Человеческая способность познавать не может выйти за пределы возможного опыта

Такая попытка отвечает нашему желанию и открывает надежный путь метафизике в той ее части, которая занята априорными понятиями, в согласии с которыми предметы адекватно вписываются в опыт. Следуя этой трансформации мышления, можно прекрасно объяснить возможность априорного знания и, что важнее, удовлетворительные доводы в пользу законов, априори лежащих в основе природы, понятой как совокупность предметов опыта. Все это было невозможно при прежнем образе мышления. Но из дедукции способности к априорному знанию в первой части метафизики следует и весьма неприятный вывод для второй части метафизики. Он обязывает признать, что с этой способностью нам не дано выйти за пределы возможного опыта, но ведь именно такова существенная цель метафизики. Именно здесь можно поставить эксперимент и проверить контрдовод относительно истинности первой первой оценки априорного знания о явлениях, а вещи в себе остаются неведомыми нам. То, что толкает нас к выходу за пределы необходимости, есть, в самом деле, безусловное, то, что по праву ищет разум в вещах в себе, что всему обусловленному и серии условий дает завершение.

835

Безусловное как предмет метафизики

Если допустить, что наше понимание опыта регулируется предметами, взятыми как вещи в себе, то неизбежно окажется, что безусловное нельзя мыслить без противоречия. Напротив, если допустим, что не наши представления о вещах сообразуются с предметами в качестве вещей в себе, а скорее предметы в качестве явлений сообразуются с нашим способом представлять их, то мы увидим, что противоречие исчезает. Из этого следует, что безусловное находится не в вещах, явленных нам, а в том, о чем мы не знаем, в вещах в себе. Таким образом, наше допущение оказалось вполне обоснованным.

Безусловное доступно человеку только в сфере чистого разума

После того, как теоретическому разуму оказался закрытым путь в область сверхчувственного, остается выяснить, нет ли данных для определения трансцендентного и безусловного в сфере практического разума и таким образом выйти, согласно устремлению метафизики, за пределы возможного опыта посредством априорного знания. В таком продвижении теоретический разум сохранил пространство для расширения подобного рода хотя бы тем, что оставил его свободным. И нам, стало быть, предоставлена свобода и даже дано разумное требование заполнить это пространство, насколько возможно, практическими действиями.

Примечание. Таким же образом, законы движения небесных тел сделали достоверной истиной то, что Коперник выдвинул в качестве гипотезы, что затем получило название невидимой силы (ньютоновское притяжение), связующей всю мировую систему. Открытия не было бы, если б Коперник не проследовал, вопреки показаниям чувств, по пути истины и не отнес бы наблюдаемые эффекты к наблюдателю, а не небесным телам. Аналогичным образом, в моем Предисловии к Критике мысль об изменении в стиле мышления представлена сначала в виде гипотезы, лишь потом, в ходе обсуждения она доказывается аподиктически, на основе изучения природы наших представлений о пространстве и времени и элементарных понятий интеллекта.