FRANCES GOODRICH AND ALBERT HACKETT THE DIARY OF ANNE FRANK

Перевод с английского Г. А л п е р с и В. Луи

Редактор II. Р. Воиткевич

Оформление художника е. М. Эндриксон Ху ожененный р-лактор в. П. Богданов Технический редактор м. А. Панкратова Корректор 3. Д. Гинзбург

Сдано в набор 28/VIII 1957 г. Подп. в печ. 25/Х! 1957 г. Форм. буч. 70Х11Н"зо Печ. л. 4,125 (условных 5.65). Уч.-изд. л. 4,941. Тираж 15000 экз. Ш03Ш. .Искусство", Москва, И—51, Цветной бульвар, 25. Изд. № 12239. Зак. thi . № 2)27. Цена 2 р. 50 к.

Типография НИИполиграфмаша, г. Рыбинск

АКТ П Е Р В Ы Й

Действие всей пьесы проходит в одной декорации. Это верх­ний этаж торгового склада и конторы в Амстердаме, в Голландии, Остроконечная крыша одного дома возвышается сре-ди моря других крыш, уходящих вдаль. Вблизи виднеется Церковная колокольня — это Вестерторен, с его башенными курантами, которые отбивают время. Снизу иногда доносятся слабые шумы: голоса детей, играющих на улице, мерный то­пот марширующих ног, пароходный свисток с канала. Перед зрителями открываются три комнаты мансарды и нал НИМИ небольшая часть чердака. Самая обширная комната Находится в центре, а две маленькие — по обе стороны от нее, а повыше. Справа невидимая зрителю ванная комната,

Крутая узкая лестница в глубине сцены ведет на чердак. Комнатах в беспорядке стоит несколько стульев, складные кровати, один или два стола. Окна закрашены или занаве­шены для светомаскировки. В главной комнате водопроводная раковина, газовая конфорка для приготовления пищи и голландская печь.

Комната слева едва ли больше стенного шкафа. В ее покатом потолке прорезано окно. Прямо под этой комнатой находится маленькая, узкая лестничная клетка, ее ступени спускаются вниз и упираются в дверь. Это единственный вход из нижнего помещения. Когда дверь открывается, мы видим, что снаружи она была заставлена книжным шкафом, который

обычно плотно к ней приставляется.

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Занавес поднимается при пустой сцене. Конец ноябрьского • дня 1945 года.

Комнаты пыльные, занавеси порваны. Стулья и столы пере­вернуты.

Дверь у нижней площадки лестницы распахивается. Появ­ляется г о с п о д ин Франк. Он поднимается по лестнице. Это мягкий, интеллигентный человек средних лет, европей­ского типа. В его речи еще остались следы немецкого акцен­та. Войдя в комнату, он останавливается, медленно огляды­ваясь и делая величайшее усилие, чтобы сдержать свое волнение. Он слаб и кажется больным. Одежда сильно поно­шена. Через секунду он бросает свой рюкзак на кушетку и медленно проходит по комнатам, открывает дверь в одну из маленьких комнат и затем, быстро отвернувшись, снова" за­крывает, идет к окну в глубине сцены и выглядывает из окна как раз в тот момент, когда башенные куранты Вестерторена бьют шесть часов, затем продолжает, беспокойно ходить по комнате. Снизу, с улицы, доносятся звуки шарманки и голоса играющих детей. На стене с гвоздя свисает пестрый шарф. Господин Франк берет его и надевает на шею. В то время, когда он идет обратно к своему рюкзаку, его взгляд падает на какой-то предмет, лежащий на полу, — это женская бе­лая перчатка. Он берет ее в руки — и вдруг выдержка остав­ляет его. Он дает волю слезам. Слышны шаги. Это по лестнице поднимается М и п Гиз, которая ищет глазами господина Франка. Мни — голландка, лет двадцати двух. Она в пальто и в шляпе, так как собира­лась идти домой. Она беременна. Мип относится к господину Франку с явным состраданием и заботливостью.

Мип. Как вы себя чувствуете, господин Франк?

Господин Франк (быстро берет себя в ру­ки). Ничего, Мип, ничего.

Мип. В конторе все ушли домой... Седьмой час. (Настойчиво.) Не оставайтесь здесь, господин Франк. Зачем нужно так мучить себя?

Господи н Франк. Я пришел попрощаться... я уезжаю, Мип.

М и п. Что вы этим хотите сказать? Куда вы еде­те? Куда?

Господин Франк. Еще не знаю. Я не ре­шил.

М и п. Вы не можете уехать отсюда, господин Франк. Это ваш дом! Амстердам — ваш дом. Здесь ваше дело, оно ждет вас... Вы здесь нужны... Теперь, когда кончилась война...

Господин Ф р а н к. Я не могу оставаться в Амстердаме, Мип. У меня здесь слишком много вос­поминаний. Они повсюду... дом, в котором мы жили... школа... эта шарманка на улице... Я уже не тот человек, которого вы знали, Мип. Я теперь старик, убитый горем. {Прерывает себя.) Простите. Мне не Следует так говорить с вами... после всего, что вы г/шли для нас... после всех ваших страданий...

М и п. Нет. Нет. Какие же это страдания? Вы не