Дисциплина

«Виктимология»

Рабочая лекция

Тема 8. « Пенитенциарная виктимология »

Подготовил.

Профессор кафедры

уголовно-правовых дисциплин

Дубоносов Е.С.

Тула 2010

П Л А Н

1. Понятие преступности в местах лишения свободы.

2. Жертвы насилия в исправительных учреждениях.

3. Виктимологическая профилактика преступности в пенитенциарной системе.

1. Понятие преступности в местах лишения свободы.

Преступность в местах лишения свободы можно разделить на две неравные и непохожие друг на друга части:

- преступления, со­вершаемые арестованными и осужденными;

- и преступления, со­вершаемые представителями администрации этих мест.

Если пер­вые по большей части насильственные, то вторые — корыстные.

Если взять все места лишения свободы, то там за последние годы лишенными свободы совершается немногим более тысячи преступлений. Во всех этих учреждениях содержатся около 1 млн. человек.

Насильственная преступность лиц, лишенных свободы, пред­ставляет следующую картину и характеризуется такими данны­ми: за последние годы (с 1990 г.) количество убийств постепенно снизилась с 214 в 1990 г. до 23 в 2001 г., за последний год число зарегистрированных убийств сократилось на 60%. Причем уве­личение числа этих наиболее опасных преступлений наблюдалось лишь один раз — в 1992 г., тогда было совершено 226 убийств. Во все остальные годы численность убийств равномерно и неуклонно снижалась.

Что касается другого опасного преступления умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, то его дина­мика за те же годы почти повторяет динамику убийств, за тем лишь исключением, что ни разу число первых по сравнению с 1990 г. (450 случаев) не возрастало. В 2001 г. было зафиксировано всего 43 причинения тяжкого вреда здоровью. В 2003 г. количество причинения тяжкого вреда здоровью сократилось на 21%.

Такая же ситуация и относительно некоторых других насильственных преступлений, совершаемых осужденными и арестованными: количество побегов уменьшилось с 1805 в 1990 г. до 323 в 2001 г. в 2003 г. на треть уменьшилось количество побегов, в том числе из-под охраны исправительных колоний - на 36,4%.

Число хулиганских дей­ствий сократилось — с 256 до 31 за тот же период.

Сложную картину представляет собой динамика действий, дезорганизующих нормальную деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Больше всего таких действий было совершено в 1991 г. — 104, в последующие годы наблюдался спад, в 1995 г. было зафиксировано только пять таких преступлний, в следующем году — шесть. Однако в 1997 г. было зарегистрировано уже 58, а в 2001 г. — 84 деяния. В 2003 г. число действий, дезорганизующих нормальную деятельность, увеличилось на 50%.

Отдельную группу преступлений в местах изоляции от общества составляют кражи и иные хищения, однако их выявляемость весьма низкая. Чаще крадут у других осужденных и за это обычно наступает физическая расправа. Нередко продукты питания отнимают силой и, понятно, что так поступают представители «высших» привилегированных групп по отношению к нижестоящим. Кал правило, потерпевшие об этом не заявляют.

С 1997 по 2001 г. зафиксировано так мало краж (в 1997 г. - 66, 1998 г. — 67, 1999 г. — 43, 2000 г. — 31), что поневоле возникает сомнение в том, что все преступления действительно вызывают адекватную реакцию правоохранительных органов.

В 1997 г. в местах лишения свободы больше всего совершено преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков - 353. Но в последующие годы наблюдается постепенное снижение подобных действий, в 2002 г. их было зарегистрировано только 202, хотя в целом по стране наблюдается рост наркотизации населения.

Констатируя невысокий уровень преступности в местах лишения свободы и особенно снижение там числа насильственных преступлений, необходимо назвать причины столь положительной динамики, тем более что из всех социальных сфер жизни нашего общества такая динамика наблюдается только там. Прежде всего, обращает на себя внимание то, что спад пенитенциарной преступности начинается с 1991 г., т.е. с того времени, когда в нашей стране произошли демократические перемены. Применительно к местам лишения свободы это выразилось в том, что законодательно были упразднены надуманные ограничения, унижающие достоинство личности лишенных свободы условия отбывания наказания, усилился контроль за деятельностью исправительных учреждений со стороны государства и общества. Существенно ослабло напряжение в отношениях между лишенными свободы и администрацией, хотя эти отношения еще, к сожалению, не достигли уровня сотрудничества и должного взаимопониманий. Снизилось напряжение и в отношениях между самими заключенными, они стали менее тревожными, уменьшилось число межгрупповых конфликтов. Наряду с этим повысилась эффективность оперативно-розыскной деятельности, что позволило лучше предупреждать опасные преступления в местах лишения свободы.

Все эти факторы стали причиной того, что в пенитенциарной сфере стали меньше убивать, наносить телесные повреждения, вступать в открытый конфликт с администрацией, совершать по­беги. При этом неверно утверждать, что снижение показателей преступности в местах лишения свободы вызвано тем, что сейчас много преступлений укрывается от учета. Как показывает прак­тика, укрывательство от учета в прошлом имело большее распро­странение.

Характеризуя преступность в местах лишения свободы, необходимо обратить внимание на ее распространенность в различных видах исправительных учреждений.

Состояние преступности в местах лишения свободы труднообъ­яснимо для неискушенного исследователя. Так, если общее число преступлений, совершаемых в колониях, принять за 100% , то ока­жется, что в колониях особого режима интенсивность совершения преступлений ниже, нежели в колониях более мягких режимов. Если же взять такое наиболее опасное преступление, как умышленное убийство, то картина другая: их интенсивность в ко­лониях общего режима в 4 раза ниже.

Когда речь заходит об общей интенсивности преступлений, то заниженное число преступлений в колониях с более строгим ре­жимом сразу же хочется объяснить строгим контролем за поведением заключенных. Но когда дело доходит до наиболее опасных Преступлений, когда видно, что осужденные в колониях строгого и особого режимов не только интенсивнее убивают, но и более ре­шительны в своих действиях, так как среди них заметно меньше интенсивность покушений на убийство, т.е. убивают больше и одновременно меньше покушаются на убийство, реже наносят телесные повреждения, появляется другое объяснение: преступники, содержащиеся в колониях строгого и особого режимов, наиболее опасны, поскольку они, несмотря на строгий контроль, оче­видную вероятность строгой ответственности, все-таки совершают наиболее опасные преступления.

В колониях общего режима, где, как известно, содержатся впервые осужденные, до 75% всех происходящих конфликтов — быстротекущие, ситуативные, реализующиеся зачастую в течение дня и носящие характер эмоциональных вспы­шек.

В колониях строгого и особого видов режима содержания осуж­денных неформальные нормы поведения сдерживают импульсив­ность поведения, устанавливают серьезную ответственность даже за неосторожно высказанное подозрение или оскорбление. Одна­ко, если такое случилось, т.е. кто-то высказал подозрение или ос­корбление, то те же нормы требуют реакции со стороны неспра­ведливо обиженного.

Значительный интерес представляет анализ преступности в колониях-поселениях, куда были направлены или переведены колоний осужденные, твердо вставшие, по мнению администрации, на путь исправления. Даже при возможных ошибках, надо допустить, что в поселениях сосредоточиваются наиболее благонадежные осужденные. В то же время, интенсивность преступлений среди них выше, чем среди заключенных в колониях: по сравнению с общей она выше в 2,3 раза, а по сравнению с интенсивностью преступлений в колониях особого режима — в 2,6 раза. Что же касается убийств, то их интенсивность существенно ниже и составляет всего 35,5% интенсивности убийств во всех видах колоний и 27,5% интенсивности убийств в колониях особого режима. Ниже также интенсивность тяжких телесных повреждений, но Неизмеримо выше интенсивность побегов.

Такая картина противоречит здравому смыслу. Однако все проясняется, если вспомнить о закономерностях функционирования сообщества. В колониях-поселениях сосредоточиваются осужденные из разных колоний, из колоний с разным видом режима содержания заключенных, принадлежащие к разным неформальным группам — кто-то ходил в лидерах, а кто-то был на грани причисления к «отверженным» или уже стал им. Новый внутренний порядок не может сложиться из-за быстрой сменяемости кон­тингента. В отличие от колоний, где конфликт как-то должен решиться, ибо заключенный не может по своей воле поменять среду, в поселениях есть другая форма разрешения конфликта побег. Поэтому число побегов из колоний-поселений огромно: это одно из наиболее распространенных преступлений. Поскольку колонии-поселения ближе по устройству общежития к миру свободы, нежели колонии, то и преступность в них приближается по своей структуре к обычной за счет увеличения, в первую очередь, числа хищений, грабежей и разбоев, мошенничества и вымога­тельств имущества.

Особую группу составляют преступления, совершаемые сотрудниками мест лишения свободы.

Их немного. Так, злоупотреблений должностными полномочиями в 1999 г. было 11, в 2000 г. — 15, в 2001 г. — 16; присвоения или растраты соответственно — 9, 6, 2; превышения должностных полномо­чий — 18, 12, 13; халатности — 1, 2, 3; получения взятки — 7, 4, 9; должностного подлога — 4, 1, 2.

Можно уверенно предположить, что такого рода преступлений значительно больше, но они по разным причинам (из-за ложного понимания престижа ведомства, скрытого характера преступных действий и т.д.) не отражаются в ведомственной, а затем и в обще­уголовной статистике. Многие исправительные учреждения нахо­дятся вдали от крупных городов, их сотрудники представляют собой замкнутую и изолированную общину, в которой все знают все друг о друге, в критические периоды они могут проявить впол­не понятную человеческую солидарность и не «выдать» тех, кто совершает преступления, используя свое служебное положение. С другой стороны, удаленность и изолированность некоторых ис­правительных учреждений затрудняют контроль за их деятель­ностью со стороны прокуратуры и общественных организаций.

Нужно упомянуть и о том, что осужденные и их родственники весьма зависимы от администрации мест лишения свободы, очень редко жалуются на притеснения, поборы и взяточничество ее представителей. К тому же многие из них надеются на досрочное освобождение или получение иных льгот и послаблений. Им нет никакого смысла портить отношения с тюремным начальством.

Ежегодно выявляется значительное число случаев вступления пенитенциарных работников в запрещенную связь с осужденными и арестованными. В 1999 г. таких случаев было зафиксировано 1004, в 2000 г. — 596, в 2001 г. — 480, но лишь единицы из них несут наказание.