин Аншана (современная провинция Бахтиария) — с другой. Впрочем, жить в державе, в которой плодородные сельскохозяйственные равнины объединялись с северными и восточными гористыми районами, богаты­ ми лесом, камнем и металлами, было в интересах не только правителей, но и населения Элама. Именно в этом объединении состояло преимуще­ ство Элама перед Месопотамией.

Начиная с самых ранних времен мы обнаруживаем во главе элам­ ской конфедерации сюзерена, властвовавшего над группой зависимых князей. Вместе с ним — и это является специфической чертой Элама — в качестве заместителя и предполагаемого наследника правил его брат, который был следующим по возрасту после сюзерена. Таким образом, эламская система власти была построена на фратриархии, то есть пре­ емником на троне был не сын правителя, а его брат. Изменения в пользу правопреемства сына данная система претерпела только в среднеэлам­ ский период.

В разные времена сюзерен Элама носил разные титулы. На протяже­ нии старовавилонского периода, о котором далее пойдет речь, сюзерен Элама, как правитель, обозначался с помощью шумерского термина «суккаль-мах», то есть «верховный регент»2а. Его резиденцией были Сузы, столица конфедерации. С другой стороны, заместитель сюзерена, кото­ рый титуловался просто как «регент [сукксиь) Элама и Симашки», жил не в Сузах, как его старший брат, а, по всей видимости, в городе, кото­ рый в то время являлся родовым владением династии. В указанный пери­ од таким городом, вероятно, был Симашки (возможно, Хуррамабад в

2а По-шумерски титул «суккаль-мах» дословно означает «великий посланец»; элам­ ский эквивалент этого обозначения нам неизвестен. В вопросе по титулатуре и в целом по властной иерархии в Эламе важны работы Ю.Б. Юсифова, в частности, его книга «Элам: социально-экономическая история» (М., 1968). Точка зрения Ю.Б. Юсифова далеко не во всем совпадает с позицией автора данной главы — В. Хинца. См. также: Дьяконов И.М. Эламское царство в Старовавилонский период // История Древнего Востока: Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги цивилизации. Частъ Г. Месопотамия (М., 1983): 394—396, с примечаниями (Дьяконов опирался на материалы, предоставленные Ю.Б. Юсифовым) [А.З).