XX

изображением «погребального пира». Ряд публикаций посвящен находкам предметов древности большого научного значения, в том числе серебряной чаши с пунктирной надписью «от царя Пакора» и изображениями сцены вакхического цикла из станицы Даховской на Кубани. Он был не чужд нумизматических интересов («К нумизматическим находкам на Недвиговском городище», «Новые находки золотых подражаний статерам Лисимаха на Кавказе», «Материалы к описанию некоторых неопубликованных древних монетных находок на территории Дона и Кубани», «Древний монетный клад из станицы Мелеховской» н др.). Совместно с М.А. Миллером Б.В. Лунин вел раскопки некрополя IV в. до н.э. у основания Беглицкой косы близ Таганрога, с С.А. Вязигиным – раскопки в Азове на месте нахождения остатков каменных ворот генуэзской Таны. Он осуществлял многочисленные археологические разведки на территории древних поселений Нижнего Дона.

Перу Б.В. Лунина принадлежал ряд книг и брошюр: «К истории донского казачества», «Азов, Ростов, Таганрог. К истории городов Ростовской области», «Старый город (Черкасск)», «Первобытные люди на Дону и Кубани», «Саркел», «Азовское осадное сидение» и др. Он был участником ряда пленумов Государственной Академии истории материальной культуры (Ленинград), Первого Всероссийского музейного съезда (Москва, 1931 г.).

Публикации Б.В. Лунина по археологии и истории Дона и Северного Кавказа получали положительную оценку таких видных ученых, как В.А. Городцов, С.А. Жебелев, П.П. Ефименко, Е.Г. Кагаров, И.Ю. Крачковский, Н.И. Новосадский, П.Н. Черняев и др.

Б.В. Лунин вел и преподавательскую работу в высших учебных заведениях (Ростовский-на-Дону финансово-экономический институт, Северо-Кавказский научно-исследовательский институт, Московский энергетический институт и др.), вёл активную просветительскую работу в Ростовском областном лекционного бюро и других организациях.

Война прервала работу Б.В. Лунина. Его призвали на воинскую службу. В 1942 г. он – политрук военного госпиталя Фронтового эвакуационного пункта, находившегося в составе действующей армии, функционировавшего в прифронтовой полосе, а затем в полевых условиях. За образцовое выполнение своих обязанностей и высококвалифицированное обслуживание раненых бойцов и командиров Военный Совет Южного фронта 8 июня 1942 г. присвоил Б.В. Лунину звание старшего политрука.

- 352 -

ции, как «Из истории первого высшего востоковедного учебного заведения в Средней Азии» (1962), «Из истории создания системы высшего образования в советской Средней Азии» (1971), «Восточный факультет. Краткий очерк истории востфака ТашГУ» (1981), «Из истории становления и развития советского востоковедения в Узбекистане» (Москва, 1975 г.), «Востоковедение в республиках Средней Азии после 1917 года» (Москва, 1983 г.) и др1. Ряд статей посвящен истории изучения жизни и творчества выдающихся ученых и мыслителей средних веков – Абу Райхана Беруни, Ибн Сины, Алишера Навои.

Особый интерес для исследователей и широкой общественности представляет монография Б.В. Лунина «Из истории русского востоковедения и археологии в Туркестане (Туркестанский кружок любителей археологии (1895 – 1917)». (Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1958. 320 с.). Она посвящена изучению деятельности одной из дореволюционных научно-краеведческих организаций и представляет собой одну из первых публикаций историографического характера по Средней Азии. В основу работы положено освещение более чем двадцатилетней деятельности Туркестанского кружка любителей археологии. Этот кружок внес заметный вклад в дело накопления первичных материалов и фактических данных о памятниках материальной и духовной культуры народов Средней Азии. Следует отметить, что деятельность названной организации получила у Б.В. Лунина исчерпывающее освещение.

К работе Туркестанского кружка любителей археологии (ТКЛА) приложимы слова о том, что научные общества России конца XIX и начала XX в. не носили официального характера и имели общественный характер. Из книги явствует, что с самого начала создания ТКЛА в нем действовали носители двух тенденций: с одной стороны, сановники, генералы, с другой – выразители настроений прогрессивно мыслящей интеллигенции: учителя, врачи, инженеры, агрономы, рядовые служащие и чиновники. Именно эта часть членов Кружка и внесла значительный вклад в прогрессивное направление туркестановедения. Критический подход к изучаемым материалам позволил Б.В. Лунину дать объективную характеристику работы Кружка в целом и наиболее активных его представителей, из числа которых вышел ряд крупных ученых, – М.С. Андреев, Н.Г. Маллицкий, А.А. Семенов и др.

1 Изучению и популяризации научного наследия В.В. Бартольда посвящено более 35 публикаций Б.В. Лунина.

- 354 -

Автор справедливо подчеркивает, что октябрьский переворот 1917 г. вызвал глубокий раскол в среде интеллигенции, из которой вышли многие члены ТКЛА. Некоторые из них, будучи в прошлом представителями колониальной администрации, – В.П. Наливкин, Н.П. Остроумов, Н.С. Лыкошин, – оказались не у дел. Б.В. Лунин проводит реконструкцию таких ярких страниц истории Кружка, как открытие его членами ряда наскальных изображений Саймалы-Таш, так называемые Боролдайские письмена и других древнетюркских (орхонских) надписей в долине реки Таласа, сирийско-несторианских надписей на христианских кладбищах Семиречья, знаменитых БияНайманских оссуариев, остатков самаркандской обсерватории Улугбека. Освещались также деятельность Кружка по учету и описанию различных памятников древности, архитектурных соружений Туркестанского края, проводившиеся Кружком археологические разведки и раскопки, работы его в области эпиграфики, нумизматики, изучении письменных источников, фольклора и этнографии.

Б.В. Лунин цитирует забытые высказывания прежних исследователей, воспроизводит их формулировки, что позволяет хорошо передать колорит времени деятельности ТКЛА. Не всегда равноценное освещение автором научных заслуг отдельных туркестановедов отмечалось сразу после выхода книги. Известного деятеля, как писал профессор И.М. Джаббаров, возьмем, к примеру, фольклориста и этнографа Абубекра Ахмеджановича Диваева (1856 – 1932). Б.В. Лунин досконально собрал всё, что характеризует А.А Диваева как археолога-краеведа. Однако занятие археологией не стояло на первом плане деятельности А.А. Диваева, и в этой области он не оставил значительного следа в науке. Гораздо большей и заслуженной известностью пользуются его фольклорные и этнографические наблюдения. Между тем как раз именно этой стороне дела в книге уделено значительно меньше места1.

Автор правильно считал, что смысл работы по истории ТКЛА, прежде всего, заключается в том, что деятельность Кружка, его открытия вызывали живейшее участие и интерес многих известных русских востоковедов, вели к научным дискуссиям в общероссийском масштабе, как, например, в вопросе о датировке и правильном чтении орхонских и несторианских надписей. Открытия Кружка порождали обширную литературу.

1 Джаббаров И. Критика и библиография. Б.В. Лунин. Из истории русского востоковедения и археологии в Туркестане. Туркестанский кружок любителей археологии (18951917), Ташкент, 1958. – 320 с.; Советская этнография. М.: Издательство Академии наук

СССР, 1960. № 5. Сентябрь-октябрь. С. 161-163.

- 355 -

Автор данной монографии впервые вводит в научный оборот неопубликованную переписку В.В. Бартольда с членами ТКЛА. В тексте содержатся данные, имеющие большое значение для понимания социальных взглядов этого крупнейшего ученого и уяснения многих сторон русского востоковедения в целом. Необходимо особо отметить обильный научный аппарат книги, в котором дано до полутора тысяч подстрочных примечаний, содержащих множество ссылок на архивные источники и литературу, в том числе на множество малоизвестных, утерянных публикаций. С этой точки зрения научный аппарат рецензируемой книги сам по себе является ценным библиографическим указателем.

Встречаются отдельные фактические неточности. Так, на стр. 96 неверно указан год смерти этнографа М.С. Андреева – 1947 вместо 1948. Книга иллюстрирована рядом редких портретов В.Л. Вяткина, А.А. Диваева, Н.Г. Маллицкого и др. К сожалению, отсутствовали портреты видного этнографа М.С. Андреева, первооткрывателя орхонских надписей в долине Таласа В. А. Каллуара, военного инженера археолога Б.Н. Касталького. И поныне вызывает удивление, что полезная книга Б.В. Лунина опубликована Издательством Академии наук Узбекистана незначительным для того времени тиражом – 650 экземпляров, вследствие чего уже через несколько дней после выхода она стала малодоступной.

Жизнь и деятельность академика В.В. Бартольда – одно из ярких, замечательных явлений в истории отечественного востоковедения. Его творческое наследие вошло в золотой фонд науки. Сочинения Бартольда опубликованы в девяти томах и десяти книгах (1963 – 1977-е годы). Имя ученого, многочисленные ссылки на его труды не сходят со страниц востоковедческой отечественной и зарубежной литературы. О нем много написано. Однако создать наиболее подробный историографический очерк о прославленном ученом в виде отдельного монографического исследования впервые попытался патриарх среднеазиатской историографической школы Б.В. Лунин1.

Б.В. Лунин рассматривает жизнь и деятельность В.В. Бартольда в тесной связи с историей развития отечественного востоковедения. Это усиливает познавательное значение книги и привлекает к ней внимание не только специалистов, но и широкого круга читателей. Она существенно дополняет отечественную литературу о богатей-

1 Лунин Б.В. Жизнь и деятельность академика В.В. Бартольда. Средняя Азия в отечественном востоковедении. Ташкент: Фан, 1981. – 224 с.

- 356 -

шем социально-экономическом и культурном прошлом Средней Азии как крупном регионе Востока.

Автор довольно подробно знакомит нас с ранней биографией В.В. Бартольда, хорошо передает влияние на молодого ученого атмосферы Петербургского университета, выпускником восточного факультета которого он являлся. В этой связи приводится множество, в том числе малоизвестных, сведений о В.В. Бартольде как ученом и человеке, а также о его ближайших учителях и научном окружении.

Существенную часть научной биографии В.В. Бартольда составили его поездки за рубеж, где он изучал ценные восточные рукописи. В 1893 г. он впервые приезжает в Среднюю Азию. Автор подробно останавливается на значении этой поездки для дальнейшей исследовательской деятельности ученого. Важнейшим этапом в ней стала защита диссертации на тему «Туркестан в эпоху монгольского нашествия». После опубликования одноименной монографии и других работ В.В. Бартольда (в конце прошлого – начале нынешнего века) по истории монголов XI – XIII столетий «пальма первенства» в изучении этой большой проблемы перешла к российской ориенталистике. Б. Лунин рассматривает важнейшие труды ученого, созданные В.В. Бартольдом до октябрьского переворота 1917 г. по истории и исторической географии Средней Азии, по истории ислама и Арабского халифата, а также его публикации историографического характера.

Универсальность интересов, присущая большинству востоковедов того времени, сказалась, как верно отмечает автор, и на творчестве В.В. Бартольда. Его работы по археологии, нумизматике, эпиграфике, отчасти этнографии не составляли основы научных изысканий и, тем не менее, отличались высоким научным уровнем, являя собой органически неотъемлемую часть его научного наследия.

В книге хорошо освещена и такая важная черта В.В. Бартольда – ученого, как стремление придать своим даже фундаментальным исследованиям прикладной характер. В частности, им были собраны исторические и историко-географические сведения для выяснения возможностей расширения системы искусственного орошения земель Средней Азии путем восстановления и реконструкции заброшенных оросительных каналов. Эта проблема интересует и сегодня отечественных исследователей разных специальностей.

В.В. Бартольда связывало многолетнее и плодотворное сотрудничество с учеными Средней Азии. Оказывая энергичное содействие местным научно-краеведческим организациям, помогая им своими

- 357 -

высококомпетентными советами и консультациями, крупнейший ученый страны заботился о том, чтобы краеведческие начинания были свободны от дилетантизма. В.В. Бартольд активно выступал в местной прессе, публиковался в местных научных изданиях.

Жизнь и труды В.В. Бартольда в период после октябрьского переворота освещены в книге также удовлетворительно. Крупная роль ученого в становлении и развитии отечественного востоковедения, его кипучая и многогранная научно-организаторская и просветительская деятельность, новые труды по истории Средней Азии, других стран Востока и по истории ислама – вот круг вопросов, на которых автор останавливается детально. В.В. Бартольд читал лекции в первом в Средней Азии организованном в Ташкенте университете, принимал участие в создании нового тюркского алфавита. Особенно рельефно он предстает перед нами как ученый и общественный деятель на страницах, рассказывающих о его руководящей работе в Коллегии востоковедов при Азиатском музее Российской Академии наук, в академиическом Музее антропологии и этнографии, на посту председателя отдела Средней Азии Академиической комиссии экспедиционных исследований, Туркестанского отдела Комиссии естественных производительных сил Российской Академии наук, заведующего разрядом археологии Средней Азии Академии истории материальной культуры в Санкт-Петербурге1.

В книге рассмотрены концептуальные взгляды В.В. Бартольда на сущность, содержание и ход исторического процесса в Средней Азии и других странах Востока, приведены его наиболее характерные в этом плане высказывания и выводы. Удачно показан целостный мировоззренческий облик ученого. Б. Лунин полемизирует с рядом исследователей, высказывающих подчас различные точки зрения на этот счет. Тщательно анализируя научное наследие В.В. Бартольда, автор приходит к выводу, что взгляды ученого на ход и сущность исторического процесса в целом не выходили за рамки идеалистической трактовки вопроса при наличии, однако, многих стихийно материалистических определений социальной основы отдельных исторических явлений. Б. Лунин убедительно доказывает неправомерность мнения, что период деятельности В.В. Бартольда после октябрьского переворота 1917 г. был временем существенного пересмотра им своих идейно-мировоззренческих позиций. Октябрьский переворот, как правильно подмечает Б.В. Лунин, застал ученого на исходе пятого десятилетия жизни, когда научные взгляды его

1 Шаниязов К. Критика и библиография. Выдающийся историк Средней Азии // Коммунист Узбекистана. Ташкент. 1982. № 9. Сентябрь С. 91-95.

- 358 -

сложились уже прочно. Процесс идейной перестройки ученого не получил значительного отражения в его публикациях последнего периода жизни (1918 – 1930-е годы).

Особый интерес представляют страницы книги, содержащие анализ общественно-политических взглядов и убеждений В.В. Бартольда. Б. Лунин, говоря о прогрессивности мировоззрения ученого, которое ставило его на голову выше большинства современных ему востоковедов, в то же время избегает ненужной идеализации воззрений В.В. Бартольда, неоправданных преувеличений на этот счет, встречающихся в научной литературе. Как и подобает историографу, автор объективно отмечает сильные и слабые, положительные и теневые стороны концепций В.В. Бартольда.

Б.В. Лунин в 20-е годы ХХ в. продолжил свои исследования. Об этом свидетельствуют такие исторические очерки, как «Таджики» (1925), «Киргизы» (1927), «Очерк истории туркменского народа» (1929), «История культурной жизни Туркестана» (1927), «Хлопководство в Средней Азии с исторических времен» (1924), биографический очерк об Алишере Навои и др. Эти первые в своем роде работы, констатировал автор монографии, отличавшиеся добротной фактической основой, максимально возможной при тогдашнем уровне знаний, стройностью и последовательностью изложения, предшествовали появлению новых работ по истории народов Средней Азии и объективно в определенной степени облегчали выход в свет последних. Строгая научность текста книги сочетается с доступностью изложения. Обилен ее вспомогательный аппарат, надежно обосновывающий документальную часть книги.

Несмотря на отдельные недочеты (в отдельных случаях: хронологическая непоследовательность изложения, мелкие повторы, реализованность несомненной полезности ознакомления учёных и широкой общественности с содержанием и значением неопубликованных работ В.В. Бартольда по Средней Азии), монография и поныне представляет наиболее полное исследование из всех вышедших о жизни и деятельности академика В.В. Бартольда – одного из корифеев мирового востоковедения.

Труды по историографии снискали Б.В. Лунину репутацию одного из основных зачинателей такого важного направления в области общественных наук, как историография Средней Азии. Так, академик А.Н. Кононов писал, что среди появившихся в тюркоязычных республиках СССР «новых книг (по истории изучения отечественной тюркологии и востоковедения в целом) следует выделить

- 359 -