5 курс / Психиатрия детская (доп.) / Нейропсихология / Хрестоматия_по_нейропсихологии_Хомская_Е_Д_

Все эти методы различаются по тому, в какой мере операционализация подхо# да опирается на теорию. Известно, что в своих клинических оценках Лурия под# черкивал клинико#теоретический подход, выявляя факторы, влияющие на паци# ента, в основном при помощи качественного анализа данных, которые могут быть описаны в терминах нарушенных связей в функциональных системах. Такая гиб# кая методика проверки гипотез была ориентирована исключительно на клинику и, конечно, развита в ходе обследования десятков тысяч пациентов.

Луриевский подход породил большое количество неолуриевских батарей оцен# ки или тестовых измерений, каждый со своим собственным акцентом и попыткой операционализации хода исследований. Конечно, версия стандартизации «Лури# евского нейропсихологического обследования» Анны Лизы Кристенсен является наиболее прямым переводом и адаптацией луриевских методов и остается верной оригинальному источнику, несмотря на то что сам Лурия считал ее несколько упро# щенной. Она делает доступным для целого поколения англоговорящих нейропси# хологов понимание луриевских идей о «квалификации симптома» и обеспечивает их многими уникальными луриевскими тестами, использовавшимися в клинике. Так называемые трехкомпонентные моторные задачи (тесты на динамический праксис), разработанные Лурия, также очень популярны в Соединенных Штатах, и интересно отметить, что никто не пытался пока формально стандартизовать вер# сию этих обследований.

Несколько неолуриевских методов было разработано с опорой на специфические аспекты луриевского теоретического подхода. «Батарея оценки для детей Кауфма# на» (Kaufman#ABC) была одной из первых батарей оценки интеллекта детей в Со# единенных Штатах, в которой сделана попытка определить не столько резуль# таты выполнения теста, сколько ментальные процессы, стоящие за их получением, в частности анализировались симультанные и сукцессивные аспекты умственных операций. Таким образом, в основу батареи было положено различение двух ви# дов мозговых операций (симультанных и сукцессивных), усвоенное Лурия из ра# бот своих предшественников (Сеченова и др.). Новая система когнитивной оценки Даса и Наглиери (Das, Naglieri), развитая на основе системы оценки интеллекту# альных функций PASS, основывается на луриевских представлениях о параллель# ной и последовательной переработке информации.

В основе этой новой тестовой батареи лежат не только луриевские представле# ния, но и опыт 25 лет собственных исследований. Батарея позволяет получить не только количественные данные об этих важных ментальных факторах, но и фор# мализовать использованные детьми стратегии, применяемые для решения задач, требующих планирования. Нейропсихологическая батарея «Лурия — Небраска», конечно, является наиболее известной попыткой создать психометрическую вер# сию луриевских методов. Она оказалась очень противоречивой и имела плохое начало, учитывая проблемы, связанные с ее дальнейшим развитием и, в частности, со стандартизацией. Возникла также проблема валидности. Ее факторная струк# тура (фактор не в луриевском смысле) остается неясной. Примечательно, что многие публикации по поводу этой батареи содержат обсуждение различных интерпрета# ций отдельных ее проб, а не то, как надо использовать луриевский клинико#теоре# тический подход к интерпретации всей батареи.

92 Теоретические основы нейропсихологии

Другие, менее прямые тесты и пробы, основанные на луриевских методах об# следования, содержатся в батарее «Executive Interview — EXIT», которая является компиляцией заданий луриевского типа для клинического обследования, а также в «Кауфмановском тесте оценок интеллекта подростков и взрослых» (КАГГ), ко# торый представляет собой альтернативный набор тестов на интеллект, произволь# но основанный на теориях Кетелла — Хорна, Лурия и Пиаже. Батарея NEPSYunn «Нейропсихологическое обследование детей» — это находящаяся в последней ста# дии подготовки батарея тестов нейропсихологического обследования детей, непо# средственно основанная на трудах Лурия. Это будет первая формальная адаптация луриевских идей оценки развития ребенка. Из этого перечня очевидно, что лури# евские методы оказали глубокое влияние на нейропсихологию Северной Америки.

Говоря о том, в каких именно областях нейропсихологии луриевские концеп# ции и методики оказали влияние на развитие нейропсихологии США и на взаимо# отношения с другими подходами, принятыми в Северной Америке, нам следует кратко остановиться на истории развития и возможных перспективах нейропси# хологии.

Внейропсихологии Северной Америки наблюдается переход от статического рассмотрения взаимоотношения «мозг — поведение» к более динамическому и кон$ текстно$зависимому рассмотрению. На ранних стадиях развития нейропсихологии (между 1945 и 1960 гг.) предпринимались попытки более или менее статического связывания характеристик индивидуального выполнения проб с фиксированны# ми, хорошо известными поражениями коры. Акцент тогда делался именно на по# ражении мозга, на его характеристиках и особенностях. С конца 1960#х до начала 1970#х гг. усилия были направлены на то, чтобы проанализировать и лучше понять природу психологических измерений, которые использовались для выяснения осо# бенностей функционирования мозга. Это и есть так называемый этап когнитивной нейропсихологии. Конечно, луриевские работы лежали в основе и предвосхитили следующую фазу в развитии нейропсихологии — фазу динамической нейропсихо$ логии 80#х гг., где акцент делался на понимании и изучении динамики взаимодей# ствия между неврологическими факторами и психологическими (когнитивными)

процессами. Динамическая нейропсихология, так, как она предстает пред нами в лу# риевских работах, рассматривает также и развитие мозга, развитие индивидуаль# ных стратегий обучения и выполнения действий и является, таким образом, в боль# шей степени генетическим подходом, чем это было характерно для предыдущих этапов.

Внастоящее время наблюдается также тяготение к новой, более экологической стадии в развитии нейропсихологии, при этом в Северной Америке делаются по# пытки разработать такие пробы, которые имеют прогностическую и экологическую валидность и которые рассматривают более явно те типы когнитивных трудностей, которые испытывают пациенты в реальной жизни, а не только в тестах. Такая эко$ логическая нейропсихология по необходимости должна быть динамической, функ# ционально#ориентированной и иметь хорошо разработанный теоретический фун# дамент для того, чтобы объяснять и предсказывать соотношение между мозгом

иповедением в реальных жизненных условиях. Возможно, некоторые из нас уже сегодня могут попытаться использовать луриевское наследие на этом пути.

Позвольте мне кратко суммировать некоторые теоретические и методические различия между классическим луриевским и классическим североамериканским подходами» к нейропсихологии с той целью, чтобы обсудить, почему и как подня# тые Лурия вопросы продолжают оказывать влияние на современную нейропсихо# логию. Луриевские теоретические положения не направлены только на клинику. В действительности многие из его исследований представляли собой попытки раз# вить и синтезировать некоторую метатеорию психологических функций. Он был высоко образован в вопросах клинической неврологии, а также в психологии, и по# этому многие из его проб были ориентированы на качественный анализ процессов у пациентов. Уточнение симптома и идентификация нарушенных связей в функ# циональной системе являлись целями обследования. Напротив, североамерикан# ская нейропсихология в большинстве своем берет начало в строгих психометриче# ских и количественных традициях. В силу ее направленности на стандартизованные тесты и применение статистических методов акцент делался на групповых иссле# дованиях аналитического характера. К сожалению, североамериканская нейропси# хология в большинстве своем не стремится к более формальным или ориентирован# ным на теорию концептуальным схемам, иными словами, предполагаемая априори теория или метатеория просто отсутствует.

Учитывая большую важность концепции Лурия в нейропсихологии, не удиви# тельно, что Лурия продолжает и сейчас оказывать большое влияние на североаме# риканскую нейропсихологию. Наиболее значимая часть его наследия состоит

вклинико#теоретическом подходе к пониманию проблемы «мозг — поведение». Некоторые его работы являются уникальными примерами применения нейропси# хологического мышления в клинике. Даже те североамериканские нейропсихоло# ги, кто традиционно ориентирован на психометрические методы, отдают себе от# чет в преимуществах луриевского подхода. Поэтому нет ничего удивительного

втом, что много новых проб, создаваемых в нейропсихологии, по существу пред# ставляют собой попытки операционализовать луриевские тесты для будущих по# колений нейропсихологов. В этом отношении Лурия сыграл роль необходимого связующего звена между нейропсихологами разных стран и поколений.

Работы Лурия привлекают представителей новых поколений североамерикан# ской нейропсихологии, и его подход способствует развитию основного клинико# теоретического направления не только в профессиональной североамериканской нейропсихологии, но и во всемирной нейропсихологии. Многочисленные продол# жатели идут вслед за ним и экспериментально проверяют выдвинутые им теории и гипотезы.

Е. Д. Хомская

НЕЙРОПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА А. Р. ЛУРИЯ1

Вот уже 20 лет как ушел из жизни А. Р. Лурия (1902–1977). Время все расставило по своим местам. Оно, как известно, отсеивает истинные ценности от мнимых. Созданное А. Р. Лурия направление психологической науки — нейропсихология, выдержало испытание временем и сейчас, через 20 лет, по#прежнему принадлежит к одной из наиболее эвристичных, продуктивных наук о мозге. Эту высшую оцен# ку нейропсихологической школы А. Р. Лурия дала и наша, и международная науч# ная общественность, свидетельством чего являются переиздание трудов ученого на разных языках, публикация работ о нем как ученом и человеке, многочисленные конференции в разных странах, посвященные различным разделам луриевской нейропсихологии. Одна из них — Международная конференция памяти А. Р. Лу# рия, недавно прошедшая в стенах Московского университета2.

А. Р. Лурия — основоположник отечественной нейропсихологии нового типа, не имеющей аналогов за рубежом. В отличие от западной нейропсихологии, которая

взначительной степени «выросла» из медицины и до сих пор является своеобраз# ной частью медицины — «высшей неврологией», изучающей психологические симп# томы поражения мозга аналогично неврологическим симптомам и непосредствен# но сопоставляющей их с очагами поражения мозга, луриевская нейропсихология берет свое начало в психологии, ее источником являются общепсихологические представления о структуре и строении психических функций3. Клиническая, ме# дицинская «парадигма» западных нейропсихологических работ удерживает их

всобственном русле, независимом от общепсихологических идей. В них отсутству# ет внутренняя теоретическая связь с психологическими концепциями, и это дав# няя традиция западной нейропсихологии. Другая традиция — непосредственное перенесение в клинику методов экспериментального исследования, разработанных для изучения здорового человека (в основном психометрических), и увлечение ко# личественными, а не качественными аспектами изучаемых дефектов (т. е. примат математических, статистических методов над качественным анализом, на котором настаивал А. Р. Лурия).

Новизна и оригинальность луриевской нейропсихологии в том, что она, буду# чи синтезом трех наук (психологии, медицины, физиологии), является прежде все# го отраслью психологической науки, непосредственно связанной с общепсихоло#

1 Вопросы психологии. 1997. № 5. С. 79–91, 94–96.

2Международная конференция, посвященная 95#летию со дня рождения А. Р. Лурия, состоялась 24– 26 сентября 1997 г. в Москве (см. Международная конференция памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: РПО, 1998.

3I Международная конференция памяти А. Р. Лурия, 24–26 сентября 1997 г.: Тезисы докладов. М.: РПО, 1997. А. Р. Лурия был доктором и медицинских и психологических наук, но считал себя прежде всего психологом, учеником и последователем Л. С. Выготского.

гическими идеями А. Р. Лурия (как представителя школы Выготского — Леонть# ева). Поэтому успехи луриевской нейропсихологии в значительной степени свя# заны с адекватностью психологических идей, использованных А. Р. Лурия для изучения проблемы «мозг и психика».

Как известно, центральной проблемой нейропсихологии как одной из наук о мозге является проблема мозговой организации (локализации) психических функций. Ее решение зависит от понимания следующих вопросов:

Что такое психическая функция как психологическое явление?

Что такое мозг как субстрат психических функций, т. е. каковы принципы его организации?

Как именно соотносятся психические функции с мозговыми структурами, т. е. что именно «подлежит» локализации и что именно надо понимать под мозговыми механизмами психических функций?

А. Р. Лурия по#новому подошел к решению этих вопросов.

Высшая (т. е. прижизненно возникающая, опосредствованная, произвольно регулируемая) психическая функция представляет собой не «психическую способ# ность» — целостное и неразложимое на составные части психологическое явление, а сложную форму психической деятельности, включающую в свой состав движу# щие мотивы, цели (программу), исполнительные звенья (действия и осуществля# емые ими операции) и контролирующие механизмы. Это сложная психологиче# ская система, состоящая из многих звеньев и характеризующаяся определенными параметрами (аспектами). Психическая функция не может сопоставляться с моз# гом как единым целым.

Мозговые структуры, ответственные за реализацию психических функций, — высокодифференцированные образования, объединенные в различные взаимодей# ствующие между собой системы, которые объединяют и корковые и подкорковые уровни мозга. Мозг как субстрат психических процессов организован по систем# ному принципу, вернее, по многим системным принципам: проекционным, ассо# циативным, регуляторным и др. С определенными мозговыми структурами следу# ет соотносить не психическую функцию как единое целое, а ее отдельные звенья, параметры (аспекты), реализация которых осуществляется с помощью соответ# ствующих физиологических процессов.

Общие и локальные физиологические процессы (закономерности работы соот# ветствующих нейронов) «ответственны» за различные аспекты психических функ# ций и различные формы их нарушений при локальных поражениях мозга. Именно они и являются конкретными мозговыми механизмами высших психических функ# ций.

Мозг как субстрат психических процессов участвует в реализации психических функций как сложное единое целое, состоящее из высокодифференцированных компонентов, организованных по системному принципу, где различные мозговые структуры и специфичные для них физиологические процессы «отвечают» за раз# личные звенья (аспекты) функции.

Эти и другие положения вошли в сформулированную А. Р. Лурия теорию си# стемной динамической локализации (мозговой организации) высших психических

96 Теоретические основы нейропсихологии

функций человека (1962 и др.) на современном этапе изучения проблемы наибо# лее эвристичную и продуктивную по сравнению с другими концепциями, объяс# няющими соотношение мозга и психики.

Как всякая хорошая теория, она успешно применяется на практике (для диа# гностики состояния мозга и его отдельных структур и восстановления нарушенных функций). Предложенные А. Р. Лурия методы нейропсихологической диагности# ки и восстановления психических функций, основанные на данной теории, пользу# ются большой популярностью во всем мире как одни из наиболее эффективных. Таким образом, луриевская нейропсихология объединяет в себе высокий научный

ипрактический потенциал, чем и объясняется ее признание у нас и за рубежом.

А.Р. Лурия не только основоположник нейропсихологии нового типа, он создал отечественную нейропсихологическую школу — коллектив учеников, единомышлен# ников, продолжающих разрабатывать его идеи.

Научная школа — особое, весьма ценное и сравнительно редкое явление в на# уке. Далеко не все крупные ученые оставили после себя научную школу, что объяс# няется, по#видимому, и объективной значимостью научных взглядов ученого, и его личными качествами. А. Р. Лурия сочетал в себе и высокий научный авторитет,

ивыдающиеся способности Учителя, воспитателя молодежи. Он трудился не в оди# ночку, а всегда с коллективом сотрудников#учеников. На протяжении почти 50 лет работы в области нейропсихологии он воспитал многих учеников; некоторые из них ушли в другие области психологии, но большинство сохранило верность ней# ропсихологическим интересам и составило луриевскую нейропсихологическую школу. В эту школу входят не только отечественные, но и зарубежные ученые: уче# никами А. Р. Лурия считают себя такие известные ученые, как М. Коул, Н. Гольд# берг (США), Ж. Дас (Канада), Л. Вайзкранц (Англия), А. Л. Кристенсен (Дания), М. Климковский, М. Кочмарек (Польша), Э. Андриевска (Франция) и многие дру# гие. Учениками А. Р. Лурия являются и многие нейропсихологи, работающие те# перь в странах СНГ, учившиеся в свое время на факультете психологии МГУ или подготовившие под его руководством диссертации по нейропсихологической те# матике. Можно дискутировать о степени принадлежности того или иного ученого к луриевской нейропсихологической школе, но бесспорно, их объединяет призна# ние высокого научного авторитета А. Р. Лурия и общее понимание основных про# блем нейропсихологии и способов их решения.

В данной статье я ограничусь изложением результатов работы в постлуриевский период тех представителей нейропсихологической школы Лурия, которые работа# ют в МГУ и связанных с ним учреждениях. Их можно рассматривать в качестве «ядра» школы. Эта группа состоит из «первых» учеников А. Р. Лурия, работавших непосредственно под его руководством, и учеников его учеников (т. е. второй

итретьей генерации нейропсихологов луриевской школы). В основном это сотруд# ники кафедры нейро#и патопсихологии и лаборатории нейропсихологии факуль# тета психологии МГУ, а также нейропсихологи, работающие в контакте с ними в различных медицинских учреждениях Москвы (Институте нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко, Клинике нервных (болезней ММА им. И. М. Сеченова, Инсти# туте неврологии НАМИ, НИИ психиатрии. Центре психического здоровья МЗ РФ, Центре патологии речи и нейрореабилитации (ЦПРиН) и др.). Работы петербург#

ских представителей нейропсихологической школы А. Р. Лурия, несмотря на их тесные контакты с московскими нейропсихологами, не вошли в данную статью (как и работы нейропсихологов других городов России), что ни в коем случае не умаляет их значимости. Направления работы московской группы в целом отражают основные тенденции развития луриевской нейропсихологической школы, наблю# даемые в других городах России и отчасти за рубежом. Деятельность московских представителей луриевской нейропсихологической школы за период 1977–1997 гг. протекала в следующих основных направлениях: научном, методическом, практи$ ческом и учебно$педагогическом.

НАУЧНАЯ РАБОТА

Научно#исследовательская работа подразделялась на следующие разделы:

теоретические исследования в области нейропсихологии;

работа в области клинической и экспериментальной нейропсихологии;

исследования в области реабилитационной нейропсихологии.

Разработка теоретических проблем нейропсихологии была посвящена анализу методологических основ луриевской нейропсихологии, ее связи с естественно#на# учными традициями отечественной психологии, физиологии, философии; с пси# хологическими воззрениями Л. С. Выготского и его школы. Они были посвящены анализу ее истории и места в системе наук; оценке вклада нейропсихологии в ре# шение общепсихологических проблем, в частности — в проблему деятельности; анализу понятийного аппарата луриевской нейропсихологии (таких понятий, как «фактор», «системность», «уровневая организация функций», «блоки мозга» и др.). Помимо этого, в рассматриваемый период были подготовлены к печати и отредак# тированы рукописи А. Р. Лурия, не опубликованные при его жизни; «Язык и со# знание» (1979), «Этапы пройденного пути. Научная автобиография» (1982). Была опубликована также первая на русском языке научная биография А. Р. Лурия, где

вхронологическом порядке изложены основные научные достижения А. Р. Лурия и дан анализ его вклада в различные области психологической науки: общую, дет# скую психологию, дефектологию, нейропсихологию, психофизиологию (Е. Д. Хом# ская, 1992). Таким образом, за годы, прошедшие после кончины А. Р. Лурия, продол# жалось теоретическое осмысление методологического, теоретического, понятийного аспектов луриевской нейропсихологии, ее отличия от западных нейропсихологи# ческих школ, проводился анализ жизненного пути А. Р. Лурия, биографии его идей.

Разработка проблем клинической нейропсихологии (или синдромологии) велась

внескольких направлениях.

Продолжалось изучение нейропсихологических синдромов в контексте пробле# мы межполушарной асимметрии и межполушарного взаимодействия, проводилось сопоставление левосторонних и правосторонних синдромов, изучались их динами# ка, различия синдромов у праворуких и леворуких испытуемых (Н. А. Филиппы# чева и др., 1982; Л. И. Московичюте, 1995 и др.). Анализировались нейропсихологи# ческие синдромы, возникающие при нарушении межполушарного взаимодействия вследствие поражения комиссур — мозолистого тела и др. Многие работы по дан#

98 Теоретические основы нейропсихологии

ной тематике опубликованы в сборнике «Нейропсихологический анализ межпо# лушарной асимметрии мозга» (1986).

Продолжалось изучение нейропсихологических синдромов, наблюдаемых при поражении глубоких подкорковых структур левого и правого полушарий; выясня# лось отличие «подкорковых» синдромов от «корковых»; роль различных подкор# ковых образований в возникновении вербальных и невербальных нейропсихо# логических симптомов. Сопоставлялись клинические, нейропсихологические

икомпьютерные данные. Результаты исследования обобщены в монографии Н. Н. Корсаковой, Л. И. Московичюте «Подкорковые структуры мозга и психиче# ские процессы» (1985).

Продолжалось изучение нейропсихологических синдромов травматического

исосудистого генеза. Выяснялись их специфика, отличие опухолевых синдромов, особенности динамики на разных стадиях восстановления психических функций. Нейропсихологические синдромы травматического и сосудистого генеза описаны в учебном пособии Н. Н. Корсаковой, Л. И. Московичюте «Клиническая нейропси# хология» (1988).

Интенсивно разрабатывалось новое направление клинической нейропсихоло# гии — детская нейропсихология (или нейропсихология детского возраста). Про# водилось исследование детей с трудностями в обучении. Причины школьной не# успеваемости анализировались с позиций нейропсихологии (Э. Г. Симерницкая, 1985; Т. В. Ахутина, А. В. Семенович, А. А. Цыганок, 1995 и др.). На основе нейро# психологического анализа создавались методические рекомендации по коррекции школьной неуспеваемости.

Началось формирование геронтонейропсихологии (или нейропсихологии по# зднего возраста). Изучались нейропсихологические синдромы, возникающие при различных поражениях мозга: болезнях Паркинсона, Альцгеймера, дисциркуля# торной энцефалопатии и др. Сопоставлялись симптомы нарушения высших пси# хических функций, характерные для нормального и патологического старения. Предложены нейропсихологические критерии деменции в старческом возрасте

иметоды ее диагностики (П. К. Корсакова, 1996 и др.).

Началось формирование новой отрасли клинической нейропсихологии, связан# ной с изучением влияния вредных экологических факторов на состояние ЦНС. На материале чернобыльской аварии изучалось влияние малых доз радиационного воздействия на функции головного мозга. Описывались нейропсихологические синдромы, типичные для «чернобыльской болезни» (Е. Д. Хомская, 1996 и др.).

Разрабатывалось психофармакологическое направление клинической нейро# психологии. С помощью нейропсихологических методов исследовалось изменение нейропсихологических синдромов, их структуры под влиянием различных фарма# коагентов в процессе лечения. Оценивалось влияние фармакологических веществ на различные мозговые структуры (О. А. Кроткова, Т. А. Карасева, 1986; Е. Д. Хом# ская, 1995 и др.).

Таким образом, в клинической нейропсихологии в постлуриевский период на# ряду с традиционными работами, посвященными изучению нейропсихологиче# ских синдромов при локальных поражениях мозга (преимущественно левого по# лушария у взрослых пациентов), разрабатывались новые направления исследований,

связанные с межполушарными различиями синдромов, с нарушениями межполу# шарного взаимодействия, с влиянием на характер нейропсихологических синдро# мов таких факторов, как возраст больного, генез заболевания, фармаколечение и др.

Иными словами, существенно расширилась сфера интересов клинической ней# ропсихологии. Однако во всех случаях основу клинико#нейропсихологических работ составляли луриевские принципы синдромного анализа психических функ# ций, направленного на поиск радикала, определяющего характер синдрома (ней# ропсихологического фактора). Описания различных синдромов представлены

всборниках «Функции лобных долей мозга» (1982), «А. Р. Лурия и современная психология» (1982), «Нейропсихология сегодня» (1995).

Впостлуриевский период разрабатывались различные проблемы эксперимен$ тальной нейропсихологии, основной задачей которой является изучение психоло# гических и мозговых механизмов нарушений, различных психических функций (у взрослых и детей). Изучались когнитивные, двигательные функции и эмоцио# нально#личностная сфера.

Продолжался нейропсихологический анализ гностических процессов: зритель# ного (предметного, цветового), тактильного, пространственного гнозиса, восприятия времени у больных с локальными поражениями мозга. Описывались латеральные различия гностических процессов, нарушения различных уровней их организации,

вчастности речевого. Оценивалась роль лобных долей мозга в гностической дея# тельности. Изучались особенности движений глаз при нарушениях чтения у боль# ных с поражением теменно#затылочных отделов левого и правого полушарий го# ловного мозга (Т. В. Тимофеева, Л. Д. Владимиров, 1986 и др.).

Продолжалось изучение нейропсихологии памяти (т. е. мозговой организации различных мнестических функций), начатое под руководством А. Р. Лурия. Оце# нивалась роль левого и правого полушарий мозга в обеспечении различных форм и параметров мнестической деятельности (Л. И. Московичюте, 1995). Изучались мозговая организация вербальной памяти (Ю. В. Микадзе, 1986 и др.), семантиче# ская организация памяти и виды ее нарушений при локальных поражениях мозга (Ю. В. Микадзе, 1986; Н. К. Корсакова, Ю. В. Микадзе, 1982). Исследовались на# рушения различных модально#специфических форм памяти: звуковой (Н. В. Гре# бенникова, А. Д. Владимиров, 1989), цветовой, тактильной, пространственной и др. Анализировалась специфика нарушений мнестических функций в онтогенезе; изуча# лись особенности нарушений памяти при «чернобыльской болезни» с первичной диэнцефальной симптоматикой (Е. Д. Хомская. 1992 и др.).

Продолжалось экспериментальное изучение мозговой организации интеллек# туальных процессов. Анализировались структурные и динамические аспекты ин# теллектуальной деятельности, их связь с латерализацией очага поражения; особен# ности семантических связей при поражении лобных долей мозга, их устойчивость, избирательность; интеллектуальные нарушения при различных формах афазии; мозговая организация вербального и невербального интеллекта у больных с пора# жением корковых и подкорковых мозговых структур (Л. С. Цветкова, 1996 и др.).

Продолжалось изучение мозговой организации речевых процессов в контексте проблем афазиологии и нейролингвистики. Анализировались грамматические на#

100 Теоретические основы нейропсихологии

рушения речи при разных формах афазии, различные формы экспрессивного и им# прессивного аграмматизма, оценивалась роль грамматики в понимании речи. Про# водилось нейролингвистическое исследование афазий. Изучались механизмы порождения речи, проводился лингвистический анализ синтаксиса. Исследова# лись изменения лексикона при корковой и подкорковой патологии речи мозга при афазии, особенности межполушарного взаимодействия в речевых процессах при билингвизме, особенности личности больного с речевыми нарушениями в кон# тексте проблем межполушарной асимметрии мозга (Т. В. Ахутина, 1989; B. C. Ко# тик, 1989; Ж. М. Глозман, 1987; Л. С. Цветкова, Ж. М. Глозман, 1978 и др.).

Проводилось экспериментальное изучение мозговой организации эмоциональ# но#личностной сферы при локальных поражениях мозга. Анализировались прояв# ления эмоциональных состояний в когнитивных процессах (памяти, мышления, восприятия), изучались особенности нарушений эмоциональной сферы при ло# кальных поражениях мозга, связанные с латерализацией очага поражения, роль левого и правого полушарий в реализации эмоций разного знака. Уточнялась роль лобных долей в обеспечении эмоционально#личностных явлений (Н. Н. При# валова, Е. Д. Хомская, 1995). Изучалась скорость восприятия базальных эмоций, отличия в восприятии эмоциональных и нейтральных стимулов (Н. Я. Ватова, 1985). Исследовались особенности личности, проявляющиеся в нарушениях обще# ния (Е. Д. Хомская, Н. Я. Ватова, 1992), особенности невербальной коммуника# ции у больных с афазией (Ж. М. Глозман, 1987). Оценивались нарушения эмоцио# нального развития детей с разными формами дизонтогенеза (В. В. Лебединский, 1985 и др.).

Продолжалось экспериментальное изучение мозговых механизмов произволь# ной регуляции различных психических функций (двигательных и когнитивных) на материале больных с локальными поражениями мозга. Определялись роль пе# редних и задних отделов мозга в произвольной регуляции саккадических движе# ний глаз, межполушарные различия произвольной регуляции движений рук, свя# занные с модальностью стимула (А. Д. Владимиров, Т. В. Тимофеева, 1986). Оценивались возможности произвольного контроля движений правой и левой рук в норме и у пациентов с «чернобыльской болезнью». Экспериментально доказано существование латеральных различий механизмов произвольного контроля дви# гательных реакций в норме и их ослабление у таких пациентов. Изучались воз# можности выполнения серийных произвольных движений у детей с трудностями обучения. С помощью метода сопоставления серийных интеллектуальных опера# ций в оптимальном и максимально быстром темпе изучалась произвольная регу# ляция интеллектуальной деятельности в норме и у больных с поражениями лево# го и правого полушарий мозга (Е. В. Ениколопова, 1992 и др.).

Продолжалось изучение психофизиологических механизмов нарушений когни# тивных, двигательных и эмоциональных процессов у больных с локальными пора# жениями мозга. Были сформулированы основные задачи психофизиологии ло# кальных поражений головного мозга, ее место в системе психофизиологических дисциплин (Е. Д. Хомская, 1978). С помощью методов пространственной синхро# низации биопотенциалов проведена оценка структуры функциональных состоя# ний мозга при различных типах когнитивных процессов, проанализирована про#