Ю.Я. Перепёлкин - История Древнего Египта

/О. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

ре) III Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III сама цепь гробниц областных владык, до­ толе непрерывная, внезапно пресекается.

Мало что известно о долгом царствовании Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III, не­ смотря на то, что памятников от этого царствования дошло немало. Видимо, то был самый сильный царь Среднего царства, потому что он один оставил сооружение, до­ стойное Старого. У самого выхода на «Землю озера» (Файюм) воздвигнуто было громадное по площади каменное здание, как говорят, из многих палат и тысяч ком­ нат и переходов, с перекрытиями из исполинских плит. От всей постройки остались одни смутные следы да разрозненные обломки, но греки дивились ей не меньше, чем великим пирамидам. Ее греческое прозвание Лавиринф (Лабиринт) напоминало престольное имя Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III по-гречески — Ламарис. За гибе­ лью сооружения трудно определить, чем оно на самом деле было, но возможно, что то был царский поминальный храм с особыми отделениями для областных богов. Если б то было действительно так, объединяя областные божества вокруг особы царя, могли желать покрепче привязать области к фараону.

Чьи выгоды отстаивал царь, когда подавлял местных владетелей? Присмот­ римся ближе к окружению царей XII царского дома.

Наружно высокие придворные и государственные чины в столице сильно

порядители работ» и т. д. По-прежнему верховный сановник, он же градона­

чальник столицы, возглавлял суд и охотно совмещал в своем лице управление раз­ ными ведомствами, кроме военного.

Кем были высшие должностные лица по своему происхождению? Придвор­ ными званиями щеголяли многие областные владетели, но высокие государствен­ ные должности общеегипетского значения они занимали редко. Это, разумеется, не мешало их родне оседать на доходных местах в столице. Но рядом с предста­ вителями местной знати при дворе и во главе общегосударственного управления можно было видеть много людей иного происхождения. Были сановники, унасле­ довавшие должности от отцов, — потомственная столичная знать; были и такие, чьи родственные связи или собственные слова заставляют видеть в них людей не­ родовитых. О настроениях служилой знати, получившей положение и житейские блага из рук фараона, можно составить себе представление по словам начальника казны при Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III: «Дает он (т. е. царь) пищу тем, кто

в сопровождении его, питает он следующего пути его; пища это — царь,

избыток это — уста его». Такая знать могла только выиграть от усиления царя, и он мог опереться на нее в борьбе с областною.

196

/О. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

Не меньшее, если не большее сочувствие сильной и щедрой царской власти фараон мог найти у приближенного воинства. Вооруженные силы Среднего цар­ ства набирались путем очередных призывов молодежи, с возрастом возвращав­ шейся в гражданское состояние. К египетскому воинству добавлялись иноземные части — особенно из северно-эфиопских воинов. Вооружение составляли лук и стрелы у стрелков, щиты, копья, секиры или палицы У других бойцов. Нововведе­ нием, как будто было применявшееся уже при XI царском доме передвижное прикрытие, из-под которого двое воинов длиннейшим копьем разили врага на крепостных стенах. Крепости же при XII царском доме бывали, действительно, мощными сооружениями. Однако войско в значительной своей части состояло под начальством областных владетелей, составляя областные вооруженные силы, подобно тому как и большинство второстепенных государственных служащих должно было находиться в прямом подчинении у областеначальников. При XII царском доме мы находим особое войско, состоявшее непосредственно при особе фараона. Эти телохранители назывались, как дорожные слуги больших господ,

«провожатыми» — «провожатые властителя». Состав царских телохраните­ лей был неоднороден: кое-кто был как будто из местной и иной знати, но боль­ шинство, судя по наличным данным, было незнатного происхождения. Областные князья тоже имели своих вооруженных «провожатых», но они, бесспорно, не мог­ ли задаривать их так, как фараон. Нам уже доводилось говорить, как он жаловал своим телохранителям по многу десятков людей. Он же награждал золотым ору­ жием. Иной, как будто неродовитый, «провожатый властителя» изображал себя настоящим барином, а сподвижник Са-на-уасры (Се-н-восре) III, выслужив­ шийся из телохранителя в их «наставника», присваивал себе прямо вельможеские звания. Недаром он величал себя «держащимся пути облагодетельствовавше­ го его, тем, кому придал владыка обеих земель значение его». На таких вои­ нов фараон мог рассчитывать в борьбе с местною властью.

В спокойствии самой спокойной поры Среднего царства, времени XII цар­ ского дома, можно усомниться с полным правом. Уже порядок престолонаследия показателен. Один за другим цари этого дома назначали при жизни наследни­ ков-соправителей, получавших при живом отце царский сан. Забота о личной безопасности тяготела над фараонами. Столица XII царского дома считалась кре­ постью, так что имя ее обводили чертежом крепостной стены. Учреждение войс­ ка телохранителей было прежде всего охранным мероприятием. На Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I было совершено ночное нападение в собственной опочивальне и стоило ему, несмотря на мужественную самооборону, по-видимому, жизни. По Манефону, евнухами был убит Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) II, но возможно, что Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) II спутан тут с Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I. Цари чувствовали ненадежность своего окружения и чуяли кругом опасность. В бур-

198

Глава 3. Среднее царство

ную пору X царского дома фараону казалось необходимым укрощать толпу — бедняк-де мятежен — и истреблять смутьяна, опасного числом приверженцев, но в уста Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I было вложено наставление сыну вообще ни­ кому не доверяться. Сыск получил небывалое значение. Один высокопоставлен­ ный сановник прямо хвалился своими следовательскими способностями, называя себя «тем, что над тайною дворца(?) в допросе скрытного сердцем, узнаю­ щим мужа по высказыванию его, тем, кому обнажала утроба (и) то, что в ней, заставляющим изрыгнуть сердце проглоченное им». Другому сановнику, современнику Са-на-уасры (Се-н-восре) II, «доверенному цареву в подавлении смутьяна» «утробы» тоже «сказывали» свое содержимое, а один чиновник был

даже «языком царевым в испытании людей, в наказании строптивого сердцем».

Что удивительного, если и сам верховный сановник и судья при Са-на-уасре (Се-н- восре) I оказывался «смиряющим восстающего на царя»? Восторженный привер­ женец Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III восклицал: «Нет гробницы восстающему на величество его, труп его (т. е. мятежника) — то, что кидается в воду».

Но неспокойно было не только вокруг фараона. Как и в дни XI царского дома, областные владетели совершали свои выходы и поездки в сопровождении вооруженной охраны, и у них тоже были свои вооруженные «провожатые». При Са-на-уасре (Се-н-восре) I областной владетель так представлял себя посетите­ лям гробницы: «Я — устраняющий гордость из высокомерного, заставляю­ щий умолкнуть велеречивого, так что он (больше) не говорит. Я — нака­ зывающий тысячи мятежников, любовь области своей, ярый сердцем, (ко­ гда) он видит преступника всякого, услада для сотворяющего путь его. Я — устраняющий высокомерие из наглого, смиряющий... Я — прогоняю­ щий грабителя из области своей, удаляющий(?) алчного из ватаги своей».

Хотя об Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I говорили, что он «устранил грех, вос­ становил отхваченное одним городом у другого и заставил их знать свою границу», то же самое, возврат отторгнутого и размежевание городов, приписыва­ ли Са-на-уасре (Се-н-восре) II, царствовавшему век спустя. При Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I и еще в конце правления Са-на-уасры (Се-н-восре) I находились областеначальники, которые как ни в чем не бывало изображали на стенах сво­ их гробниц битвы между египтянами — вплоть до осады крепости, — по приме­ ру владетельных предшественников времени XI царского дома.

Боязнь смут была настолько остра, что придворный, ходивший с молодым Са- на-уасрой (Се-н-восре) I в ливийский поход, услышав про смерть Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) I и не разобрав толком слышанного, от одной мысли о возможной гражданской войне бежал из стана в Сирию-Палестину; обласканный там мест­ ным вождем, он долгие годы жил и подвизался на чужбине и лишь под старость вернулся домой. Так по меньшей мере рассказывает художественно обработанное

199

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

жизнеописание Синахы (Си-нухе), но нет причины сомневаться в действительно­ сти происшествия.

К середине Среднего царства можно приурочить многочисленные письмен­ ные проклятия врагам фараона, притом не только внешним, но и внутренним.

При остроте общественных противоречий и неустойчивости положения в стране достаточно было почему-то поколебаться фараоновской власти, чтобы во­ круг нее завязалась нескончаемая распря. После последнего и единственного среднеегипетского царя, сколько-нибудь напомнившего Старое царство, Аман-ма­ хи (Амен-ем-хэ) III, на престоле промелькнули два недолговечных правителя, из которых вторым была женщина, и XII царский дом пресекся. В том, что после­ довало затем, по сию пору разобраться не удалось.

Манефон называет после XII царского дома один царский дом из Уисы (Висе, Фив греков) и один из Хсау (Ксоиса) в западном Низовье, ХШ-й и XIV-й по счету. Сильно поврежденный царский список, написанный в Новом царстве и хранящийся в Турине, перечислял после XII царского дома великое множество имен, из которых лишь часть найдена на современных памятниках. И неудивительно, потому что продолжительность царствований, когда она может быть установлена по туринскому списку, не превышает обыкновенно нескольких лет, а то даже месяцев и дней. Престол стал игрушкой в руках боровшихся сил, и царь свергался за царем. Некоторые цари без стеснения называли своих нецар­ ственных родителей, другие сохраняли имена, звучавшие не по-царски. Где и как пролегала грань во времени и пространстве между XIII и XIV царскими дома­ ми, следовали ли они один за другим или XIV царский дом сосуществовал с ХШ-м и последующими в тонком уголке Низовья — вопрос темный.

Впрочем, не все представители XIII царского дома были совсем немощными. Кое-кто оставил большие изваяния, обстоятельные надписи, даже следы строительной деятельности. И сама среднеегипетская государственность в том виде, как она сложи­ лась к концу XII царского дома, продолжала существовать и при ХШ-м, несмотря на смуту. Того распада страны, который последовал за Старым царством, теперь не про­ изошло. Более того, областеначальники не вернули себе даже того положения, какое имели до Аман-ма-хи (Амен-ем-хэ) III: встретить гробницу областеначальника в духе XII царского дома можно при ХШ-м разве как исключение. И, как доказали рас­ копки в финикийском городе Губле (Вивлосе греков), там знали XIII царский дом и, по-видимому, до его конца северная Эфиопия оставалась под египетской властью.

Смертельный удар ослаблому государству был нанесен извне. Под конец Среднего царства Египет был захвачен пришельцами с востока, которых Манефон именовал «иксосами» («гиксосами»). Возможно, что за манефоновским выраже­ нием кроется самообозначение некоторых из их царей: «властители (чужезем­ ных) нагорий». Племенной состав захватчиков мог быть пестрым. В поздние

200

Глава 3. Среднее царство

времена их считали аравитянами или родней финикиян. В состав имен некото­ рых иксосских («гиксосских») царей, действительно, входили семитские слова. Иноземное владычество длилось не менее 108 лет, и со временем пришлые цари стали рядиться под фараонов. Они приняли их царское прозвание, стали «сынами солнца» и выставляли себя почитателями египетских богов. Последнее, впрочем, им удавалось плохо, так как они явно предпочитали своего нового государственного бога, который, хотя и именовался по-египетски Сутой (Сэтом), но был, возможно, только отождествленным с ним иноземным божеством. Во всяком случае, века спустя Сута (Сэт) продолжал чтиться на востоке Низовья, где особенно и обосновались завое­ ватели, и в Новом царстве было принято считать сирийских и анатолийских богов

«сушами».

В течение столетия по изгнании поработителей в стране стояли еще разо­ ренными некоторые храмы, и вплоть до манефоновских времен жило предание об иксосском («гиксосском») нашествии как о страшном погроме. Но и под инопле­ менным игом духовная жизнь не заглохла в Египте, и египтяне сумели передать в целости и сохранности наследие Среднего царства Новому. Одна из примечательнейших научных рукописей (большой счетный задачник) помечена годом правления одного из иноземных царей.

Своею столицею иноплеменники сделали Ха-уару (Аварис Манефона) на самом востоке Низовья. Соединить Египет под своею властью они по-настояще­ му так и не смогли. Над Уисой (Висе, Фивами греков) и соседними областями царствовали египетские цари, захудалые, судя по бедным их памятникам, но, как будто, самостоятельные. Только два иноземных царя, Хиан и Апапи (Апопи), простирали свою власть, по-видимому, и сюда, так как там были найдены печатки и камни с их именами, последние примерно в 100 км южнее Уисы (Висе). Неиз­ вестно, свергли ли завоеватели южный царский дом или он продолжал царство­ вать под их главенством. Как бы то ни было на исходе иноземного владычества в Уисе (Висе) снова сидели свои цари, которых принято считать XVII царским домом. X V манефоновский царский дом составляли иксосы («гиксосы»), но в от­ ношении к XVI-му сохранившиеся выдержки из Манефона расходятся, объявляя его то иксосским («гиксосским»), то фиванским.

Глубокие общественные сдвиги и потрясения Среднего царства нашли свое­ образное отображение в художественной письменности. Самое отвлеченно^ лз этих произведений — так называемая беседа разочарованного со своею душою. Разуверившись в злом и бездушном обществе, страдалец ищет смерти. Душа от­ говаривает его, указывая на тщету надежд на вечное помилование, и советует на­ слаждаться житейскими утехами. Однако человек не сдается и, пропев востор­ женную песнь смерти, живописует душе участь в ладье солнца, откуда он сам мо­ жет подавать жертвы в храмах. Строптивая собеседница сдается перед его крас-

201

/О. Я. Переп'ёлкин. История Древнего Египта

норечием. Побежденная душа выступала носительницей настроений, выражен­ ных в застольной среднеегипетской песенке, приглашавшей веселиться и пользо­ ваться мгновением, раз не осталось даже мест от славнейших мудрецов, и не расска­ зать, каково на том свете, с коего никто не вернулся.

Немногим определеннее намеки другой беседы, на этот раз со своим сердцем. Ее ведет рядовой жрец из города Аны (Она, Илиуполя греков), носящий имя в честь Са-на-уасры (Се-н-восре) И. Сочинитель ищет новых слов. В стране про­ исходят перемены, год непохож на другой. Страна больна, нет порядка, жизнь из года в год трудней, всюду горе, горюют города и области, встают утром для страда­ ния, всякий творит неправду. Что сочинитель — один из страждущих от произвола верхов, сквозит как будто в таких заявлениях, как «выброшена правда наружу, без­ законие внутри палаты», «нет силы у убогого (избавиться) от сильнейшего его».

О вполне определенном событии повествует третий обличитель, чья длинная, местами стихотворная речь выдается за произнесенную перед царем — зачинщи­ ком «беспорядков». Эти «беспорядки» — грозное восстание низов, перевернув­ шее всё в стране. Вития как можно мрачнее описывает переворот, чтобы затем призвать к восстановлению прежних порядков, расписанных в восторженных сло­ вах. Сочинитель — представитель знати, потерпевшей от восставших, и одного перечня перемен ему кажется достаточно, чтобы вызвать возмущение у слушате­ лей. Страна перевернулась, как гончарный круг. Бедные стали богатыми, иму­ щие — неимущими. Богатые стенают, бедные в радости. Кто искал быков для пахоты, стал хозяином стада; у кого не было зерна, тот сам ссужает его; кто не ма­ стерил себе суденышка, стал владельцем кораблей; прежний хозяин смотрит на них, но они уже не его; у кого не было хлебца, тот стал владельцем закромов, пе­ карня его снабжена имуществом другого; хозяева одежд в обносках, а кто не ткал для себя, стал владельцем тонкого полотна; кто не мог соорудить себе гроба, стал хозяином усыпальницы; владельцы же «чистых мест» выброшены на землю. Зависимые люди стали хозяевами людей; все служанки стали дерзкими на речь; драгоценностями увешаны шеи служанок; кто был на посылках, посылает другого; знатные мужи очутились на пекарне. Знатные голодны, бегут; дети знатных разби­ ты о стены; сын особы не отличается от неимущего. Города говорят: «Давайте устраним сильных из среды нашей». Должностные лица разогнаны по всей стра­ не; законы выброшены вон, и по ним ходят, ничтожные люди бродят взад и вперед по главным судилищам; вскрыта палата, изъяты податные сказки; царские склады и жито Египта стали достоянием любого; царское местожительство повержено в час; горстка беззаконников лишила страну царства; что скрывала пирамида, то пу­ сто: царь вынут ничтожными людьми; чары раскрыты, заклинания помнят люди.

«Малые» неоднократно упоминаются рукописью, но движущей силой пере­ ворота выставлены «ничтожные» люди. Главный удар нанесен был в столице;

202

Глава 3. Среднее царство

стих за стихом посередине речи начинаются воплем: «Истребите противников местожительства честного!» Столица находилась тогда в Низовье или самое большее неподалеку от него: Низовье постоянно имеется в виду, тогда как Верх­ ний Египет упоминается вскользь как разоренный или от Тина до Элефантины не платящий податей. Обличитель сетует на засилье в стране иноплеменников, навод­ нивших страну и даже перенявших мастерство у низовых ремесленников.

Когда происходили все эти события? Речь обличителя известна нам по по­ врежденному и неполному списку, хранящемуся в Лейдене. Список был изготов­ лен в середине Нового царства, но само сочинение по языку и содержанию, бес­ спорно, восходит к Среднему.

В Государственном Эрмитаже хранится рукопись, более старая, но тоже Нового царства, являющаяся единственным полным списком другого произведе­ ния, касавшегося тех же событий. Только они здесь изложены вкратце в виде предсказания, сделанного якобы царю IV царского дома Санфаре (Сенфоре), с упором не столько на превращение «ничтожных» людей во «владык богатств», сколько на засилие иноземцев. Подлинник этого произведения восходил к тому же Среднему царству. Предсказателем выступал важный жрец, «малый, сильный рукою своею» и богач. Он был тоже сторонником «сынов особы», но заглядывал дальше, чем лейденский обличитель. Тот только мечтал о восстановлении старо­ го порядка, предсказатель же прямо предрекал приход с юга царя-восстановителя Аманайи (Аменойа). «Аманайа» было сокращением «Аман-ма-хи» (Амен-ем- хэ), имени основателя XII царского дома и нескольких последующих царей. На время не позже начала XII царского дома указывает неоднократное упоминание в лейденской рукописи «малых», которые после этого времени в источниках упо­ минаются исключительно редко.

Лейденская и эрмитажная рукописи доказывают, что гражданская война в Среднем царстве достигала силы и размаха, каких иначе мы бы и не подозревали.

Среднее царство и завершилось бурно: долгой и упорной борьбой с иноземными поработителями — «властителями стран», иксосами («гиксосами») Манефона.

Если верить сказке, записанной века спустя, отношения между южными ца­ рями в Уисе (Висе, Фивах греков) и иноплеменниками, царившими в Ха-уаре (Аварисе Манефона), осложнялись ещё при южноегипетском правителе Таа (XVII царского дома), более известным под престольным именем Сакнан-риа (Секнен-рэ). На останках царя Таа видны страшные раны, и вполне возможно, что он пал, еще в цвете сил, на поле битвы.

Достоверные известия о военном столкновении между южным и северным царствами имеются от времени последнего представителя XVII царского дома Ка-маси (Ка-мосе).

203