общпсих

нашими движениями. Мы избегаем угрожающих раздражителей - крайней жары, вида, звуков или запаха хищника - и стремимся к комфорту и благополучию. Способность ощущать и двигаться -два основных свойства всех животных о сенсорная система (чувствительная) и моторная (двигательная).

Ощущение – фиксация отдельных сигналов из внешней среды Восприятие – смысловое оформление целостного образа.

Все известные части сенсорных систем как в простых, так и в сложных нервных системах включают как минимум следующие компоненты:

детекторы стимула -

специализированные рецепторные нейроны;

2) первичный воспринимающий центр, куда сходится информация от группы детекторных блоков;

3) один или большее число вторичных воспринимающих и интегрирующих центров, получающих информацию от первичных воспринимающих центров. В более сложных нервных системах интегрирующие центры связаны также друг с другом. Взаимодействие этих центров и создает «восприятие».

Сенсорная система начинает действовать тогда, когда какое-либо явление окружающей среды - стимул, или раздражитель, - воспринимается чувствительными нейронами - первичными сенсорными рецепторами. В каждом рецепторе воздействующий физический фактор

(свет, звук, тепло, давление)

преобразуется в потенциал действия ПД.

ПД или нервные импульсы,

отображают сенсорные стимулы в виде клеточных сигналов, которые могут

быть подвергнуты дальнейшей переработке нервной системой. Нервные импульсы, вырабатываемые рецепторами, передаются по

сенсорному волокну в

воспринимающий центр, ответственный за данный вид ощущений. Как только импульсы достигают первичной зоны переработки, из деталей сенсорных импульсов извлекается информация. Само поступление импульсов означает, что произошло событие, относящееся к данному сенсорному каналу. Частота импульсов и общее число рецепторов, передающих импульсы, отражают силу стимула и размеры воспринимаемого объекта. При восприятии цветка, например, происходит выделение его цвета, формы, размера и расстояния до него. Эта и другая информация затем передается из первичных зон обработки во вторичные, где формируются дальнейшие суждения о воспринимаемых событиях.

В последующих интегративных центрах сенсорной системы может добавляться информация из других источников ощущений, а также информация памяти о сходном прошлом опыте. В какой-то момент природа и значение того, что мы ощущаем, определяются в результате осознанной идентификации, которую мы называем восприятием. После этого наступает время для ответного действия, если оно требуется.

По этой общей схеме работают все сенсорные системы. Таким образом, рассмотрев функционирование одной из них, мы в известной степени можем перенести наши общие выводы и на другие системы. Точно так же мы можем проанализировать деятельность моторной (двигательной) системы как сходно организованной сети, по которой путешествуют импульсы, но только в обратном направлении.

Сенсорные системы перерабатывают информацию, поступающую в мозг, а

моторные системы - информацию, идущую от мозга к мышцам. Но структурная организация тех и других систем обнаруживает черты сходства. Работой отдельных мышц управляют группы двигательных нейронов, или мотонейронов. Мотонейроны контролируются клетками двигательных интегрирующих областей, которые в свою очередь находятся под контролем еще более сложных двигательных центров.

Уровень активности рецепторных клеток отражает интенсивность воспринимаемого сигнала. Чем ярче свет, громче звук, сильнее укол, интенсивнее запах, тем выше уровень активности рецепторов; и наоборот, менее интенсивные сигналы вызывают меньшую активность. Сигналы, слишком слабые для восприятия,

называют «подпороговыми».

Интенсивность, или сила, ощущения влияет также на его интерпретацию.

Экспериментальные исследования мышления животных в бихевиоризме.

В уотсоновской теории мышления гипертрофия поведения до­стигла своего максимума. Уотсон лишил мышление познаватель­ного значения и по существу отождествил его с поведением.

Разделяя поведение на внешнее (непосредственно наблюдае­мое извне) и внутреннее, Уотсон последнее и называл мышлени­ем в широком смысле слова, или умственной деятельностью. Умственная

деятельность, вызываясь внешними стимулами, мо­жет отсрочивать и опосредствовать видимое поведение. «Там, где эксплицитное поведение отсрочивается (т. е. где происходит обдумывание), время, протекающее между стимулом и ответом, отводится имплицитному поведению («мыслительным процес­сам»[186]). Умственная деятельность оказывается оторванной от мозга, от работы коры больших полушарий. По сравнению с не­посредственно наблюдаемым поведением мыслительная деятель­ность, по мнению Уотсона, отличается лишь очень большой свернутостью, сокращенностью. Мышление, пишет он, «по существу не отличается от игры в теннис, плавания и любой иной, непо­средственно наблюдаемой деятельности, за исключением того, что оно скрыто от обычного наблюдения и в отношении своих компонентов является в одно и то

же время и более сложным, и более сокращенным, чем это мог бы подумать даже самый смелый из нас»[187].

Уотсон подчеркивает сходство мышления и поведения как по функциям, так и по закономерностям протекания. Полностью игнорируя социальную обусловленность мышления, он считает, что основная его функция — обеспечить приспособление орга­низма к окружающей среде. В этой функции растворяется по­знавательное значение мышления. Из формы отражения окру­жающей среды мышление превращается в совокупность реак­ций, вызываемых окружающей средой.

Закономерности мышления Уотсон сводит к закономерности образования навыков.

Согласно Уотсону, организм

приобретает навык путем проб и ошибок. Такую характеристику приобретения индивидуального опыта Уотсон заимствовал из сравнительной психологии. Выра­жение «пробы и ошибки» впервые употребил А. Бэн при описа­нии «конструктивного интеллекта». Это выражение подхватил Л. Морган, применив его для описания поведения животных, приспосабливающихся к новым условиям. Однако у Моргана это понятие, так же как понятие ассоциации, не было свободно от антропоморфизма.

Э. Торндайк также определил приспособительное поведение животных как состоящее из «проб и ошибок», ведущих к закреп­лению адаптивных реакций. Все действия путем проб и ошибок он свел к отбору двигательных реакций из инстинктивного репертуара животных.

Выводы Торндайка и послужили основой бихевиористического представления о том, что интеллектуальное поведение заключается в разнообразных моторных реакциях на целостную ситу­ацию, причем движения, ведущие к успеху, получают преимуще­ство перед остальными. Действия путем проб и ошибок Торндайк считал характерной чертой приспособительного поведения животных лишь до приматов. Уотсон распространил принцип проб и ошибок на мышление человека. «Мышление, — пишет он, — в узком значении этого слова, если включить в него обуче­ние, есть процесс, протекающий по методу проб и ошибок, — вполне аналогично ручной деятельности»[188]. Этим Уотсон, а вслед за ним и современные бихевиористы, ограничивает характеристику мышления.