27. Философское и психологическое содержание в рассказах в.М. Гаршина «Сигнал», «Художники», «Красный цветок».

Всеволод Михайлович Гаршин (1855-1888) — русский писатель, поэт, художественный критик. Шелюто В.М. писал: «…у В.М. Гаршина отчетливо просматривается и другая тенденция, которая отличала многих русских писателей и философов от западноевропейских. Это — «философия сердца» [4, с. 63]. Эмпатическое отношение к действительности, чувство вины за все происходящие в мире беды — все эти идеи проходят через произведения Гаршина В.М.

Гаршину были чужды и аскетизм, и унылый морализм. В периоды душевного и физического здоровья он остро чувствовал радости жизни, любил общество людей, любил природу, зверей, растения, знал радость простого физического труда. Жажда жизни, умение чувствовать и понимать все прекрасное в ней была одной из причин того обостренного неприятия зла и уродства, которое выражалось у Гаршина в глубокой грусти и почти физическом страдании.

Детство и юность

Гаршины — старинный дворянский род, по преданию, обрусевших татар, происходящих от мурзы Горши, выходца из Золотой Орды при Иване III. Детство провёл в военной среде: отец, Михаил Егорович Гаршин (1817—1870), был офицером. Мать Гаршина, Екатерина Степановна интересовалась литературой и политикой, свободно владела немецким и французским языками, оказала огромное влияние на сына. Воспитателем Гаршина был П. В. Завадский, деятель революционного движения 1860-х. К нему впоследствии уйдет мать Гаршина и будет сопровождать его в ссылку. Эта семейная драма отразилась на здоровье и мироощущении Гаршина. Уже ребёнком Гаршин был крайне нервным и впечатлительным, чему способствовало слишком раннее умственное развитие. Впоследствии он страдал приступами нервного расстройства.

С 1864 года учился в Санкт-Петербургском училище. В 1874 году в Санкт-Петербургский горный институт, который не окончил. Занятия прервала война с Османской империей: он поступил вольноопределяющимся в действующую армию, участвовал в боевых действиях, получил ранение в ногу. В ходе войны был произведён из унтер-офицеров в прапорщики «За отличие в делах» и вышел в отставку.

Творчество

Красота, как всеобъемлющая художественная категория, была родственной В.М. Гаршину, проза которого в большей степени тяготела к тургеневской поэтике, которая формировалась под сильным воздействием философии красоты. Эстетическая проза Тургенева помогала Гаршину не только познать «тайну» лаконичного художественного письма, но и эстетически пережить красоту как высшее проявление гармонии. Философия красоты войдет в художественное мировидение Гаршина не только по воле Тургенева. Это прежде всего обусловлено его стремлением к тому, чтобы человеческая жизнь была озарена «светом вечной любви», а такой любви не может быть без красоты.

Гаршин отвергает реализм натуралистического толка, отстаивая при этом «красоту». Такая же защита красоты — в его «Сказке о жабе и розе» (1884), где образ розы воплощает идею вечной красоты, а образ жабы — идею зла, которое всегда стремится погубить красоту. Эта столь выпукло очерченная художественная оппозиция растворится в поэтике всей гаршинской прозы.

Красота как художественная категория сильно повлияет на весь облик психологической прозы Гаршина. Красота и гармония в восприятии Гаршина едины. Писатель рано пришел к убеждению, что повествовательное пространство, порожденное большими жанровыми формами, с трудом подчиняется гармонии, а значит, и красоте. Только красота может оказать самое сильное «художественное впечатление». Работа над текстами по пути их безжалостного сокращения вдохновлялась стремлением достичь красоты формы. Но этого требовал и углубленный психологизм гаршинской прозы. Гаршин осознавал, что психологические описания могут привести к ненужному многословию. И его писательский идеал позволил сохранить гармоническое равновесие и в этой сфере.

Творчество Гаршина принадлежит психологическому течению русского реализма, поскольку психологизм является доминантой его стиля. Гаршин делает акцент на изображении именно внутренней жизни своих героев.

• «Сигнал» (1887)

Конфликт: добра и зла, самопожертвования и личной мести

Рассказ «Сигнал» был написан в 1887 году, за год до гибели писателя в 1888 г. В основе рассказа лежит противопоставление двух героев – Семена Иванова и Василия Спиридонова. Самоотверженность и готовность к самопожертвованию свойственны герою рассказа «Сигнал» – Семену Иванову. В экспозиции рассказа дается предыстория героя: он был человек «больной и разбитый. Девять лет тому назад он побывал на войне: служил в денщиках у офицера и целый поход с ним сделал» (274)1 . Он голодал и мерз, жарился на солнце и подвергался опасности каждый раз, когда нес генералу горячий самовар и обед, он плакал от страха перед свистящими пулями, но всетаки достойно выполнял работу, выпавшую на его долю. Когда Семен вернулся домой, его ожидали новые несчастья: умер его отец и четырехлетний сынишка. Не задавалось и хозяйство. Но Семен не роптал на свою долю, а довольствовался малым.

Сосед Семена – Василий Степаныч Спиридов – не разделяет такую позицию смирения с обстоятельствами и со своей судьбой, считая, что человек должен не у бога просить о счастье, а бороться за свое счастье сам, причем, с другими людьми, потому что именно в них Василий видит главный вред для себя, можно сказать, корень зла.

Василий, очевидно, считает Семена трусом, безвольным и бесхарактерным человеком, не способным выказать свое недовольство из-за чувства страха. Но так ли это? Обоих героев обсчитывает начальство, оба они испытывают неудобства, связанные с невозможностью ведения собственного хозяйства. Но если Василий Степаныч – человек гордый, вспыльчивый и эмоциональный, то Семен Иванов – кроткий и молчаливый, Василий возмущается, высказывает претензии и пишет жалобы, Семен же молча сносит все обиды. Уже в именах героев заметно их резкое противопоставление, вернее даже не в именах, а в том, как они друг друга называют. Имена Василий и Семен просты и привычны в России. Но если первый представлен в рассказе полным именем – с отчеством и фамилией (Василий Степаныч Спиридов), то второй – только с именем и фамилией (Семен Иванов). Важно отметить простоту и незамысловатость фамилии, как и имени, героя – Иванов – самой распространенной на Руси (как и Петров, Сидоров, Попов и т.д.). Можно отметить также, что имя Семен – это русская форма древнеиудейского имени Семион, имеющего значение «слушающий», «услышанный Богом». Имя же Василий имеет греческие корни, образовано от Басилейос, что означает «царственный», «царский». Даже в именах героев мы можем увидеть некий скрытый смысл, указывающий на их характеры и даже, в случае с Семеном, предсказывающий исход события, о котором повествуется в рассказе (Семен будет услышан богом).

Что же касается Василия, то он вспыльчив и злобен, потому что очень и очень горд и даже горделив. На деле же он оказывается озлобленным и разуверившимся человеком, который, по мнению Гаршина, мог стать «человеконенавистником и преступником». Василий не желал ничьей гибели, он лишь хотел отомстить начальству за свои обиды, и все-таки, отвернув рельс, чуть не лишил жизни многих и многих людей. И один лишь человек готов был ценой своей жизни спасти этих людей – Семен Иванов.

Характеры героев полностью раскрываются в кульминационный момент – в сцене спасения поезда. Каждый из героев совершает здесь свой выбор: Семен Иванов в панике теряется поначалу и не может решить, что именно ему надо делать, чтобы успеть предотвратить трагедию, и, в конце концов, неожиданно для самого себя он решается на самопожертвование ради спасения других. (внутренний монолог)

Перед Семеном не стоял вопрос: спасать или нет «невинные души». Верный ход действий был подсказан ему как будто бы свыше: «тут ему точно светом голову осветило». Даже в последние свои минуты, перед тем, как потерять сознание, он думает не о себе, а о чужих жизнях

Василий поднимает кровавый флаг, тем самым спасая пассажиров и исправляя свою ужасную ошибку. И в этом тоже был его выбор: вернуться и спасти, исправить или оставить как есть и допустить страшное. Василий понимает, что из-за его мести пострадал невинный человек и могли пострадать многие люди, он чувствует свою вину

Сталкивая героев, находящихся в одинаковых условиях, но по-разному к ним относящихся, Гаршин хотел сказать, что не всегда (и не только) обстоятельства определяют характер человека. Характер может нравственно противостоять обстоятельствам, даже не сознавая, может быть, это свое противостояние (Семен). А может под воздействием этих обстоятельств озлобиться и ожесточиться, даже встать на неправедный путь (Василий).

В рассказе ясно ощутим символический план. Так, часто в финале указываются красный цвет и противоположный ему черный: «брызнула кровь», «красный флаг», «кровь все льет и льет», «не унимается кровь», «кровавое знамя», «человек весь в крови», «с кровавой тряпкой на палке» – «в глазах черные мухи залетали», «совсем потемнело», «черно в глазах», «на землю». В народной символике (и в контексте рассказа) красный цвет является символом любви, жизни, а черный – символом мрака, погружения во тьму, символом смерти. Семен готов был отдать свою жизнь ради спасения других людей (свою кровь).

• «Художники» (1879)

Идеи: идея добра и зла. Филосфская идея цели искусства. Гаршин разделяет истинное искусство и искусство дельца-предпренимателя Дедова. Вопрос о народе, о правде

Необходимо убить покой людей, научившихся лгать самим себе, — такую задачу ставят перед собой Рябинин и создавший этот образ Гаршин.

Только творческие люди искусства с активной общественной позиции способны противопоставить себя миру насилия и искать достойный человека выход из тяжелых тупиков капиталистического строя. Именно искусство призвано будить мысль и совесть человека, выводить его из состояния пассивности и обывательского благополучия. Заставить человека увидеть зло и несправедливость, ужаснуться, почувствовать невозможность жить в мире вопиющей неправды, -- вот что должно делать подлинное искусство.

"Ударь их в сердце, лиши их сна, стань перед их глазами призраком. Убей их спокойствием, как ты убил мое!" С этими словами обращается гаршинский художник Рябинин к фигуре замученного каторжным трудом рабочего-котельщика, изображенного им на полотне. Таковы, по Гаршину, задачи искусства, враждебного капиталистическому строю.

Такое искусство по природе своей враждебно бесстрастному эстетизму, "искусству для искусства", уходящему от тягостных впечатлений жизни.

Рябинину, стороннику "беспокойного" искусства, представителю "мужичьей полосы" в живописи, стремящемуся перенести на полотно "растущие язвы" социального строя, противостоит сторонник "чистого искусства" Дедов, который видит в искусстве убежище от жизненных противоречий и убежден, что искусство существует "для воспроизведения изящного в природе". Что касается Рябинина, то он уверен, что искусство существует не для этого. По его мнению искусство должно приносить существенную пользу людям.

В этих сомнениях Рябинина заложено стремление к действенному искусству, активно влияющему на жизнь. Рябинина же волнует, какое влияние искусство имеет, в чем его действенная сила, зачем оно.

Рябинин не нашел этого ответа. Даже искусство, убивающее спокойствие людей, показалось ему мало действенным, не способным перевернуть жизнь, а именно этого-то и хочется Рябинину.

Рябинин бросает искусство и отправляется в учительскую семинарию, чтобы стать народным учителем. В народ, к народу -- вот куда ведет путь людей, подобных Рябинину. Если искусство мешает этому, они бросают его. Рябинин не понял роли и значения реалистического искусства, он не увидел его великой общественно-воспитательной силы, его связи с народом. В этом была его ошибка, но в этой ошибке, по мысли Гаршина, был и подвиг. Ради народных интересов, как он их понимал, Рябинин отказался от самого дорогого дела жизни. В деревне он "не преуспел", -- многозначительно замечает Гаршин, и в этом заключена большая правда; не только Рябинин, но и все подобные ему представители демократической молодежи, устремившиеся "в народ", не преуспели. В 1879 году, когда был написан рассказ Гаршина, это уже было совершенно ясно. "Об этом когда-нибудь после", -- такой фразой закончил Гаршин рассказ. Но и после об этом Гаршин также не написал. В подцензурной печати нельзя было рассказать о том, что делали Рябинины в деревне и почему они "не преуспели".

В противоположность Рябинину Дедов верит в свое искусство и удивляется людям, которые не могут найти в нем полного удовлетворения. "Не могут они понять, -- говорит он, -- что ничто так не возвышает человека, как творчество". И вместе с тем, -- подчеркивает Гаршин, -- при всей показной возвышенности своих взглядов на искусство, Дедов, сторонник "чистого" творчества и бескорыстного созерцания, -- не больше, чем делец: "чистое" искусство и торгашество, самое элементарное, идут рядом. Дедов с восторгом и завистью говорит о художниках, зарабатывающих большие деньги и выгодно продающих плоды "чистого" творчества. С легкостью и непринужденностью переходит он от высокой поэзии к языку самой грубой прозы, к языку чистогана. И в этом, как подчеркивает Гаршин, есть своя логика: безразличное к страданиям трудящегося человека, искусство становится слугой тех самых солидных посетителей выставок, о которых говорит Рябинин: "Солидные господа с бычьими глазами поглазеют, потупят взоры в каталог, испустят не то мычание, не то сопенье и благополучно проследуют далее". Художник же, обслуживающий этих господ, перенимает взгляды и нравы своих хозяев.

Вместе с тем Дедов не обрисован Гаршиным одними непривлекательными чертами. Рисунок его характера сложен. Он добр, наивен, его любит Рябинин, он, по словам Рябинина, "наивен, как сам пейзаж", он кроток и мил, он способен справедливо оценить талант своего идейного противника. И в то же время он холоден и равнодушен, ничто не затрагивает его глубоко и сильно. Он говорит иной раз о страданиях трудящихся людей, и говорит об этом с полной искренностью, но от этой волнующей темы Дедов быстро переходит к успокоительным впечатлениям природы.

Противоположность между Дедовым и Рябининым в их отношениях к социальным противоречиям тонко показана Гаршиным в диалоге о рабочем-котельщике -- "глухаре". Первые сведения о "глухарях" читатель узнает сначала от Дедова, который рассказывает об их мучениях обстоятельно и правдиво, даже сочувственно, но внутренне бесстрастно. Вслед за этим о том же говорит Рябинин; он записывает всего лишь несколько фраз, как будто спокойных, но каждая фраза звучит как крик боли: "Он сидел, согнувшись в комок, в углу котла и подставлял свою грудь под удары молота. Я смотрел на него полчаса, молот поднялся и опустился сотни раз. Глухарь корчился". И последняя фраза -- как клятва: "Я его напишу".

В рассказе "Художники" Гаршин зовет людей искусства и передовую интеллигенцию к сближению с народом, к уходу "туда", "в это горе", настоящее, не надуманное.

Гаршина восхищают люди, вступающие в борьбу за свободу, даже если эта борьба не приводит к победе. В произведениях в аллегорической форме отражены черты, характерные для поколения революционеров-разночинцев 70-х годов. Героями этих произведений являются борцы -- мужественные, но одинокие, еще не связанные с народом, обреченные на гибель.

психологич: Рябинин бредит от написанной им картины. Он потрясен судьбой народа. Об этом не говорит никто. Никто не слышит его и не видит проблемы.

• «Красный цветок» (1883) – это психологическая новелла с элементами аллегорической сказки. Он создал рассказ-мистерию «Красный цветок», посвятив его памяти И.С. Тургенева (это сделано Гаршиным еще и потому, что в поэтике «Красного цветка» отразилось влияние Тургеневских «таинственных повестей»).

Герой. Центральным героем в новелле Гаршина является безымянный душевнобольной человек. Все остальные персонажи (доктор, сторож, надзиратель) лишь окружают больного и в его представлении принадлежат царству зла. Кстати, само слово «зло» впервые появляется в произведении именно в разговоре больного с доктором: «Зачем вы делаете зло?». О центральном герое мы не знаем ничего: неизвестно, что было с ним до начала повествования, что привело его в психиатрическую больницу.

главная идея героя – идея восстановления, возрождения мира, искоренения зла

Психологическое содержание

Психологической эту новеллу делает то, что Гаршин раскрывает душу героя, его внутренний мир, чувства, мысли, а значит, рассматривает человека «изнутри»

Сюжет рассказа (метания безумного героя) основан на предельно детализированном описании состояний героя, сломленного страшным душевным недугом.

Пейзаж выполняет психологическую функцию: присутствие в этом ночном пейзаже повторяющихся деталей: ограда («каменная») и решётки («железные»), а также «маленький закоулок», в который «никто никогда не заходил», и особенно «глухая стена мертвецкой» – как вещественные знаки ограничения, ограждения – вызывают прямо противоположные ассоциации. Так возникает в произведении мотив несвободы.

Кроме того, всё, что входит в пейзаж, – высокое: «высокая ограда», «высокие верхушки деревьев», «подымалось белое здание больницы» – всё это словно смотрит на человека свысока, подавляет его, а если он решится взглянуть вверх, то, наверняка, даже не увидит неба. Поскольку сад «густо зарос каким-то диким кустарником». От этого места веет мраком холодом, одиночеством, грустью и ужасной тоской. Следовательно, данный пейзаж выполняет психологическую функцию, он помогает понять состояние героя, оказавшегося в больнице как узник в заточении, его мысли, чувства и эмоции.

Символична цветовая гамма пейзажа, в которой преобладает белый цвет: «облитые и проникнутые лунным светом», «белое здание больницы», «белая стена мертвецкой», «лунный свет падал». Белый цвет традиционно является цветом погребального савана. Мотив смерти также поддерживает упомянутая «мертвецкая» – помещение для покойников при больнице. Значит, помимо психологической данный пейзаж выполняет в произведении ещё и идейно-композиционную функцию: благодаря ему возникает образ больницы как мира, где властвует смерть. А это, в свою очередь, оказывается в контексте произведения предвестием гибели героя.

• экспрессивность повествования: риторические вопросы и восклицания

• небольшие внутренние Монологи

• Натуралистические детали для эмоционально-экспрессивного изображения примелькавшегося зла и страдания.

Герой «Красного цветка», по мнению самого писателя, должен быть больным потому, что невозможно в полной мере понять, оценить и прочувствовать действительное состояние мира, то самое «зло», против которого он восстал, находясь в здравом рассудке. И невозможно, пропустив всё зло мира через себя, остаться здоровым. Поэтому душевная болезнь героя изображается писателем как неизбежный итог влияния мирового зла на человека. В романтической традиции психически больные герои зачастую являлись некой метафорой болезни всего общества в целом.

В то же время изображенная Гаршиным борьба безумца с мировым злом иллюзорна. Несмотря на то, что произведение заканчивается смертью героя, нет ощущения исчерпанности этой темы: вопрос возможности победы добра над мировым злом не является решённым до конца. А значит финал произведения остаётся открытым, обращенным к читателю, которого Гаршин заставляет задуматься над поставленной в произведении не только социальной, но – шире – философской проблемой.

Философское содержание

Гаршин, повинуясь замыслу, вырывает повествование из психологической эмпирики и выводит его в ту сферу, где властвуют символы и где все превращается в ирреальное.

конфликт добра и зла

Большая роль в произведении принадлежит символам, среди которых особо значимыми являются красные цветы мака, олицетворяющие мировое зло. В сознании героя цветок мака отождествляется с таинственным Ариманом. В религии зороастризма, зародившегося в Иране, Ариман – олицетворение злой сущности, направленной на разрушение всего и вся.

Красный цвет в его символическом значении встречается неоднократно: в ванной «стены и своды были выкрашены темнокрасною масляною краскою» [276]; «оставив обнажённую красную ссадину» [277]; «размахивая полами халата из бумажной материи с широкими красными полосами» [280]; «необыкновенно яркий алый цветок» [281]; «колпак с красным крестом на лбу» [285]. Традиционно красный цвет ассоциируется с кровью, страданиями. В произведении Гаршина также присутствуют такого рода ассоциации. Однако здесь красный цвет приобретает двойное значение, благодаря тому, что упоминаются красные кресты на колпаках больных. С одной стороны, колпаки с красными крестами также олицетворяют собой зло, поскольку остались после ужасного события – войны, являясь, таким образом, своеобразным напоминанием о кровопролитии и смерти. Но, с другой стороны, красный крест выступает здесь и символом милосердия и надежды на жизнь (их во время войны носили сестры милосердия). Кроме того, символичным является и сам образ креста, также неоднократно встречающийся в произведении. Крест, как уже было отмечено, изображён на колпаках больных, а ещё в таком положении часто держит руки герой «Красного цветка» («длинные рукава прижимали его руки к груди накрест»). Крест является символом мученичества, добровольного самопожертвования, готовности принести себя в жертву ради других. Так в произведении возникает ассоциация с образом Христа, принявшего крестные муки ради спасения людей. Наличие такого рода символических образов и деталей позволяет говорить о философском наполнении произведения Гаршина, в котором зло предстает в своем мировом значении.

Уводит повествование в мир мистерии символическое сопряжение «Красного цветка» со «злым духом», а также гротескное объединение мира живых и мира мертвых: «Тут были живые и мертвые.

Кроме того, в реалистическом стиле Гаршина можно обнаружить и романтические тенденции. Сама тема борьбы добра и зла, поднимаемая писателем, традиционна для романтической литературы. Также в «Красном цветке» присутствуют и типично романтические мотивы: жажда воли, свободы, протест героя против зла, самоотверженный подвиг. Наиболее явно романтическое начало выступает в образе главного героя. Как и подобает романтическому герою, душевнобольной из «Красного цветка» – исключительная личность, противопоставленная толпе. Причём сам герой неоднократно подчеркивает эту противопоставленность: «Зачем вы собрали эту толпу несчастных и держите её здесь?

Герой понимает свою особую миссию в этом мире и стремится осуществить её. Но, в отличие от романтических героев, он заботится не о своём личном благополучии, а о счастьи всех людей на земле: он собирает «всё зло мира» в своей груди и уносит его в могилу.

В художественной атмосфере мистерии осуществлялась идея, которая никак не согласовывалась с нравственной философией самого писателя и Л.Н. Толстого («непротивление злу насилием»), которого Гаршин боготворил. Уничтожение «красного цветка» («Я утоплю тебя. Я задушу тебя! — глухо и злобно говорил он) — это и есть художественная идея мистерии. Все это произошло вопреки желанию самого Гаршина и вопреки главному нравственно-философскому императиву Толстого.