Методологические основы оценки стоимости имущества - Микерин Г.И., Гребенников В.Г., Нейман Е.И

Глава 3 ПОНЯТИЙНЫЕ И ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ

ОСНОВЫ ОЦЕНКИ

3.1. Традиции русского языка и экономическая лексика

Стоить, равняться чему ценою, заключать в себе известную ценность… «Вещь эта своей цены не стоит».

Стоимость, цена, ценность, чего вещь стoит… «И землю нашу велети оценить по пряму*, чего земля стoйна**».

Затрачивать, затратить деньги, припасы, истрачивать взачет, издерживать в ожидании возврата, прибыли.

Затрата, все что затрачено, издержано вперед, в торговле и в промыслах***. Издерживать, издержать что, тратить, расходовать, потреблять, изводить на что. Издержка, что издержано, расход, выдача, трата, плата.

Расходовать что, потреблять, тратить, издерживаться, пускать в расход.

Расход денег, денежный, издержка, трата, потребленье, противопоставл. доход, приход.

Оценивать или оценять, оценить что, ценить, полагать, назначать чему цену, оп ределять стоимость чего. «Дом оценен в сто тысяч, оценен недорого».

Оценивание, ... оценка, действия по глаголу [оценивать]. «Денег нет, так и всякая оценка дорога».

Оценщик, [тот] кто ценит, оценяет. «Присяжные оценщики в городах».

Ценить что, оценять или определять стоимость, цену; определять достоинство, нрав, заслуги человека или поступков его. «Оценщики всегда весьма дешево ценят вещи».

Ценный, дорогой, стоя(ю)щий** много, что в цене. «Эта вещь ценная, на охот" ника и знатока».

Ценность, свойство по прилагательному (ценный).

Владимир Иванович Даль. Толковый словарь живого великорусского языка.

(Со второго издания 1880—1882 гг.): М., 1955. — Затем неоднократно публикова лись переиздания, в том числе, в 2000—2002 гг. — с осовремененной орфографией. Приведенные выдержки содержат выделения оригинала и сверены с первоисточ ником. Дополнительно в тексте сделаны подчеркивания и сноски:

* Даль приводит разъяснение — «по правде, по правилам», что в современном, но не совсем точном, переводе с английского языка на русский язык понимается как «справедливо» и является основой для понятия «справедливой стоимости».

**Как отметил в словаре сам Даль, слово «стoйна» является архаичным, и Даль пояснил его словом «стоющий». Современная русская орфография требует заме нить «стоЮщий» на «стоЯщий», но вот что написал в комментариях сам Даль: «Для различия от глагола стоять, можно писать: они стоют; и мы говорим стоющий, а народ отчетливо произносит: стоющий человек — достойный, уважаемый, чест ный».

***«В промыслах» — следует понимать, прежде всего, как «в промышленнос ти», в современном российском законодательстве «промысел» — это юридическая форма предпринимательства (предприятия).

91

Приведенная подборка толкований «по Далю» тех русских слов, которые входят в состав базисных терминов настоящего курса, на глядно показывает, чтo в этих толкованиях может считаться традици ей живого русского языка, а чтo — было привнесено в советский пе риод как идеологическая установка отечественной экономической науке и хозяйственной практике, а потом укоренилось устойчивыми стереотипами в массах.

Толкование термина (т.е. приписывание ему определенного смыслового значения) превращающее его в понятие, обусловлено об разом мышления, в данном случае экономического, в котором и формируется смысл слов. А экономический образ мышления, в свою очередь, восходит к той или иной экономической концепции.

Во всех европейских языках одним из значений слова концепция является именно понятие, но есть и более широкое его значение — понимание, трактовка, а также «основной замысел» или «принцип действия», а последние два имеют именно методологическое значе ние. А для обозначения слова понятие в узком смысле — применяет ся термин концепт, имеющий латинское, двухтысячелетние проис хождение.

Главная проблема русского экономического языка в современ ную эпоху состоит не в том, что он засоряется заимствованиями ино странных терминов (слов). Очень часто для точного выражения смыслового значения лучше подходят как раз слова из другого языка.

Опасность заключается в искаженном толковании многих отече ственных экономических терминов. Рядом с терминами и их толко ваниями, по необходимости заимствованными из экономического образа мышления обществ с высокоразвитым рынком, продолжают жить толкования, укоренившиеся в принципиально другом строе мышления и другой экономической практике. Это дезориентирует понимание основ рыночной экономики, искажает правильные поня тия, разработанные современной экономической наукой, и продле вает жизнь ложным понятиям.

При упорядочивании русскоязычной терминологии в области оценочной деятельности приходится разбираться в противоречивых понятийных коллизиях, вызванных специфическими для России трудностями в восприятии экономического мышления предприни

мательских сообществ Запада, и, тем более, нового экономического мышления постиндустриальной эпохи.

Основная сложность заключается в том, что одним и тем же рус ским словам, и часто — в одном и том же тексте, придается различ

92

ный (порой, противоположный) смысл в зависимости от закреплен ного в мышлении того или иного понимания экономического содер жания этого термина. Можно понять российскую бюрократию в ее стремлении нормативно обязывающими документами достичь еди нообразного понимания экономической лексики. Но нетрудно по нять и то, что такими формальными инструкциями и даже законода тельными актами невозможно закрепить в массовом мышлении (ментальности) то или иное специальное содержание русских слов, имеющих, к тому же, широкое общее употребление.

Из множества проанализированных современных документов (прежде всего, российских нормативных актов по оценочной де ятельности и бухгалтерскому учету) следует, что если совместить все содержащиеся в этих документах толкования (определения, дефини ции), то совершенно стираются различия в понимании основных тер минов: экономическая ценность — цена — оценка — стоимость — себестоимость — затраты — издержки — расходы, а плюс к этому еще целый ряд слов и словосочетаний, не укладывающихся в единый ряд. И это проблема — но не русского языкознания, а экономического знания, которое в изложении на русском языке стало непонимаемым не только иностранцами, но самыми что ни на есть коренными рос сиянами.

Все это пока не позволяет привести основные термины на рус ском языке и стоящие за ними понятия в полное соответствие с меж дународными терминами на английском или ином европейском языке. Движение в этом направлении — это одна из важнейших проблем и задач совершенствования методологических основ оцен ки в конкретных отечественных условиях.

В этой связи уместно вспомнить еще раз о глубоких русских тра дициях. Конспект лекций С.Ю. Витте [1] представляет собой для нас исключительную ценность — помимо их уже отмеченных в первой главе содержательных достоинств, еще и с точки зрения замечатель ного русского языка, на котором изложены основы экономических знаний.

Издержки производства составляют тот уровень, ниже которого при нормаль ных условиях не может упасть цена товара. Ни один продавец не захочет, конечно, отдать товар ниже того, во что он обошелся ему самому. Всякий, напротив, сверх своих затрат старается получить еще излишек или прибыль. Размер прибыли неоди наков, но она не может подняться выше известного предела, если есть свободное соперничество между продавцами. ([1] С. 139)

93

Собственник капитала, естественно, выговаривает себе вознаграждение при отдаче его в распоряжение других лиц или смотрит на часть своего хозяйства как на доход от капитала, если сам пользуется им в производственных целях. Часть хозяй ственного дохода, служащая вознаграждением за участие капитала в производстве, называется прибылью. Составными частями прибыли являются:

1)процент на капитал;

2)страховая премия [вознаграждение за риск — получит ли предприниматель значительные барыши];

3)амортизация.

([1] С. 347)

Как и во всем мире, здесь амортизация рассматривается как часть прибыли (валовой), а не в составе издержек (затрат), что делается до сих пор в России, исходя из мистифицированной схемы «переноса стоимости, отождествляемой с общественно необходимыми затрата ми труда». С.Ю. Витте дал вполне современное понимание предпри нимательской концепции стоимости и ее практического применения.

По отношению к важнейшему для оценщиков понятию — «стои мости» — в добавление к тому, что было сказано в первой главе, мож но уточнить его содержание в международном контексте. При разъ яснении совершенно конкретной темы, касающейся тарифной по литики российского государства, С.Ю. Витте приводит ясные русские понятия «цены» и «стоимости» вместе с общепринятым в международном обороте латинским термином ad valorem, который широко применяется в международной лексике, в том числе, в опуб ликованных материалах МСО.

Для торговли в нашем… тарифе применяется обложение ценовного (ad valorem), т.е. обложение в определенном проценте стоимости товара. … Ценовная пошлина представляет собой налог, соизмеримый со стоимостью товара. При изменении цен на товар соответственно изменяется и обложение». ([1], С. 194)

Слова, выделенные курсивом самим С.Ю. Витте — во всех мес тах оригинала, — представляют собой базовый словарь русских по нятий, которые отнюдь не являются переводом чужих текстов и не были изменены при современном переиздании (за исключением орфографии). Это — органичный русский язык, который и через столетие, несмотря на некоторые архаизмы, поражает своей ясно стью и точностью.

Последняя из цитат с разъяснением латинского термина ad valorem свидетельствует о «ценовой» природе русского понятия «сто имость», т.е. идущей от измерения «цен на товар» («в меновом хозяй стве» — по Витте, а мы бы теперь сказали — «рыночных»). Здесь уже

94

никак нельзя заменить стоимость — на затраты или на издержки, а тем более на расходы, как это произвольно делалось в советско рос сийской политэкономии, а вместе с ней — и в бухгалтерском учете, сохранившемся до сих пор.

В материале МСО «Массовая оценка недвижимого имущества» (см. полный перевод в Главе 11) вся методология строится на именно этом основном понятии: «Ad Valorem налогообложение имущества». Увеличивающая доход процедура, основанная на облагаемой стои мости имущества, которая связана со шкалой выплат, установленной действующим законодательством в рамках определенного временно го интервала».

Изменения, которые за последние годы вносятся в основные по нятия МСО и ЕСО, международных бухгалтерских и инвестицион ных стандартов, а также отслеживаемые тенденции в переводе этих понятий на русский язык, убеждают в том, что не только язык, а само мышление современной эпохи близко тому, чем пронизан Конспект лекций С.Ю.Витте вековой давности. Но при всех, казалось бы, от крывшихся возможностях — в последние десять пятнадцать лет сме шение советского с иноязычным в экономических понятиях не дает восстановиться и развиться исконно русской и, вместе с тем, соот ветствующей мировому развитию, традиции.

Распространенный взгляд на искажение русских экономических терминов только переводчиками Маркса вряд ли можно признать обоснованным, если уважать С.Ю. Витте, которого никак нельзя за подозрить ни в симпатиях к Марксу, ни в плохом знании, как русско го, так и иностранных языков. И уж, тем более, не заподозришь в этом Вл.И. Даля. А подобный взгляд еще до революции высказывал известный российский политэконом М.И. Туган Барановский.

Наш разговорный язык обладает двумя словами «ценность» и «стоимость» с су щественно различными значениями. Я могу, например, сказать: «эта картина стои ла мне очень мало, но ценю я ее очень высоко» — и всякий поймет, о чем идет речь. Но благодаря низкому уровню у нас теоретического знания, произошла поистине курьезная вещь: научная экономическая терминология не только не усовершенст вовала терминологии разговорного языка, а существенно ухудшила ее и внесла в нее путаницу, которой разговорный язык лишен.

Среди многих русских экономистов (особенно среди марксистов) вошло в обычай употреблять термины «стоимость» и «ценность» не как противоположные, а как тождественные понятия, синонимы. Эта пагубная привычка была, по види мому, введена и закреплена, главным образом, первым русским переводом «Капи тала» Маркса, где немецкое слово «Wert» было ошибочно переведено словом «сто имость», а не «ценность». Между тем немецкий язык знает наряду с термином

95

«Wert» (ценность) другой термин «Kosten» (стоимость), точно так же, как и по анг лийски слово «value» (ценность) никоим образом не может быть смешиваемо со словом «cost» (стоимость)… По всем этим причинам, русский теоретик, развиваю щий теорию стоимости, должен употреблять большие усилия, чтобы его читатели понимали, о каком экономическом явлении идет речь, и чтобы последние не сме шивали «стоимость» с «ценностью».

(Туган Барановский М.И. Основы политической экономии. — Петроград, 1917, С. 62.)

Намного раньше австриец Карл Менгер, один из трех экономис тов, которые в начале 1870 х годов независимо друг от друга (т.е. от швейцарца Леона Вальраса и от англичанина Уильяма Джевонса) «открыли принцип снижающейся предельной полезности» и совер шили так называемую марджиналистскую революцию, следующим образом отстаивал «предельно» субъективистскую позицию:

Ошибочно называть благо … ценностью или же говорить о ценностях как о са мостоятельных реальных предметах, как это делают экономисты, благодаря чему ценность объективируется. Объективно существуют только вещи,.. а ценность есть нечто, существенно от них отличное, а именно суждение, которое хозяйствующие индивиды себе составляют о значении… благ для поддержания их жизни и благо состояния. Объективизация ценности благ, по своему существу вполне субъектив" ной, также во многом содействовала смешению основных понятий нашей науки.

(Карл Менгер. Основания политической экономии / Австрийская школа в по литической экономии: К. Менгер, Е. Бем Баверк, Ф. Визер. М.: Экономика, 1992, С. 101).

Это было написано еще до издания «Принципов» Альфреда Мар шалла, и, тем более, до работ Вильфредо Парето, позволивших обо сновывать «объективизацию субъективных полезностей». Но до это го научное признание получила экономическая концепция, в кото рой не могло быть признаваемой ныне двойственности объективной и субъективной стоимости. В другой формулировке, более близкой оценщикам: в односторонне субъективистской концепции — и тог да, и у современных ее приверженцев — нет различия между рыноч ной стоимостью и ценностью (инвестиционной стоимостью).

Дело не в выборе слов и не в их переводе с одного языка на дру гой. Различное понимание или толкование одного и того же термина связано с исповедуемой методологической концепцией (слово «кон

цепция» имеет еще и значение «зачатия»), с образом мышления, в данном случае — экономического.

В теоретической экономике (как и в любой науке) презумпция истинности выдвигаемых гипотез позволяет любому автору предло

96

жить собственный понятийный аппарат и до бесконечности его от стаивать. В хозяйственной деятельности такие вольности ограничи ваются тем самым сообществом, которое не на словах, а в своих де лах приходит к необходимости согласования понятий, закрепляемых в общепринятой практике. И в последнее десятилетие такая гармо низация стала международной.

Прикладная оценочная методология и ее основные понятия воз вращаются сегодня в новую российскую экономику, но возвращают ся, преодолевая огромные трудности из за того, что за десятилетия были истреблены предпринимательские основы созидания стоимос ти, ее научного и обыденного понимания, широкого практического применения.

Основные аргументы, которыми пользуются в современной Рос сии ученые и практики, противодействующие закреплению в России предпринимательской концепции стоимости, нельзя однозначно связывать с традиционализмом, с нежеланием изменять привычный ход рассуждений и привычные способы выполнения рутинных рас четов.

Наоборот, в нормативно методических документах, в научных трудах и в учебниках появляются противоречивые «новые» предло жения по изменению терминологии — на основании, якобы, наци ональных особенностей. Но при этом искажается (если не сказать — неимоверно извращается) для основных понятий тот смысл русских терминов, который уже стал общепринятым в мировой экономиче ской практике.

Следуя тем истинно русским языковым традициям, которые были продемонстрированы на примерах Конспекта лекций С.Ю. Витте, Толкового словаря Вл. Даля, но и в согласованности с самыми новы ми международными стандартами, которые ежегодно совершенству ются и гармонизируются со смежными экономическими дисципли нами, подготовлена новая редакция Глоссария (свода професси ональных общепринятых понятий) по оценке. Это основное пособие по теме данной главы.

3.2.Современные понятийные коллизии в отечественной экономической лексике

Авторы известного учебника по микроэкономике [5] несколько лет назад уделили отдельное внимание проблеме изменения ряда ключевых экономических терминов, констатировав ее большую сложность. Это совершенно справедливо, особенно учитывая, что

97

истинное «изменение терминологии» происходит по мере освоения наукой нового строя понятий, а не при создании новых ведомствен ных документов. Пример публичной апробации, который подали ав торы учебника [5], вызывает уважение, хотя обсуждающиеся в нем изменения, которые предлагались в ряде современных отечествен ных работ, указанных в [5], не восприняты однозначно научным со обществом и хозяйственной практикой.

Как и в цитированной работе М.И. Туган Барановского 1917 го да, современные предложения о замене экономических терминов («стоимость» — на «ценность», а «издержки» — на «стоимость») апеллируют, в основном, к переводам этих терминов с европейских языков на русский язык. И так же как Туган Барановский, авторы этих предложений винят в неверном словоупотреблении русских марксистов. Правда, они переносят время действия с дореволюцион ных лет (когда уже была издана работа С.Ю. Витте 1912 года) на 1930 е годы.

Во первых, когда современные авторы рассуждают о бытовом

значении тех же иностранных слов, которые приводил Туган Бара новский (не обращая внимания на особенности термина worth, а так же на другие немаловажные мелочи, которые сегодня составляют особенности оценочной деятельности), и дополняют англицизмы французскими и немецкими аналогами, то не обращается внимания на следующее. Все достаточно полные словари поясняют перевод на русский язык французского «соut» и немецкого «Kosten» указанием на их основной смысл, по русски передаваемый словами: «обходить ся в…» «обойтись в …», по сути, соответствующий русскому понима нию «затрат», «издержек».

Бытовой вопрос, который по русски обычно формулируется: «Сколько это стоит?», — с применением в европейских языках указанных слов — означает по русски: «Во сколько это (мне) обойдется?». Экономический смысл таких быто вых фраз сводится к получению информации о «цене покупки», т.е. о затратах или издержках. В английском языке такой смысл практически всегда передается устой чивым словосочетанием: «How much?», чему адекватно простое русское: «Почем?» Но когда подразумевается «цена продажи», то во всех европейских языках, с неко торыми вариациями, применяются слова, характеризующие «ценность» или ту «стоимость», которую можно получить за товар при его продаже.

В современных немецких руководствах по оценке [см., например, http:// www.mbi consulting.de/] в таких случаях применяется только глагол werten, а не kosten: «Was ist mein Unternehmen wert?» — «Сколько (что) стоит мое предприятие?». К тому же в немецких текстах широко применяются английские специальные тер мины, например: Weighted Average Cost of Capital (WACC — «средневзвешенные за

98

траты на капитал); APV steht für Adjusted Present Value (: «APV означает приведен ная — к настоящему моменту, нынешняя — стоимость») и т.п. А для основного по нятия «оценка стоимости» («valuation») по тем же немецким источникам применяется два почти эквивалентных слова: Bewertung и Einschдtzung. Корень первого слова в экономических текстах по русски означает «стоимость», а в других текстах переводится как «ценность». Корень же второго слова в экономических текстах по русски означает «ценность» (аналогично английскому worth), а в широ ком (бытовом) смысле переводится как «сокровище».

Во вторых, существует неоднозначность бытового применения аналогичных русских слов, но в тех сложившихся смысловых рамках, которые указаны В.И. Далем и которые в народе сохранились до сих пор. Искусственное сворачивание товарно денежных отношений привело, действительно, — как пишут авторы русского учебника по микроэкономике — к появлению в 1930 е годы иноязычного гибри да, пересаженного на русскую почву.

Это выразилось в — совершенно не свойственном ранее русскому языку — термине «себестоимость», представляющем кальку с немец кого «Selbstkosten»» ([5] Т. 1, С. 312). Более полный немецкий ориги нал «Selbstkostenpreis» означает: «цена своих затрат (или издержек)», но никак не «цена своих стоимостей». Авторы [5] отмечают, что в 1960 70 гг. в экономико математической литературе ведущими оте чественными учеными смысл этого привнесенного в русский язык термина стал передаваться словом «затраты». Ведь в российской «калькуляции себестоимости» все ее основные составляющие назы ваются «затратами», некоторые — «расходами», но никогда — «стои мостями».

Авторы [5] в названии — «Глава 8. Затраты. (Стоимость производ ства)» — применяют прием со скобками, который может вызвать впечатление, что вместо слова «затраты» предлагается в русской эко номической лексике всегда применять слово «стоимость». Это, ко нечно же, не так, и авторы имеют в виду то, что «цена производства» и есть «стоимость производства», равная «затратам или издержкам производства». Но тогда требуется объяснение того, в каком смысле (и, соответственно, с какими процедурами измерения) применяется это понятие: в развиваемом ими самими маршаллианском, или в совет" ско"марксистском (исключающем неопределенность и предпринима" тельство), против которого эти авторы сами резко выступают (см. об этом в Главе 2).

Суть общей экономической методологии не сводится к термино логическим заменам, и на это обращают внимание авторы указанно

99

го учебника по микроэкономике. На практике приходится пользо ваться согласованной терминологией, но если терминология имеет внутренние понятийные (концептуальные) противоречия, то это приводит к ошибкам в количественных расчетах и — главное — в принимаемых на их основе хозяйственных решениях. Поэтому воп рос о смысле экономических понятий, выражаемых любыми терми нами, — это коренной вопрос методологии в ее прикладной ипоста си, когда она рассматривается как воспроизводимая последователь ность процедур.

За десятилетие, прошедшее после призыва авторов [5] к «коорди нации усилий по изменению уже принятой терминологии», положе ние с понятийной нечеткостью экономического языка в экономиче ской теории и в ее практических приложениях, не только сохрани лось, но и усложнилось.

Во многих теоретико экономических изданиях, как переводных, так и написанных на русском языке, практически стал вообще исче зать термин «стоимость», заменяемый либо на термин «ценность» — при переводе термина vаlue, либо на термин «издержки» и, реже, на термин «затраты» — при переводе термина соst. Но есть фундамен тальное издание (Пиндайс Р., Рубинфельд Д. Микроэкономика. М., 1992), которое из за терминологии критиковали авторы [5] и которое издано в 2000 г. — не в сокращенном, а в полном переводе, выпол ненном специалистами высочайшей квалификации, работающими в Российской академии наук.

А профессиональный перевод, выполненный ведущими специ алистами экономического факультета МГУ, всемирно признанного труда по корпоративным финансам Брейли Майерса [4], содержит специальное разъяснение применяемой русской лексики по основ ным понятиям, вызывающим методологические споры. В такой же лексике переведена работа [8], наиболее популярная сегодня у оцен щиков, а также все тексты, включенные в данный курс — в настоя щей книге и в хрестоматиях.

В прикладных экономических изданиях (пособиях, стандартах и т.п.) — по оценочной, инвестиционной и управленческой проблема тике, практически окончательно закрепились: за термином «сто имость» — его рыночное понимание, т.е. адекватное термину market vаlue, а за термином «затраты» закрепилось его понимание вполне адекватное традиционно российскому и общепринятому в мире по ниманию термина соst. Основные понятийные коллизии, постоянно возникающие в этой сфере, связаны с необходимостью гармонизи

100