От киберпространства к реальности

Сегодня, когда все большее количество устройств оснащается встроенным интеллектом и получает IP–адрес, списки контроля доступа, совершив эволюционный скачок из киберпространства в архитектуру, распространяют свое влияние на реальную, физическую повседневность.

Отчасти это вызвано распространением встроенного интеллекта. Когда бытовой прибор оснащается процессором и IP–адресом, появляется потенциальная возможность его взломать (болгарский подросток может перевести ваш будильник, настроить кондиционер так, чтобы зуб на зуб не попадал, включить все колонки на максимальную громкость и заставить люстру в гостиной мигать, как на дискотеке), а значит, и необходимость в контроле. Таким образом, домашний список контроля доступа начинает определять, кому в этом доме рады физически или дистанционно. То же самое происходит с автомобилями: вместо ключей в будущем, возможно, будет список авторизованных водителей.

Замки на дверях и воротах из металлических, отпираемых металлом же механизмов превращаются в программируемые электромеханические устройства, которые все чаще подключают к сети и снабжают списком авторизованных пользователей. (Вместо ключей к гостиничным номерам мы пользуемся магнитными карточками.) Иными словами, технологии контроля доступа в физическом и электронном пространстве — когда‑то весьма далекие — сегодня спиваются в одну. Как, безусловно, и методы неправильного и злонамеренного их использования. Правительства могут получить возможность контролировать передвижения граждан — в реальном времени изменять параметры физического доступа в общественные места или же, используя систему платных автодорог, создавать электронные кордоны, пересекать которые большинству будет не по карману. Полиция, преследуя беглецов, будет за мгновение создавать вокруг них электронные клетки. Директора предприятий будут решать трудовые споры, блокируя доступ на производство рабочим. В магазины перестанут пускать тех, у кого нет денег. Ну а домушники попросту научатся перепрограммировать входные двери.

Более того, функции контроля доступа, которые ранее, подобно многим другим, осуществлялись архитектурными элементами, сегодня обеспечиваются беспроводными устройствами. Условно–досрочно освобожденным, к примеру, теперь иногда прикрепляют на лодыжку оборудованное GPS–чипом устройство спеженияЗ. Соответствующие органы могут устанавливать для каждого правонарушителя свои запретные и контрольные зоны. В руководстве по электронному наблюдению за правонарушителями, выпущенном Американской ассоциацией досрочного освобождения и испытательного срока, читаем: «Запретной зоной является территория, вход на которую правонарушителю воспрещен. Для педофилов это парки и школы, для привлеченных за бытовое насилие — дом или место работы бывшего партнера, для алкоголиков — бары… Комендантские зоны являются местами, где правонарушитель должен находиться в определенное время суток, к примеру, на рабочем месте днем или дома ночью». Обе зоны наносятся на электронную карту, и всякий раз, когда «правонарушитель входит в запретную зону или покидает комендантскую зону в неустановленное время», система поднимает тревогу. Немного дополнив ее, можно отслеживать и уровень алкоголя в крови. Несложно представить себе версию, которая била бы током (что уже применяется к собакам) или вводила обездвиживающий препарат в случае, если поднадзорный делает что‑то не то или находится в неположенном месте.

Однако технические детали электронного контроля доступа не так уж важны: являются компоненты системы элементами архитектуры или прикреплены непосредственно к людям — результат один. Куда важнее сосредоточиться на конкретных параметрах контроля доступа в определенных контекстах — и на том, кто имеет право эти параметры задавать.