Перлз Ф. - Теория гештальт-терапии

ет свой гнев, становится бесчувственным и выбра­ сывает побуждение из головы. Однако, болезнен­ ное подавленное возбуждение сохраняется в но­ вой ситуации как часть фона. Самость пытается справиться с новой фигурой, но не может привлечь для этого энергию, занятую сохранением подавле­ ния. Таким образом, фон контакта с новой фигу­ рой возмущен болезненным подавленным возбуж­ дением, сковывающим определенную часть эго-функций.

Более того, последовательность не может разви­ ваться. Это происходит потому, что тело не может быть уничтожено. Подавленный импульс принад­ лежит к сфере физиологической саморегуляции и консервативно сохраняется, возвращаясь в острой форме всякий раз, когда аккумулируется достаточ­ ное напряжение или вновь встречается соответству­ ющий стимул. Кроме того, он окрашивает все, что возникает на переднем плане. Возбуждение не мо­ жет быть подавлено, на него можно только не об­ ращать внимания. Дальнейшее развитие может быть направлено в сторону конфронтации с другой про­ блемой, хотя процесс теперь затруднен возмуще­ нием фона, содержащего незавершенную ситуацию. Сохраняющееся возмущение не допускает финаль­ ного контакта в процессе нового приспособления, так как не весь интерес поглощен фигурой. Оно препятствует тому, чтобы с новой проблемой обо­ шлись так, как она того заслуживает, поскольку новое решение также «неподходящим образом» ре­ шает незавершенную ситуацию. И перцептивные, и мускульные силы связаны поддержанием произ­ вольного подавления.

Возбуждение не забывается, но произвольный контроль может быть забыт и оставаться неосоз-

322

примеру, что сдерживаемое возбуждение захваче­ но врасплох необычным стимулом, или что конт­ роль временно ослаблен, благодаря терапевтичес­ кому упражнению. Тогда обычно тусклый взгляд оказывается, как кажется, под угрозой: наступает слепота, в ушах звенит, мышцы сведены судоро­ гой, сердце колотится, и т.д. Самость не осознает, что это просто эффекты сопротивления, и что все, что теперь требуется — это выдержать пустяковый дискомфорт, обнаружить противодействие и про­ извольно его ослабить. Вместо этого самость вооб­ ражает, что само тело в опасности, и реагирует ис­ пугом, удушьем и вторичной осознанной произвольностью ради его защиты. Она избегает искушений и сопротивляется терапии; неосознан­ но закрывая рот перед чем-то аппетитным, но од­ нажды оказавшимся опасным, она реагирует теперь на этот стимул тошнотой, как будто ей предлагают отраву. Как только возникающее возбуждение ста­ новится болезненным, оно легко поддается край­ ним истолкованиям. Отношение (включающее со­ ответствующие интерпретации) к защитным одноразовым эго-функциям, как к жизненно важ­ ным органам, а не приобретенным привычкам, пред­ ставляет собой реактивное образование. (В про­ должение всего описываемого процесса очевидна агрессивная попытка уничтожить более базисную физиологию.)

Таким образом, мы получаем следующую теорию вытеснения:

Вытеснение есть забывание произвольного по­ давления, ставшего привычным. Забытая привыч­ ка становится недоступной из-за последующих аг­ рессивных реактивных образований, направленных против самости. Но что не забыто (и не может

324 Фриц Перлз

ях, которые бы позволили его усилиям приносить плоды, и предлагать немного философии. Это вы­ ращивание личности. (Это разновидность малень­ ких детей, которые, так или иначе, с трудом стано­ вятся философами).

Другая крайность - это психоз, уничтожение не­ которой данности опыта, к примеру, перцептивно­ го или проприоцептивного возбуждения. В той сте­ пени, в которой вообще достигнута интеграция, самость заполняет опыт собой: она крайне унижен­ на, или неизмеримо грандиозна, или объект то­ тальной конспирации, и так далее. Первичная фи­ зиология при этом оказывается пораженной.

Среднее состояние, то есть невроз, является из­ беганием и ограничением спонтанного возбужде­ ния. Это сохранение сенсорных и моторных уста­ новок в ситуациях, которые их не оправдывают, или вообще вне контактной ситуации: как неудоб­ ная поза, поддерживаемая во сне. Эти привычки вмешиваются в физиологическую саморегуляцию и причиняют боль, истощают, приводят к повы­ шенной чувствительности и, в конце концов, к бо­ лезни. Нет тотальной разрядки, нет окончательно­ го удовлетворения. Невротик, обеспокоенный неудовлетворенными потребностями и неосознан­ но продолжающий себя зажимать, не может ув­ лечься собственными внешними интересами или успешно их воплотить. В осознании большей час­ тью присутствует его собственная личность: сму­ щенная, попеременно обиженная и виноватая, тщеславная и униженная, наглая и застенчивая, и так далее.

Ассимилируя опыт в условиях хронической чрез­ вычайной ситуации, невротическая самость поте­ ряла часть своих эго-функций; процесс терапии дол-

жен изменить условия и предоставить другие фоны опыта, пока самость открывает-и-изобретает сле­ дующую фигуру: «Я произвольно избегаю этого воз­ буждения и овладеваю этой агрессией». Это мо­ жет затем привести к возобновлению спонтанного творческого приспособления. (Но, повторяясь сно­ ва, в той степени, в которой условия жизни неиз­ бежно включают в себя хроническую чрезвычай­ ную ситуацию и фрустрацию, постоянный контроль подтверждает свою функциональность; облегчение в течение терапевтической сессии ничего не даст, кроме отреагирования ярости и горя. Или, что еще хуже, пациента стошнит ситуациями, которые он «не переваривает».)

3. Критика Фрейдовской теории:

1. Вытесненные желания

Наше толкование вытеснения настолько отли­ чается от Фрейдовского, что, объясняя противоре­ чия, мы должны изложить его точку зрения так же хорошо, как и свою собственную. Вытеснение было процессом, который он наиболее интенсивно изу­ чал, и можно создать всю систему Фрейдовского психоанализа, используя «вытеснение» в качестве основного термина.

Фрейду казалось, что «желание» (возбуждение) было вытеснено, тогда как мы считаем, что его вы­ теснить невозможно, хотя некую отдельную мысль или поведение, ассоциированное с желанием, мож­ но забыть. Затем он делает нехарактерно путан­ ную и, должно быть, трудную попытку объяснить, как консервативный организм может сдержать себя. Вся система «бессознательного мышления» и Ид, которые не могут быть пережиты в опыте, состав-

ляют часть этой попытки объяснения - хотя как любая сущность, порожденная ad hoc , она вызы­ вает призрак новых проблем. Опять же, Фрейд придерживался точки зрения, что вытесненные со­ держания одновременно изгоняются эго и привле­ каются «бессознательным», и требовал также бес­ сознательной цензуры. Мы же считаем, что привлечение или цензура содержаний находится в противоречии с фактами, и что вытеснение в дос­ таточной мере объясняется произвольным подав­ лением, простым забыванием и спонтанной актив­ ностью самости, преждевременно формирующей фигуру и фон, отвечающие новой проблеме.

Очевидно, что сдержанные возбуждения не вы­ теснены, но, напротив, проявляют себя таким обра­ зом, что нужно было бы сказать, что они стремят­ ся проявить себя, развиваться. В условиях расслабления (свободные ассоциации или дремо­ та) или спонтанной концентрации (искусство или живой разговор) разного рода странные образы, идеи, недоразвитые импульсы и жесты, беспокоя­ щие тупые и острые боли достигают осознания и требуют внимания к себе: так выглядят подавлен­ ные возбуждения, желающие развиваться. И если с помощью беспристрастной, но направленной кон­ центрации они наделяются языком и мускульны­ ми средствами, то немедленно проявляют себя со всей выразительностью. Тенденции к этому, есте­ ственно, являются хлебом и маслом любой анали­ тической сессии; как случилось, что Фрейд не при­ дал значения этим свидетельствам невозможности вытеснить ид?

Рассмотрим типичный отрывок из Фрейда: «Среди импульсов-желаний, берущих начало в

инфантильной жизни, которые невозможно разру-

шить или подавить, находятся некоторые, испол­ нение которых входит в противоречие с целевыми идеями нашего вторичного мышления. Исполне­ ние этих желаний больше не приносит удоволь­ ствия, а только боль: это как раз та перемена аф­ фекта, которая образует сущность того, что мы называем «вытеснением».»

Это и есть те импульсы, о которых мы говорим и которые невозможно подавить. Фрейд рассматри­ вал их как «инфантильные»; они «противоречат» другим целям, а потому болезненны и, вследствие этого, вытеснены. Но удовольствие и боль - не идеи, это ощущения облегчения или напряжения. Ка­ кую органическую трансформацию Фрейд имеет в виду, говоря, что «противоречие» порождает изме­ нение аффекта? Мы утверждаем обратное: жела­ ние болезненно по той причине, что усилие, на­ правленное на то, чтобы его подавить - это неразряжаемое напряжение и мускульное ограни­ чение. Такая трансформация - сущность обычного опыта.

Если то, что мы утверждаем, правда, тогда весь осознаваемый опыт продолжает окрашиваться невытесненной болью. Очевидно, Фрейду так не ка­ залось. Однако, это так. Кажется, что это не так, потому что мы не позволяем себе этого замечать, когда намереваемся со стоическим смирением за­ ниматься своим делом, и пытаемся наилучшим об­ разом воплотить те импульсы, которые принима­ ем. Боль есть, но она подавлена: сконцентрируйтесь на своих ощущениях, и она тут же окрасит их все. Фрейд неизменно мрачно настроен по поводу пер­ спективы счастья в человеческом состоянии; одна­ ко, он вовсе не так мрачен, как необходимо, по по­ воду самого актуального человеческого состояния.

Расхождение здесь является также и вербаль­ ным. Оно зависит, как все важные семантические отличия, от разницы в представлениях о желаемом: что мы будем называть «болью» или «удовольстви­ ем»? Для Фрейда замутненное восприятие, про­ извольные движения и контролируемые чувства обычной взрослой жизни являются не «болезнен­ ными», а нейтральными. Однако, в сравнении со стандартом спонтанного поведения, это называлось бы по меньшей мере «неприятным». Это состояние не может считаться нейтральным, поскольку, безус­ ловно, характеризуется беспокойством, усталостью, неудовлетворенностью, смирением, ощущением не­ завершенности, и так далее.

Отметим также в приведенном отрывке заклю­ чение, что физиологической саморегуляции не су­ ществует, поскольку «инфантильные» импульсы случайны, подавить их невозможно, а целеполагание принадлежит к области вторичного мышления. Это подводит нас к другой причине, по которой Фрейд считал возбуждения вытесненными. Он по­ стоянно рассматривал определенные возбуждения как инфантильные, специфическим образом связан­ ные с инфантильными ситуациями, и потому с ин­ фантильными мыслями и событиями. Действитель­ но, такие ситуации и мысли могут быть восстановлены, но с огромными трудностями (если это вообще возможно); они не находятся в фоне осознавания. Но, как мы пытались показать выше (Глава 5), все возбуждения гораздо более универ­ сальны; меняются лишь объекты и ситуации, кото­ рые определяют их и придают им особый характер. Сущностная связь со специфическими забытыми мыслями очевидна, когда вытеснение мыслей пре­ кращается. Но она обязана, как мы уже объясняли,

тому факту, что в определенной ситуации субъект произвольно ограничил возбуждение и подавил его - и это отношение скоро стало привычным и забы­ лось. Первое свободное развитие возбуждения, обя­ занное ослаблению подавления, стимулирует ста­ рое воспоминание, как доступный технический прием. Не воспоминание освобождает импульс, но развитие импульса стимулирует воспоминание. Или, другими словами, спонтанная жизнь всегда более «инфантильна», чем дозволено; потеря ин­ фантильности - не органическое изменение, а про­ извольное подавление.

4. Критика Фрейда: II. Сновидения

Обратимся теперь к Фрейдовской теории «при­ влечения» определенных содержаний бессознатель­ ным, и рассмотрим привычный пример «ускольза­ ния» остатка сновидения; это правда, что оно кажется не просто выброшенным из головы, а как бы вытянутым с помощью невидимого магнита. Од­ нако, нужно заметить, что на практике, чтобы удер­ жать сновидение, на него не обращают внимание, но к нему относятся незаинтересованно, позволяя приходить, как придется. Это было бы бессмыслен­ но, если бы сон был действительно вытянут из со­ знания.

Сновидение исчезает не благодаря произволь­ ному подавлению; сон уничтожается, главным об­ разом, спонтанным синтезированием самости в про­ цессе формирования простейших фигуры и фона бодрствующего состояния. Поэтому сновидение

| исчезает безо всяких усилий (спонтанное уничто­ жение), и поэтому, с точки зрения интроспекции, сновидение кажется ускользающим: фоны совер-