19. Поэтика рассказов и повестей Толстого

творчество Льва Толстого привлекало и привлекает внимание представителей разных наук: философов, социологов, психологов, литературоведов, так как писатель в 1880-1900 гг. ищет новые возможности высказать правду о "душе" человека, о его судьбе, о смысле жизни, стремится изменить жизнеустройство к лучшему. "Задача человека участвовать в движении жизни и подчиняться и содействовать ему", -пишет Толстой в 1885 году в Дневнике [1, т. 53, с. 193].

В этом высказывании слились все толстовские толкования смысла жизни, слились в синтезе не застывшем, а вечно творящемся, сопряженном с постоянным, неостанавливающимся поиском истины и ее художественного воплощения.

Стрехмясь постичь секреты позднего творчества писателя, исследователи обращаются и к зарождению художественного замысла, и к самому процессу создания произведения - разработкесюжета, композиции, углублению характеров действующих лиц, поискам способов выражения "главной мысли" произведения, художественных деталей и их обработке - психологии творчества и поэтике.

ПОЭТИКУ мы понимаем как целостный комплекс художественно-выразительных средств, изучающий литературную форму, образность, вопросы композиции, сюжетостроения и т.д.

Поэтика неразрывно связана с мировоззрением автора, поэтому изучать поэтику Л.Н.Толстого - значит следовать за его неутомимой экспериментирующей мыслью, за движением ее по сложной "траектории", которая вычерчивается и давлением времени, и гениальной личностью писателя. По мнению М.М.Бахтина, "поэтика, лишенная базы сис-тематико-философской эстетики, становится зыбкой и случайной в самых основах своих . и только поэтика, определяемая философски, систематически является. эстетикой словесного художественного творчества" [29, с. 10], поэтому сложное единство философско-этических мыслей, характерное для всего творчества Льва Толстого, в наибольшей степени воплотилось в поздний период.

Характерная особенность развертывания сюжета у Толстого - своеобразная "двухактность" событий. Два раза бежит из плена Жилин, два раза оказывается при смерти князь Андрей, два раза Левин делает предложение Кити, два раза женится Пьер, - одним словом, удвоение типично для поэтики Толстого в такой же степени, как, скажем, утроение типично для поэтики сказочной. Событие здесь никак не может совершиться с одного раза и вместе с тем "не дотягивает" до некоторых архетипичных, заданных в культуре моделей. В результате текст оставляет привкус особой, совершенно толстовской неуклюжести, - неудачных попыток и предварительных вариантов здесь одновременно и больше, и меньше, чем "требуется". Непосредственное художественное задание, лежащее в основе этого принципа, представляется очевидным, - удвоение поддерживает "уровень реальности" и вместе с тем вызывает ощущение мощного, хотя и слепого потока жизни, который не сразу находит свое русло. Однако за всем этим, в свою очередь, стоят определенные культурные парадигмы, которые мы попытаемся выявить.

В связи с этим обратим внимание на другую замечательную особенность синтагматики Толстого, как представляется, выражающую ту же художественную логику. Речь идет о характерной избыточности сочинительных конструкций. При перечислениях событий или вещей Толстой бывает склонен переступать некоторый ритмический порог фразы - в такой конструкции всегда есть одна-две "лишние" синтагмы, которые нарушают ее сбалансированность. Отметим, что и удвоение ситуаций, и избыточность в перечислениях восходят к одной общей основе - наличность событий здесь явно не укладывается в некоторые готовые матрицы и постоянно их разрушает. Количество попыток, событий, вещей не имеет здесь никаких сюжетных или символических коннотаций, оно, так сказать, исчерпывается своей количественностью.

Все это позволяет говорить об актуализации у Толстого архаичных повествовательных моделей. vВ культуре отчетливо выделяются два основных способа структурирования события, которые лежат в основе соответствующих "текстопорождающих устройств" (Ю.М. Лотман). Первый способ состоит в организации и соподчинении всех элементов на некотором метауровне. Текстовое пространство структурируется здесь иерархически, как система качественно разнородных уровней, на которых "проигрывается" событие. Феномен сюжета как некоторого "предельного" события, оформляющего всю подлежащую ему эмпирику, возникает именно здесь.

Поэтика Толстого тяготеет к более архаичным повествовательным практикам, восходящим к летописным и эпическим циклам. Материал структурируется здесь квантитативно - как простая совокупность событий и ситуаций. Конечно, и здесь те или иные элементы могут частично подчинять своей структуре остальной материал, но эта потенциальная сюжетность как бы остается несанкционированной, она не совпадает с основной стратегией текста, подающей жизнь как некоторое количество равноценных событий.