3.2. Виды свертывания.

Информационное свертывание (развертывание) может быть семантичес­ким и лексическим. Первое связано с изменением информативности сообще­ния, второе оставляет смысл сообщения без изменений, но преобразует его форму.

Семантическое свертывание в языке – это стихийный процесс терминообразования, в ходе которого возникают понятия более краткие, чем их синонимичные предшественники, например, компьютер и ЭВМ. Семантическое свертывание терминов в языке пред­стает в виде логического произведения некоторых атомарных значений – сем, семантических множителей. Так, к примеру, в качестве сем лексемы транс­форматор могут выступать слова устройство, изменение, напряжение. Иной характер носит семантическое свертывание в речи:

а) с изменением информативности путем обобщения (или, наоборот, деле­ния) понятий и целых смысловых отрезков или опущения (или, наоборот, вне­сения) некоторых деталей, подробностей, уточнений;

б) с изменением информативности путем перевода в иную систему поня­тий.

Пример изменения информативности путем обобщения.

1. Свертывание.

Давняя проблема соотношения биологического и социального в человеке, которую намеревались окончательно решить в XIX веке при помощи мето­дов точных наук, так и не была решена.

Проблема соотношения биологического и социального в человеке в XIX веке не была решена.

Другими примерами высокого уровня обобщения больших фрагментов текстов могут служить заголовки и подзаголовки в документах, фразы в аннотациях, тезисы к докладам и пр.

2. Развертывание.

Социология – это наука об обществе; социология – это наука, изучаю­щая структуры общества, их элементы и условия существования, а также социальные процессы, протекающие в этих структурах; социология – это наука об обществе как социальной системе в целим, функционировании и раз­витии этой системы через ее составные элементы: личности, социальные общности, институты.

Пример изменения информативности путем перевода в иную систему поня­тий:

Бедность – это не только минимальный доход, но особый образ и стиль жизни.

Бедность – это экономическое и социокультурное состояние людей, име­ющих минимальное количество ликвидных ценностей и ограниченный доступ к социальным благам.

При лексическом свертывании производится преобразование знаковой формы сообщения при сохранении его информативности. В отдельных случа­ях в результате лексического свертывания информативность может даже воз­растать за счет повышения читабельности текста (путем опущения неинфор­мативных, паразитных слов, упрощения синтаксической конструкции и пр.). Различают три способа лексического свертывания:

– опущение, при котором то или иное место в предложении, предназначенное для определенных повторяющихся или не повторяющихся в тексте язы­ковых единиц, остается пустым, но может быть заполнено этими единицами благодаря опоре на сохраняющиеся в предложении элементы (например: В котором часу ты придешь? - В седьмом);

– совмещение, при котором два или несколько предложений, некоторые элементы которых тождественны, накладываются друг на друга, образуя со­кращенную конструкцию, где тождественный компонент употреблен только однажды, но сохраняет самостоятельные связи с нетождественными частями совмещенных предложений;

– замещение, при котором повторяющийся или неповторяющийся отре­зок текста замещается другим, более кратким, с сохранением в последнем необходимого уровня смысла первого (например, замена местоимением слова или выражения, применение более кратких синонимичных вариантов).

К перечисленным видам лексического свертывания можно добавить так­же применение аббревиатур, условных сокращений, перевод в иную знаковую систему (употребление формул, графиков, кодов и т. п.). Возможно, в качестве одной из форм лексического свертывания можно рассматривать употребление метафор. Например: Трудно даже перечислить все затронутые в книге воп­росы: читатель как бы попадает на интеллектуальный пир, откуда он не уйдет голодным, хотя некоторые блюда ему, может быть, не придутся по вкусу (М. В. Арапов).

Таким образом, в процессе информационного свертывания не просто со­кращается текст, а именно “сворачивается”, причем так, чтобы иметь возмож­ность затем вновь его развернуть на основе сохраненных “смысловых вех”, “смысловых опорных пунктов”. Это особенно наглядно проявляется при со­ставлении индивидуального конспекта (мы записываем обычно то, что позво­ляет нам впоследствии мысленно восстановить конспектируемый текст), но это также характерно и для других видов свертывания.

Свертывание можно классифицировать и по ряду других критериев, на­пример, по степени формализации процесса – интуитивное, алгоритмизиро­ванное (анкетное в том числе), автоматизированное; по количеству свертывае­мых документов – отдельных или некоторого множества (к примеру, реферат и реферативный обзор); по глубине (степени) свертывания – библиографическое описание, реферат) и т.д.

Наиболее важным основанием классификации видов свертывания являет­ся вид анализа – документографический, фактографический и концептографический. Виды свертывания и порождаемые на его основе документы приведе­ны в таблице.

Таблица 3.2.1.

Классификация видов свертывания информации

Признак	Вид анализа документов
	документографический	фактографический	концептографический
Вид документов в результате свертывания	Библиографическое описание	Фактографические справки	Рекомендательные аннотации
	Аннотации (справочные и рефе­ративные)	Рефераты	“Развернутые” рефераты
		Экспресс-информация	Рецензия
	Библиографические обзоры	Реферативные обзоры	Аналитические обзоры
	Классификационные индексы	Сопоставительные таблицы	Критические библиографические обзоры и др.
	Предметные рубрики	Фрагменты
Функциональное назначение документов документов	Идентификация документов и ориентация в документальном потоке	Ориентация в информационном потоке	Интерпретированная ориентация в документальном я информацион­ном потоке
Преимуществен-ные виды свертывания	Метаинформативное свертыва­ние	Информативное свертывание	Информативное и метаинформативное свертывание (развертыва­ние)

В качестве объекта свертывания в социологии выступают тексты, прежде всего, научные гуманитарные.

Вплоть до 60-годов нашего столетия для аналитико-синтетической обработки информации характерен был, прежде всего, содержательный, качественный подход к тексту. Документ анализировался преимущественно с точки зрения жан­ра, целевого назначения, вида издания, актуальности, оперативности и полнота содержащейся в нём информации. Интерес к тексту как к сложному структурно-многоуровнему и многоплановому явлению возник в связи с попытками приме­нения формализованных (машинных) методов обработки информации (машин­ного индексирования, реферирования, перевода и пр.). Текст стал объектом пристального внимания не только стилистов, литературоведов, книговедов, но и лингвистов, психологов, кибернетиков, информатиков. Проблематика текста выд­винулась на одно из первых мест в языкознании, в рамках которого сформирова­лось новое направление – лингвистика текста, поставившая перед собой задачу найти текстообразующие закономерности, присущие всем текстам.

Определений (дефиниций) понятия “текст” достаточно много. Из широ­кого спектра приведем лишь некоторые, показывающие различные подходы авторов к формулировке этого понятия.

1. Текст – это знак, обладающий некоторой внутренней структурой.

2. Текст – это изложенное в письменной или печатной форме, логически стройное и грамматически правильное авторское сочинение или высказывание.

3. Текст – это последовательность из нескольких (или многих) предложе­ний, построенных согласно правилам языка.

Приведенные формулировки “текста” попросту несопо­ставимы, поскольку являются элементами различных систем, но даже если рас­сматривать существующие определения понятия “текст” в рамках одной ка­кой-либо системы (логической, семантической, грамматической и т.д.), то и здесь обнаружим разнообразие определений.

Не вдаваясь в анализ приведенных выше дефиниций (как и многих дру­гих), поскольку авторы в своих определениях исходили из стоящих перед ними задач, мы, также руководствуясь своими задачами, будем придерживаться са­мого тривиального определения, согласно которому текст – это обладающая смыслом линейная последовательность знаков. ( Заметим, что в социологии есть и более широкое понимание “текста” – единицей текста могут быть четко очерченные доли музыкальных произведений, театральных постановок, жизнен­ных сцен и т. д.)

Для того чтобы такая после­довательность обладала смыслом, она должна содержать в себе суждение – либо логическое, либо текстовое. По этой причине в качестве текста может выступать как отдельное предложение, так и их совокупность, в которой одни предложения выражают предмет речи (текстовой субъект), а другие – ин­формацию об этом предмете (текстовой предикат).

Элементами линейной последовательности выступают в случае естественных языков знаки – слова и устойчивые словосочетания (элементы текста 1-го лингвистического уровня), знаки-предложения (элементы текста 2-го линг­вистического уровня), знаки – сложные синтаксические целые (элементы тек­ста 3-го лингвистического уровня).

Одним из исходных понятий текста, как широко известно, является поня­тие знак. Под знаком будем понимать чувственно воспринимаемый объект, который условно представляет некоторый предмет, явление, свойство, связь или отношение предметов, явлений и свойств. Основная его задача – обозначить нечто за пределами языка и дать этому нечто знаковую жизнь. Можно сказать, что знак – это форма фиксации содержания знания и средство передачи содержания информации. Элементарным знаком считается наимень­шая единица языка, имеющая значение. Отдельные буквы алфавита в есте­ственном языке элементарными знаками обычно не являются Элементарный знак – это, прежде всего, слово и устойчивое словосочетание. Знаки, состав­ляемые из элементарных знаков по правилам синтаксиса, образуют тексты.

Основной характеристикой знака является его значение. Значение зна­ка – это содержание, закрепившееся за ним в определенной лексико-семантической системе языка (результат социального опыта). Ряд авторов указы­вают, что все говорящие на данном языке несколько по-разному употребляют слова этого языка. Эти различия определяются воспитанием, образователь­ным цензом, региональными особенностями и другими факторами, однако различия не выходят за границы некоторой нормы. Эта норма “вариативно­сти” (понимания) может быть различной для отдельных слов, но подразуме­вает для каждого из них некоторый инвариант словоупотребления (обще­принятое значение).

Таким образом, значение знака (слова) определяется употреблением его в некоторой знаковой системе – языке, и знак может иметь в этой системе не­сколько значений например, слово автоматический – и самодействующий на технической основе, и машинальный, непроизвольный.

Конкретное значение олово (знак) приобретает в лингвистической сис­теме другого уровня – тексте, высказывании, предложении, т. е. в опреде­ленной речевой ситуации. Еще Уильям Оккам указывал, что значение тер­мина всецело определяется его функцией в высказывании. Так, слово класс имеет в системе языка (в словаре) несколько значений: большая группа людей с определенным положением в исторически сложившейся системе обще­ственного производства; категория, подразделение в различных классифи­кациях (класс морских судов, класс млекопитающих); помещение для заня­тий; степень, уровень чего-либо. Включенное в лингвистическую систему другого уровня (текст) это слово приобретает конкретное значение, опреде­ляемое данной речевой ситуацией. Например: в университете большинство педагогов – специалисты высшего класса.

В отличие от “значения”, “смысл” – семантическая категория иного (II, III) лингвистического уровня. Смысл непосредственно связан с текстом. В ка­честве рабочего примем следующее определение: смысл – это отражение в сознании субъектно-субъектных и субьектно-обьектных связей и отно­шений и мыслительных процессов при освоении конкретного текста.

В элементарном виде смысл в речи выражается в виде трехчленной фор­мулы – подлежащего, сказуемого и связки. Так, выражение Красный дом (Das rоtе Наus) смыслом не обладает (есть только значение), в выражении Дом красный (Dieses Наus ist rot) смысл содержится. То же можно сказать и о конструкциях более развернутых. Так, заглавие “Субстанция и атрибутивные категории системного исследования” или “Электродвигатели тяговые одно­фазные коллекторные переменного тока” имеют, с нашей точки зрения, лишь значение, но не смысл.

На трехкомпонентность элементарного смысла обращал внимание И. М. Сеченов: “... предметная мысль отображает не Просто Изолированные объекты, а предметные отношения. Отношения же по самой своей природе минимум двухкомпонентны. Раскрытие отношений, в свою очередь, требует сопоставления этих двух компонентов или соотносящихся объектов”.

На это обращает внимание и А. А. Леонтьев: “...само высказывание выс­ыпает не только как конструктивное целое, но и как смысловая перспектива, на фоне которой каждое отдельное слово определяется и уточняется в своем значении. Слово в высказывании не тождественно олову как отдельно взятой номинативной единице”.

Отнесенность понятий “значение” и “смысл” к различным лингвистичес­ким уровням требует внимания к явлению, имеющему важное практическое значение. Известно, что каждый из уровней: фонетический, лексический, син­таксический – обладает некоторой автономией, выражающейся в том, что свой­ства единиц одного уровня невыводимы непосредственно из свойств единиц другого. Из этого, в частности, следует, что смысл конкретного предложения далеко не всегда можно вывести из простой совокупности значений входящих в него слов. Например, сочетания слов типа Александр Пушкин, великий рус­ский поэт, поэт, убитый Дантесом, различны по смыслу, но одинаковы по значению. Смысл есть то, что передается и понимается в сообщении как соци­ально значимая информация. И что при приеме сообщения должно быть понято однозначно. Два выражения могут иметь одно и то же значение, но разный смысл, если эти выражения различаются по структуре реализации текста. Рас­смотрим выражения “5” и “2 + 3”. Смысл в каждом из них различный, а значе­ние одинаковое. Или, иными словами, совокупность значений отдельных слов необязательна, равна смыслу предложения (иногда эта совокупность может иметь и противоположный смысл).

Автор, пытаясь выразить мысль при помощи тех или иных лексических конструкций, вкладывает в высказывание один смысл, но, включив высказы­вание в коммуникативный процесс, он уже теряет право на его однозначное толкование (особенно это характерно для абстрактных рассуждений и в еще большей степени для поэтической речи). Чтобы конкретизировать смысл пред­ложения, придать ему по возможности однозначность, автор включает его в контекст – развертывает, уточняет смысл высказывания с помощью других высказываний. Таким образом, и здесь мы сталкиваемся с подобным явле­нием: сумма смыслов отдельных предложений не равна смыслу текста в це­лом. Взятая вне контекста, вырванная из текста фраза, как хорошо известно, может иметь иной смысл, чем смысл фрагмента в целом. Например, полное высказывание И. Мичурина имеет следующий вид: “Мы не можем ждать милостей от природы после того, что мы с нею сделали”.

Следует отметить, что многие осмысленные тексты не содержат значения. Например: “Рассмотрим некоторый тотальный и, следовательно, уникальный эк­земпляр “А”. Установление тождества экземпляра с самим собою можно рас­сматривать как отображение, приводящее образы “А” в соответствие с прообра­зом “А”. Экземпляр “А” по определению может быть сопоставлен только с самим собою. Поэтому отображение является внутренним и, согласно теореме Отлова, может быть представлено в виде суперпозиции топологического и последующе­го аналитического отображения. Совокупность образа “А” составляет точечную систему, элементы которой являются эквивалентными точками...”.

Как показал анализ, проведенный советским лингвистом И. П. Севбо, фор­мальная связность и наукообразное звучание не уменьшают пустоты этого текста.

Эту особенность текстовых элементов различного уровня приходится учи­тывать при формализованном и интеллектуальном свертывании документов и получении вторичных документов методом экстрагирования (вытягивания) от­дельных фраз, совокупность которых образует так называемый реферат. Из­влеченные из текста первоисточника тем или иным способом на основе фор­мальных признаков, фразы могут иногда значительно отличаться по смыслу от идентифицируемых ими фрагментов текста и документа в целом.

Знание, информация, информативность. Знак можно рассматривать как форму фиксации содержания знания и передачи содержания информации. Тем самым необходимо обратить внимание на две – статическую и динамическую – функции знака. В первом случае знак имеет два плана: план выражения и план содержания (область семантики); во втором – в знаке обнаруживается третий план – план интерпретации знака потребителем (сфера прагматики). Знак в статике – это текст, фиксирующий некоторое знание. Знак в динамике (процессе коммуникации, восприятия) – это сообще­ние, несущее потенциально некоторую информацию.

В литературе понятия “знание” и “информация” употребляются часто как синонимичные, тем не менее, их следует различать.

Знание есть результат, с одной стороны, осмысления субъектом вза­имосвязей предметов и явлений объективною мира (внутреннее знание), с другой – выражение этих взаимосвязей в знаковой форме (внешнее знание). Феномену “информация” посвящена обширная литера­тура, в которой выстроен достаточно длинный ряд определений этого слою. В самом общем смысле информация есть нечто (отраженное разнообразие или что-нибудь еще), воздействующее на организованную систему и интер­претированное ею. Информация социальная, т.е. передающаяся в процессе общения людей, есть сведения (в широком смысле этого слова), имеющие зна­ковую форму и вызывающие перестройку индивидуального тезауруса. Или так: это есть нечто, проявляющееся в результате взаимодействия индивиду­ального тезауруса со знаком и основанное на запоминании.

Структурная перестройка тезауруса субъекта возможна лишь в том слу­чае, если знаковое воздействие будет “нетривиальным”, в какой-то степени новым для тезауруса. Такое знаковое воздействие, вызвавшее перестройку те­зауруса, является информацией, которая после перестройки становится зна­нием субъекта (внутренним знанием).

Приведенное здесь толкование термина “информация” (и его отличие от знания) носит, возможно, чересчур узкий характер. Оно не только “замк­нуто” в сфере психики, но и связано непосредственно лишь с процессом восприятия сообщаемого материала. В дальнейшем мы будем придерживаться трактовки информации как совокупности текстов, передаваемых по кана­лам информационных коммуникаций, в том числе и подвергающихся аналитико-синтетичеокой переработке.

В отличие от субъективной реальности, атрибутом которой является информация, существует понятие информативность – объективная реаль­ность, характеризующая степень разнообразия двух или более текстов, имеющих один денотат. Различные сообщения обладают различной ин­формативностью не по отношению к какому-либо индивидуальному тезау­русу, а лишь по отношению друг к другу. Таким образом, информативность – свойство не информации (а следовательно, и не сообщения), а свойство знания (текста). Помимо информативности, знания характеризуются так­же содержательностью – мерой воздействия на структуру общественного тезауруса. Чем богаче знание в своих следствиях, предсказаниях, при­ложениях, тем оно содержательнее.

По мере познания (изучения, создания) некоторого объекта порождается цепочка текстов, отражающих определенный этап познания этого объекта. Иногда в литературе подобную цепочку называют “документальным сопро­вождением” развитей научного объекта. Звенья этой цепочки – различные виды документов.

Итак, в рамках своей профессиональной деятельности социолог имеет дело не с информацией и не с информационным сообщением, а со знанием, кото­рое содержится в тексте, руководствуясь наличным свойством информативности.