Тема 6 Взаимодействие этносов и политики в становлении национального государства

1. Методологические вопросы этноса и государства.

2. Взаимосвязь развития этноса и государства.

3. Особенности российского опыта.

Дуалистический подход к определению нации («этнонация» и «нация-государство») создает определенную методологическую трудность в раскрытии как этнической общности, так и нации, государства. Отсюда необходимо разобраться с этими категориями, а также с тем, какова их связь с государством. «Каждой нации - государство, в каждом государстве - единая нация» - говорил Наполеон. Однако в реальной жизни связь более сложная. В жизни лозунг не реализован: в мире 3-4 тыс. этносов (не все они могут быть названы этно-нациями), в то время как шестимиллиардное население проживает более чем в 200 государствах.

Если сравнить этнический состав человечества в I в.н.э., то окажется, что изменения этносов в количественном отношении не столь и значительны - тогда проживало примерно 7 тыс. различных народов. Государства более подвижны в своем развитии (объединении, распаде).

Только сопоставление этих данных свидетельствует о многонациональности населения различных стран. До 90% народов мира проживает в многонациональных государствах. Из 75 наиболее крупных этносов, насчитывающих свыше 10 миллионов человек (каждый), только 21 (русские, американцы, бразильцы, перуанцы, египетские, арабы и др.) более чем на 80% сосредоточены в своей стране.

Проблема полиэтничности государств, во многом, проблема этноменьшинств, которых в мире насчитывают 5 тысяч. Из них - 575 проживают в Европе, около 200 - на постсоветском пространстве. В целом они проживают в 168 странах. Даже в таких гомогенных обществах, как норвежское, японское (в последнем св. 99% населения составляют японцы) есть национальные меньшинства (в Японии - айны, бураку, корейцы, во Франции их 18%, Великобритании -23%, Испании - 30%, России - 6,3%).

Решение проблем как этнического большинства, так и меньшинства зависит от государства. Вне связи с государством нельзя рассматривать и процесс перерастания этнической общности в этнонацию, как и формирование нации-государства. Отсюда необходимо разобраться в методологических вопросах взаимосвязи государства и этноса, нации.

1. Методологические вопросы этноса и государства.

Этносы, нации - имманентный социальному бытию феномен. В этом отношении он сходен с государством, являющимся реальностью политической жизни общества на протяжении многих веков. Как нации, так и государства просматриваются в обозримом будущем человечества.

Сравнение таких явлений как государство, нация позволяет увидеть сходство некоторых признаков, хотя по содержанию эти признаки могут совпадать, а в большей мере - не совпадать. Это порождает одновременно неразрывность государства и наций и противоречивость их, приобретающую в зависимости от политики, проводимой государством, характер либо конфликта, либо раскрытия творческой энергии народов. Ранее отмечались наиболее принятые в науке признаки этноса, наций - устойчивая межпоколенная общность, характеризующаяся относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, самосознанием, самоназванием.

О потребности нации в государстве писал Макс Вебер. Он рассматривал нацию как естественное место сохранения и развития специфических культурных ценностей, таких как физический тип, обычаи, общая религия, язык, традиции, для конструирования которых недостаточного одного чувства национальной общности. Для этого также требуются политические, зачастую и военные действия. В связи с этим Вебер определяет нацию как, общность, стремящуюся к созданию собственного государства, так как лишь оно способно обеспечить и сохранить уникальные ценности культуры народа.

Среди определений государства в современной политологии удачным можно назвать понятие, данное Манфредом Хеттихом: это преобладающий в настоящее время способ политической интеграции общества на строго географической территории, подчинённой определенному виду политического господства.

Подчёркивание роли государства - как инструмента политической интеграции предполагает объединение народов, проживающих на данной территории, либо выделение общенациональных интересов на первое место, если речь идет о многонациональном государстве. Не менее важно акцентирование внимания на строгость географической территории, которая может совпадать с ареалами расселения этноса или этносов. С интересами этноса совпадают такие черты государства как суверенность (верховенство); объединительность, предполагающая единство правовых норм для всех граждан, независимо от их этничности; обязательность (принудительность) выполнения гражданами законов государства.

Выяснив различие между государством и нацией (этносом), следует рассмотреть путь, который привел к отождествлению нации и государства. В научной литературе нередко подвергается критике такое отождествление (например, Т.К.Ооммен, У.Коннор), когда, например, нацией считают американскую.

«Действительно, - пишет У.Коннор, хотя можно гордиться будучи «нацией иммигрантов» с традицией «плавильного котла», отсутствие общего происхождения может затруднить или вообще исключить возможность для американца глубоко почувствовать идею нации в таком же смысле и с такой же ясностью, как это чувствует японец, бенгалец или кикуйю. Американцу трудно понять, что для немца быть немцем или для француза - французом, потому что психологическое содержание осознания себя американцем не вполне сравнимо. Некоторые ассоциации отсутствуют, другие могут быть совершенно различными».

Однако основания для отождествления есть. Они во взаимосвязи этноса и нации, возникшей на основе социально-экономического развития (этнонации).

Образование национальных государств, наиболее удовлетворяющее требованиям развивающегося капитализма является, отмечал еще В. И. Ленин, для всего цивилизованного мира - типичным, нормальным для капиталистического периода.

Почему этнос, выделившийся из других общностей, наиболее сильный, стал главной социальной базой государства?

Есть взаимосвязь: если государство придало этносу, границам его проживания (и других этносов) территориальную и политическую очерченную целостность, то этносы, со своей стороны, явились наиболее широкой базой для государства, его легитимизации . «По современным представлениям, - отмечает Андерсон, - суверенитет государства полностью и равномерно распространяется на каждый квадратный сантиметр легально демаркированной территории». Этим он отличается от средневековых династийных государств. Совпадает в основном с территорией формирования этносов.

Важным фактором является вечность нации, которая не умирает с одним поколением в силу социальных факторов (например, классы, слои, рабы, феодалы и т.д.). Существует некая связь с умершими предыдущими поколениями, которые «всегда» жили на этой территории. Государство дает политическое выражение этносу.

Содействовало соединению понятий «нация-государство» идея народного суверенитета, возникшая в эпоху распада феодального и становления капиталистического общества.

Идея народного суверенитета была центральной во всех буржуазных, революциях в противовес полновластию «божественной» - монархической власти. Основоположник идеи народного суверенитета Жан Воден во 2-й половине XVI в. писал, что суверенитет «есть абсолютная и вечная власть республики» (в кн. «Шесть книг республике», переведенной на многие языки). При этом республика - идеал общества, «дело общественное», дело народа. Эта власть распространяется на все общество, имеет публичный характер. Что отличает её от власти глав семьи, общественных организаций, которая может быть лишь частичной.

Уже к концу XVII в. идея народного суверенитета, обоснованная Дж. Локком, определила народ как источник власти (народ - фактически этнос, «государство - это народ»).

Французская Декларация прав человека и гражданина провозгласила: «источник всего суверенитета находится в основном в нации; никакая группа или индивид не может осуществлять власть, если она не исходит определенно оттуда». Взаимозаменяемость нации и государства, возможно, возникла как альтернативное сокращение выражения «нация – государство». Составной характер этого выражения свидетельствует о разных понятиях между нацией и государством. Оно предназначалось, отмечает У. Коннор, для описания территориально-политической единицы (государства, границы которого совпадали с территориальным распределением национальной группы описывало ситуацию, в которой нация имело свое государство. К сожалению, нациями-государствами стали без разбора называть все государства).

По мнению Д. Смита, образование национальных государств, превративших этносы в нации, было результатом «тройственной западной революции или точнее, трех типов революций происходивших на Западе в разное время в разных странах. Это - революция в сфере разделения труда, в контроле управления и революция в культурной координации».

Разделение труда, начавшееся в Европе в XV в., означало усиление процесса обобществления производства (не собственности), что содействовало экономической интеграции общества. Центральные районы государств переживали экономический подъем, сконцентрировали в своих руках основные экономические потоки в пределах их территорий, а также установили связь с периферийными и полупериферийными территориями. В свою очередь, это укрепило, «мускулы государства», которое получало доход в виде налогов, монополий, таможенный сборов и в результате контроля над ключевыми ресурсами - добычу полезных ископаемых, регулирование торговли. Под контролем государства развивались торговые связи, что экономически связало политические элиты. Вначале хотя бы формально, а к концу xix в. были созданы одинаковые условия для купцов, ремесленников, промышленников, единая легально признанная профессиональная система с потенциальной рабочей силой в рамках страны.

Экономической революции соответствовало преобразование военных и административных методов контроля, государственной машины с обученной интеллигенцией (бюрократией), что превосходило любую традиционную империю. Тип нового бюрократического государства поощрял рост богатого буржуазного класса и связанной с ней интеллигенцией, часто противостоящих аристократии.

Буржуазия не создала нового государства, она унаследовала её от предыдущего периода, интенсифицировала этатистскую политику предшественников. Она подчеркнула тем самым решающий характер территориального деления Европы и межгосударственной системы.

Революция в сфере культуры и образования состояла в замене церковной власти новой системой.

Государство стало активным началом культурных перемен, содействовала совмещению государства, территории, культурной общности, сплачивая (через бюрократию) различные регионы. Возрастала культурная стандартизация: административные языки играли ключевую роль (через потоки книг, изданий), что превратило расплывчатые контуры суверенных государств в реальные общности, формировало убеждение гомогенности бюрократии, интеллигенции.

Во 2-й половине XIX в. государство взяло на себя роль воспитателя: массовое начальное образование стало нормой в обществе стран Запада.

Исследования Юджина Вебера показали, что лишь по мере массового призыва в армию, массового образования большинство французов стало осознавать свою «французскость» и считать лояльность к государству (нации-государству) выше, чем локальную или региональную.

На формирование единого государственно-образующего этноса, превратившегося в нацию, оказывали влияние, языки «печатали капитализм». Если в феодальный период в Европе книжным рынком был немногочисленный по читателям, но обширный по территории язык - латынь, то в дальнейшем стали преобладать национальные языки. В 1520-1540 гг. на немецком языке было опубликовано в 3 раза больше книг, чем за предыдущие 20 лет. Лютер опубликовал за эти 20 лет 300 изданий своего перевода Библии. Аналогичную работу проводили в других странах. Дешевые массовые издания протестантских книг стали доступны широким массам (купцам, женщинам и др. не знавших латыни).

Печатный капитализм объединил сходные диалекты в печатные языки, уменьшив число этнических диалектов. Но их было больше, чем латынь.

Заложено национальное самосознание:

1. - созданы унифицированные поля обмена и коммуникаций, менее обширных, чем на латыни, но шире, чем на разговорных диалектах;

- говорившие на разных диалектах (фр., исп., английск.) стали понимать печатное слово;

- создавалось убеждение, что языковое поле объединяет сотни тысяч или миллионы людей, что стало зародышем национально-воображаемого общества.

2. - печатный капитализм придал новую фиксированность языку. Язык избавился от индивидуализирующего влияния монастырских переписчиков, создал образ древности, имеющий центральное значение для представления о нации.

3. - создан язык власти, отличный от прежних административных наречий. Близкие к печатному языку наречия определили его конечную форму, другие ассимилировались печатным языком (сев.-зап. немецкий стал нижненемецким - разговорным, но не стандартным).

Национальное государство в полной мере использовало политику в области образования и воспитания.

Общество становится полностью экзообразованным: каждый обучается специалистом, а не только своей локальной группой. Этому способствует национальная образовательная система, доступная лишь государству. Возникла пирамида: начальная школа - университет – аспирантура. Ни одна маленькая политическая единица не в состоянии её содержать.

«У основания современного социального строя, - отмечает Э. Геллнер, - стоит не палач, а профессор. Не гильотина, а государственная докторская степень является основным инструментом и символом современной государственной власти. Монополия на законное образование сейчас важнее и существеннее, чем монополия на законное насилие».

Итог трех революций - становление централизованных и культурно гомогенных государств. К началу XX в. Европа была поделена сетью бюрократических национальных государств. Государственное строительство аналогично насаждалось в заморских территориях. «Именно в этом тигле - в европейской и колониальной международной системе - возник национализм и сформировались нации» (Э. Смит).