Бог и лучший из возможных миров

В системе, созданной Лейбницем, Бог играет роль абсолютного центра. Поэтому неудивительны старания философа предоставить многочисленные доказательства существования Бога. Самым известным из них является рассуждение из "Начал природы и благодати", которое мы процитируем.

"Почему существует нечто вместо ничто?" Это самый радикальный метафизический вопрос. Древним казалась достаточной менее острая форма: "Что такое бытие?" Однако после того, как западная метафизика обогатилась библейской теорией творения из ничего, вопрос изменился коренным образом: "Почему есть бытие?"

У Лейбница вопрос приобретает особенно острый характер еще и потому, что философ связывает его с "принципом достаточного основания", впервые разработанным и сформулированным им следующим образом. Ничто не происходит без достаточного основания": в бесконечной цепи явлений всегда есть основание, почему данное явление совершается так, а не иначе.

В свете этого принципа вопрос о бытии, очевидно, уже должен стать более точным: а) почему существует что-то, а не ничто?; б) почему существует именно так, а не иначе?

Ответ Лейбница на первый вопрос заключается в том, что основание, объясняющее бытие, не может находиться в ряду случайного, ибо случайное всегда нуждается для определения в другом основании. "Значит, достаточное основание, которое в свою очередь не нуждалось бы в другом основании, должно находиться вне этого случайного ряда и заключаться в субстанции, которая составляет причину этого ряда. Либо есть необходимое существо, само в себе носящее основание своего бытия, в противном случае нет вообще никакого достаточного основания, на котором можно было бы остановиться. Такая последняя причина вещей называется Богом".

409

Ответ на второй вариант вопроса найден. Вещи и явления таковы потому, что способ их бытия - наилучший из возможных способов существования. Вообще могло бы существовать множество миров (множество способов бытия), но создан только один. "Из высочайшего совершенства Бога следует, что при творении мира Он избрал план наилучший, соединяющий в себе величайшее многообразие с величайшим порядком. Наиболее экономичным образом распорядился Он местом, пространством, временем: при помощи наипростейших средств произвел наибольшие действия - наибольшее могущество, знание, счастье и наибольшую благодать в творениях, какая только доступна универсуму. Поскольку все возможности по мере своих совершенств стремятся к осуществлению, результатом всех этих стремлений должен стать наиболее совершенный мир, какой только возможен. Иначе сложно указать основания, почему вещи сотворены именно так, а не иначе.

По этому пункту системы Лейбница очень много споров.

Во-первых, возникает вопрос: свободен ли Бог в выборе мира или, наоборот, Он стоит перед необходимостью, не имея возможности выбрать лучший? По Лейбницу, речь не о метафизической необходимости, согласно которой любой другой выбор немыслим из-за своей противоречивости, а следовательно, невозможен. В этом случае речь идет о моральной необходимости воплощения самого большого блага и максимального совершенства.

Во-вторых, если это лучший из возможных миров, то откуда берется зло?

Лейбниц выделяет в "Теодицее" (в подобном различении заметно влияние Августина) три типа зла: метафизическое, моральное и физическое. Метафизическое зло связано с конечностью смертных существ, а следовательно, их несовершенством. Моральное зло - это совершаемый человеком грех, когда он не выполняет целей, для которых предназначен. И причина такого зла не в Боге, а в человеке. Однако в общем плане сотворения выбор мира, в котором предусмотрено существование Адама, могущего грешить, должен рассматриваться в сравнении с другими возможными вариантами.

410

Относительно физического зла Лейбниц пишет: "Можно сказать, что Бог часто наказывает за какую-либо вину для достижения определенной цели: например, предотвращение большего зла либо достижение большего блага. Наказание служит средством исправления или примером; зло зачастую помогает заставить больше любить благо, а иногда способствует усовершенствованию того, кто его терпит: так посеянное в почву зерно подвергается чему-то вроде разложения для того, чтобы прорасти. Этим прекрасным сравнением пользовался для примера сам Иисус Христос".

Грандиозная концепция составила основу лейбницианского оптимизма, ставшего предметом оживленных дискуссий на протяжении всего XVIII столетия.