Невесомые изображения

Первобытные рисунки были неотделимы от скал. Самые древние из сохранившихся изображений нанесены на стены пещер и неотделимы от места создания. Но, как и текст, со временем изображения теряли в весе и становились все более движимым имуществом.

Сначала они переместились на стены зданий. Выровненные поверхности были удобнее для работы и позволяли развивать утонченные и требующие особого мастерства техники — например фресковую живопись. Постоянное присутствие изображения в каком‑либо пространстве часто определяет способы его применения. Алтарная роспись в церкви, к примеру, показывала, куда смотреть во время молитвы; а в наши дни дает владельцам здания возможность взимать с туристов входную плату.

Следующим очевидным шагом стало появление живописных и графических техник, применявшихся на меньших по площади и весу и, соответственно, более портативных поверхностях — деревянных панелях, растянутых холстах, бумажных листах и т. п. В кочевых и частично кочевых культурах, как, например, в империи Великих Моголов, процесс облегчения был доведен до логического предела — так появилось искусство миниатюры. Все это имело на удивление далекоидущие последствия. Со строительной площадки создание живописи переместилось в специальные студии, что сильно упростило процессы покупки, продажи, передачи, коллекционирования и накопления изображений. Картины стали скорее временными украшениями пространств (главным образом галерей), а не их неизменными признаками, что позволило время от времени перепрограммировать пространство, сменяя висящие на стенах полотна.

Мобильность также позволила запечатлевать топографически точные виды непосредственно с натуры, часто на открьп'ом воздухе, а затем увозить их как материальные свидетельства того, как выглядят дальние страны. Это особенно относится к эпохе великих географических открытий, когда в состав экспедиций почти всегда входил профессиональный художник. Так возникла идея сделанного очевидцем визуального репортажа — и началось создание обширного и постоянно растущего корпуса зрительных образов мира.

Недостатком этого корпуса являлось отсутствие защиты от неточностей, ошибок и фальсификаций. На помощь пришла технология. Развитие техник перспективной проекции позволило художникам (когда они того хотели) добиваться более высокой степени оптической точности. Устройства автоматической проекции, такие как камера–обскура, оказались еще более эффективными; весьма вероятно, что подобные методы широко использовал, к примеру, Вермеер 18. Фокс Тальбот сделал решающий шаг, установив в светонепроницаемый ящик с линзой небольшую пластину фоточувствитепьного материала. Так появился быстрый, точный и автоматический способ переноса перспективного изображения на размазанные по стеклу или бумаге атомы серебра.

Последующая история технологического развития фотографии — это хроника миниатюризации, ускорения и все более эффективного распространения. Мелкозернистые эмульсии срабатывали быстрее, поэтому выдержка стала, по сути, мгновенной; большие стеклянные пластины уступили место пленке шириной 35 миллиметров; штативы практически исчезли, а фотоаппараты стали небольшими, легкими и портативными. Фотографии скапливались в альбомах и архивах. Когда с помощью растрирования фотографию совместили с печатным станком, мир наводнили иллюстрированные книги, журналы и газеты. Фотографы, фотожурналисты и фоторедакторы быстро взяли в свои руки пополнение нашего общего корпуса зрительных образов — фрагменты которого теперь заслуживали доверия не только из‑за внешнего правдоподобия, но и оттого, что экспозиция прямоугольного кусочка покрытого эмульсией материала была осуществлена в конкретном месте и в конкретное время, и это, в принципе, поддается проверке. Фотограф, в отличие от создателя фрески или привязанного к своей студии живописца, мог заявить: «Я там был».

Эра фотографий — сравнительно легких по весу, простых в изготовлении, недорогих, оперативно воспроизводимых и распространяемых, оптически точных и поддающихся проверке изображений — продолжалась примерно полтора века. В 90–х годах XX века по прилагавшимся к этому процессу атомам был нанесен смертельный удар. Пленку в аппаратах начали сменять светочувствительные матрицы, изображения стали храниться в виде полностью дематериализованных файлов, и цифровая фотография быстро стала фактом повседневности. Проявочные бачки и увеличители уступили место программам обработки изображений, а изготовление фотографий переместилось из темной комнаты на компьютеры. Цифровые камеры стали встраивать в сотовые телефоны, в результате чего цифровые изображения стали частью синхронного дискурса. Одновременно бурное развитие интернета дало возможность быстро и дешево распространять цифровые изображения по всей планете. Одними из первых, кто сообразил, что интернет–графика эффективнее печатной продукции, были, конечно же, производители порнографии.