вих производственных отношений, а также неумелым при- менением данного инструментарии на практике»¹.

Широкая распространенность понятия «правовое сред- ство» побудила заняться им также отдельных специалистов по общей теории права. Однако поскольку они по большей части придерживаются позитивистской концепции права, их объяс- нении сводятся к отождествлению правовых средств с основ- ными категориями традиционного нормоведения. Например, С.С. Алексеев считает, что «правовые средства не образуют каких-то особых, принципиально отличных от традиционных, зафиксированных догмой права, в общепринятом понятийном аппарате явлений правовой действительности. Это весь арсе- нал, спектр правовых феноменов различных уровней с той лишь особенностью, что они вычленяются и рассматривают- ся... с позиций их функционального предназначения, тех черт, , которые характеризуют их как инструменты правового регу- лирования...»².

Далее он пишет, что перед нами «те же юридические нор- мы, хозяйственные договоры, счета в банке, меры поощрения, санкции, но предстающие в качестве функциональных явле- ний, инструментов реализации силы, ценности права»^;. Пояс- няя эту мысль, С.С. Алексеев отмечает, что «вопрос правовых средств не столько вопрос обособления в особое подразделе- ние тех или иных фрагментов правовой действительности, сколько вопрос их видения в строго определенном ракурсе — их функционального предназначения, их роли как инструмен- тов оптимального решения социальных задач...»⁴.

С подобной трактовкой нельзя согласиться по ряду осно- ваний. Для упрощения разбора выделим из приведенных вы- сказываний узловые положения: о зафиксированности пра-

1 Цветков и.В. Договорная дисциплина н хозяйственной деятельности предприятия: теории и практика. М., 2006. С 31.

' Лгексеел С.С. Право: .«бука — теория — философии. Опыт комплек- сного исследонания. С. 313.

' Там же.

' Алексеев С.С. Теория права. 2-е и М., 19У5. С. 21fi,

J

181 § 1. Договор как ненормативное правовое средство

вовых средств догмой, т. е. нормами права; о том, что средст- ва — те же юридические нормы и другие известные правовые явления; что средства — лишь особый ракурс рассмотрения правовых объектов со стороны их функционального назначе- ния.

Начнем свои возражения с того, что правовые средства не обязательно должны быть зафиксированы догмой (нор- мами) права — и это обстоятельство принципиально важно для их понимания. К примеру, в отношении условий договора такое фиксирование предусмотрено лишь в виде случая (п. 4 ст. 421 ГК РФ). В основном же содержание договора вырабаты- вается по усмотрению сторон, служа достижению согласован- ной ими цели. Аналогичным образом обстоит дело и с другими правовыми средствами: мерами договорной ответственности, оперативного воздействия и т. п., которые предусматривают- ся и применяются во взаимоотношениях субъектов по их ус- мотрению, в определяемых ими параметрах и порядке. Сво- бода усмотрения, широкая степень дозволительности состав- ляют необходимые условия применения правовых средств, делают их именно средствами для оперирующего с ними лица.

Столь же неприемлемо утверждение, что средства — те же юридические нормы и иные объекты. Надо сказать, что большинство российских ученых-юристов относит к правовым средствам в совокупности нормы права и другие объекты пра- вовой действительности. В этой связи важно определиться, о чьих средствах идет речь в каждом конкретном случае, кто ставит цели, отыскивает и применяет соответствующие пра- вовые средства для их достижения. Очевидно, что говорить о нормах права как о средствах можно лишь применительно к законодателю. Именно законодателю необходимо урегулиро- вать те или иные аспекты жизни общества, причем у него нет для этого других возможностей, кроме издания общеобязатель- ных правовых установлений.

Правовые нормы служат средствами для государства, по- зволяя регулировать жизнь людей, осуществлять социальное управление. Издание каждой нормы преследует совершенно

182

Глава ГУ. Договор в системе частного права

определенную государственную цель. Так же и применение правовых норм является государственной функцией и осуще- ствляется государственными правоприменительными органа- ми и должностными лицами. При рассмотрении правовой нор- мы в составе цепочки «цель — средство — результат» каждое звено будет относиться к законодателю, соответствующему го- сударственному органу. Что же касается адресатов правовых норм: граждан и организаций, то их действия по исполнению нормативных установлений ни в коей мере не являются при- менением правовых средств.

Будет некорректным в научном плане ставить в один ряд, отождествлять феномены, используемые в виде средств на ка- чественно разных структурных уровнях и для достижения не- сопоставимых целей, причем применяемых такими различны- ми субъектами, как государство в лице его властных органов и обычные организации и граждане. Нормы права, могущие пониматься в качестве правовых средств для законодателя, пе- рестают быть таковыми при обращении к исполнителям. В свою очередь, частные договоры, меры поощрения и ответ- ственности и др., выработанные для применения во взаимо- отношениях равноправных субъектов, уже не имеют отноше-

ния к законодательной деятельности государства. Игнорирова-

ние таких различий представляет известную в логике ошибку

определяемую как несоблюдение разнопорядковых уровней

одноименных абстракций.

Может возникнуть вопрос относительно осуществления

дозволений, предусматриваемых нормами частного права. Од- нако такие дозволения не могут признаваться правовыми сред-

ствами, поскольку предполагают свою реализацию в составе

соответствующих правовых средств. Так, например, законно^- дательные установления, относящиеся к договору, рассчита-

ны на конструирование последнего субъектами как целостно- го правового образования. Средством правового регулирова- ния в руках субъектов служит договор как таковой, а вовсе не отдельные нормы о договоре.

Наконец, последний довод, что средства — это всего на всего особый ракурс рассмотрения правовых феноменов со