Вопрос 3: Произошло ли духовное единение главных героев «Евге­ния Онегина» в финале романа? (По роману а.С. Пушкина «Ев­гений Онегин».)

Финал романа открыт. И в этом принципиальная позиция автора. Нам не дано предугадать, как сложатся судьбы героев. Роман Пушки­на «Евгений Онегин» непредсказуем. Не случайно Татьяна, поначалу затмившая Онегина, в конце концов помогает ему «вернуть» утрачен­ные права заглавного персонажа.

Благодаря именно ей буквально за миг до финала психологический портрет героя претерпевает еще одну существенную перемену. Встреча с Татьяной заставляет что-то шевельнуться в глубине «Души холодной и ленивой». Эпитет «туманный», который однажды уже был закреплен за поэтичным Ленским, в начале восьмой главы как бы ненароком при­менен к Онегину («безмолвный и туманный»). И эта «переадресовка» эпитета вполне уместна. Продолжая зависеть от «законов света» (его любовь к Татьяне тем сильнее, чем слаще запретный плод и чем не­приступней молодая княгиня), Онегин тем не менее открывает в сво­ей душе способность любить искренне и вдохновенно — «как дитя». Письмо (которое он пишет по-русски, в отличие от Татьяны, писавшей по-французски) — одновременно и светски-куртуазное, дерзко адресо­ванное замужней женщине, и предельно сердечное.

И когда, не получив ответа, Онегин в отчаянии принимается чи­тать без разбора, а затем пробует сочинять, — это не просто повтор эпизодов его биографии, о которых читатель знает из первой главы. Тогда (равно как в деревенском кабинете) он читал «по обязанности»

— то, что «на слуху», подражая духу времени. Теперь он читает Рус­со, Гиббона и других авторов, чтобы забыться в страдании. Причем читает «духовными глазами»! Тогда он пробовал писать от скуки, те­перь — от страсти и как никогда близок к тому, чтобы действительно стать поэтом, подобно Ленскому или даже самому Автору.

Онегину суждено пережить одно из самых горьких потрясений своей жизни — окончательный и бесповоротный отказ Татьяны, кото­рая преподает тайно любимому ею Евгению нравственный урок вер­ности и самоотверженной силы страдания. Этот отказ перечеркивает все надежды Онегина на счастье (хотя бы и беззаконное!), но произ­водит в нем такой переворот чувств и мыслей, который едва ли не важнее счастья, едва ли не дороже его... Вторая кульминация служит окончательной развязкой — сюжетной линии и романа в целом.

И в этот миг высшего сюжетного напряжения Автор «покидает» героев; роман о любви, счастье и страдании завершен.

Билет 25.

Вопрос 1: в чём новаторство «Жития протопопа Аввакума».

Вопрос 2: Диалог Андрея Соколова с Мюллером как один из кульмина­ционных эпизодов рассказа м.А. Шолохова «Судьба человека».

Вопрос 3: в чем смысл немой сцены в финале комедии н.В. Гоголя «Ревизор»?

1836 год, сцена Александрийского театра. Провал пьесы, публика ушла возмущенной. Что их поразило? Дело в том, что в финале комедии ее действующие лица почти на 2 минуты замерли на сцене, предоставив возможность всем сидящим в зале понять, что сцена – зеркало, в котором отразились все, кто в него смотрится. Отражение (герои комедии) ужасно: врут, предают, дают и берут взятки, выгораживают, подставляя себя и других, живут мелочными материальными интересами. Кому понравится такое отражение? Гоголь – первый драматург, решившийся на такой ход – создание немой сцены. Именно благодаря ей комедия приобрела острый сатиристический характер.

«Немую сцену» можно интерпретировать по-разному. Одна из воз­можных интерпретаций — наконец появился настоящий, честный ре­визор, и чиновников настигло справедливое возмездие. Известно, од­нако, что честных чиновников, в том числе и ревизоров, не бывает, об этом говорит многолетний опыт Городничего, и вся пьеса доказывает эту идею. Следовательно, вряд ли стоит надеяться, что этот новый ре­визор окажется лучше прежнего. Кроме того, в пьесе не сообщается, что «приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник» — это именно ревизор (тем более, что ожидаемый ревизор должен быть «инкогнито»). То есть тревога может опять оказаться ложной. Но если этот чиновник не ревизор, тогда вообще непонятно, кто он и с какой целью приехал. Он путешествует в сопровождении жандарма и требует к себе Городничего. Если этот жандарм нужен для того, чтобы арестовать Городничего, то это необъяснимо, — ведь следствия еще не было, как не было самой ревизии.

 «Немая сцена» обретает широкий символический смысл, почему и не поддается какой-либо однозначной трактовке. Ее трактуют как художественно воплощенный образ Страшного суда, перед которым человек не сможет оправдаться ссылками на то, что за всяким умным человеком «водятся грешки»; проводят аналогии между «немой сце­ной» и картиной Карла Брюллова «Последний день Помпеи», смысл которой сам Гоголь видел в том, что художник обращается на истори­ческом материале к ситуации сильного «кризиса, чувствуемого целою массою». Схожий кризис переживают в минуту потрясения и персона­жи «Ревизора», подобно героям картины Брюллова, когда «вся группа, остановившаяся в минуту удара и выразившая тысячи разных чувств», запечатлена художником в последний момент земного бытия. Уже поз­же, в 1846 г., в драматических отрывках «Развязка «Ревизора» Гоголь предложил совсем иное толкование «немой» сцены». «Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе! — говорит Первый комический актер. — Все до единого согласны, что этакого города нет во всей России... Ну, а что, если это наш же душевный город и сидит он у всякого из нас?.. Что ни говори, но страшен тот ревизор, кото­рый ждет нас у дверей фоба. Будто не знаете, кто этот ревизор? Что прикидываться? Ревизор этот — наша проснувшаяся совесть, которая заставит нас вдруг и разом взглянуть во все глаза на самих себя. Перед этим ревизором ничто не укроется, потому что по Именному Высше­му повеленью он послан и возвестится о нем тогда, когда уже и шагу нельзя будет сделать назад. Вдруг откроется перед тобою, в тебе же, такое страшилище, что от ужаса подымется волос. Лучше ж сделать ревизовку всему, что ни есть в нас, в начале жизни, а не в конце ее».

Страшное потрясение, которое произвело на всех известие о при­бытии истинного ревизора, вновь объединяет людей ужасом, но это уже не единство живых людей, а единство бездыханных окаменелостей. Их немота и застывшие позы показывают исчерпанность героев в их бесплодной погоне за миражом.