§ 28. Физиологические основы

высшей нервной (психической)

деятельности человека

Психофизиологическая проблема.

Психофизиологическая проблема издавна привлекала внимание крупных мыслителей и служила ареной ожесточенных споров, подогреваемых идеологическими и политическими мотивами разных времен и народов. Именно эта проблема — о соотношении физиологического и психического, биологического и социального в природе человека — оказалась на переднем крае общественно-исторического развития человечества, и то или иное ее решение служило идеологическим и политическим оружием в борьбе нового со старым, в решении ряда задач воспитания, обучения, организации труда и здоровья.

Кризис в науке о поведении возник в результате развития новых областей знания: психофизики и экспериментальной психологии. В построениях некоторых психологов и биологов это направление получило название психофизического параллелизма. Крупнейшие представители физиологии (Ч. С. Шерринг-тон, Дж. Экклс, Р. Гранит), изучавшие элементарные реакции и процессы моз-

га, попадали во власть дуалистических представлений при попытках объяснить природу целостного поведения. Еще Э. Дюбуа-Реймон в качестве одной из семи принципиально неразрешимых мировых загадок указал на возникновение психических процессов. Основатель экспериментальной психологии В.Вундт считал, что физиологическими исследованиями невозможно проникнуть в тайну психики потому лишь, что психические процессы развиваются параллельно телесным и не определяются ими. Эта идея делала бессмысленным накопление физиологических фактов с попыткой понять сущность и происхождение психики и механизмов поведения. Возник разрыв между физиологическими и психологическими исследованиями — наступил кризис.

Наука настойчиво искала и нашла выход из этой ситуации — выход из проблемы психофизического параллелизма был найден в последовательном изучении физиологических механизмов, лежащих в основе психических феноменов.

На того, кто, не проводя серьезных исследований в качестве физиолога и психиатра, назовет себя в будущем столетии психологом, серьезные люди

будут смотреть также как на человека, который считает себя архитектором, но не учился в технической школе или в строительной академии — таково было твердое убеждение В. М. Бехтерева. А спустя еще несколько десятилетий, когда уже определились методологические позиции обеих наук, наш современный психолог Л. Р. Лурия требовал от психологов ясного понимания того, что знание законов работы мозга, осуществляющего психическую деятельность, также обязательно, как и знание общественно-исторических законов, определяющих формирование сознательной деятельности людей.

Проблема соотношения между психическими и физиологическими процессами (психофизиологическая проблема), и сегодня являющаяся ключевой в теории отражения, теснейшим образом связана с основным вопросом философии — соотношении материи и сознания. Психофизиологическая проблема в сжатой форме сводится к вопросу И. П. Павлова: «Каким образом материя мозга производит субъективное явление?» Основная сложность при естественно-научной разработке психофизиологической проблемы представляется в необходимости объяснения специфических особенностей психических процессов отражения на основе механизмов деятельности нервной системы. К этим специфическим особенностям относятся предметность восприятия и его проецируемость во внешнее пространство, целостность, активность и недоступность психических процессов прямому чувственному наблюдению.

В целом основная парадоксальная специфичность психического заключается в формулируемости его характеристик не в терминах состояния субстрата, свойством которого оно является, а в терминах свойств его источника — объекта (Л.М. Веккер, 1974). Сложности в объяснении свойств отражения объективного мира, специфических черт психических процессов, как правило, и служат основой для отрицания материалистического подхода к решению психофизиологической проблемы.

Именно абсолютизация специфичности психических процессов и несостоятельность редукционизма приводила и приводит к агностицизму, идеализму, дуализму.

Широко известна гипотеза дуалистического интсракционизма одного из наиболее крупных современных нейро-физиологов Джона Зкклса, сформированная под влиянием концепции «трех миров» английского философа К. Поп-пера. На основе вывода, сделанного при анализе работ сторонников «научного материализма» (сущность представления которых сводится к тому, что все психические процессы должны быть описаны в физических терминах) о невозможности создания нейрофизио-логической теории, которая объяснит, как разнообразие мозговых процессов может быть синтезировано до целостного сознания, Дж. Экклс (1979) предполагает существование разных миров, находящихся в совершенно различных пространствах, но взаимодействующих между собой через «связывающий мозг», представленный фронтальной областью коры левого доминантного полушария. Несмотря на естественную критику подобных взглядов со стороны представителей самых разных областей научного знания (Д. И. Дубровский, 1971), сходные высказывания появляются как в философской, так и физиологической литературе.

Главной задачей И. П. Павлова было стремление понять физиологическую основу психической деятельности человека и ее закономерности. Предложенный им объективный метод условных рефлексов рассматривался как важнейший инструмент, с помощью которого можно создать фундамент психологического знания. Вместе с этим психические процессы теснейшим образом связаны с физиологическими явлениями, именно связаны, но несводимы к ним. Психические процессы не тождественны тем физиологическим процессам, которые могут составлять материальную основу первых. Л. С. Выготский (1982) писал, что следует изучать не отдельные вырванные из единства психические и физиологические процес-

сы, которые при этом становятся совершенно не понятными для нас; мы должны брать целый процесс, который характеризуется со стороны субъективной и объективной одновременно. При этом надо иметь в виду необходимость корректного использования терминологии при изучении одного и того же явления средствами разных наук.

Общепризнанно, что в основе психических процессов лежат не элементарные процессы возбуждения и торможения, а системные процессы, объединяющие отдельные физиологические проявления в интегрированное целое. Понятие об интегральном образе как продукте пережитых доминант, т. е, как. продукте субъективного отражения объективного взаимоотношения организма со средой, явилось принципиальным в решении психофизиологической проблемы (А. А. Ухтомский). Важный шаг в ее развитии был сделан П. К- Анохиным (1968) в его концепции функциональных систем, способствовавшей установлению концептуальной связи физиологии и психологии. Здесь рассматривается организация физиологических процессов в системе, которая является внутренним отражением внешней среды, что уже само по себе относится к категории психического. Значит, системные процессы поведенческого акта — это информационные процессы, для которых физиологические процессы выступают как материальный носитель.

Идея динамического единства физиологического и психического успешно развивается в борьбе с дуалистическими представлениями психофизического параллелизма. Д. И. Дубровский (1982) утверждает, что психический образ и его нейродинамический эквивалент не только одновременные явления, но они составляют нераздельную целостность.

Однако остается главная трудность, заключающаяся в невозможности трактовать результаты психологического анализа физиологическим языком, а психологические феномены - на основе чисто физиологических закономерностей. Это становится архисложным для

конкретного психофизиологического исследования, поскольку

никакое совпадение психических феноменов и мозговых процессов проблемы не решает. Процессы восприятия, мышлении, сознания не тождественны мозговым процессам и не могут быть исчерпывающе описаны понятиями физиологии.

Это разные формы движения материи, а значит, существенно важна проблема поиска содержательных переходов между ними.

Огромный фактический материал о поведении животных и человека не продвинул проблему соотношения психики и материи, пока она решалась исходя из представления о психике как о духовном, наджизненном начале, реализующемся в поведении, движении по принципу «извне — внутрь». Иные возможности возникли на основе теории отражения, представляющей психику как свойство живой высокоорганизованной материи отражать своими состояниями независимо от них существующую действительность. Психическое закономерно возникает на определенной ступени развития жизни, т. е. усложняющиеся условия ставят организм перед необходи мостью отражения объективной действительности в виде ощущений и восприятий, ведущих к ее осознанию. Противоположность между субъективным и объективным не изначальна, не абсолютна, она порождается развитием определенных форм отражения, и это раздвоение мира — свойство только сознательной деятельности человека (А. Н. Леонтьев, 1975). По мнению Л. С. Выготского (1956), ценность учения о доминанте в том, что она отвечает на основной вопрос: как формируется единство и целостность поведения; что превращает сумму отдельных реакций в целенаправленные поведенческие акты с новыми, ранее неведомыми свойствами.

Доминирующая констелляция на уровне коры мозга способна создавать рефлекторную систему, действующую как целое во всех ее двигательных и вегетативных проявлениях. Головной мозг А. А. Ухтомский определял как удивительный аппарат, представляю-

щий собой множество переменных, калейдоскопически сменяющих друг друга органов предупредительного восприятия, предвкушения и проектирования среды.

Таким образом, доминанта проявляется в психической деятельности, причем не только внешней, предметно развернутой, но и внутренней. Психическое состояние и процессы «опред-мечиваются» как интегральные образы, в основе которых лежат корковые доминанты. Последние то активно действуют в поле сознания, то переходят в сферу неосознанного, где сохраняются в открытой форме как следы прошлой деятельности. Такие доминанты могут либо поочередно «выплывать» в поле ясного внимания, либо вступать в конфликт, и тогда «душевная жизнь будет борьбою вытесняющих друг друга несогласных доминант». Всякое понятие и представление, всякое индивидуальное психическое содержание есть след о пережитой некогда доминанте. Этот след, а иногда и вся доминанта в полном ее выражении вплоть до эмоциональных состояний и вегетативных сдвигов воспроизводится адекватным сигналом. Эти явления лежат в основе механизмов воспоминания и мышления.

Из процессов, протекающих на любом из уровней сенсорных систем, не выводятся такие особенности сенсорных образов, как предметность, прое-цируемость и т. д. Публичная наблюдаемость является существенным отличием физических явлений.от психических. Однако, что считать наблюдаемостью? Если реакции отдельных нейронов еще не позволяют давать однозначную интерпретацию процессов отражения, то представление о дистрибутивном характере описания сенсорных сигналов в активности многих нейронов или их совокупностей сегодня уже позволяет предполагать принципиальную возможность такого наблюдения.

Если под предметом физиологии понимать функции и процессы, осуществляющиеся в различных живых системах, то с полным основанием можно утверждать, что в головном

мозгу не существует таких нейродина-мических процессов, которые были бы принципиально недоступны физиологическим исследованиям. Вся история физиологии XX в. являет собой убедительный пример того, как мозг — материальный субстрат управления поведением — становился предметом непосредственного физиологического анализа. Особенно впечатляющими являются успехи нейрофизиологии мозга, которая не только позволила понять многие интимные механизмы его работы, но и выработала новую систему знаний, позволивших в значительной мере преодолеть кастовую замкнутость отдельных физиологических школ и направлений.

Логика наших рассуждений приводит нас к необходимости поиска на этом пути концептуальной связи между физиологическими механизмами работы мозга и психическими процессами, определяющими целенаправленный характер целостного поведения. П. В. Симонов (1980) считает, что такая общая концептуальная платформа содержится в самом учении И. П. Павлова о высшей нервной деятельности. «Наука о высшей нервной деятельности не есть ни физиология, ни психология в традиционном их понимании, ее нельзя однозначно отнести ни к биологическим, ни к социальным наукам, ибо она включает в себя элементы всех этих отраслей знания»¹. Процессы отражения и деятельности можно рассматривать в различных аспектах: со стороны нейрофизиологических, материальных механизмов этих процессов или со стороны содержания, значения, их отношения к отражаемым объектам внешнего мира и потребностям субъекта, т. е. как психическое, субъективное.

А. М. Иваницкий (1984) полагает, что познание механизмов психики — это изучение того, как на основе изучения мозговых механизмов, их интеграции возникает новое качество в виде психики. Под психикой понимается

^Симонов П. В. Наука о высшей нервной деятельности человека и психофизиологическая проблема//Журн. высш. нерв. деят. 1980. Т. 31. С. 235- 241.

свойство высокоразвитого мозга воссоздавать внутрений образ действительности, который воспринимается как нечто отдельное от субъекта. Эти авторы полагают, что основным путем для решения проблемы соотношения мозга и психики является исследование, которое строится на параллельном изучении физиологических и психологических показателей в одном эксперименте. А отношения между психикой и мозговыми процессами имеют свою аналогию в соотношении информации и ее носителя. Тогда психика — это информация, составляющая содержание определенным образом организованных мозговых процессов (А. М. Иваницкий, 1986). При таком определении естественно возникает вопрос о поиске, подборе тех нервных процессов, которые имеют определяющее значение. Исходя из системного подхода, решение возможно следует искать на пути сопоставления психических явлений не с отдельными нервными процессами, а с их организацией, с их системой.

Явления, составляющие нейрофи-зиологический код, и информация, непосредственно содержащаяся в этом коде, обладают определенным сходством внутренней организации. Поэтому задача состоит в понимании внутреннего смысла изучаемого явления, раскрытии информационного содержания мозговых процессов, обеспечивающих психическую функцию. Примером оригинального подхода к изучению нейрофнзиологических основ психической деятельности человека, являются исследования Н. П. Бехтеревой (1980). Разработка методических подходов к долгосрочной регистрации многих нейрофизиологических показателей, в том числе и импульсной активности нейронов мозга бодрствующего человека, обеспечила доступ к изучению нейронных коррелятов мыслительной деятельности. У людей при восприятии, удержании в памяти и произнесении слов структуры импульсных реакций нейронных популяций, отражающих акустические и смысловые характеристики слова, могут формироваться в мозговых образованиях, причастных

Рис. 77. Перистимульные гистограммы для шести нейронных популяций мозга человека при опознании семантически значимых стимулов (по И П. Бехтеревой и др., 1985):

/ — вентролатеральное ядро таламуса справа; 2 хвостатое ядро справа; 3 — подушка зрительного бугра справа; 4 — вентролатеральное ядро слева; 5 — хвостатое ядро слева; 6 — заднее латеральное ядро справа.

Горизонтальные линии: непрерывные — средние уровни частоты разрядов в фоне, прерывистые — уровни значимости (р = 0,01) отличия от фона, прерывистые вертикальные линии: левая предъявление опознаваемого стимула, правая — предъявление сигнала для словесной реакции испытуемого. Фрагменты гисто грамм, выходящие за пределы уровней значимости, отмечены черным цветом

к организации движений (рис. 77). Н. П. Бехтерева пишет: «Обнаруженные и исследованные нами паттерны — местные, привязанные к структуре тончайшие нейрофизиологические корреляты психической деятельности или, точнее, нейрофизиологическое выражение декодирования, детерминирования в значительной степени памятью, обучением, определяющими наряду с врожденными морфологическими характеристиками свойство структуры в той же структуре. Это — та нейродинамика (или ее часть), возникновение которой находится в прямой зависимости от • участия структуры в обеспечении психической деятельности»¹.

Мышление человека как высшая форма оперирования информацией стало предметом целенаправленного нейро-физиологического исследования. Ог-

¹ Бехтерева Н. П. Здоровый и больной мозг человека. Л., 1980. С. 141.

ромная информационная емкость человеческого мозга определяется количеством нервных клеток, количеством связей между нервными клетками, полифункциональностью популяций и отдельных нервных клеток, обучаемостью . мозга и динамичностью механизмов, лежащих в основе всех видов его деятельности (Н. П. Бехтерева и др., 1985).

Социальные и биологические потребности человека. А. А. Ухтомский (1966) рассматривал проблемы о путях преобразования природы человека в «борьбе с проклятием индивидуалистического прошлого», с силой инстинктов, образующих физиологический аутизм (замкнутость на себя), о роли творческого труда в становлении новых поведенческих реакций, выводящих поведение человека из чисто приспособленческих механизмов, вплоть до пожертвования собой, своими интересами ради интересов общества. В проблеме организации человеческого поведения дело не может ограничиться принятием готовых стереотипов, исключающих вмешательство самопринуждения, дисциплины, нарочитой установки на переделку своего поведения и самого себя.

А. А. Ухтомский боролся с биоло-гизацией социальных проблем и призывал физиологов понимать, что «мотивы индивидуального равновесия и индивидуальной безопасности не соответствуют действительности, что даже на уровне животных доминантный процесс не может быть понят до конца в простейшей схеме «организм — среда». Понятие «среда» всегда содержит в себе некий общественный момент — род, вид, общество, и индивид должен сообразовывать свою деятельность с интересами этого общества. Человек — продукт общества, и сущность его поведения должна быть понята как результат сочетания накопленного опыта поколений, знаний, традиций, усвоенных данным индивидом, и его личных способностей и особенностей. С одной стороны, сознание осуществляет свою деятельность на основе корковых доминант, с другой — оно само стремится воспитать такие доминанты, которые бы

содействовали успешной оптимизации процесса преобразования характера и направленность рецепций и действий. Это означает, что даже механизмы гомеостаза не могут быть полностью поняты лишь физиологически. У человека гомеостаз переступил границы индивида и стал действовать в области отношений между людьми. Поэтому механизм гомеостаза полностью не раскрывает направленности реакций организма на сближение с раздражителями внешней среды, на его приспособление к действующим факторам среды. Доминанта как нарушение равновесия между центрами, с ее выраженной экспансией и нацеленностью, ведет к обогащению организма новыми возможностями.

Качественное изменение средств производства, интеллектуализация труда определяют сдвиги в сознании людей, которые предусмотрел В. И. Вернадский в своем учении о ноосфере: «Все больше людей на Земле начинают мыслить и жить уже не в старых категориях — своей семьи, рода или страны, но в новых категориях — человечества в целом»¹. Этот исторический этап как рождение новой сферы Земли был назван ноосферой, развитием общественного разума.

П. В. Симонов (1987), основываясь на идеях А. А. Ухтомского и В. И. Вернадского, разработал оригинальную классификацию потребностей человека, рассматривая их как развитие и преобразование в эволюции основных форм поведения животных (рис. 78). Они разделены на три основные, независимые по происхождению группы: виталь-ные, социальные и идеальные потребности познания и творчества. В каждой из этих групп выделяются потребности сохранения и развития, а в группе социальных — потребности «для себя» (права) и «для других» (обязанности). Любая из перечисленных выше потребностей может быть удовлетворена при наличии дополнительных потребностей 1) в вооруженности средствами, знаниями, учениями и 2) в преодолении

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетарное явление. М., 1977. С. 148.

Рис. 78. Сопоставление инстинктов высших животных с потребностями человека (по П. В. Симонову, 1986):

двойные стрелки — филогенетические связи сложнейших рефлексов животных с потребностями человека; пунктирные взаимодействие потребностей человека; сплошные — влияние потребностей на сферу сознания

препятствий на пути к цели, обычно именуемое волей. Сфера потребностей человека является основой для создания информационной сферы, ядром которой выступает сознание. Потребность фундаментальное явление высшей нервной (психической) деятельности, движущая сила поведении вплоть до преобразующей мир деятельности человека.

Сознание и неосознаваемое. Специфически человеческая форма отражения действительности представлена сознанием, т. е. таким знанием, которое с помощью слов, математических символов, образов художественных произведений может быть передано другим людям и другим поколениям в виде памятников культуры. Подчеркивая коммуникативное значение сознания,

П. В. Симонов выделяет подсознание как разновидность неосознаваемого психического, куда входит все то, что либо было осознанным, либо при определенных условиях может стать осознанным, и сверхсознание, которое обнаруживается на первоначальных этапах творчества, не контролируемых сознанием и волей и обычно именуемое как творческая интуиция. Психофизиологи допускают существование в мозге чувствительного механизма, реагирующего на очень слабые, но психологически для данной личности весьма значимые раздражители. Сам этот механизм не обеспечивает осознания эмоционально значимого раздражителя, но его активация приводит к биоэлектрическим, вегетативным и психическим сдвигам. Такой механизм получил наименование «психологической защиты» (Э. А. Кос-тандов, 1979, 1983).

Испытуемому во время регистрации кожно-гальванической реакции (показатель эмоциональных сдвигов) с помощью краткой экспозиции, т. е. тахис-тоскопически, предъявляли последовательный набор обычных слов, куда включались табу-слова (бранные, неприличные) . Оказалось, что табу-слова, которые испытуемые даже не могли опознать, сопровождались тем не менее отчетливой кожно-гальванической реакцией. Э. А. Костандов (1983) показал, что бессознательные психические явления могут быть подвергнуты тщательному нейрофизиологическому анализу, а именно с помощью регистрации со скальпа поздних вызванных потенциалов, возникающих с латентным периодом около 300 мс (волна рзоо). Испытуемыми были лица, совершившие противоправные действия на почве ревности. Время экспозиции слов — нейтральных и эмоционально значимых — было 15 мс, что делало невозможным их осознание. Было установлено, что неосознаваемые эмоциональные слова, имеющие отношение к конфликтной ситуации испытуемого, вызывали в коре больших полушарий волну рзоо существенно большей величины, чем нейтральные слова (рис. 79). Следовательно, человек может осуществлять семанти-

ческий анализ словесного раздражителя без его осознания. Если на основе этого раздражителя вырабатывают ассоциацию, то условный раздражитель испытывает тормозные влияния со стороны «подкрепляющего» раздражителя и корковый ответ на «условный» стимул угнетается. Это приводит к повышению порога восприятия условного стимула, т. е. к «психологической защите» и развитию безотчетных эмоций. Последняя неосознана испытуемым и организуется преимущественно правым полушарием.

Такое ретроактивное торможение неосознаваемого слова в сторону условного сигнала является выражением тормозной обратной связи. Если же подкрепляющий стимул осознавался, то тормозная обратная связь не возникала.

0 В этих исследованиях выявилась отчетливая связь описанных механизмов бессознательного восприятия с функционированием правого полушария мозга.

Межполушарная асимметрия и психическая деятельность. Учение о меж-полушарной асимметрии у человека возникло более 100 лет назад в связи с описанием Брока в левом полушарии моторного центра речи, поражение которого вызывало затруднение артикуляции (моторную афазию). Вскоре Вернике обнаруживает тоже в левом полушарии сенсорный центр речи, поражение которого приводит к расстройству понимания речи больным (сенсорная афазия). Левое полушарие стало признаваться тотально доминирующим как в отношении языка, так и мышления, двигательной деятельности, ориентации тела в пространстве. Правое же полушарие рассматривалось как дополнительный автомат. Такая крайняя позиция не подтверждалась клиническими наблюдениями, в которых было описано, что после поражения правого полушария нарушается зрительное восприятие и пространственное мышление. Под влиянием работ Р. Сперри стала формулироваться концепция частичного доминирования полушарий у человека, согласно

Рис. 79. Усредненные вызванные потенциалы на неосознаваемые нейтральные словесные стимулы (/) и на неосознаваемое эмоциональное слово «жена» (//) (по Э. А. Костандову, 1983):

А -— левое, Б — правое поле зрения. В левое пол? зрения предъявляется слово «поле», в правое — «море»; At и Ар — ассоциативные; О/ и О# - затылочные области правого и левого полушарий; V —-вертекс; Т — шкала времени, мс; линия, идущая от шкалы времени,— момент раздражения

которой левое полушарие специализируется на вербально символических функциях, а правое — на пространственно синтетических (рис. 80). Для удобства приведем таблицу межполу-шарных различий при зрительном восприятии стимулов (табл. 6).

Из анализа таблицы следует существование 5 основных дихотомий полушарного доминирования у человека: вербальное — невербальное, время — пространство, анализ - синтез, последовательное — одновременное восприятие, абстрактное и конкретное восприятие.

Н. Н. Брагина и Т. А. Доброхотова (1981) предложили классификацию функциональных асимметрий. Неодинаковость двигательной активности рук, ног, лица, половин тела обозначается как моторная асимметрия. Неравнозначность восприятия объектов, расположенных слева и справа от сре4ней плоскости тела, обозначается как сенсорная асимметрия. Наконец, специализация полушарий мозга в осуществлении различных форм психической деятельности обозначается как психическая асимметрия и является глав-

ной асимметрией человека. Обеспечиваемые разными половинами мозга, психические процессы организуются в пространстве и времени не сходно. Правое мозговое полушарие сопряжено в основном с чувствительной сферой, а левое сопряжено с двигательной сферой. У. Пснфилд, используя во время операции метод стимуляции обнаженной коры человека слабым током, установил следующие важные различия. При раздражении левой височной области на первый план выступали речевые нарушения — запинания, сма-занность речи, повторения, ошибки в названии предметов. Если раздражалась правая височная область, у больных возникали очень яркие воспоминания. Происходило как бы проигрывание куска прошлого опыта с некоей «магнитофонной ленты». По-видимому, отпечатки наших непосредственных впечатлений односторонни и связаны преимущественно с правым полушарием.

В настоящее время наиболее распространен взгляд на преобладающую роль левого или правого полушария в управлении теми или иными психи-

ческими функциями. Так, человек с превалированием левополушарных функций тяготеет к теории, имеет большой словарный запас и активно им пользуется, ему присуща двигательная активность, целеустремленность, способность прогнозировать события. «Правопол у тарный» человек тяготеет к конкретным видам деятельности, он медлителен и неразговорчив, но наделен способностью тонко чувствовать и переживать, он склонен к созерцательности и воспоминаниям.

Некоторую аналогию можно провести в оценке индивидуально-типологических свойств высшей нервной деятельности: мыслительный тип (по И. П. Павлову) с преобладанием второй (речевой) сигнальной системы и «левополушарный» человек, художественный тип (по' И. П. Павлову) с преобладанием первой сигнальной системы конкретных образов и «право-полушарий» человек. Большинство же здоровых людей — это двуединство этих крайних проявлений поведения и психики.

В последнее время вес большее признание получает концепция о взаимодополняющем сотрудничестве двух полушарий и преимуществе отдельного полушария лишь в определении стадии той или иной нервно-психической деятельности, а не всей функции в целом (Э. А. Костандов, 1983). Установлено, что правое полушарие быстрее, чем левое, обрабатывает поступающую информацию, что несомненно физиологически важно. Зрительно-пространственный анализ стимулов в правом полушарии передается в левое (в моторный «центр» речи), где происходит окончательный высший, семантический анализ и осознание раздражения.

Является ли межполушарная асимметрия уникальной особенностью мозга человека, качественным скачком в эволюции позвоночных? Подавляющее большинство авторов придерживается такого мнения, а в качестве причины возникновения в эволюции этого скачка выдвигают два фактора: речь и право-рукость. В. Л. Бианки (1985) доказывает экспериментально существование

Таблица 6. Различия между полушариями при зрительном восприятии

(по Л.И.Леушиня и ip.. 19821

Левое полушарж; Правое полушарие

Лучше узнаются стимулы

Вербальные Невербальные

луг ко различимые Трудно различимые

Знакомые Незнакомые

Лучше воспринимаются задачи

Оценка временных Оценка пространст-

отношений венных отношений

Установление сход- Установление разли-

ства чий

Установление идеи- Установление физи-

тичности стимулов по ческой идентичности

названиям стимулов

Переход к вербалыю- Зрительно-простран-

му кодированию ственный анализ

Особенности процессов восприятия

Аналитическое Целостное восприя-

восприятис тие (гештальт)

Последовательное Одновременное восп-

восприятие риятие

Абстрактное, обоб- Конкретное узнава-

щенное, инвариантное ние узнавание

Предполагаемые морфофизиологические различия

Фокусированное пред- Диффузное предста-ставительство эле- вительство ментарных функций

межполушарной асимметрии у разных представителей животного мира. Причем это касается не только индивидуальной асимметрии, но и видовой. Последняя рассматривается поэтому как проявление общего свойства мозга. В. Л. Бианки разработана индуктивно-дедуктивная гипотеза латеральной специализации мозга. Согласно этой гипотезе, в процессе обучения правое полушарие работает по принципу дедукции, т. е. сначала осуществляет синтез, а затем анализ, левое же полушарие функционирует по принципу индукции, сначала анализируя раздражители, а затем синтезируя их. В эволюции человека развитие речи связано первоначально лишь с использованием, за тем развитием и качественным преобразованием уже имеющейся у живот-

Рис. 81. Общая схема типов корковой активаци-онной структуры при различных видах психической деятельности (по Л. П. Павловой, 1988):

/—когнитивная; //—перцептивно-регулятивная; III— коммуникативная; а, — речевые операции; а2 — неречевые; б1 - реальные образы; б2 — идеальные образы; штриховая линия — активизированные области коры; размеры черных кружков соответствуют уровню активации корковых зон

ных функциональной межполушарной асимметрии.

Психофизиология деятельности и ее индивидуальных различий. Творческий труд человека связан с переживанием первых стадий доминанты (тенденция максимизации) наряду с параллельно идущим процессом автоматизации (тенденция минимизации) постоянно растущего арсенала приобретаемых навыков. При этом приобретенные навыки уже не выступают в качестве противоборствующих доминант, а входят органическими компонентами в общую констелляцию механизмов вновь формирующейся деятельности. Первые стадии доминанты соответствуют появлению целевых сознательных действий: ориентировки и выбора стратегии, что физиологически обеспечивается процессами вероятностного прогнозирования и выработки программы действия.

Завершающая стадия формирования доминанты соотносится с механизмом реализации привычных навыков и выполнения операций на основе сложившихся программ действия.

Электроэнцефалографические исследования Л. П. Павловой (1983) обнаружили для разных деятельностей человека универсальное правило смещения фокуса максимальной активации (ФМА). Так, при выполнении сознательных целенаправленных действий ФМА устойчиво регистрируется в речевых зонах левого полушария. Затем возникает генерализация возбуждения и распространения ФМА на ряд других корковых зон. Завершающая перестройка активности коры сводится к устойчивому смещению ФМА в правое полушарие, а затем в задние зоны коры. В лобных долях на этой стадии ФМА наблюдается в течение кратких периодов времени. Здесь наблюдается смена доминантно-субдоминантых отношений между полушариями и лобными и теменными ассоциативными областями коры. Наиболее выраженное смещение ФМА обнаружено в процессе предметной, внешнеразвернутой формы деятельности и при видах мыслительной (свернутой) деятельности. Интеллектуальные психические процессы всегда вовлекают в активацию лобные доли, но не обязательно левого полушария. При автоматизации интеллектуального навыка наблюдается значительное усиление альфа-ритма в левой речевой зоне Брока, а ФМА смещается в правые лобные области. Такая активность мозга соответствует оперативному наглядно-действенному мышлению. Динамика перестройки корковой активности оказалась принципиально похожей при изучении разных видов деятельности: перцептивной (задачи на опознание), познавательной (мышление), коммуникативной (речевое общение), преобразовательной (предметно-развернутые виды деятельности) (рис. 81).

Кроме того, обнаруживаются индивидуально-устойчивые, привычные (в покое и при работе) типы корковой активации. А. А. Ухтомский подчеркивал важность изучения индивидуально-

личностных особенностей «мозгового хронотопа», свойств интроверсии (аутизма), способностей к дифференциальной срочности реакций, разных способов оценки ситуаций: либо по пути длительного логического сукцессивного анализа, либо путем «внезапной рецепции зорким глазом специалиста» сразу всей обстановки, т. е. си мул ьта ином схватывании существенных сторон ситуации. Он говорил об индивидуально выраженных способностях к различению существенного от несущественного в потоке ближайших конкретных ощущений с адекватными рефлексами на них, указывал на необходимость изучать те пути и средства, которые приводят к развитию таких способностей в масштабах истории.

0 Была заложена, таким образом, основа для индивидуального различия когнитивных (познавательных) стилей. Совокупность индивидуальных особенностей психики и поведения человека составляет тип высшей нервной деятельности, или темперамент человека. Он складывается из общих свойств нервной системы, которые характеризуются; 1) экстраинтраверсией; 2) эмоциональной стабильностью — невротизм и 3) подвижностью или инертностью нервных процессов. Проблема психофизиологических основ индивидуально-типологических различий людей становится наиболее актуальной научно-практической задачей.