1980, С. 298-302.]. В. В. Павлюк также считает, что своеобразие религиозных

потребностей состоит в том, что они выступают в качестве преобразованных, а

точнее, деформированных, обычных, здоровых человеческих потребностей

[Павлюк В. В. Психология современных верующих и атеистическое воспитание,

с. 88-92.]. К числу потребностей, "извращаемых религией", В. В. Павлюк

относит познавательные, эстетические потребности, потребность в общении, в

самовыражении, в социальной активности.

Несколько иная постановка вопроса содержится в книге В. И. Носовича,

который также подчеркивает, что религия в специфической форме

удовлетворяет некоторые важные социальные потребности людей: в познании

мира, в творческой преобразующей деятельности, в общении [Носович В. И.

Научный атеизм о религиозной психологии]. Однако он выделяет и

специфическую религиозную потребность верующих, которую определяет как

потребность в общении со сверхъестественными силами через периодически

возобновляющиеся культовые действия. "Мистификация религией некоторых

социальных потребностей, - пишет В. И. Носович, - не означает отсутствия

религиозной потребности как таковой... Конечно, общение с потусторонним

миром-это общение с иллюзиями, взаимодействие с призраками. Казалось бы,

на этом основании можно говорить об иллюзорности самой религиозной

потребности. Но это не так, ибо жизнь в мире грез весьма часто

представляется человеку столь же необходимой, как и поддержание его

физического существования".

Точка зрения В. И. Носовича представляется нам более справедливой.

Кстати заметим, что она находит свое подтверждение и в некоторых

формулировках советского законодательства о культах. Так например, в

постановлении ВЦИК и СНК РСФСР "О религиозных объединениях" 1929 г.,

сохраняющем и ныне свою силу, говорится: "Религиозное общество есть

местное объединяе верующих граждан... объединившихся для совместного

удовлетворения своих религиозных потребностей" [О религии и церкви.

Сборник высказываний классиков марксизма-ленинизма документов КПСС и

Советского государства. М., 1981, с. 126.] (курсив мои. - Д. У.). И далее

указывается, что религиозным объединениям воспрещается "пользоваться

находящимся в их распоряжении имуществом для какихлибо иных целей, кроме

удовлетворения религиозных потребностей...". Очевидно, что религиозные

потребности связываются здесь с отправлением религиозного культа и тем

самым отделяются от всех иных социальных потребностей верующих.

Религиозная потребность принадлежит к числу духовных потребностей

личности. Идейной основой религиозной потребности является вера в

сверхъестественное. Она включает, как известно, веру в существование

особых двусторонних отношений между религиозным человеком и

сверхъестественными силами, причем эта вера находит свое практическое

выражение в культовых действиях. Таким образом, религиозная потребность

личности есть прежде всего и в основном ее потребность в отправлении

культовых действий, посредством которых осуществляется ее иллюзорное

взаимодействие с потусторонним миром. Именно в этом состоит, на наш

взгляд, специфика религиозной потребности, отделяющая ее от всех иных

духовных потребностей человека.

Такой подход позволяет понять, почему, создавая необходимые правовые

гарантии для удовлетворения религиозных потребностей верующих, наше

государство, партия и вся советская общественность стремятся создать такие

социальные условия, при которых религиозная потребность верующих могла бы

постепенно гаснуть и отмирать.

Все сказанное не означает, что религиозная потребность может быть

целиком сведена к потребности в отправлении культовых действий. Речь идет

лишь о том, что потребность в совершении религиозных обрядов, молитв и т.

п. является специфическим ядром религиозной потребности, без которого

последняя не существует. В то же время упомянутые выше советские

исследователи религии правы в том смысле, что религия действительно

по-своему удовлетворяет и многие нерелигиозные потребности людей, в

частности мировоззренческие, нравственные, эстетические, познавательные,

потребности в общении, в утешении и даже в социальной активности. Одни

социальные потребности, например мировоззренческие, нравственные,

познавательные, находт специфическое удовлетворение через систему

религиозных догматов, мифов и норм поведения, пропагандируемых

религиозными организациями. Другие-эстетические-удовлетворяются благодаря

эстетическим компонентам богослужения. Третьи-потребности в общении,

утешении, социальной активности-реализуются в религиозной общине. Но во

всех этих случаях вера в сверхъестественное является необходимой идейной

основой или, по крайней мере, "фоном" удовлетворения здоровых социальных

потребностей людей, и это обстоятельство накладывает отпечаток на все.

духовное развитие верующего, искажая его мировоззрение, затемняя сознание,

создавая ложные социальные установки и ориентации.

Из того факта что религия в специфической форме удовлетворяет многие

нерелигиозные потребности людей, вытекает вывод, важный с точки зрения

практических задач атеистического воспитания в нашей стране: чем полнее и

всестороннее будут удовлетворяться в нашем обществе духовные и

психологические потребности самых различных слоев населения, тем меньше

возможностей будет у религиозных активистов и служителей культа оказывать

влияние на советских людей, тем быстрее будет осуществляться процесс

секуляризации советского общества, полного освобождения его граждан от

влияния религии.

Для характеристики религиозной потребности личности М. Г. Писманик в

работе "Личность и религия" пользуется термином "псевдопотребность",

"мнимая потребность" [См.: Писминик М. Г. Личность и религия, с. 8-1-85.].

Мысль автора понятна: он хочет подчеркнуть, что религиозная потребность не

принадлежит к числу разумных и здоровых потребностей, способствующих

всестороннему развитию личности. Однако сами эти термины не представляются

нам удачными. Потребность в культовых действиях, реализующих религиозную

веру, отнюдь не является мнимой потребностью. Это вполне реальная

потребность личности верующего, накладывающая отпечаток на его интересы и

жизненные стремления, на все его поведение в обществе.

Важной характеристикой направленности личности являются лютиви ее

поведения. Под мотивами современная психология понимает все то, что

побуждает деятельность человека. Как говорится в "Психологическом

словаре", в роли мотивов могут выступать потребности и интересы, влечения

и эмоции, установки и идеалы.

Для выяснения особенностей личности верующего иажпо исследовать мотивы

его религиозности. Последние включают, с одной стороны, мотивы религиозной

веры личности (т. е. факторы, которые, с точки зрения данной личности,

делают ее веру необходимой) и, с другой стороны, мотивы культового

поведения, т. е. посещения церкви, молитвенного дома. Между этими

моментами мотивации религиозности, несомненно, существует тесная связь, но

они не тождественны.

Если речь идет о мотивах, по которым данный индивид стал верующим, то

далеко не всякий религиозный человек их осознает и может выразить. Нередки

случаи самообмана, когда верующий в силу ряда обстоятельств не видит или

не хочет видеть реальных причин, обусловивших его приход к религии,

объясняет его, исходя из ложных предпосылок, источником которых является

религиозное вероучение. Выше, анализируя проблему "обращения", мы

приводили примеры, когда становление своей религиозности многие верующие

объясняли божественным вмешательством, обретением "божественной благодати"

и т. п. В то же время среди современных верующих, особенно живущих в

условиях социализма, становится все больше тех, кто пытается доказать

необходимость и благотворность религиозной веры причинами, лежащими вне

религии. Это, бесспорно, один из показателей ослабления религиозности,

утраты многими современными последователями религии нерефлексивной, слепой

религиозной веры.

Украинские социологи провели исследование с целью выявить основные

мотивы религиозности верующих на основании их высказываний. При этом было

выделено несколько мотивов: