Часть 4. Как создать гармоничную семью и жить в ней

СЧАСТЛИВО

Глава 1. Психологические подходы к проблемам семьи

В каждом человеке изначально заложена потребность любить и быть любимым, каждому хочется встретить своего единственно­го и неповторимого и жить с ним счастливо всю жизнь, разделяя радости и горести, воспитывая детей. Но, к сожалению, далеко не всегда удается реализовать эти желания. Одним очень сложно даже познакомиться, другие никак не решатся заключить брачный союз, третьи же, вроде и любят друг друга, а жить вместе не могут.

Вот тогда и приходит на помощь психология, которая призва­на помочь людям разобраться в себе и других, чтобы на основе этого знания «созидать» себя и строить свои отношения с окружа­ющим миром. Обычно человеку удается решать свои проблемы, однако, весьма часто это происходит за счет ущемления инте­ресов других людей, либо за счет игнорирования собственных интересов. В результате появляется внутриличностная и меж­личностная напряженность, а это может привести к дискомфорту, конфликтам, умственным и физическим расстройствам и, в конеч­ном итоге, к болезням. Поэтому раннее обращение к психологу можно рассматривать и как профилактическую меру.

Во всем мире существует сеть консультативных психологиче­ских кабинетов, куда люди регулярно обращаются за помощью. А многие семьи имеют своего «домашнего» психолога, значимость которого аналогична значимости семейного врача. В странах быв­шего СССР пока нет такой традиции, но развивающееся общество неизбежно придет к необходимости подобной формы психологи­ческого содействия.

Помощь «семейного» психолога может быть многофункцио­нальной: работа с супружескими конфликтами и дискомфортными состояниями личности — депрессией, агрессией, астенией; реше­ние вопросов с «непослушными детьми»; налаживание отношений с «ворчливой» тещей и «суровым» свекром; помощь в организации свободного времени, распределении домашних обязанностей и т. п.

К примеру, в психологическую консультацию обратилась не­кая Мария Петровна, 60 лет, с просьбой помочь наладить отноше­ния с тридцатилетним сыном, который впервые (!) позволил себе проявить самостоятельность и сойтись с той женщиной, которую любит. Мать, узнав об этом, выгнала сына из дома, порвав с ним всяческие отношения. На приеме у психолога она очень нервничала, то и дело принимая таблетки, то «от сердца», то «от давления».

Мы попросили Марию Петровну рассказать о том, в каких условиях рос мальчик, что было главным в его воспитании и что именно в его поступке вызвало столь бурное негодование. Ока­залось, что с раннего детства мать доминировала и властвовала над сыном, «лепила» из него свой идеал. Причем мальчик, назо­вем его Анатолий, по натуре был ребенком кротким, нежным и ласковым, а мать хотела сделать из него «настоящего мужчину». Заставляла лазить по заборам, бегать по лужам, пресекала всяче­ские проявления нежности и любви к родным, чем травмировала ранимую натуру ребенка. В результате Анатолий так и не стал образцом мужественности, но замкнулся в себе, в характере его появилась боязливость, развился комплекс неполноценности. Он с трудом сходился с людьми, первый раз женился по маминому совету и даже после свадьбы старался все делать по ее указке.

Мать формально устраивали такие отношения с Анатолием, но интуитивно она чувствовала некоторую искусственность ситу­ации, хотя старалась не придавать этому значения. Сообщение о том, что сын ушел от жены к другой женщине, прозвучало для нее, как гром среди ясного неба.

В процессе беседы психолог предложил Марии Петровне по­пытаться описать ситуацию глазами сына. Это оказалось для нее невероятно сложным. Но только тогда она начала делать для себя удивительные открытия: например, что сын слушался ее из страха, что он постоянно находился в состоянии неудовлетворен­ности из-за того, что в угоду матери шел против своих природных особенностей, и что она собственными руками сделала жизнь сына невыносимой. Она поняла, что уход Анатолия от жены — это попытка изменить свою жизнь и, наконец-то, освободившись от давления матери, стать счастливым человеком. Мать начала осознавать, что если она хочет восстановить отношения с сыном, то должна коренным образом пересмотреть свою позицию и сама пойти на контакт на новой основе. Таким образом, уже первая кон­сультация принесла Марии Петровне ощутимую пользу, дав тол­чок к началу трудного пути изменения себя и собственной жизни.

Остается только сожалеть, что эта женщина обратилась к нам столь поздно. Скольких ошибок можно было избежать! Сколько здоровья сохранить! Именно поэтому психологи рекомендуют обращаться за помощью как можно раньше.

В практике семейного консультирования можно выделить не­сколько направлений, которые взаимопересекаются и дополняют друг друга: 1 — работа с одинокими людьми, которые жела­ют создать семью, но терпят неудачу уже на начальной стадии завязывания знакомства; 2 — добрачное консультирование пар, подающих заявление на регистрацию брака; 3 — консультирова­ние конфликтных, кризисных семей и разводящихся; 4 — прием родителей, сталкивающихся с трудностями в воспитании детей, и подростков, конфликтующих со своими родителями, педагогами и окружением. Каждое из этих направлений имеет свою специфику, и по каждому может вестись как индивидуальная, так и групповая работа.

Существует достаточное количество исследований, посвящен­ных вопросам семьи и ее консультирования. Рассмотрим некото­рые из направлений, отражающих современное состояние данной проблемы.

Оригинальный подход изложен в монографии Г. С. и А. С. Ко-чарянов, где выделяются три модели семейного консультиро­вания: энергетическая, симптоматическая и семантическая, отличающиеся уровнем сложности проведения как диагностиче­ского, так и терапевтического этапов. В первом случае консуль­тирование направлено на снижение эмоционального напряжения с помощью «вегетативных и разряжающих тактик», во втором — те­рапия «сводится к коррекции психологической несовместимости, суть которой состоит в основном в информировании партнеров об их личностных особенностях, выработке приемлемых способов обращения друг с другом», а в третьем — задачей психолога является построение «ряда правдоподобных версий конфликта» на основе идеи о многомерности личностной структуры. Кроме того, авторы исследуют этапы и формы семейной терапии и кон­сультирования. Диагностический этап рассматривается на трех уровнях: описательном, генетическом и динамическом.

Описательный уровень состоит в выявлении симптомов анор­мального взаимодействия: ссор, сексуальных дисгармоний, измен, злоупотребления алкоголем и т. п. На генетическом уровне рас­сматриваются эволюция брака с целью определения типов пато­логического взаимодополнения (соперничество, псевдосотрудни­чество, изоляция), «семейные мифы», супружеские затруднения (конфликты). Динамический уровеньдредполагает присоедине­ние психотерапевта к семье с целью построения ее структуры и активного воздействия на ее членов. Семейная диагностика предполагает, по мнению авторов, также типологическую класси­фикацию стилей семейного взаимодействия.

На этапе коррекции рассматривается прежде всего пробле­ма защитных механизмов и в связи с этим — уровни реаги­рования на супружескую травматизацию. Выделяют два типа реагирования: ситуационное (гнев, депрессия, тревога и т. п.) и личностное (актуализация защитных процессов). В первом слу­чае терапия направляется на «снижение выраженности агрессии и на формирование либо более приемлемых для супругов форм выражения этой агрессии, либо более адаптивных поведенческих реакций». Во втором случае предполагается учет формирова­ния различных типов индивидуальных защит: «козел отпущения», формирование коалиций внутри семьи, эмоциональный уход, при­влечение постороннего человека, ослабление эмоциональных свя­зей в семье, разрядка напряжения посредством агрессивного пове­дения, отказ или компромисс, создание семейных «мифов». Задача семейного терапевта состоит в замене невротических форм защи­ты на адекватные нормальные взаимоотношения между членами семьи.

Авторы выделяют несколько принципов коррекции и семь видов коррекционных стратегий: интерпретацию, познание, об­учение, совет, катартическую терапию, активное переструктури­рование, конфронтацию.

Под интерпретацией понимаются выявление действитель­ных причин нарушенных семейных отношений и причинных свя­зей, снятие искажений в версиях конфликта, аффективная актуа­лизация конфликтогенного комплекса.

Сущность стратегии познания состоит в коррекции искаже­ний восприятия ситуации, трансформации эмоционального отно­шения в сугубо логическое, познавательное.

Акцент на обучении сделан в поведенческом супружеском консультировании. Цель данного вида терапии — развитие коммуникативных навыков и межличностного психологического мастерства.

Совет в ряде случаев является единственной формой помощи, например, когда на консультирование приходит лишь один супруг, или когда время работы с семьей очень ограничено.

Катартическую терапию рекомендуют при наличии выра­женной мотивации сохранения брака у супругов и аффективно переживаемого светлого прошлого их брака.

Сущность техники конфронтации состоит в критике лич­ностной позиции пациента, что позволяет сорвать механизмы манипуляции и защиты. Эта техника обеспечивает вхождение психотравмирующей информации в сознание. Она больше подхо­дит лицам с истерическими чертами при наличии протективных механизмов защиты. В случае преобладания дефензивных за­щит авторы рекомендуют технику восстановления целостности аффективно-интеллектуального комплекса, в результате ее при­менения конфликтогенное содержание выносится из пространства индивидуальной психики пациента и становится достоянием тера­певтической системы «пациент — терапевт».

Помимо описанных стратегий, авторы указывают на тера­певтическую стратегию просветления Джона Энратта (1980), недирективную психотерапию К. Роджерса и гештальт-терапию Ф. Перлса, которая направлена на личностный рост, а также на психосинтез Р. Ассаджоли.

Интересна точка зрения представителей школы интро-лингвистического программирования, описанная в книге Ричарда Бэндлера, Джона Гриндера, Вирджинии Сатир. Здесь рассматри­вается модель эффективной семейной терапии.

Одна из главных целей авторов — помочь членам семьи об­наружить и воспринять возможности внутрисемейной системы, необходимые для изменений. При этом сам терапевт должен хорошо осознавать и контролировать процессы, происходящие в нем, а также требования и нужды семьи. Терапевт должен под­держивать контакт с каждым членом семьи индивидуально, быть способным включать независимые, растущие надежды и желания каждого члена семьи в целостность их семейной системы. Чтобы ; добиться желаемого эффекта, терапевту необходимо понять, ка­кие ресурсы внутри себя осознает и использует семья в данный момент и то желаемое состояние, к которому она стремится. В. Сатир выделила четыре коммуникационных состояния, к ко­торым люди прибегают при стрессе: задабривание, порицание, «компьютер», неуместность. Предлагается принять эти четыре | состояния и побывать в них около 60 секунд, чтобы прочувство­вать позы тела и внутреннюю установку, соответствующие каждой , , из них.

Каждая из этих поз представляет собой универсальный и часто встречающийся пример неконгруэнтности — несоответствия, . т. е. те слова, которые слышит терапевт, не совпадают с тоном пациента, движениями рук, позой. Терапевт может прервать этот процесс, действуя шаг за шагом, последовательно идентифицируя все примеры общения и отдельные элементы. Предложив членам семьи описать свои ощущения, терапевт постепенно выясняет, что в семье разрешается говорить, делать или выказывать относитель­но самих себя и других, а что — нет. Одна группа правил касается того, что члены семьи могут воспринимать и как они могут действовать, когда их взаимодействие становится неконгруэнтным. Вторая группа правил определяет каналы передачи информации, тип информации и каким членам семьи она предназначена.

Затем терапевт помогает членам семьи стать конгруэнтными при выражении важных посланий. Как только это происходит, он обобщает это новое знание, чтобы включить другие каналы выражения отношения.

Далее авторы книги предлагают на выбор несколько спосо­бов эффективного вмешательства терапевта в заданные циклы общения. Наиболее общий уровень вмешательства включает три фазы: сбор информации, трансформацию системы, закрепляющие изменения.

В первой фазе терапевт работает с членами семьи, собирая информацию, которая в дальнейшем поможет ему создать на­чальный опыт нового общения, так как, осознавая историю своей семьи, ее члены начинают видеть выход из тупика, в котором они находятся. После этого определяются желаемое и текущее со­стояния семейной системы. Затем терапевт переходит ко второй фазе — трансформации системы, где используются три главные стратегии: разрушение фиксированных заключений, выработан­ных в прошлом; показ перспектив процесса; трансформация систе­мы путем перепрограммирования. В конечной стадии происходит закрепление тех умений, которые члены семьи выработали.

Принципиально иной подход рассматривается в монографии Э. Г. Эйдемиллера и В. В. Юстицкого «Семейная психотерапия».

Авторы понимают под семейной терапией воздействие «на отдельных членов семьи и семью в целом с целью достижения желаемых изменений в их жизни». Большое значение придается технике ведения первой встречи с членом семьи. Здесь выделя­ют три плана: ознакомление с проблемами пациента; создание представления о том, что семейная психотерапия дает шанс найти путь к решению проблем; «проработка» мотивов, препятствую­щих участию в семейной терапии.

Используется метод «парадоксальной потенции» Франкла. В результате такой работы пациент подготавливается к реальной встрече с трудными ситуациями. Он настраивается на активный поиск своих проблем с помощью психотерапевта.

Дальнейшая работа с семьей предполагает следующие основ­ные формы: индивидуальная работа с отдельным членом, группо­вая психотерапия с членами семьи и с целой семьей. Здесь могут быть использованы различные психотерапевтические техники:

директивы, т. е. высказывания психотерапевта о необходи­мости определенных действий. Директивы делятся на прямые и парадоксальные. В случае парадоксальной директивы истинная ее

цель противоположна провозглашенной. Опыт авторов показы­вает высокую эффективность такой техники на том этапе, когда в ходе индивидуальных и групповых занятий члены семьи уже научились всему необходимому для самостоятельного решения семейной проблемы, и теперь нужно лишь помочь им научиться применять полученные знания в повседневной семейной жизни;

семейная дискуссия, т. е. обсуждение членами семьи широ­кого круга проблем, касающихся жизни семьи, способа решения различных семейных вопросов. Участие в групповой дискуссии «расшатывает» устоявшиеся представления пациента, зарождает сомнения в правильности его убеждений. При ведении семей­ной дискуссии терапевт может использовать различные приемы: молчание, умение слушать, обучение с помощью вопросов, повто­рение (резюмирование), обобщение, экспликаций эмоциональных состояний, конфронтацию с определенным мнением и др.;

обусловленное общение, т. е. введение в привычные семей­ные взаимоотношения нового элемента, например, .обмен между членами семьи записками, что позволяет искусственно замедлить процесс коммуникации. Аналогична роль цветовой сигнализации. К этому же роду техник относится методика «конструктивная опора», разработанная Кратохвилом;

техники, формирующие умения и навыки, когда перед паци­ентом ставится определенная задача. Ему сообщается об умении или навыке, которые он должен сформировать, и сообщается критерий правильности действий;

проигрывание семейных ролей, что позволяет приобщить семейную дискуссию к реальным взаимоотношениям.

Наиболее приемлемым на практике нам представляется це­лостный подход гуманистической психологии, в частности, ее основателя К. Роджерса. Представители этой школы отводят главную роль личному опыту, в процессе которого должно про­исходить максимальное согласование реального и идеального «Я-образа». Причем задачей психотерапевта здесь является созда­ние определенного типа отношений с другим человеком, который становится способным использовать эти отношения для развития и изменения своей личности.

Каким же образом создаются такие помогающие отношения? Первым и главным условием является правдивость отношений, т. е. искренность и откровенность. Второе условие заключается в следующем: чем более я принимаю другого человека, чем больше он мне нравится, тем более я способен создать те отношения, которые он сможет использовать для самореализации и развития. Это значит, что принимается весь спектр отношений человека в данный момент независимо от того, положительные они или отрицательные. Это принятие внутреннего мира другого создает теплоту и безопасность в отношениях, при этом другой человек чувствует свою значимость.

Третье условие — постоянное желание понимать другого человека, чувство эмпатии.

К необходимым условиям отношений относится также сво­бода от любой моральной и диагностической оценки, которая является угрозой для личности.

Таким образом, при наличии подходящего психологического климата, обеспеченного помогающими отношениями, реализуется индивидуальный потенциал человека двигаться вперед к зрелости. Это проявляется в способности понимать и самого себя, и те сто­роны жизни, которые причиняют боль и неудовлетворение. Это понимание помогает извлечь из подсознания опыт, спрятанный там из-за его угрожающей природы. При таких отношениях инди­вид изменяется и на сознательном, и на более глубинном уровне своей личности. Он становится более цельным, действенным, у него сглаживаются невротические и психопатические черты. Он более уверен в себе, владеет собой, лучше понимает себя и принимает других.

В семейной жизни клиентов также происходят множествен­ные изменения. Во-первых, они начинают более открыто выра­жать свои истинные чувства перед членами своей семьи и перед другими людьми. Например, муж, разгневанный на свою жену, начинает выражать это чувство в тех ситуациях, в которых рань­ше сохранял спокойствие. Это приводит к тому, что он начинает ощущать себя самим собой, а жена, чувствуя его открытость, идет на контакт с ним, и супруги впервые заводят разговор о глубо­ких чувствах друг друга. Здесь психотерапия помогает разорвать порочный круг: когда клиент выплеснул долго копившиеся чув­ства, последние теряют свою взрывную силу, более соответствуют ситуации и скорее будут поняты. С другой стороны, клиент об­наруживает, что семейные отношения могут быть построены на основе реальных чувств, а не на основе защитных реакций.

Человек становится сильнее, когда обнаруживает, что может выразить нежность, обиду, опасение — и его не предадут. Он обучается тому, как начать и поддерживать хорошую двухсторон­нюю коммуникацию, основанную на глубоком понимании чувств и мыслей другого человека, их смысла для партнера; может раз­решить себе увидеть жизнь глазами одного из членов своей семьи. А в результате — позволить себе и другим людям быть самими собой. Причем ребенку также разрешается иметь и выражать свои собственные неповторимые чувства, что способствует росту самоуважения ребенка, его ответственности и самостоятельности.