5. 4. Смысл человеческого бытия. Проблема свободы

Как писал французский философ-экзистенциалист А. Камю, есть только один фундаментальный философский вопрос: стоит ли жизнь того, чтобы быть прожитой. Каждая фило­софская система, обосновывая определенные ценности, предлагает свою версию ответа на вопрос о цели и смысле жизни. Проблема смысла жизни возникает из осознания че­ловеком своей смертности. Человек – единственное суще­ство, которое знает о границах своего существования. На фоне смерти ценность жизни и ответственность за нее осоз­наются еще более отчетливо. Философия не занимается умозрительным конструированием смысла жизни, но она об­наруживает эту проблему и предлагает спектр ее решений.

Все многообразие ответов на вопрос о смысле жизни можно объединить в две группы: религиозные и светские версии. Религия и религиозная философия связывают смысл индивидуального бытия с Богом, предлагая искать цель и оправдание жизни в «потустороннем». Из обещания вечной жизни выводится абсолютность нравственных постулатов, поскольку их нарушение обрекает человека на вечные страдания. Религиозный смысл жизни заключается в слу­жении Богу, выполнении религиозных заповедей, приго­товлении к переходу в вечность. Земная жизнь сама по себе оказывается лишенной смысла. Она дана человеку в качестве испытания. Для того, кто выдержит испытание, уготовано бессмертие в потустороннем мире. Религиозная цель жизни – спасение бессмертной души.

Светская философия отрицает идею Бога, и отказывается от поиска смысла в потустороннем мире. Но при этом, либо под­чиняет индивидуальную жизнь надличностным, внечеловеческим целям, либо пытается обнаружить смысл в самой жизни. Например, смысл индивидуальной жизни может на­прямую выводиться из общего исторического смысла и подчинять жизнь личности задачам общества. Такой ответ на вопрос о смысле жизни дают Платон, Г. Гегель, маркси­сты и др. С другой стороны, экзистенциалисты и персона­листы настаивают на первичности индивидуального бытия, ищут смысл жизни в ней самой. По мнению этих филосо­фов, человек сам хозяин своей судьбы, его сознание и воля позволяют обрести твердую основу без обращения к над­личностным или потусторонним силам. Как выразил эту мысль А. Камю, «либо мы несвободны, и ответ за зло ле­жит на всемогущем Боге, либо мы свободны и ответствен­ны, а Бог не всемогущ».

В экзистенциальной философии вопрос о смысле чело­веческого бытия становится одним из главных. Экзистен­циализм акцентирует момент осознания, человеком соб­ственной смертности, выводя из него все особенности своего существования. Человек – временное, конечное существо, предназначенное к смерти. Смерть – граница любых начи­наний, личность не должна убегать от сознания своей смертности, именно тогда у нее появляется шанс прожить осмысленную жизнь. Проясняя вопрос о смысле жизни, К. Ясперс говорит о пограничных ситуациях – предель­ных жизненных обстоятельствах, в которых наиболее ясно проявляется осознание человеком своей конечности. Погра­ничными ситуациями немецкий философ называет пережи­вание смерти, страдания, вины, конфликта, подвластности случаю. Пограничная ситуация показывает границу воз­можностей человека, ставит его перед необходимостью принятия решения, перед необходимостью выбора.

Многообразие интерпретаций темы смысла жизни сви­детельствует, что окончательного ответа на этот вопрос не существует. Каждая эпоха или культура предлагают соб­ственный идеал человека и совершенной жизни и формули­руют свой ответ на вопрос о ее смысле и цели. Как только образец исчерпал себя, он неизбежно заменяется другим, появляется иная версия старой темы. Время смены культур­ных образцов – переходная эпоха – индивидуально пере­живается как эпоха неустойчивости и неустроенности, когда одновременно возможно все, но при этом нет никаких ясных целей, не на что опереться. Как пишет X. Ортега-и-Гассет, в это время становятся неуверенными шаги человека по жиз­ни, так как стерты очертания окружающего и поколеблены цели, «сами пути ускользают, вырываясь из-под наших по­дошв». В переходную эпоху обостряется сознание того, что никакие культурные образцы сами по себе ничего не гаран­тируют, не существует никаких вечных, раз и навсегда оп­ределенных горизонтов и перспектив. Каждому человеку, несмотря на богатство культурного опыта, приходится са­мостоятельно искать ответ на этот вопрос.

В целом ряде философских учений тема смысла жизни напрямую связывается с проблемой свободы. Современный человек стремится к свободе, эта ценность санкционирова­на нашей культурой в качестве фундаментальной. Порой, отрицая свободу на практике, западная цивилизация в мыс­ли целиком ориентирована на нее. Как пишет Н. Бердяев, «человек полюбил свободу больше, чем он любил ее преж­де, и требует свободы с необычайной настойчивостью. Он не выносит уже внешнего и внутреннего насилия над своим творческим инстинктом. Наряду с этим действуют в современном человеке и другие инстинкты, инстинкты рабства и жестокости, и обнаруживается творческое бесси­лие». Сложность проблемы свободы можно выразить сло­вами Г. Гегеля: «Ни об одной идее нельзя с таким полным правом сказать, что она неопределенна, многозначна, до­ступна величайшим недоразумениям и потому действи­тельно им подвержена, как об идее свободы».

В философии, придерживающейся принципа детерми­низма, свобода понимается как действие в соответствии со знанием необходимости. Как пишет Б. Спиноза, «я при­знаю свободной такую вещь, которая существует и дей­ствует из одной только необходимости своей природы; принуждением же я считаю то, что чем-нибудь другим де­терминируется к существованию и к действию тем или другим определенным образом». Свободна только субстан­ция, являющаяся причиной самой себя. Всё остальное, и человек в частности, ограничено в своей свобо­де. Б. Спиноза противопоставляет свободу не необходимо­сти, а принуждению. Согласно его учению свобода как раз и есть познанная не­обходимость.

По мнению философов-просветителей, свобода связана со способностью человека, поступать разумно. Ш. Монтескье, например, считал, что для того, чтобы пользоваться свободой, надо, чтобы каждый мог творить именно то, о чём он думает. И для того, чтобы сохранить свободу, опять-таки надо, чтобы каждый мог творить то, о чём он думает.

И. Кант разделил мир природы и мир свободы. Идея свободы, наряду с идеями Бога и бессмертия души, являет­ся регулятивной нормой разума, не имеющей познаватель­ного значения, но заставляющей человека постоянно пре­одолевать границы возможного опыта. В мире явлений, или вещей для нас, свободы нет, все детерминировано. Од­нако в ноуменальном мире вещей самих по себе человек наделен свободой, природная детерминация над ним не властна. Человек принадлежит двум мирам одновременно, поэтому обладает двумя характерами: эмпирическим, под­чиненным необходимости, и ноуменальным, свободным. Возможность свободного действия и морали И. Кант обо­сновывает наличием у человека ноуменального характера.

Одной из наиболее развернутых концепций свободы яв­ляется философия Н. Бердяева. В пику детерминистам Н. Бердяев считает, что объединять на каких-либо основа­ниях свободу и необходимость (природную или соци­альную) неприемлемо. Свобода не укоренена в бытии, она сама наряду с бытием выступает основой всего существу­ющего. Свободу нельзя также отождествлять с выбором. «Определение свободы как выбора есть еще формальное определение свободы. Это лишь один из моментов свобо­ды. Настоящая свобода обнаруживается не тогда, когда че­ловек должен выбирать, а тогда, когда он сделал выбор. Тут мы приходим к новому определению свободы. Свобода есть внутренняя творческая энергия человека. Через свобо­ду человек может творить новую жизнь общества и мира. Но было бы ошибкой при этом понимать свободу как внут­реннюю причинность. Свобода находится вне причинных отношений», – считает Н. Бердяев. И в другом произведе­нии добавляет: «Свобода есть мощь творить из ничего, мощь духа творить не из природного мира, а из себя».

В философии экзистенциализма тема свободы становит­ся центральной. Свобода фундаментальная характерис­тика экзистенции (человеческого существования). По мне­нию Ж.П. Сартра, свобода есть безосновность, возведенная в ранг цели, противоположностью свободы является фатум, судьба. Бытие человека случайно. Он «заброшен» в мир, в то место и время, которых не выбирал. И в этой ситуации безосновности главным выбором становится способ самореа­лизации. Ничто не может указать человеку, как действовать, в мире нет знамений и предписаний, человек абсолютно свободен. Мир его поступков, рассмотренный объективно, является столь же жестким, необходимым, как и любая другая причинно-следственная цепочка в природе. Но если на тот же мир взглянуть изнутри, с точки зрения порожда­ющей его силы, он предстает областью свободы. Человек сам выбирает, каким ему быть, что делать, сам выбирает идеалы и ценности, сам формирует свою личность. Свобо­да, по мнению Ж.П. Сартра, сопряжена с ответственнос­тью. Выбирая ценности, человек тем самым утверждает их в качестве всеобщих. Отсюда тревога за будущее человече­ства. Как пишет Ж.П. Сартр, «человек сам себя выбирает» и «носит в себе последствия своей свободы».

В философии экзистенциализма подчеркивается, что че­ловек свободен независимо от реальных возможностей осуществления его желаний. Человек свободен даже тогда, когда не чувствует себя свободным или не хочет таковым быть. Как утверждает А. Камю, «любая стена – это дверь. Так не будем же отыскивать дверь, избегая стены, с которой столкнула нас судьба».

Человек может забыть о свободе или бежать от нее. Фе­номен «бегства от свободы» описал Э. Фромм. Свобода на­лагает определенные обязательства, она сопряжена с труд­ностями и одиночеством, поэтому человек часто не хочет быть свободным. Бегство от свободы выражается в том, что современный человек действует ради успеха, власти, денег, но только не ради самого себя и своей свободы. Он бежит от свободы в царство суррогатов, а его подлинная личность заменяется псевдоличностью. Свобода реализу­ется через выбор, но выбор – лишь предпосылка свободы. Выбирая суррогаты, человек не обретает свободы, но, на­против, удаляется от нее.

Западная философия центрирована на идее свободы, при этом свобода по-прежнему остается величайшей про­блемой. Хотя образ человека, задаваемый культурой, проти­воположен тому, во что на протяжении XX столетия превра­щала его социальная практика, в философии он предстает как творец самого себя, маленький бог в собственном мире. Именно такой гуманистический взгляд на самого себя определяет самопереживание человека нового века.