III. Международные отношения на Балканах и на Ближнем и Среднем Востоке в конце XIX - начале XX вв.

Англо-русское соперничество на Ближнем и Среднем Востоке.

К 1870-м гг. продвижение русских в Средней Азии осложнило англо-русские отношения. Обе державы полагали, что лучшим способом защитить свои владения - расширить их за счет т.н. «выдвинутых вперед рубежей» и буферных зон. При этом обе стороны обвиняли друг друга в «агрессии»; а себя представляли как носителей «прогресса и цивилизации», благодетелей колониальных народов.

Впрочем, в Петербурге и Лондоне отдавали себе отчет, что прямое военное столкновение между в Центральной Азии совершенно нежелательно Англия и Россия усиленно интриговали друг против друга, натравливали друг на друга местные племена, наводняли регион разведчиками и диверсантами.

1869 г. - англо-русские переговоры о разделе сфер влияния на Среднем Востоке – неудачно.

Особенно обострились англо-русские противоречия после 1874 г., когда премьером стал Дизраэли, сторонник безудержной колониальной экспансии. Идея буфера между Индией и Туркестаном была отброшена; британский кабинет предложил Петербургу разделить Среднюю Азию. Себе британцы оставляли Афганистан. В Петербурге решили воспользоваться предоставленной свободой рук, присоединив в 1876 г. Кокандское ханство. В ходе афганской войны (1878-1880) Англия потерпела неудачу.

Петербург воспользовался этой неудачей, распространив свой контроль над Туркменией. Чтобы остановить продвижение России, англичане вмешались в разграничение между Афганистаном и Россией. В 1884 г. афганцы направили свои войска под командованием английских офицеров на берег Кушки, но были разбиты русскими. При этом (если верить афганскому эмиру Абдуррахману) англичане первыми бежали с поля боя как зайцы. Это был удар по престижу Англии и по англо-русским отношениям.

В 1885 г. в Лондоне всерьез планировали новую войну против России.Главный удар англичане планировали нанести в районе Черного моря, как и в Крымскую войну. Намечался английский десант на Кавказе и диверсия с моря против Одессы. Опасность заключалась для России в том, что она была практически безоружной на Черном море. К 1885 г., первые русские черноморские броненосцы были только спущены на воду, и до их вступления в строй было еще далеко.

Но Петербург воспользовался возможностью дипломатического маневрирования.

1884 г. - продлен «Союз трех императоров», по ст. 3 которого стороны должны были добиваться закрытия черноморских проливов в случае войны. Берлин сделал все от него зависящее, чтобы выкрутить Стамбулу руки и заставить его закрыть проливы. В оказание нажима на Турцию Берлин и Петербург вовлекли также Австро-Венгрию, Италию и Францию. Кроме того, Россия добилась нейтралитета Швеции и Дании и закрытия датских проливов. Удалось наладить контакт с эмиром Абдуррахманом, который решил не начинать войну. В результате удалось уладить конфликт путем переговоров.

В последней трети XIX в. обе державы вели ожесточенную борьбу за влияние и в Персии. Персия была очень важна для России как важный торговый партнер и как южный сосед, граничивший с неспокойным Кавказом. Огромное значение имел Иран и для англичан как страна, граничившая с Индией.

В 1872 г. Лондон предпринял решительную попытку установить свой контроль над экономикой Ирана. Банкир Ю. Рейтер при поддержке британского кабинета заключил с Персией беспрецедентный договор, предоставивший Рейтеру на 70 лет исключительные права на железнодорожное строительство, добычу полезных ископаемых, ирригационные работы и эксплуатацию государственных лесов Персии. В качестве гарантии получения Рейтером дохода предоставлялось управление персидскими таможнями на 25 лет. Рейтер становился хозяином всей персидской экономики.

В ходе посещения Наср Эд-Дином Петербурга (весна 1873 г.) ему было сказано, что этот договор компрометирует его авторитет и достоинство и может иметь крайне негативные последствия для российско-персидских отношений. Шах был напуган. Воспользовавшись в качестве предлога невыполнением Рейтером сроков строительных работ, в октябре 1873 г. он расторг концессию.

Сорвав концессию Рейтера, русские попытались взять строительство железных дорог в Персии в свои руки. 1874 г. - Особое совещание под председательством Горчакова, признано «весьма желательным и полезным во всех отношениях» провести железную дорогу от Тифлиса к Тавризу. Однако осенью 1874 г. шах отклонил это предложение, опасаясь усиления русского влияния в Азербайджане.

Тем не менее, Россия сохраняла огромное влияние в Персии. В 1878 г. в Тегеране произошло восстание солдат шахской армии. Перепуганный шах обратился в Петербург с просьбой помочь в создании надежной воинской части, которая сумела бы защитить его особу.

1879 г. - в Тегеран прибыл полковник Домантович и ряд офицеров. Под их руководством была создана «персидская казачья бригада», командиром которой стал Домантович, подчинявшийся лично шаху. Эта часть должна была охранять шаха и готовить офицерские кадры из персов. Она была единственным боеспособным и по-современному обученным и вооруженным соединением персидской армии.

Таким образом, результатом англо-русского соперничества на Среднем Востоке стало размежевание сфер влияния в Центральной Азии и укрепление русского влияния в Персии.Однако укрепление русского политического влияния в Тегеране не означало прекращение экономической борьбы между русским и английским капиталом. Персия стала первой страной, где Россия опробовала, наряду с традиционными военно-политическими рычагами нетрадиционные для нее экономические рычаги.

Так, уже в 1880-е гг. русские товары начали интенсивно вытеснять английские в Северной Персии. В 1890 г. крупный русский капиталист Поляков основал Учетно-ссудный банк Персии, имевший право чеканки монеты. В конце 90-х гг. русскими была построена шоссейная дорога от порта Энзели на Каспии до Тегерана. 1890 г. – Россия даже добилась от шахского правительства не предоставлять в течение 10 лет каких-либо железнодорожных концессий иначе, как с согласия правительства России.

В южных районах Персии господствовал английский капитал, опиравшийся на Шахиншахский банк. Уже в 1890-е гг. в Англии была широко распространена мысль о желательности размежевания русской и английской сфер влияния в Персии. Однако, в Петербурге считали, что этот раздел не выгоден России, ибо рассчитывали подчинить себе всю Персию. Однако вскоре царское правительство было все-таки вынуждено согласиться с этой идеей, так как свое влияние в Персии стала усиливать Германия.

Политика Германии и Австро-Венгрии на Балканах и на Ближнем и Среднем Востоке.

Берлинский конгресс 1878 г. ознаменовал явление нового активного участника «Восточного вопроса» - Германию. Вскоре наметилось резкое расхождение русских и немецких интересов на Балканах.

Славянские православные народы Балканского полуострова были освобождены от турецкого ига благодаря русскому солдату. Однако после свержения гнета Турции, действуя экономическими рычагами, Австро-Венгрия и Германия сумели быстро вытеснить Россию из Сербии и Болгарии. Австрия сумела навязать балканским государствам выгодные ей маршруты железнодорожных магистралей (в широтном, а не меридиональном направлении, как того хотела Россия). Вслед за экономическим доминированиием следовало и политическое влияние: за австро-сербским торговым договором от 6 мая 1881 г. последовал союз, устанавливавший австро-венгерский протекторат над Сербией. В обмен на это Вена обещала Сербии поддержку в борьбе за территориальное расширение за счет Болгарии. Таким образом, русское влияние в Белграде было фактически ликвидировано. Еще хуже складывалась ситуация для Петербурга в Болгарии, все больше подпадавшей под австро-венгерское и германское влияние.

Правительству Александра III было особенно трудно смириться с поражением именно на Балканах. Он, еще будучи наследником престола, был одним из лидеров панславистской партии. А теперь от Петербурга отвернулись даже «братушки-славяне». В отместку за это Россия заняла антиболгарскую позицию после восстания 1885 г., которое привело к объединению Северной Болгарии с Восточной Румелией. Парадоксально, но Россия отстаивала те самые положения Берлинского трактата, которые в России рассматривали как унижение России. Еще более парадоксальным было то, что Лондон поддержал Болгарию, правильно рассчитав, что вследствие ухудшения болгаро-русских отношений Болгария из российского плацдарма превращается в барьер на пути России к проливам.

В 1886 г. Россия была вынуждена примириться с болгаро-турецким соглашением (губернатором Восточной Румелии становился болгарский князь, в Софии - регентский совет во главе со Стамбуловым, ориентирующимся на Англию и Австрию). Бисмарк на словах выражал сочувствие России в болгарском вопросе вплоть до согласия на присутствие русских войск в Болгарии. Но было ясно, что именно Австро-Венгрия является ближайшей союзницей Германии. Не случайно во время кризиса 1886 г. Бисмарк пытался связать Лондон обязательствами перед Веной, а в 1887 г. способствовал взошествию на болгарский престол австро-германской марионетки Фердинанда Кобургского. В дальнейшем, в соответствии с русско-австрийскими соглашениями 1897 и 1903 гг. Вена и Петербург признали принцип status quo на Балканах, что было выгоднее Австро-Венгрии - под прикрытием этих соглашений Вена продолжала свою экономическую экспансию в регионе, противопоставить которой России было нечего.

Не менее серьезные проблемы возникли в русско-немецких отношениях ввиду экономического соперничества двух стран (прежде всего в тарифном вопросе). Более того, в прусском генеральном штабе начали циркулировать идеи о желательности превентивной войны Германии против России.

Не только Россия начала проявлять беспокойство ввиду нового германского активизма на Востоке. Еще в 1880-е гг. началось вытеснение английского влияния в Турецкой Империи. В 1883 г. Бисмарк убедил султана передать военные заказы от Армстронга Круппу и Маузеру. В 1893 г. была заключена концессия на строительство Багдадской железной дороги. В тот период Лондон индифферентно отнесся к этому, настаивая лишь, чтобы и британские компании участвовали в строительстве дороги. В то время главным соперником Англии в Африке была Франция, а на Среднем Востоке - Россия.

Так, например, в 1870-х - 1880-х гг. Лондон и Париж оспаривали друг у друга контроль над Египтом. Англо-французский кондоминиум в Египте закончился в 1882 г., когда англичане оккупировали Египет. Париж, однако, не смирился с этим. В свою очередь, в 1881 г. Франция захватила Тунис и начала расширять свою североафриканскую колониальную зону.

1903 г - подписание договора о строительстве дороги между Турцией и созданным «Дойче банком» «Обществом Багдадской железной дороги», обстановка в корне изменилась. Переговоры об участии британского капитала в строительстве дороги закончились провалом. В Лондоне наконец поняли, что Германия - гораздо более опасный противник, чем Россия.

Россия была не против соглашения с Германией о разделе сфер влияния в Турции. Однако ни канцлер Бюлов, ни Вильгельм II не желали брать на себя обязательств, ограничивающих немецкую активность в Малой Азии. Эта активность все больше приобретала не столько экономический, сколько военно-политический характер. В турецкой армии и на флоте росло число немецких военных советников; перевооружалась турецкая армия германским оружием.

После русско-японской войны Россия уже не представляла собой серьезного конкурента для Германии в борьбе за влияние в Стамбуле; но одновременно сокращалось и английское влияние на турецкий кабинет. Результатом интенсивного германского проникновения на Ближний и Средний Восток стало англо-русское сближение. 31 августа 1907 г. - англо-русское соглашение о разграничении сфер влияния в Азии.Персию разделили на три зоны: северную (русскую), южную (английскую) и среднюю - нейтральную. Афганистан признавался нейтральным, Тибет - частью Китая, однако сохранялась английская оккупация долины Чумби. Влияние Англии в Тибете и Афганистане стало преобладающим.

Если бы не немецкая угроза, вряд ли Лондон и Петербург сочли возможным пойти на союз. Но теперь им приходилось считаться с возможностью строительства ответвления от Багдадской железной дороги на Персию - тогда персидский рынок был бы для них потерян. Хотя Россия была готова на определенных условиях снять свои возражения против строительства Багдадской железной дороги (миссия Извольского в Берлин, 1906-07 гг.), Берлин отказался взять обязательство не строить железных дорог к границам Персии. В этих условиях, дабы сохранить свои особые интересы в Персии, царское правительство было вынуждено пойти на сближение с Лондоном. Таким образом, непомерные аппетиты Берлина толкали двух «закадычных врагов», Англию и Россию, навстречу друг другу.

Кризис вокруг Марокко (1905 г.), вызванный германскими притязаниями на эту страну, которую Париж рассматривал как свою сферу влияния, вызвал обеспокоенность германским экспансионизмом и во Франции.Гольштейн и Бюлов не считали нужным следовать заветам Бисмарка: по их мнению, Германия была слишком сильна, чтобы взять все разом и ни с кем не делиться, виду ослабления России Франция лишилась могущественного союзника на Востоке, поэтому с ее интересами можно не считаться. В частности, Германия решила резко изменить свой подход к марокканскому вопросу.

Выступая в Танжере (31 мая 1905 г., т.е. уже после Цусимы), Вильгельм II выступил против исключительной сферы влияния Франции в Марокко - за открытость этой страны для мирной конкуренции всех наций, без монополий и без исключения для кого бы то ни было. При этом кайзер подчеркнул, что он знает, как защищать права Германии, и надеется, что Франция будет их уважать. Конкретизируя высказывания Вильгельма, канцлер Бюлов обратился ко всем участникам Мадридского договора (1880 г. - этот договор устанавливал равенство прав всех иностранных государств в Марокко), предлагая поставить марокканский вопрос на обсуждение международной конференции. Немецкое предложение сопровождалось намеками, которые можно было расценить как прямую военную угрозу; дело в том, что, по мнению немецкого генштаба, именно в 1905-1906 гг. ослабление России давало Германии шанс разбить всех ее врагов. Берлин давал понять, что его интересует военно-морская база на побережье Марокко. Это была угроза не только (и не столько) Франции, сколько Англии и даже США.

Это поняли в Лондоне, английское правительство обещало Парижу полную поддержку в марокканском вопросе. Фактически обе страны, которые еще 10 лет тому назад, во время Фашоды, были на волосок от войны друг с другом, теперь были близки к заключению военного союза. Более того. США склонялись поддержать в ходе предстоящей Альхесирасской конференции по Марокко Париж. Начала меняться ситуация в России: в августе 1905 г. был заключен Портсмутский мир, в декабре - русская революция прошла свой пик, и царский режим устоял. Наконец, даже Италия, член Тройственного союза, была склонна поддержать Францию, а не Германию. Берлин поддержала только Вена, но что воевать за Марокко не стали бы и сами немцы - эта война была бы крайне непопулярной в Германии.

Оказавшись в глухой международной изоляции, Германия была вынуждена пойти на подписание трактата 1906 г., который фактически признавал контроль французской и испанской полиции за правопорядком в Марокко и над марокканскими таможнями. Но дело было не только в провальных итогах Алжесирасской конференции. Действия Берлина в ходе кризиса перепугали Лондон, Париж и Петербург, в результате чего дипломатическая изоляция Берлина начала перерастать в военную изоляцию.

1906 г. - начались переговоры между генштабами Англии и Франции о совместных действиях на случай войны с Германией, возобновились совещания начальников французского и русского генштабов.

1911 г. - Агадирский инцидент, подтверждались самые худшие опасения Лондона и Парижа. Берлин в обмен на свое согласие на уступки в марокканском вопросе требовал для себя либо Французское Конго, либо военно-морскую базу на атлантическом побережье. Самое тревожное было то, что свои требования Берлин подтвердил и демонстрацией силы. В Агадир прибыла германская канонерская лодка «Пантера», а за ней - легкий крейсер «Берлин». «Прыжок «Пантеры»» показал, что в своем стремлении к территориальным захватам Германия может зайти очень далеко.

Реакция Англии (чьи интересы не были напрямую затронуты франко-германской конфронтацией в Марокко) была жесткой: Берлину дали понять, что Британия не согласится с унижением Франции.

Ситуация на Балканах (начало ХХ в.).

На протяжении всего XIX в. трудно было найти более непоколебимого сторонника поддержания территориального статус-кво на Балканах, чем Австрия. Ее политика была неизменной: Австрияпроиграет неизмеримо больше от территориальной экспансии на Балканах, чем выиграет, поэтому Вена не только воздерживалась от такой экспансии, но и удерживала от нее других, и прежде всего России.

Однако к началу ХХ в. отношение Вены к балканскому вопросу начало меняться. Влиятельные австрийские круги пришли к выводу, что только превращение двуединой в триединую (т.е. австро-венгеро-славянскую) Империю способно сохранить целостность державы Габсбургов. Такие выводы выглядели вполне разумно - 80% всей промышленной продукции Австро-Венгрии производилось на славянских землях, т.е. на территории Богемии и Моравии. Сторонники триализма исходили из того, что включение славянской элиты в правящий класс империи придаст ей большую устойчивость и заставит мадьярскую аристократию поубавить свои аппетиты. Триализм в новой вариации предусматривал новые захваты (Боснии и даже Сербии). Это обстоятельство обеспечивало триализму поддержку со стороны придворных, военных и клерикальных кругов Вены (в т.ч., нового главы МИД Эренталя).

Эти агрессивные планы, однако, встретили решительный отпор со стороны как сербских националистов (они хотели объединить южных славян под своей властью), так и Петербурга и Лондона. В случае осуществления замыслов Вены Германия - через подчиненные Балканы и полувассальную Турцию - получала выход к Персии, приближаясь к Индии. Вот почему, в частности, Лондон оказал жесткое противодействие продолжению строительства Багдадской железной дороги.

Поэтому вполне невинный (на первый взгляд) проект строительства железной дороги от австрийской границы на Салоники через Македонию, выдвинутый Эренталем в 1907 г., вызвал возбуждение в Петербурге. Там рассматривали эту дорогу как составную часть плана «нового триализма», о котором в России, были хорошо осведомлены. Российский кабинет расценил предложение Эренталя о строительстве дороги как нарушение австро-русских соглашений 1897 и 1903 гг. о статус-кво на Балканах.

В Петербурге не было недостатка в сторонниках войны под предлогом защиты «чести России», «братушек-славян» и т.п. Однако в тот период - через несколько лет после разгрома в русско-японской войне - верх взяли более здравые соображения. Было решено уступить, в т. ч. и по крайне болезненному вопросу аннексии Боснии и Герцеговины.

В ходе свидания в Бухлау (1908 г.) австрийского и русского глав МИД Извольскому пришлось смириться с аннексией Боснии без какой-либо компенсации для России (за исключением туманных обещаний относительно изменения режима проливов). Это была полная дипломатическая Цусима.

После итало-турецкой войны 1911 г. руководители некоторых балканских государств - Сербии, Греции и Болгарии - пришли к выводу, что настало время осуществить их территориальные притязания за счет европейской Турции. 1912 г. - заключены сербо-болгарская и болгаро-греческие военные конвенции, направленные против Стамбула. 9 октября 1912 г. военные действия против турок открыла Черногория; далее в войну вступили Болгария, Греция и Сербия. В течение одного месяца балканские страны разгромили турецкие войска. Болгарская армия двинулась на Константинополь, и турки запросили мира. Фактически они лишились почти всей территории, принадлежавшей им в Европе.

Однако желание поживиться за счет турок оказалось слабым фундаментом балканского союза. Между Болгарией и Сербией, с одной стороны, и Болгарией и Грецией, с другой, сохранялись серьезные территориальные споры. 29 июня 1913 г. Болгария напала на сербов и греков, рассчитывая на австро-немецкую поддержку. Но Берлин и Вена не считали момент подходящим для большой европейской войны. Болгария оказалась в полной изоляции, и к концу июля была наголову разбита.

В ходе конференции послов в Лондоне при посредничестве великих держав удалось выработать условия мира, по которым потерпевшая поражение Болгария лишилась Южной Македонии, Салоник, части Западной Фракии и островов в Эгейском море (отошли к Греции), части Македонии (Сербия), Южной Добруджи (ею овладела Румыния). Турция вернула себе часть Фракии и Адрианополь.

Балканские войны не привели к изменению общего соотношения сил между великими державами. Если Центральным державам в результате удалось укрепить свое влияние в Стамбуле и Софии, то Греция, Сербия и Румыния, в свою очередь, еще больше сблизились с Антантой.Балканские войны привели к дальнейшему усилению взаимной неприязни балканских народов.

Берлин поддержал своего союзника. Однако Петербург, Париж, Лондон и Рим решительно осудили действия Вены. Австро-Венгрия выступила против созыва международной конференции, в ходе которой державы могли бы рассмотреть сложившуюся ситуацию. Фактически все это означало распад европейского концерта, отказ от принципа единогласия великих держав при решении межд. проблем. Вместо этого осуществился раскол Европы на два враждебных лагеря: Тройственный союз и Антанту.

Итак, в конце XIX - начале ХХ в. Германии удалось добиться немалых успехов в тех регионах мира, где немецкое влияние было традиционно ничтожным. Традиционные же колониальные державы - Англия, Россия, Франция - чувствовали себя униженными и зажатыми в угол во всем огромном регионе от Персии до Магриба. Результатом всех этих немецких успехов было сплочение непримиримых врагов на антигерманской основе. Таким образом, все победы Германии на Востоке оказались пирровыми: очень скоро Германии и ее союзнице Австро-Венгрии пришлось заплатить за них дорогую цену.

Было бы неверным утверждать, будто исключительно экономическое соперничество великих держав вело их к катастрофе 1914 г. Как раз экономика и была принесена в жертву политике. Ведь, наряду с экономическим соперничеством в тот период было немало примеров экономического сотрудничества, в т.ч. и между такими заклятыми врагами, как немцы и французы, немцы и русские. Уже в то время Германия была экономическим локомотивом Европы - это прекрасно понимали все.

Как писал Тейлор, крупные немецкие капиталисты завоевывали господство в Европе без войны.

Однако Берлину было мало быть лишь экономическим гегемоном, хотелось и военно-политического доминирования. Но с этим европейские державы не могли примириться. Вот почему каждое действие Берлина и Вены, направленное на изменение в свою пользу ситуации на Востоке, вела к усилению Антанты.Фактически к 1912 г. сложился могущественный антинемецкий союз великих держав, которому Берлин мог противопоставить лишь альянс с разлагающимися Австрией и Турцией, или с такими политическими авантюристами, как Фердинанд Кобургский. Таков был результат новой внешней политики, которую Вильгельм II и его окружение пытались проводить после Бисмарка.

Каковы основные направления российско-британского соперничества на Ближнем и Среднем Востоке в последней трети XIX в.?

В чем причина прекращения англо-русской "большой игры" в начале ХХ в.?

Почему германская и австрийская экспансия на Ближнем Востоке и на Балканах в конце XIX - начале ХХ в. вела к обострению международной обстановки?